Шаманы в Хогвартсе

Рен делал пометки на своей звездной карте, когда к нему сзади подкрался Хоро Хоро. Он умел быть поразительно бесшумным, когда этого хотел, как дикий зверь в лесной чаще. Рен дернулся от неожиданности и сам не понял, как сработал рефлекс. Хоро Хоро согнулся пополам, хватая ртом воздух. — Что там у вас происходит? — строгий оклик Радима. Это был мелкий жилистый мужчина, говорящий всегда словно в ускоренной записи — быстро, но четко, как ведущий каких-нибудь соревнований. Сегодня была ночь со среды на четверг — единственное время для первокурсников Гриффиндора и Слизерина, когда им разрешалось выходить ночью из гостиных. Небо было ясным, и в обсерватории кипела напряженная работа. Рен не особенно понимал, зачем им изучать астрономию: эти знания не давали ни сил, ни власти, а потому, по его мнению, были совершенно бесполезны. Но с каждым уроком он со все большим интересом приникал к телескопу. Космические, ничем неограниченные просторы очаровывали его. — Ничего! У Усуи чернила закончились, — отозвался Рен, закрывая хрипящего Хоро Хоро собой. — Ты что творишь, а? — злобно прошипел он. — Да я… Я просто хотел… — Хоро Хоро чуть оправился и заметил, что держится на ногах только потому, что в его мантию вцепилась крепкая рука. Едва мелькнувшее беспокойство на лице Рена сменилось насмешливым пренебрежением пополам с холодной яростью. — Больше никогда так не делай, понял? Он отвернулся к телескопу, пытаясь скрыть мелкую адреналиновую дрожь в теле. Гнев внутри него хотел свободы. Хоро Хоро замялся на месте. Он неловко переступил с ноги на ногу, чувствуя себя невероятно глупо. — Я хотел… Просто, ну… Рен отвлекся от туманных скоплений, чтобы сделать заметку, и заодно передал Хоро Хоро запасную чернильницу. Он покрутил ее в мозолистых, потных от напряжения ладошках и тяжело вздохнул, смотря себе под ноги. Рен закатил глаза, чтобы не закатить ему в челюсть. — Нечего было болеть и пропускать занятия по метле, — проворчал он и заметил поникший вид Хоро Хоро. — Да в силе все, в силе! Давай, иди уже, пока я не передумал! — Рен, ты!.. Ты!.. — Не кричи, — он дернул плечом на стремительно подходящего Радима. — Сдаем практические работы, складываем за собой телескопы! Рен принял невозмутимый вид и положил свою карту в общую стопку. — Стойте! — закричала девочка с рыжими хвостиками со Слизерина.— Я подписать забыла! — она начала суматошно рыхлить аккуратно сложенные свитки. — Мистер Тао, вы сегодня дежурный? — Радим вопросительно уставился на Рена. — Отнесете все телескопы в подсобку. Пароль вы знаете. — Как скажете, — он пожал плечами. — Могу я взять с собой Усуи? Телескопы тяжелые, вместе мы справимся быстрее. Радим некоторое время испытывающе глядел на него, но Рен с достоинством прошел это состязание. До пронизывающего взгляда отца им всем было далеко. — Вы серьезный человек, мистер Тао. И вы, и ваша сестра на хорошем счету. Я рассчитываю, что… — Ничего не случится, сэр. Они кивнули друг другу. Рен едва наклонил горделивую осанку, не отрывая глаз, и Радим отступил. Была в этом взгляде такая власть, от которой отчетливо хотелось упасть в ноги перед этим ребенком, как перед императором. Радим отвернулся и начал строить первокурсников в шеренгу, чтобы отвести их по гостиным. Хоро Хоро кинулся собирать телескопы. Рен неохотно последовал его примеру: он ни солгал ни словом, они и правда были ужасно тяжелыми. Чтобы ни тратить лишнее время, они нагрузились так, чтобы перенести все с одного раза. Учительская подсобка со всяким учебным хламом находилась аккурат между башней с обсерваторией и той башней, откуда Силва принимал зачет. — Ты слышал, что рассказывал Чоколав? — из-за отдышки Хоро Хоро приходилось говорить на вдохе. — Там такие виражи! Да я в жизни этот ОРАКУЛ не получу, а тренироваться вне занятий нам запрещают. «Правила одинаковы для всех, мистер Усуи!», — перекривлял он басовитый голос декана Гриффиндора. — У нас зачет на следующей неделе! — Вот и я говорю, что болеть надо меньше, — Рен остановился у совершенно пустой стены со странной желтоватой каменной кладкой и облегчением опустил на пол свою поклажу. — Не все в этом мире подвластно глазам! — Что? — не понял Хоро Хоро и охнул от неожиданности. Стена растворилась, будто бы ее и не было. Перед ними образовалась темная ниша со старыми ретортами, кубками сомнительных годов, запасными телескопами, старыми котлами и потрепанными метлами. Хоро Хоро воровато оглянулся. Рен взял две метлы и бросил одну из них ему. — Быстрей, у нас мало времени! Они, стараясь двигаться быстро и бесшумно, поднялись на башню. Ночной воздух по-осеннему влажно колол кожу противной моросью. От высоты и тяжелого уханья охотившихся сов закружилась голова. Рен первым оседлал метлу и взмыл вверх, вдоль бойниц и резных зубцов, грызущих сверкающее магией небо. Хоро Хоро, нескладно и чуть шатаясь, поднялся следом. — Ты боишься, — констатировал Рен, смотря на это. — Расслабься. Хоро Хоро на него даже не взглянул. Он смотрел вниз, до судорог крепко вцепившись в отполированную тысячами рук метлу. Они были так высоко, что в темноте едва можно было выцепить отдельные деревья — далекий Запретный лес смешался в одну серо-зеленую живую и шумящую массу. Только черное озеро отливало мелкими лунными бликами на беспокойной ряби. — Не бояться? — Хоро Хоро показалось, что это шутка. Хотя Рен, кажется, шутить вовсе не умел.— Как можно не бояться упасть? Рен поморщился и цыкнул зубом. — Чем больше ты боишься, тем выше шанс упасть. Так если ты действительно не хочешь превратиться в лепешку, то переборишь страх. — Хоро Хоро не ответил, явно сомневаясь в такой логике. — Ты когда-нибудь ездил верхом? От неожиданности Хоро Хоро даже подскочил и выпрямил спину, но, вздрогнув от потери опоры, почти лег на метлу. — На лошади, в смысле? Ну ездил! И что? Причем здесь это? У них в племени была одна серая кобылка для пашни — беспородистая, но бойкая. Ездить на ней без седла и уздечки было главным развлечением всех пастухов. — Метла, как лошадь, чувствует страх. Она не будет подчиняться слабому. Жестокому будет, но плохо, из-под палки. Хоро Хоро задумчиво посмотрел на рукоять. Сколько раз он падал со своей серой было не сосчитать, но метла не была живой, в обычном понимании, и не могла испугаться случайно пролетающей осы. Он вздохнул полной грудью и отклеил локти от рукояти. Медленно распрямив руки и спину, он осторожно скопировал позу Рена. Он предполагал, что не сможет сразу сесть с такой же профессиональной небрежностью, как он, и все-таки у него что-то получилось. Рен впервые за все их знакомство улыбнулся. — Наперегонки вокруг замка? Хоро Хоро кивнул. Он и не думал обогнать летающего с пеленок чистокровку, но зато умело копировал его позы и повадки в полете. С каждым кругом Рен все сильнее ускорялся, а Хоро Хоро становился все уверенней, и пару раз даже почти ухватил его за хлопающую мантию. — Надо возвращаться, пока нас не хватились, — серьезно сказал Рен. Хоро Хоро и думать забыл о времени и о том, что они нарушают сразу пол-устава Хогвартса. Он пролетел мимо резко остановившегося Рена в восторге от скорости и высоты. Рен осмотрелся вокруг и поднял глаза к убывающей луне. — Здесь очень красивое небо. Совсем не такое, как в городе, где маглы заполнили его смогом и копотью. Они портят все, к чему прикасаются. — А? — Хоро Хоро запрокинул голову, но не увидел ничего нового. Небо и небо, каждую ночь одинаковое. Вот потолок в Большом зале, вот это красотища! Только смотреть на него было боязно, мозги тут же начинали закипать. Говорить вслух он об этом не стал и опустил глаза на замок. В большуших черных окнах отражалась плавающая в озере неполная луна. На башне Гриффиндора, прямо на покатой крыше, застыл белый силуэт. Белые длинные волосы развевались на ветру, как растрепанные паруса. — Эй, смотри! — Хоро Хоро показал пальцем. — Призрак? — Рен посмотрел в указанную сторону. — Если да, то мы попались. — Я не помню, чтобы призраки ходили в розовых пижамах в сердечко, — с сомнением протянул Хоро Хоро, у которого зрение было острее ночью. Он пригляделся. — Жанна! — Стой, куда! Она дочь декана, придурок! — Рен хотел схватить его, но не успел. Хоро Хоро был уже далеко. — Научил на свою голову идиота, — вздохнул он и неохотно полетел следом. Когда они были на полпути, белый силуэт сделал шаг и беззвучно провалился вниз. Рен, чертыхаясь, направил метлу в пике. Хоро Хоро был рядом. Из звуков: только ветер в ушах и сердце, бьющееся в горле. Из вида — только летящая розово-белая точка. Почти одновременно они схватили Жанну за руки у самой земли. Она дернулась и закричала. — Ты что творишь? — разозлился Рен. — Помереть захотела? Жанна сидела на траве, босая и лохматая, совершенно непонимающая, что произошло. Она хлопала белыми ресницами с одного на другого и пыталась перевести дыхание. — Вы что? Вы где? — заикаясь, нескладно спросила она. — Что здесь?.. — Ты стояла на крыше, а потом упала, — пояснил Хоро Хоро. — Ты что, не помнишь ничего? Она помотала головой с широко распахнутыми глазами и закусила губу. — Я лунатик. Наверное, я просто… Ох. — Только сейчас она поняла, что только что произошло. — Вы спасли мне жизнь. Спасибо. — А разве наша гостиная не запиралась на ночь? — задумался Рен, никак не отреагировав на благодарность. Он начинал понимать причину паранойи их декана по поводу ночного бродяжничества. — Конечно, нет. Они же нас ждали, — прошептал Хоро Хоро так, чтобы услышал только Рен. — Мы тоже виноваты. Тем временем Жанна встала и отряхнула от влажной земли свою пижаму. Рен и Хоро Хоро переглянулись и одновременно спрятали за спину метлы. — Я думаю, что это не мое дело, да? — задумчиво сказала Жанна, намотав прядь волос на палец. — Именно, — серьезно подтвердил Рен. — Давайте скорее возвращаться, — забеспокоился Хоро Хоро. — У меня дурное предчувствие. Обратный путь занял больше времени, потому что на этот раз они шли пешком. Жанна стучала зубами от холода, ступая босиком по холодной земле и камню. Она достала палочку и прошептала согревающее заклятье. — Это какой курс? — опешил Хоро Хоро. — Не знаю, а какая разница? — Да вообще никакой, знаешь ли! До подсобки они добрались без приключений и вернули похищенные метлы на свое законное место. — Ну вот, теперь возвращаемся, — Рен едва успел испытать облегчение, как их троих осветил яркий свет. — Интересно, куда это вы собрались, мистер Тао? — Марко Лассо держал светящуюся палочку высоко над головой так, что всем пришлось щуриться, чтобы посмотреть на него. — Да еще и вместе с мистером Усуи? — А… А мы… — Хоро Хоро хотел что-то сказать в оправдание, но открытая подсобка с метлами говорила сама за себя. — Что вы? — Марко смотрел строго. Даже Рен не выдержал и опустил глаза. — Подмести хотели? — Это я виновата, пап! — из-за спины Хоро Хоро выскользнула Жанна. — В смысле, профессор, — чуть смутившись, поправилась она. — Жанна! — пораженно воскликнул Лассо с таким видом, будто у него сейчас случится сердечный приступ. — Что ты здесь делаешь? — Я ходила во сне, — прослезившись от крика, пояснила она. — Сегодня была астрономия, и кто-то забыл запереть дверь. Мне снилось, что я голубка. Я вышла на крышу и… — она замолкла, давая возможность самим домыслить, что было дальше. — Если бы не Рен и Хорокэу, я была бы мертва. Они спасли меня. — И ни один дух не остановил тебя? Жанна потупилась. — Ты же знаешь, что я могу быть очень убедительной, если захочу. Марко оглядел всех, обратил внимание на испачканные ноги Жанны и ее пижаму. — Идите спать! — рявкнул он на троих. — Немедленно! Жанна протиснулась мимо него и пошлепала босыми ногами вверх по лестнице. — А вы двое, — Лассо преградил дорогу Рену и Хоро Хоро, — если еще раз я увижу вас возле своей дочери, то… — То что? — Рен привык к яркому свету и гордо вскинул голову. — Подвесите за большие пальцы или отправите в Запретный лес? Тогда в следующий раз ее спасать будет некому… сэр. Рен развернулся на каблуках и с видом побежденного, но не сломленного пошел в гостиную Гриффиндора. Марко с внимательным напряжением смотрел им вслед и поправил очки, когда они скрылись. В гостиной Жанну они не застали — она уже скрылась в спальне для девочек — и сами пошли спать. — Эй, Рен? — тихо окликнул Хоро Хоро, когда они оба были в кроватях. Рен не ответил, но Хоро Хоро все равно был уверен, что он не спит. Слышал это по дыханию. — Знаешь, я думаю, что ты очень похож на метлу. В смысле, тоже как лошадь. К тебе нельзя подходить со спины. Рен снова не ответил. Только когда Хоро Хоро безмятежно и глубоко захрапел, он обернулся на него и долго вглядывался в эти бестолковые черты, мокрую от слюней подушку и сбившееся одеяло, пытаясь понять, как он, Рен Тао, дал себя ввязать в эту авантюру.