Secret of the universe 2

Порой некоторые разговоры заходят в самые неожиданные моральные тупики. Вот и этот стал не исключением. Тэхён отмахнулся от кинутого ему вопроса, так как собеседник его толком и не слушал. Юноша оглядел коллег по цеху… Отметил, что находит их странными людьми. «Интересно, а странные люди подозревают о том, что они странные?» — подумал Тэхён, но вслух, конечно же, ничего не сказал. Его мало заботил кто-то, если честно. Он переживал о близких людях и даже не стыдился этого. Остальных, в том числе и странных, по его мнению, скорее предпочитал не замечать. Сроки поджимали. Война продолжалась. Умирали люди, новые не рождались. Хотя странности для парня пока ещё не закончились. Но он о том не знает. Погружённый в процесс работы, мечтал о скорейшей победе своего проекта. Разработкой сверхнового оружия занималось большинство цитаделей. Победителей ждали приятные бонусы и вознаграждения. Это не мотивировало, а вот стремление дать любимому шанс на выживание — другое дело. *** Конечно, первые дни было трудно пережить расставание на, безусловно, неопределённо долгий срок. Но Тэ знал, как себя отвлечь. Работа. И ещё заинтересованность относительно дел дружков Бэн Луна. Их пригласят в комнату допроса. Усадят поочерёдно в кресло и подключат к детектору лжи. По окончании сессии комиссия посмотрит процесс, отпишет результаты и вынесет приговор каждому. Тэхён, Чимин, Джин и сам покойный Лун прекрасно знали, чем кончится вся эта история. Вариантов не много. Либо смертная казнь, либо изгнание, что, по сути, одно и то же. Если бы на поле боя они бросили своих погибать и сбежали, то тут однозначно. Чисто теоретически компашка Бэна с ним же во главе ещё не принесла присягу, они были на пути в военные лагеря. Являясь обычными гражданами, хоть и военнообязанными, они якобы попали в засаду мутантов. Всё военное дело таких как Лун ограничивалось коротким инструктажем, годовым обучением и парой выездов на стрельбища. Никто из людей современного мира понятия не имел о настоящей войне. Агрессия людей будущего подавлялась в лабораторных условиях ещё на стадии создания эмбриона. И чаще всего получалось. Общество делилось на мыслящих и работающих. Умников и трудовиков расформировывали в разные общественные слои. Для гениальных строили цитадели, создавая самые благоприятные условия во всех сферах. Трудовые люди жили в лагерях и имели не так много привилегий. Их задача строить, выращивать, обслуживать. Никого не держали насильно. Хочешь — уходи. Да только куда идти? В вечную песчаную бурю реального мира? Там, за стенами купола днём изнуряющая жара, ночью леденящий холод. Мало зелени и воды. А на некоторых участках почти нет кислорода, либо он отравлен. Волей-неволей приходится принимать условия жизни в имеющемся обществе. На самом деле не всё так уж и плохо. Рождаемость контролировалась, голода не было, нужды тоже. Запретов жёстких как таково не имелось. Были правила, которые старались не нарушать. Так как наказания следовали незамедлительно. — Виновны, — принёс новость Джин, усаживаясь рядом с Чимином. — Их к Бэну? — Да, — кивает хён и все трое всё понимают. — Хочу увидеть, — тихо говорит Тэ. Друзья его поддерживают, им не менее любопытно. Поскорее закончив трапезу, дабы сэкономить обеденное время, ребята идут в центр расследований. Там на больших экранах в холле, введя имя нужного заключённого, крутят всё, что он видел и пережил. Размытые, но весьма понятные картинки скользят, обрываются, возобновляются. Рядом ни души. Молодые люди внимательно наблюдают за происходящим. Бэн — зачинщик. Страх помутил его разум. Мужчина убил людей. Своих же. Друзья ему помогли. Всё это было снято с сетчатки глаз и при помощи введения сверхнового оборудования в мозг. Детектор лжи давно разрабатывался и имел успех в личных делах по расследованию преступлений. Дело Луна приобрело масштабную огласку. Его казнь транслировалась онлайн. Такой жестокости от уважаемого хёна не ждали. Хладнокровно расправившись с невинными, он велел своим людям держать рот на замке. Давно уж Бэн ходил по тонкому льду, вот и провалился… — Он получил по заслугам, — выдохнул Джин и выключил видеоряд. — После работы я схожу к своей женщине, на женскую территорию, к десяти буду свободен. Если понадоблюсь, пишите на ПК. — И ушёл. Оставшись наедине с Чимином, Тэ мягко опустил ему руку на плечо… — С фронта вестей нет? — знает, что нет. До сих пор со связью творилось не весть что. То она обрывалась, то была односторонней. Чим отрицательно мотнул головой. Грустным взглядом поглядел на друга и прошептал… — Я летал вчера… — Что? Ты о чём? — глаза юноши ошалело расширились от удивления. — Может ты перебарщиваешь с настойками, друг мой? — Я летал вчера к Шуге… — парень всхлипнул. — Во сне. Он, окаменелый, лежал на деревянной лавке в пустыне, а солдаты лили на него воду. Я начал их разгонять и ругаться, а они ржали и говорили: он ведь не сахарный, не растает! Сейчас мы польём его, он подрастёт. — Ох, Чимми, — Тэхён прижал рыдающего юношу к своему плечу. — С ним что-то случилось, Ви! Я знаю, что-то плохое! — закричал Пак, опуская в бессилии плечи. — Нет, не случилось! — возразил Ви. — Значит случится, — не унимался, в отчаянии, плакал паренёк. — Мне плохо, ох, как же мне плохо! *** Под шум дождя раздался долгожданный звонок. К этому событию Тэ готовился долго и тщательно. Репетировал улыбку, тембр голоса и взгляд. Безупречный с виду и умный, но лёгкий, юноша покорил сердца верховных учёных хёнов, героев-технопадов. Дряхлые гении отметили в молодом человеке безупречный вкус эстета. Они с удовольствием изучили предоставленный им материал от цитадели М21. Честь презентовать проект, над которым Тэхён в купе с другими разработчиками бился день и ночь, предоставили именно ему. Через несколько дней придёт ответ. Тэхён уверен, что техно-хёны впадут в восторг, не иначе. Однако от присутствия лёгкого волнения избавиться не мог. На кон положено многое. В частности, и жизнь самого дорогого ему человека. Ох, ждать и догонять — и правда самые сложные вещи в этом мире. Но Тэхён терпелив. Своими сообщениями он каждодневно подбадривает Чонгука. И сам не знает, как много сил придаёт тем самым солдату. Чон улыбается, много раз просматривая короткие видео от возлюбленного. Гладит экран ПК кончиками пальцев, скучает. Часто злится, что в ответ может лишь молчать. Но ведь Ви всё понимает. Когда связь сделают двусторонней, Чонгук расскажет Тэхёну все новости и вообще они проболтают ночь напролёт. Скорее бы… Утро встретило парня ласковыми объятиями приятного начала. Тэхён даже не переживал. Накануне он ознакомился с проектами конкурентов. Да что там интересного? Слабые работы дилетантов. В ожидании заветного звонка, юноша успевал делать какие-то бытовые дела. Так ему легче отвлечь себя. В положенный срок ПК юноши зазвонил. Хёны утвердили его проект! Радости не было конца. Тэхёну не терпелось всё рассказать Чонгуку. Он ведь говорил, что Гукман будет им гордиться! Хёны время даром не теряли. Уже отослали материал в заводские цитадели, наспех адаптированные под нужды войны, и готовились разослать первые партии сверхнового оружия на тест военным. Тэ получил список имён командиров, коих было решено «обмундировать» новенькими боевыми единицами. Их высокое качество и боевая активность без сомнений надёжна. Сам Гегемон утвердил практичность продукта. Только вот… что-то Тэ в замешательстве. Быстро бегает по электронным строкам глазами, выискивая имя командира Кима. Пусто. Может пропустил? Надо перепроверить. Тэхён взволнован, так что мог не заметить. Но после третьей проверки убедился, что имя его друга в списке не значится. Почему? Откуда такая дискриминация героев? Моментально вспышка гнева и возмущения. Тэхёну лучше сейчас помалкивать, а не препятствовать решению хёнов. Но… Но вот незадача… в списке всё ещё не было отряда Чонгука. Ради него это всё создано. Недоедание и вечная усталость. Эти зажравшиеся старики обязаны учитывать мнение создателя. Парень пошёл на принцип. Пока общий звонок не прервался, он наспех выпалил мучающий его вопрос… — А как же штурмовой отряд под командованием Ким Намджуна? Перебитый им хён, произносивший финальные строчки речи, замолчал в недоумении. — Не скандальничайте, молодой человек, — сутулый старик словно ждал, что Ви начнёт оправдываться… — Я не скандальничал, я лишь задал вопрос, — мягко попытался уладить ситуацию парень, хотя вышло плохо. Голос срывался и дрожал. — Эко, какой прыткий! — словно издеваясь, продолжал старый, похожий на жука-навозника мужик. Он принялся отчитывать Тэ за его несдержанность. А когда парень пытался повторить вопрос, ему указывали на манеры. Пустая болтовня бесила юношу, он уже был рад согласиться со всем вышесказанным, лишь бы ему ответили. Как назло, хён начал прощаться и был готов покинуть онлайн конференцию. Не сдержавшись, юноша сорвался и повысил тон, обозвав старика ослом. Завязалась словесная перепалка. Отовсюду раздались возмущения. Парень извинялся, умолял дать ему возможность спросить, но никто так и не предоставил ему внятного ответа. Эфирное время подошло к концу, и конференция окончилась автоматически. Тэхён принялся писать старым хёнам в личные послания. В ответ его просто обругали и посоветовали выпить успокоительных. — Кретины безмозглые! — он понял, что ему никто и не собирался давать ответ. Его просто отвлекли, а затем смылись, оставив самому додумывать. Очевидно, Чонгук не получит оружие. Этого нельзя допустить! Но как?! Как помочь любимому. От Тэ мало что зависит. Он просто часть огромного механизма, и как следствие, не столь важная. Сделал дело, больше не нужен. «Не могу сдержаться!» — злость закипает в нём. Вот теперь манеры идут к чёрту, как и все эти научные наставники. Особенно тот навозный жук! Сухой остолоп! Тэхён психует, отшвыривает ПК планшетку. Он обязан помочь Чонгуку и друзьям. Мысли путаются, нервы на пределе. Действовать он будет в условиях имеющихся возможностей. Резко замерев на месте, по телу пробегает холод. Сон Чимина… юноша настораживается. Пытается вслушаться в свои ощущения. Может это предчувствие плохого? Дурные думки так и атакуют! Смятение и страх — отвратно, тяжело. Руки в дрожь и Тэ мечется в панике. Берёт планшетку и составляет хёнам прошение. Он имеет много заслуг, неужели одному из лучших откажут? Сейчас он грамотно попросит, и его возлюбленный получит новое оружие. Спустя полчаса размышлений и негодования, письмо готово к отправке. Тэхён обращается ко всем, кто в силах ему помочь. Но этого мало. Он собирается и даже не зайдя в столовую, пропустив один из приёмов пищи, идёт в главное здание цитадели. Намереваясь добиться аудиенции с одним их управляющих хёнов, носящим высший ранг. Ви накидал несколько пунктов ответов, боясь забыться. Секретарь узнаёт цель визита и просит подождать. Тэхён расхаживает по коридору час. Сидит в кресле час. Забирается на соседнее кресло с ногами и читает на планшете ещё час, но его так и не приглашают в кабинет. А после и вовсе объясняют, что у хёна возникли неотложные дела и он уже покинул цитадель. На поток возмущений секретарь отвечает кротким… — Сейчас вообще тяжёлые времена. Война, — и уходит, не слушая юношу. Окончательно разгневанный Тэ возвращается домой, игнорируя вечернюю работу и ужин. Ему обидно. Захлёбываясь слезами отчаяния, обессиленный парень засыпает к полуночи. С самого начала проекта, один из главных пунктов — Штурмовой отряд Ким Намджуна получит тестируемые единицы. Этот пункт сперва утвердили. А потом так нагло и бездушно вычеркнули. И Тэхёна кинули… *** Война — это не только стоны умирающих, звук разрывающихся бомб и свистящих над головами пуль. Это ещё и молчание. Ожидание. Непонимание. Размышления… — Странно, — сам себе говорит Ким и хмурится, глядя в экран ПК. — Чего? — Чонгук не отрываясь чистит автомат. Сидит он на койке рядом. В начале их казарма была палаточной под стеклянным куполом, теперь стены из гипсокартона и есть подобие водопровода. Хотя из него течёт лишь холодная вода. В прежние времена Чонгук и понятия не имел, каково это, выживать за куполом цитадели. Теперь, пока нет бури, он может спокойно дышать кислородом вне. Грязным, раздраженным и душным, но всё же. Его кислородная маска покоится рядом, у каждого она персональная. Потерял её во время боя, считай уже умер. Монстрам никакая буря ни по чём, как и гадость, витающая в смешке с О2. Как же он их ненавидит. Твари мерзкие. — Приказ странный поступил, — молодой мужчина поглаживает лёгкую щетину на подбородке. — Хён Лука хочет, чтобы все командиры писали подробный отчёт о будущих планах. — С чего этот Лука взял… — укладывая походный рюкзак, встрял Шуга. Пепел от тлеющей сигареты в его зубах спадает на железный пол, руки мужчины заняты. — Что мы что-то планируем? Может мы импровизируем всегда… — Возможно он пытается рассмотреть стратегии, чтобы натаскать новобранцев? Так сказать, обмен опытом, — жмёт плечами Хосок, вытягивая ноги, хён упирается на локти. Его обнажённое тело расслабляется на койке. Пружины под его весом издают тихий скрип. — Тогда зачем ему нужны отчёты, которые приказано отправлять перед началом атаки? — все еще сам с собой разговаривает. Командир недоумевает… как он сумеет писать отчёт и одновременно следить за положением своих гибнущих ребят? Что за чертовщина? Лука желает, чтобы все командиры прямо во время боевых действий отчитывались о каждом своём шаге. Тем самым лишая себя внимательности и участия. — Их атаки или нашей? — хихикает Хосок, натягивая штаны и застёгивая ширинку. Шуга отворачивается. Стесняется что ли? — Да оденься ты уже, задрал! — Иди в дуплю! — возмущается Хося. Ему уже и голышом походить нельзя, а то принцесски раскраснеются. — Захлопни жопу! — в хёна летит подушка. Хосок срывается на бег, когда Мин рыпается в его сторону. — Эй! — стул с деталями от автомата Чона, стоящий у его койки, переворачивается. — Лоси неуклюжие, вам бы только подуреть! — кричит он вслед друзьям. А Ким всё думает, анализирует и многое не понимает. Наконец он решает смириться. Приказ есть приказ. Ким верит в хёнов и нун, так его научили, воспитали. — Кто их знает, этих хёнов… — Намджун не в праве осуждать Луку или сомневаться в отданных приказах. Тем более у этого хёна высший ранг. Сказали надо — значит надо. Он глядит на железную стену. Кто-то из солдат нарисовал краской мутанта. А внизу надпись: «ВАЛИТЕ В АД!». Намджуну не комфортно в этой обстановке. *** И как теперь объявить солдатам, что сверхновое, удивительное оружие им не дадут? Все его ждали, словно надежду. Солдаты в миг растеряют боевой дух, а в преддверии битвы — это плохой знак. На построении он молчал дольше положенного, всматриваясь в уставшие лица военных. Сейчас остаётся лишь лить им в уши воду. Что Ким и делает. И только после вдохновляющей речи, кто-то отчаянный интересуется о том, о чём Ким говорить не хочет. Но он отвечает… — На нас не хватило, — заявил Намджун и на лице его не дернулся и мускул. Молодой мужчина не выказывает страха. — Это мы переживём, — и он верит в свои слова. — Мы не раз воевали нашим привычным оружием, которое пока не подводило. Вы о нём заботитесь, оно в свою очередь вас защищает. — Командир помолчал, откашлялся. — Дождёмся своей очереди, пусть новыми моделями вооружатся новобранцы, им нужнее. Нам — боевым волкам, опыта не занимать. Мы особенные, понятно?! Молчание в знак согласия. Талантливый лидер показывает своё восхищение людьми, коими руководит. Он в них верит, а они в него. В наушник передают о начале наступления со стороны вражеской территории. Время в запасе есть. Окончив свой вдохновляющий монолог, молодой, сильный, статный мужчина с россыпью мелких шрамов на щеке (почти незаметных), отпускает солдат готовиться. Постовые круглосуточно следят за территорией. Они заняли безопасный и единственный путь к цитаделям, перекрыв его от наступления мутантов. Чтобы добраться до заветных куполов, монстрам нужно пройти это препятствие. Хорошо, что оно постоянно укрепляется. Хотя отказ в новом оружии удивил Кима не меньше, чем его солдат. Это неожиданно. И Гукман не меньше удивлён. Все расходятся. БТС сбиваются в стаю. — Блять! — сквозь зубы шипит Юнги. — Почему такая несправедливость? — интересуется Хосок. — Мы так-то тоже устали и вымотаны. Я связался с парнем из северной цитадели X2, им уже пару дней как выдали новые партии экспериментального оружия, разработанного Ким Тэхёном, в частности. — Ведать, — вмешивается Чонгук. — Мы не такие уж и важные для правительства. Плевать им на нас… — Чушь! — начинает ругаться командир Ким. Ему неприятно, когда кто-то высказывает сомнения относительно правительства. Он служил гегемону верой и правдой. Что вообще Чонгук себе позволяет? А впрочем, возможно, он прав. Но рассуждать на эту тему Намджун не станет, только не он. И другие парни БТС это чувствуют. Молчат в его присутствии. Разгневать Кима сложно, но возможно. Сомнения в отношении хёнов — один из верных способов. — Собирайтесь, менее часа осталось, — выходя из казармы, в которой и у него свой уголок, говорит Джун. Принципиально, в отличии от других командиров, он не жил отдельно от солдат. Не удивительно, что их мысли и его интересовали. Может когда-то он задаст им этот жуткий вопрос: в чём твои сомнения, брат? И брат ответит: Хёны и нуны… они ведь тоже не ангелы. Они хитры и коварны. Много тайн скрывают те, кто управляет современным обществом. А если эти тайны чересчур страшные, захочет ли Намджун их узнать? *** Перед началом бойни у каждого свои мысли и чувства. Чонгук предпочитает выключить ноющее сердце и действовать в сговоре с холодным разумом. Парень расчётлив и активен. Вот они… бегут. Вооружены кто чем. Забавные и уродливые. Юноша усмехается, глядя в стёклышко прицела и слышит в динамике голос Шуги. Друг просит сосредоточиться, не ржать, а то отвлекает. Солдат не заметил, как погрузился в себя и начал смеяться. — Всё-всё, я понял, лапочка, — улыбается он и знает, что Мин сейчас на противоположной стороне, далеко от него, наблюдает в оптику и показывает Чону средний палец. Момент начала, когда уже слышатся первые выстрелы и вопли, всегда размыт в его памяти. Чонгук настраивается по-своему, однако мозг абстрагируется от мандража, и парень никогда не может припомнить ту самую минуту столкновения противостоящих сторон. Высматривая в оптический прицел очередную тушу, молодой снайпер говорит партнёру, куда намерен стрелять. Выбор следующей жертвы всегда за Гукманом. Он в первую очередь, валит самых сильных. Не так-то и просто пробить плотную кожу мутанта, приходится палить одновременно в два ствола по несколько раз. И следует выбирать определённые, уязвимые места на их теле. Там кожа светлее, либо выделяется набухшими венами, тогда пробив несколько вен есть шанс хорошечно его покалечить, что даст преимущество пехоте. Ранив около троих, Чонгук перемялся с локтя на локоть. Надетая на руку кислородная маска мешала лечь удобнее, а вот отложить её будет глупо. За территорией лагеря кислородная маска дороже еды. Чуткий слух предупреждает парня… Кто-то позади двигается в его сторону. Шаги размашистые и тяжёлые. Это не человек. Одна доля секунды и обернувшись, Чонгук видит возвышающееся над ним тело. Подавшись вбок, он теряет наушник и динамик, зато спасает хребет от громадной, хорошо заточенной сабли. Перекатываясь с места на место, он ускользает от ударов. Железо бьётся о выступающие твёрдые камни, давая искру. — Чёрт! — торс болит, скалистая поверхность неплохо намяла парню бока. — Чтоб тебя! — выброс ногой и ему удаётся выбить из рук мутанта оружие. Свою собственную винтовку он выронил, она скатилась по склону и достать её нет времени. Проще перекатиться к сабле, что Гук и сделал. На удивление враг в рукопашную идти и не думал. Напротив, развернулся и принялся удирать. — Стой, тварь! — он стоил солдату винтовки, которая служила ему верой и правдой на протяжении всего времени. Чонгук башку этому чудовищу оторвёт. Парень ринулся следом, ещё успев на ходу задеть лопатку монстра, из раны потекла густая кровь, а её обладатель кротко взвыл. Погоня длится около часа. Мутант бежит неуклюже из-за ранения, однако очень быстро. Чонгук не намерен отпускать ни единого врага. Ускоряя бег, до колик в дыхательных путях, он тянет руку, в попытке ухватить монстра за скудные волосы, опутанные старой тряпкой. Этот мутант юркий, сейчас Чон пытается проанализировать врага. На ходу едва ли можно что-то понять. Монстр направляется в ущелье. Наверное, хочет спрятаться, наивный. Ему не жить. Чонгук заносит саблю над собственной головой и размахивается. Монстр спотыкается, и только его собственная невнимательность спасает ему жизнь. Погоня продолжается. Чон истекает потом, монстр устал и ослаб. Он ещё ребёнок, хоть и опасен. Полутьма укутывает их. Тупик вынуждает решать всё здесь и сейчас. Рука солдата не дрогнет. Он ожидает атаки. Однако этого не происходит. Враг скукоживается, оседая к подножью скалы, внутри просторной пещеры. Сжавшись в бугристый комок, чудовище тихо завывает. В последнюю секунду Чонгук замирает и видит, что мутант которого он преследовал — маленькая девочка. Она ростом почти с солдата и практически аналогичного телосложения. Но черты изуродованного лица, манера и страх в заплывших от пелены глазах выдаёт в ней несмышлёную малютку. Солдат опускает руку с саблей, поражённый промелькнувшим в её глазищах ужасом. Он на стороже, вдруг это уловка, нельзя допустить оплошность. Ошибка будет стоить жизни. Монстры идут в бой скопом. Дети, старики — все воюют с людьми. В их обществе принципов мало. — Ваши попытки провальные, — шепчет Чонгук. Мутант жмётся к камню, зажмуривается и начинает рыдать. Сипит громко. Чонгук изучает её. Ему интересно всё. Не испытывает он отвращения, только любопытство. Прежде видел лишь мёртвые тела врагов. Духу не хватило присутствовать при вскрытии. Солдат ограничивался картинками, чтобы иметь хоть малейшее представление о тех, с кем ведёт кровавую войну. Это потом ему захотелось знать больше, и он поглощал любую информацию. — Глупые, — он приближается медленно, крепко сжимая в ладони её оружие, коим она так неумело пользовалась. Если перевести на человеческий возраст, то девочке примерно лет девять. Несмотря на своё физическое превосходство и выносливость, живут мутанты на двадцать, а то и тридцать лет меньше, чем люди. Учёные продолжают изучать их, даже в таких немыслимо трудных условиях. Обновлённые брошюры переиздают и распространяют среди военных. — Мне жаль, маленькая, — вздыхает Чон Чонгук, подымая острый клинок к покрытой наростами шеи. — Ты ещё дитя, но скоро вырастишь и дашь потомство. — А плодятся эти твари, как тараканы. Ему нужно убить её. Это совсем не сложно. Учитывая ранение на её теле, избавить кроху от мучений даже благое дело. Взгляд молодого солдата скользит вниз, не выискивая чего-то, скорее случайно. Скудное подобие на одежду скрывает интимные места. Из-под дырявого лоскута виднеются полоски засохшей крови. Паховая область опухла и покрыта ссадинами. Анальное отверстие кровоточит, из-за насильственных разрывов. Чон морщит лоб в непонимании. Хотя он уже всё понял. Её насилуют собственные сородичи. У мутантов всё иначе. Они мало развиты, ими движут инстинкты. Солдат подходит ближе и всматривается в тело, неосознанно отодвигая клинком одежду девочки в сторону. Она замирает, распахивает глаза и смотрит на него с неверием. Его ощущения меняются, когда девочка с ужасом сглотнув, отворачивается. Она раздвигает ноги, нехотя. Ложится у ног Чонгука. — Ч-что? — солдат пятится назад. Ему трудно поверить, что пленная думает, будто он хочет её изнасиловать. От одной мысли тошно. И нет, опять же не брезгливость, а осознание той страшной правды. — Я не трону тебя! Солдат стягивает с плеч военную ветровку. Тело у его ног содрогается, девочка боится. Он бросает на неё верхнюю одежду. Тяжело дыша, молодой мужчина отшатывается, роняя саблю. Какая гадость… мучить живое существо. Не важно, что они враги. Точнее, это конечно важно, но… Он успевает запутаться. Было проще, когда они просто убивали друг друга. Зачем судьба привела его сюда, к этой девочке, он не знает. — Блять, — шепчет Чонгук. — Сейчас уже ничего не важно. Разобраться бы в себе. Девочка что-то мычит, наверное, пытается сказать. Она могла напасть, видит ведь, что человек загнавший её в тупик растерян. Ей удалось понять его эмоции, пусть и не сразу. Враг даже не вооружён. Одним движением рук, она могла бы свернуть его шею. Учитывая, что человек силён, это будет трудно, но вполне возможно. Однако у неё в голове даже не возникает идеи напасть первой. Солдат метался из стороны в сторону, хватаясь за виски крепкими руками, пропитанными запахом неутолимой борьбы. А потом он резко остановился и поднял на неё забавной формы глаза. Ей не хотелось смеяться, гладя на него, хоть племя и приучало её видеть в людях уродов. Мужчина показался ей очень и очень красивым. Не смотря на кровную вражду, те немногие человеческие особи, коих она смогла увидеть, все понравились ей. Такие утончённые, гармоничные и в то же время опасные. Это первый в её жизни бой, который она проиграла. Человек убьёт её, в этом нет сомнений. Племя предупреждало… Он зашагал в её сторону. В ту же секунду она замерла. Мужчина рассматривал её и былой страх вернулся. Ненадолго. Ведь глядел он без грязных намерений, а именно с жалостью. Это выражение ни с чем не спутать. И она знала каково это, жалеть. — Ты ребёнок, — проговорил Чонгук, переминаясь с ноги на ногу. Подошва берц скрипела. Ни разу за всё время боевых действий он не был так шокирован. И ведь не сказать, что насилие ему чуждо. Сам грешен. Но… ребёнок. Чон поймал себя на мысли, что ни страшная смерть товарищей, ни растерзанные гневной войной тела так не впечатляли его. Причём впечатление отвратное, хуже придумать трудно. Чонгук прикрыл рот ладонями, сделал это неосознанно. Он забыл о том, что мутант пред ним враг. И она в любую секунду сможет нанести смертельный удар, если захочет. Только она не хотела. В какой-то злосчастный миг девочка извелась переизбытком эмоций. Ей приходилось подавлять их на протяжении всей жизни. С глухим всхлипом и едким хрипом горла, она зарыдала, прикрыв разных размеров глаза громадными ручищами. Чонгук ранее не имел опыта впадать в состояние резко нахлынувшей эмпатии. Скорее машинально, он прильнул к её телу и не помня себя, обнял девочку. Она вздрогнула, но плакать не перестала. Какое-то время спустя всё стихло. Бой закончился. В ушах нарастал звон, медленно становился оглушающим писком. Парень закрыл глаза. Когда очнулся, его приветствовал полумрак, схожий с ночным видением. Камень согрелся его горячим телом, а прохладный ветерок, изредка заглядывающий в пещеру, окидывал кожу редкими песчинками. Чонгук глядел, как мутант спит. И сон её ничем не отличался от человеческого. В воспоминаниях возник образ Тэхёна, солдат затрясся. И ладно, если б от холода. То страх его доканывал. Между девочкой и Тэ явно есть одна объединяющая их черта. Они, несмотря на суровое положение бытия, всё ещё беззащитные дети. В них теплится искра света. Погаснет она, значит умерло всё добро. — Нет, — едва слышно говорит Чон. Он не сможет убить её. Но и с собой взять затея не из лучших. Да и пойдёт ли она? Всё же мутанты её сородичи. Как ни крути, а решаться на какие-то действия пора. Свои поди начали его искать. Вопрос времени, когда они выйдут на его след, а там найдут обоих. Её убьют, тут и думать нечего. Чонгук поднимается на ноги. Он уходит тихо, оставив ей свою ветровку. Скоро начнётся буря, натянув кислородную маску на всё лицо, солдат выскакивает наружу. Долгий путь назад становится короче из-за нахлынувших мыслей, мешающих считать время. В лагере привычная суматоха, которая бывает после бойни. Изувеченные тела более не внушают страх. Вой и крик боли летит мимо ушей. Чонгук спешит в казарму, расположенную под куполом, скорее скрыться за стенами от раздражающих звуков. В нём что-то переменилось. Он сам это чувствует, но ещё не до конца понимает. — Чонгук! — к нему подлетает командир и не помня себя хватает в объятия. В казарме необычно тихо, лишь стоны боли разбавляют эту тишину, в то время как на улице всё буквально кипит. — Я думал ты пропал! — Всё хорошо, — выбираясь из крепких рук, ворчит солдат и направляется к Хосоку. Тот сидит целый, но до жути грустный. Кожа его бледна и ощущение, что хён долго плакал. — Чон? — зовёт Ким. — Чего? — Чонгук останавливается и нехотя оборачивается. — Шугу видел? — Да, — кивает. — Когда? Где? — Когда в бой шли, — мысли всё о ней и её страхе. Девочка очень впечатлила солдата, он мог думать лишь о её больших, уродливых глазах. — Когда в последний раз его видел? — не унимался Намджун, вызывая в солдате раздражение. Его охватило необузданное желание вернуться к мутантке. Но для этого нужно взять у Хосока ключ, дабы разжиться запасами провизии и прочего. — Блять, да не помню я… — вспыхивает парень. — Сходи поищи его, он где-то в лагере… — но не успевает договорить, как Ким его перебивает. — Я обыскал территорию, его нигде нет. У нас восемь без вести пропавших, Шуга в их числе… — Парни! — резкий вскрик со стороны входа, звонкий голос одного из связных оповестил: — Нам наладили двустороннюю связь! Теперь мы сможем общаться с нашими цитаделями!