Любовные советы

      Снусмумрику было тяжело. В груди — не сердце — камень, да тяжелый такой, будто всю горную вершину сжали и запихнули внутрь.       В окно беспрепятственно пробивался солнечный свет, ослепляющий, как улыбка самого дорогого человека. Получить бы еще взаимную любовь от него — и жизнь казалась бы сказкой.       Но только дети верят в сказки. И такие добренькие существа, вроде Муми-тролля. А Снусмумрик — знаток несправедливой и мучительной реальности. Взаимная любовь, как комета, появляется раз в сто лет. Яркая, озаряющая и... мимолётная.       Поэтому Снусмумрик страдал молча или вовсе делал вид, что не томился от противоречащих чувств. Никто бы не заподозрил, если бы понаблюдал за ним денёк: он не вздыхал, устремив взгляд вдаль, не кусал нервно губы, не теребил ниточки на рукаве, не краснел при воспоминании о предмете воздыхания.       Однако одно существо — и это не лучший друг Снусмумрика — всё же почуял перемены в поведении Снусмумрика.       Юксаре — отец и наставник в то короткое время, когда они путешествовали вместе на юг, — усадил Снусмумрика на стул около окна и туманно начал:       — Когда две птицы сталкиваются в небе, они разлетаются. Но когда птица сталкивается с невидимым препятствием в небе — она не понимает, что это ветер, оттого пытается побороть его, думая, что это птица. Понимаешь?       Снусмумрик отрицательно мотнул головой.       — Когда ты борешься с тем, о чем не имеешь представления, это пустая трата сил. Будь проще: если не можешь побороть, примкни к нему.       Юксаре не мог знать о проблеме сына, а вот Снусмумрик затаил дыхание — ещё чуть-чуть и его главный секрет, казалось, раскроют.       — Я же не птица; присоединиться к ветру может быть губительно.       — Снусмумрик, ты не понял, о чем я, - Юксаре снисходительно улыбнулся ему, как будто прощая детскую наивную глупость. Но Снусмумрик уже считался взрослым, оттого улыбка Юксаре стыдила ещё больше.       — Я понял. Мне нужно поделиться с кем-то волнующей меня темой.       — Это если ты сам разобраться не можешь. Взгляд со стороны всегда лучше, но я предпочитаю, когда всё самостоятельно. Доверие своих проблем...       Снусмумрик взглянул на голубые глаза Юксаре, устремленные на небо, отчего они делались совсем лазурными. Кристально чистыми и лучезарными. Любой алмаз позавидовал бы блеску синевы в глазах Юксаре. Сколько нужно заплатить, чтобы стать этим блеском?       — Я влюблён, - сорвалось с языка Снусмумрика. Следом повисло молчание. Осознание пришло позднее, когда оба успели осмыслить услышанное. Щеки Снусмумрика заалели. Краснота добралась аж до ушей. И Юксаре от вида смущенного сына рассмеялся, запрокинув голову. - Кажется, влюблён. Но я не уверен. Поэтому и... мучаюсь.       — Кажется, этот день настал! Ты наконец становишься взрослым мужчиной. И нечего стыдиться — это абсолютно нормально. Так это тебя тревожит? Не уверен в своих чувствах?       Юксаре выглядел как истинный гордый отец в этот момент: его сын сделал первый шаг во взрослой жизни. Он обрадовался настолько, что улыбался от уха до уха. Однако Снусмумрик не разделял отцовский восторг.       — Всё дело в... зарождении любви. Она неправильная. Так не должно быть. Семья создается из двух людей — мама и папа. Любовь зарождается между женщиной и мужчиной. А если... предположим, мама отсутствует? Это всё ещё семья?       Юксаре нахмурился. Лицо стало задумчивым; требовалась трубка и табак, чтобы поразмыслить над логической задачкой Снусмумрика. Потому что он явно скрыл неизвестный элемент, который имел колоссальное значение.       Прошла минута. Прошло две. Вот уже трубка заполнена табаком — и в окно летит сизый дымок. Жаркий ветер колыхал листву. Солнце беспощадно жарило кожу. Синева неба кружила голову. Резко оборвавшийся разговор вернул прежнюю безмятежность, и Снусмумрик уповал на то, что Юксаре задремает из-за этой жары и душного табака, но, увы, — Юксаре щелкул пальцами:       — Это не девочка? Верно? - Снусмумрик поджал губы; это стало роковой ошибкой, Юксаре распахнул глаза. - Я прав. Ты беспокоишься, что любви между представителями одного пола не должно существовать?       Снусмумрик ничего не ответил: повернулся всем телом к окну и принялся отколупывать слезающую краску с подоконника.       — Если бы в мире всё существовало только по принципу, что мы считаем правильным, а что нет, тогда не было бы тараканов и непогоды. Согласен?       Легкое прикосновение к плечу. Снумумрик обернулся. Юксаре сидел, закинув ногу на ногу, одной рукой держа трубку, а другой — плечо Снусмумрика.       — Да. Но я в ответе за чувства. Они же мои. Почему я вообще влюбился в... посмел влюбиться?       — А почему кошка выбирает черного кота, а не рыжего? Почему пчела садится на желтый цветок, а не голубой? Что-то можно объяснить, а что-то никакой логике не поддаётся.       — И что дальше? Принять эти чувства?       — Конечно! И даже попытать удачу показать их тому, из-за кого они родились. Я предвижу твоё волнение и неувереность — ты у меня мальчик бесхитростный, но замкнутый — поэтому вот тебе варианты, как можно донести свою симпатию. Первое, чаще улыбайся ему. Второе, делай комплименты. Даже самые банальные о волосах или одежде подойдут. Третье, подарки — это всегда приятно. По поводу и без повода. Цветочки, ракушки или более значимые — драгоценный камень, осколок кометы. Четвертое, прикосновения сближают, но не придавай им внимания. Касайся случайно, словно ты бабочка; будь неуловимым; осторожным, но ласковым. Помни, что от мимолётного соприкосновения трепет ярче, чем от более ощутимого касания. Пятое...       — Спасибо, я понял. - Юксаре за раздачей советов даже не уловил, когда Снусмумрик стал красным, как перезревший помидор. А всё из-за богатой фантазии и детально расписанного пособия, как соблазнить свой предмет обожания. - Не думаю, что я справлюсь...       — Когда влюблен по уши, хочется одновременно кричать о любви и спрятать её в сундук. Все на свете переживают одни и те же проблемы. Я тоже был болен из-за любви.       — И как? - Снусмумрик, спрятал лицо в сгибе локтя, который поставил на свои колени. - Как ты поборол это?       — Я не сражался с болезнью, я впустил её в своё тело.       — Но ты больше не болен.       — Она сама ушла. Две птицы столкнулись в небе, помнишь?       — Ты и мама... разлетелись.       — Ужаснее всего — последствия любви, - Юксаре отложил трубку и принял ту же позу, что и Снусмумрик. Два калачика из ног и рук напротив раскрытого окна.       — Вроде больного сердца и недоверия к людям?       — Вроде того, что сейчас я говорю с «последствием любви».       Осознание настигло поздно: когда уже тишина стала громким вакуумом в голове. Снусмумрик выпрямился на стуле, да так резко, что ногами задел столик рядом.       — Я - ошибка?       Юксаре повернул лишь голову в его сторону. Всё лицо как непроницаемая каменная глыба. Вот она — прежняя отчужденность Юксаре, которому чужды треволнения других людей, которому слишком лень вникать в их проблемы. Снусмумрик уже чувствовал, как сердце от шокирующей правды раскалывается на части, но хорошенько присмотрелся. Вечные льды лазурных глаз вовсе не были холодными. Эти воды южного моря: тёплого, мягкого, убаюкивающего.       В этих водах хотелось утонуть...       Одними губами Юксаре что-то прошептал, а Снусмумрик не успел разобрать.       — Что?       — Говорю, попытай свою удачу. Кто бы то ни был, может это твоя вечная любовь. Бабочка мимолётна, любовь тоже. Но если это твоя бабочка, она будет витать вокруг тебя.       Снусмумрик расслабился на стуле, уронив голову на колени. Объяснить он так и не смог...       В тот же вечер, едва зарделся горизонт и спала жара, Снусмумрик покинул дом, а вернулся, когда солнце в последний раз лизало землю лучами.       Задремавший под деревом Юксаре оказался разбужен щекочущим касанием. Он лениво открыл глаза, вытягивая руки и ноги, как кот.       Его лица касался цветок. Голубые остроконечные лепестки на тоненькой зеленой ножке.       — Сейчас нашёл в поле, - говорил Снусмумрик с едва проявляющейся одышкой; ноги предательски дрожали. - Очень похоже на... твой цвет глаз. Такие же красивые, синие. Может... вместе поищем похожие цветы?

«Ты — лучшее, что было в моей жизни»