Как скоро ты приедешь вновь?

      Сон был таким спокойным, каким не был никогда. Солнце не светило в глаза непривычно долго, видимо, жалея уставшего парня. Отец не копошился так громко, как обычно это делал, а значит отпадала ещё одна причина раннего пробуждения. Летом не проснёшься от холода из-за отсутствия одеяла, хотя даже не заметишь, на тебе ли оно — разницы нет, под лёгкой простыней спать или без неё.       Но вдруг мысли вернулись к солнцу: почему так долго оно не слепит глаза сквозь закрытые веки? Отец закрыл окно? Нет, он так никогда не делает. Облачно на улице? Нет, тогда бы почувствовался холод. Марк хотел плюнуть на все мысли и спать дальше, да только мозг уже успел проснуться, а глаза не хотели и дальше быть закрытыми. Парень потягивается лёжа, после чего встаёт и в непривычной темноте по памяти шагает к двери.       — Доброе утро, — доносится из темноты голос. Марк пугается и вздрагивает, начиная озираться по сторонам и замечая Милоша. Из-за сидящего на полу парня пропало вообще все настроение на день. Неприятно было, что его караулят у кровати и ждут пробуждения. Поэтому Марк ничего не ответил. Лишь вышел из комнаты, заворачивая на кухню, и сразу потянулся за водой, щурясь от яркого света за окном.       После воды из графина захотелось лечь обратно в кровать и доспать остатки дня. Зачем только этот пришёл? Кто его тут ждал? Но в коридоре, по пути из туалета в комнату, парни почти сталкиваются лбами. Милош смотрит в пол, изучая рисунок на линолеуме, а Марк, хоть и держит голову прямо, явно не видит того, что по идее видеть должен. Милош вовремя останавливается и пятится назад, позволяя Марку его заметить.       — Как спалось? — спрашивает сосед, но Марк все ещё не горит желанием отвечать. Протискиваясь между другом и стеной, проходит в комнату, но вместо полумрака там вовсю светит солнце. Разочарованно выдыхает и плюхается на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Ничто не заставит его встать раньше времени подъема.       В коридоре послышались удаляющиеся шаги, скрипнул на кухне стул, и все снова затихло. Мыслей в голове тоже не появлялось. Пролежав без движения довольно долго, Марк перевернулся и теперь закрыл глаза одеялом. Сегодня нужно хорошенько выспаться, чтобы бодрячком встретиться с Милошем и провести его по району и новым местам, которые он вряд ли успел исследовать сам, да и когда? Он же совсем недавно переехал, зимой тем более там не был и вернулся всего-то пару дней назад. Точно не дошёл. И тут сердце пропускает удар. Милош.       Марк вскакивает с кровати, тут же бросая взгляд на часы. До одиннадцати он ещё не спал. Тут же Марк вспоминает утро. И Милоша в комнате. А после и в коридоре, и на кухне. Со всех ног парень кидается туда и надеется заметить одинокого Милоша за обеденным столом, но комната пуста. В спальне отца, как и в ванной, и в туалете, и даже в кладовке его нет. Впервые Марк теряется, когда понимает, что в квартире он один. Во сколько они договорились встретиться? Сколько бы тот не вспоминал, ничего на ум не приходило. Роясь в ящиках, спешно ища чистую и лёгкую одежду, парень прокручивал в голове сегодняшнее утро. Полный игнор с его стороны, грозный взгляд и хамское, как сказал бы отец, поведение.       Однако все эти мысли собираться отнюдь не помогают, а к моменту натягивания почти чистых носков и вовсе сменяются диаметрально противоположными. Почему Марк вообще должен оправдываться перед Милошем? Они не договаривались о времени, а значит и спешить, в сущности, некуда. Милош по своей инициативе пришёл утром, значит сам виноват, что с ним так обошлись. Только напугал, а ничего полезного так и не сделал. Оставить сборы и пройти в комнату отца, чтобы включить телевизор, Марк смог, но вот только в голове все-таки крутилась необходимость извинения. Сосредоточиться на какой-то новостной программе не получалось, мысли улетали в сторону и не обязательно в сторону соседской квартиры.       В конце концов, переключив на музыкальный канал, Марк ушёл завтракать. На самом деле есть он не хотел, только вот отвлечься больше не на что. Однако не успевает микроволновка разогреть кашу, как открывается дверь.       Марк, не думая, бежит к ней и наконец видит того, кого хотел. Но Милош удивлённо и ожидающе застывает, а Марк не решается говорить первым. Сегодня Милош меньше на себя похож. Белая одежда сменилась темной, а красивые белые кроссовки теперь заменяли сандалии. Увидь Марк его таким, никогда бы не подумал, что пройдет вслед через весь квартал.       — Выспался? — наконец спрашивает Милош, ни капли не злясь и даже слегка улыбаясь.       — Да, — отвечает Марк. — Ты извини за утро. Я просто по утрам, знаешь, не очень хороший человек.       Парень тяжело вздыхает и тушуется, будто повторяя повадки знакомого.       — Я заметил, — усмехается тот. — Все в силе?       — Да, конечно, — кивает. — Проходи на кухню, мне просто поесть надо.       Марк никогда не умел выставлять точное время на микроволновке, и к возвращению на кухню от минуты назад холодной каши шёл пар. Не теряя времени, один начал по привычке кипятить чайник, а второй — рассказывать полную историю сегодняшнего утра.       — Я зашёл в восемь. Думал, ты уже встал, а твой отец сказал, что я могу тебя разбудить. Я пошёл за ним, и, когда ты встал и закрыл дверь, я подумал, что скоро и мы пойдём. Но ты просто лёг обратно и уснул! — чересчур эмоционально, и даже напоминает Валю и Илью. Раньше Милош таким не был. — Ну, я решил тебя не будить. Шторки задёрнул, чтобы свет не мешал, и сел ждать.       — И до одиннадцати прождал? — с удивлением спрашивает Марк, насыпая сахар в кружки.       — Нет, — Милош усмехается, — до десяти. Я просто покушать пошёл и вот вернулся, чтобы дальше ждать.       — И чем ты развлекал себя, пока я спал?       — У меня книжка в рюкзаке, — Милош кивком указывает под стол, и только сейчас Марк замечает большой, но почти пустой и совсем тряпичный ранец.       На столе появляется чай, а от каши уже не идёт пар. Пока Марк ест, Милош настойчиво ищет вчерашнюю кружку по всей кухне, а когда наконец находит, гордо переливает чай туда. На сборы времени тратить не приходится — оба готовы выходить, поэтому уже через пятнадцать минут чаепития дети оказываются на улице.       — И куда пойдём? — спрашивает Милош. На солнце его волосы блестят, и Марку даже кажется, что отсвечивают в глаза.       — У тебя есть выбор: поближе или подальше? — спрашивает Марк, уже двигаясь в нужную сторону.       — М, поближе? — будто спрашивает, и Марк утвердительно кивает.       — Значит, сначала в заброшки, — победно отвечает и ускоряет темп ходьбы.

***

      Милош, выбирая вариант «поближе», совсем не думал, что до места назначения придётся идти через заросли и промзону, а тем более не думал, что путешествие растянется на полчаса. Уже к середине он мечтал увидеть особняк, а к концу — как минимум старинный заброшенный замок, поэтому, когда Марк гордо показал двухэтажное здание с разбитыми окнами и обветшавшим фасадом, скорчил лицо отвращения.       — Совсем не нравится? — разочарованно спрашивает Марк. Он все ещё надеется, что Милош просто шутит.       — Совсем. Ты только подумай: там блохи, клопы, может, и что похуже, — все ещё с недоверием осматривая здание.       — Давай хотя бы зайдём, а потом уже будешь решать, нравится тебе или нет, — Марк направился к одному из подъездов, не дожидаясь ответа. И обрадовался, услышав сзади шаги.       Упоминать, что пару раз здесь с друзьями встречал бомжей и наркоманов, он не стал и лишь надеялся, что сегодня такого не произойдёт. В подъезде валялся разносортный мусор, а в большинстве квартир были выбиты двери. Только на одной, на втором этаже, висел замок. Его Марк открыл ключом, пропуская Милоша вперёд. Именно здесь было относительно чисто. Старый диван, вполне ещё живой, стоял у стены напротив окна, посередине — стол все из этой же квартиры, а само окно ещё сохранило стекло. Была притащена и скамейка, но на ней обычно сидели те, кому не хватило места на диване. Милош же не сел никуда. Он брезгливо ходил по помещению, боясь до чего-то дотронуться.       — Чего ты, садись давай, — говорит Марк и бьет рукой по месту рядом на диване.       — Я, пожалуй, постою, — возвращается из другого конца комнаты Милош и останавливается, скрещивая на груди руки.       — На скамейку хотя бы сядь, а то совсем грустный, — Марк достаёт из кармана карты. — В дурака хоть сыграем.       Марк не думал, что не просто не выиграет, а даже с треском и половиной колоды на руках проиграет какому-то шестикласснику. Говоря честно, Марк вообще не думал, что Милош умеет играть. Каждый проигрыш и весёлый смех Милоша подогревали желание отыграться, но чем дольше шла игра, тем лучше Марк понимал: он теряет репутацию. Не переиграть младшего равносильно неумению играть. В конце концов, опять оставшись в дураках, Марк отбирает карты у Милоша и прячет их обратно в карман.       — Нельзя с тобой играть на деньги, — бурчит себе под нос, а Милош лишь усмехается.       — Да, я такой.       С минуту Марк ещё сидит, а затем зовёт идти дальше. Вот уж сейчас точно не самое подходящее время для часового пешего пути к недостроям, но, как это обычно бывает, совсем не хотелось домой. По пути Марк много рассказывал о том, какие смешные случаи происходили в разных местах их пути. Милош не отставал, только вместо рассказов о друзьях говорил в основном о репетициях и одноклассниках на танцах. Было интересно и понятно, пока Милош не перешёл на рассказы об уроках, и время пути по жаре не увеличилось из-за него. Хотя с другой стороны, что делать, если историю рассказать хочется, а балетных движений и тем более их названий Марк не знает.       В недострое Милошу понравилось гораздо больше. Там было немного чище, и, хоть матрац не внушал доверия, тот облюбовал контейнер и замечательно на нем уместился. Вскоре после прибытия оба устали говорить. Скорее они просто устали от жары, долгой прогулки и подъема, однако Марк восстановился намного раньше, поэтому следующий час Милошу только и оставалось, что слушать про лагерь. При попытке вставить свои пять копеек в монолог, тот получал напоминание о том, что сам просил рассказать, и приходилось закрывать рот.       — Ну, вроде все, — Марк, кажется, израсходовал все запасы историй. — Если что-то вспомню, то добавлю.       — Так я все-таки не понял, почему из-за девушки вы с Мишей перестали общаться, — говорит Милош и готовится слушать очередной монолог.       — Я же сказал, просто взяли и перестали. Ну, неприятно мне про неё слушать и ее видеть, вот и все, — скучающим тоном объясняет. — И вообще, тебя только это заинтересовало? — Да нет, просто, — но Милош, нахмурившись на секунду, перевёл тему. — Так ты, получается, ездил бесплатно?       Ответ на этот вопрос содержал не только объяснение о стоимости путёвки, но ещё и рассказ о подготовке проекта, учителе математики и даже о новых исследованиях местности, хотя, кажется, даже Марк не совсем понимал, к чему эти истории именно здесь.       Пока Марк распинался о чудесах, творившихся с его оценкой по математике, у Милоша в кармане зазвонил телефон. Марк сразу осекся, хватая того за руку.       — Только не говори, что мы здесь, — шикнул, будто Милош уже ответил на звонок.       — А что мне тогда сказать? — повторил за его манерой Милош.       — Скажи, что гуляешь в соседнем районе на площадке, — сказал Марк первое, что пришло в голову.       По сути, это было правдой. Милош действительно в соседнем районе и действительно на площадке. Не уточнялось же, на какой именно. Стройплощадка — тоже площадка. Милош наконец заканчивает диалог и кладёт телефон в карман. Парни смотрят друг на друга, а после заливаются смехом.              — Мне нужно домой, — говорит Милош, немного успокоившись.       — Тогда пошли.