Шаманы в Хогвартсе

Не было во всем Хогвартсе урока прекраснее, чем история магии. Профессор Сайган восхищалась своим предметом, ее приводили в восторг затянутые паутиной события и пыльные волшебники прошлого, и она вполне справедливо считала, что оценить красоту и изящество параллелей истории могут только избранные. Факультет Йо в эту категорию не входил. Сати Сайган раскрывала, как многослойный бутон, древние интриги перед Слизерином. Она с сияющими глазами заставляла Гриффиндор разыгрывать сцены великих сражений в ролях. Перед Равенкло она ставила торговые задачи, решения которых становились темой для обсуждений не на один урок. Что мог Хаффлпафф на страницах истории? Правильно. Ничего. А потому и спросу с них не было никакого. — Ну кто-то же должен мыть посуду за героями, — мило шутила Сайган, когда кто-то из них в очередной раз перепутал Сигерика Сивобородого с Сигередом Малоухим. Или если кто-то отвечал верно: — Я всегда знала, что когда-нибудь и вы запомните. Трудолюбие берет там, где нет места логике, силе и мудрости. Анна ткнула его сзади в спину, не выдержав после очередного раза. — Это должно быть ужасно обидно! — шепнула она ему. — Йо! Йо не ответил. Он прощал Сайган абсолютно все, потому что урок, на котором можно безнаказанно спать, — лучший урок по определению. Сайган только качала головой с улыбкой и вела урок для Слизерина. — Хао! — она ткнула сзади его соседа. — Хоть ты ему скажи! Ответа не последовало снова. Впадать в спящий транс с открытыми глазами было самым главным талантом их прославленной семьи. — Ну и черт с вами, конспекты потом у меня не просите. От составления плана мести ее отвлекла длинная профессорская тень, накрывшая свиток. Анна поняла, что говорила слишком громко. — Мистер Асакура! Будьте добры, повторите мою последнюю фразу. Йо нервно дернулся, но зря. Казнящий взгляд и требовательный вид Сайган предназначались исключительно Хао, будто бы Йо был пустым местом. Хао стрельнул глазами на доску с темой. Разобрать ровный почерк не составило труда. — Что-то об основании Хогвартса, я полагаю? — ничуть не смутился Хао. Йо двинул его под партой ногой, чтобы брат сменил хамовитый тон, но он даже ухом не повел на его виноватый взгляд. — Простите, профессор, мы просто… Сайган вцепилась в него уничтожающим взглядом, как орлы вцепляются в тушу дрожащей мыши. — Я не с вами разговариваю, — и она снова обратилась к Хао: — Вы, конечно же, прекрасно знаете эту тему, раз позволяете себе спать на моем уроке. Может быть, проведете его вместо меня, а я отдохну? Некоторое время Хао молчал, а после опустил глаза, проиграв игру в гляделки. Сайган едва успела победоносно улыбнуться, как он встал с места. — Я не готовился вести лекцию, — с совершенно невозмутимым видом ответил Хао, — и опыта у вас больше. По вашему виду видно, что намного больше. Но я могу попытаться. Лицо Сайган стало напоминать непроницаемую маску. Даже золотые украшения внезапно замерли. — Итак, — продолжил Хао, не обращая внимания, — Хогвартс, точнее первый факультет Слизерин, основал волшебник-ученый по имени Асаха. В те времена не было централизованных школ для волшебников. Дети учились у наставников, которые тщательно скрывали секреты друг от друга, поэтому научная магия никак не развивалась. Спасаясь от гонений на волшебников в Киото, он прибыл в Англию и решил исправить эту ситуацию. Конечно, работать в таком странном, по тем временам, месте на голом энтузиазме желающих не было, и первое время студентами становились дети только из чистокровных семей, которым было чем платить за обучение. Их называли слизеринцами, потому что в Запретном лесу водилось много видов магических змей, в том числе вымершие василиски. — Хао говорил свободно, словно пересказывал сюжет любимой книги. — Со временем и саму школу стали называть Слизерином, это название прижилось не только в народе и вскоре змея появилась на гербе. Через несколько лет, когда острая потребность в богатых клиентах отпала и детей начали отбирать не по толстоте родительского кошелька, а по способностям, студентов стало слишком много. Асаха с неудовольствием понял, что не справляется в одиночку, и ему пришлось искать себе помощников. Ими стали известные основатели трех других факультетов. К сожалению, гармония между ними длилась недолго. Волшебников стесняли те знания, которые получали слизеринцы на своих уроках. В Англии они считались темными, когда как в Японии никогда не было подобного разделения. Для Асахи не существовало табуированных тем. Он говорил, что Свет и Тьма — это два крыла, на которых парит магия, и обрубать любое из них нельзя. Эта разница в менталитетах стала для Асахи роковой. Его приговорили к поцелую дементора, но он перед казнью разделил свою душу на множество частей, и дементору досталась лишь малая часть его сознания. Одним из сильнейших крестражей является наша распределяющая шляпа. Когда Хао замолк, в аудитории стало очень тихо. Йо только сейчас осознал, что до сих пор сидит на стуле, а не ходит по коридорам новенького замка с мыслью, насколько много мрачных тайн скрывают в себе озорные лестницы и шепчущие картины на стенах. Судя по притихшим одногруппникам, все думали примерно об одном и том же. Выражение лица Сайган было скучающим. — Такая версия событий действительно существует, но она отличается от традиционной, — с неохотным признанием сказала она. — Скорее это просто легенда, которой не нашлось весомых доказательств. Хао вскинулся, будто бы услышал что-то оскорбительное в свой адрес. — Дневник основателя не считается весомым доказательством? — Дневник основателя? — удивилась Сайган. Ее правая бровь изогнулась в горизонтальный вопросительный знак. — Один из крестражей, который могут прочесть только потомки Асахи? — Именно! — позволив себе победоносную улыбку, сказал Хао. На Сайган это впечатления не произвело. — Что ж, доверять заинтересованным лицам в этом вопросе я бы тоже не стала. А у вас, мистер Асакура, лицо очень заинтересованное. Я снимаю десять очков со Слизерина за распространение лжи на моем уроке. Сядьте на место и в следующий раз спите ночью. — Но это правда! — Хао сжал кулаки от ярости. — Вы будете спорить со всем миром? — Это не я спорю с миром, а мир спорит со мной, профессор. — Сядь на место! — зашипели на него хором Йо и Анна. Йо потащил Хао за рукав, потому что не хотел ссоры с деканом, а Анна прожигала его взглядом, потому что не хотела новых штрафов. Скрипнув зубами, Хао сел на свой стул и уставился в конспект, от невысказанных эмоций перекладывая перо туда-сюда. Йо впервые видел его в таком неспокойном состоянии. — На чем я остановилась? — спросила Сайган у группы. — На том, что в Хогвартсе начали погибать нечистокровные студенты, профессор, — подсказал исправно ведущий конспект Чоколав. — Виновником признали Асаху: во время следствия было установлено, что он натравливал на них василиска. Сайган кивнула ему и продолжила лекцию. — А зачем он тогда принимал их на учебу? — злобно пробубнел Хао себе под нос. Йо порылся в карманах. — На, только помолчи, — шепнул Йо и протянул ему лакрично-медового барсука. И, чуть подумав, добавил: — Теперь понятно, почему ты такой злой. Лучше бы ты мангу на ночь читал, как я, а не с крестражами в обнимку спал. Хао закинул в рот конфету и глубоко вздохнул, успокаиваясь. Он взял перо и начал что-то писать на своем свитке с самым безмятежным видом. Он внимательного вглядывался в Сайган, потом склонялся над свитком. Со стороны выглядело так, будто он исправно ведет конспект. Остаток урока прошел без происшествий, и Йо, только собирая вещи, увидел творение Хао. Привязанная к столбу Сати Сайган, нарисованная со скрупулезной точностью, вместе со всеми легкими тканями и золотыми украшениями, горела заживо.