Няня и Демонический-божок в желтом комбинезоне.

— Да-да… У нас все в полном порядке. Вы можете не волноваться. Да… Нет… Все, давайте, до воскресенья. — говорил Валера в трубку полушёпотом, неся сонную девочку, что сейчас хорошо устроилась на руках у няни. Он прошёл в комнату, ногой открыв дверь, стараясь не слишком сильно толкнуть ее и тем самым, с грохотом, как это обычно бывает, впечатать в стену. Кассильду положили на мягкую кровать и укрыли одеялом. Валера, стараясь быть очень тихим, закрыл дверь и выдохнул. — Продлили на 2 дня… Эх, жизнь моя жестянка… — потер переносицу мужчина, садясь на одинокий стул в кухне. — Да ну ее в болото? — вальяжно прошёл Хастур прямо к Валере, заканчивая начатую фразу за него. Валера нервно состроил что-то по типу лыбы, видя лысого. — Тебя мне еще не хватало… — Хастур только что-то фыркнул в ответ на это, и подошёл к шкафчикам, доставая баночку чёрного кофе. — Слушай сюда, Роберт Де Ниро, если еще хоть одна кружка кофе окажется у тебя в руках, то я его спрячу так, что даже ты — «демонюга-сатанинская», не сможешь его найти. Кофе очень сильно вредит здоровью, особенно в таком количестве, в котором ты его пьешь.— Хастур возмущённо повернулся лицом к няне, проигнорировав все слова о беспокойстве, заострив внимание только на своей обиде. Он был крайне оскорблён таким очередным прозвищем. Может, немного меньше чем «лысый», но все-таки. — Ну попробуй. — улыбнулся парень, но это было больше похоже на оскал, как у хищного животного. — Ох, дорогуша, — щеки Хастура немного покраснели, но одёрнул он себя с помощью мыслей: «Он тебя самкой назвал, дурак!» — Ты должно быть не понял, да? Я имел в виду, что выкину его нахуй. — невинной улыбочкой сопровождал столь жестокое, по мнению Хастура, высказывание Валера. Демон лишь закатил глаза, и положил еще одну ложку кофе, а затем залил все кипятком. — …Меня мать твоя убьёт. — заныл нянь, подпирая голову рукой и устало выдыхая. — И ради чего был весь спектакль? М-м? — задал вопрос Хастур после чего сделал глоток из чашки. Его губы растянулись в улыбке, и он прикрыл глаза от наслаждения любимым напитком. Как вдруг из его рук бесцеремонно вырывают ёмкость, чуть не проливая содержимое на пол. — Действительно вкусно. — вручая чашку обратно в руки стоящему с приоткрытым ртом, Хастуру. — Так, я пойду отдохну… — встал со стула горе сиделка, и потянулся. Няня спокойно вышел из комнаты, и побрёл к дивану, оставив в раздумьях лысого. *** Кофе — ох, он находил этот напиток совсем ему непривлекательным. Вонючий, горький, чёрный. Но, когда он попробовал его… Ему не понравилось. (Даже когда он собственноручно сидел у раковины и намывал свой язык, привкус все ещё оставался и горчил на языке) Но, он почувствовал прилив сил. Такое бывает когда ешь души. И только их. Никакая еда его так не насыщала… Как этот кофе… В тот же день ему пришлось купить очень-очень много банок кофе. Все таки без пожирания грешных душ его магия уменьшилась и начинала «оссюлигент». Это значило, что магия отделиться от демона и демон медленно, но верно, будет чахнуть и угасать. Плюс ко всему, в аду этот процесс происходит быстрее. Из-за позора. Каждый день к твоим окнам приходят и кидают в них органы животных и даже трупы. А по твоим окнам стекает свежая кровь, дразня тебя. Но съесть ты их не можешь… Ведь без магии — ты не демон. От тебя отворачиваются друзья по поединкам, больше не считая тебя своим соратником. Твоя «Шура» — замена, как их называют на земле, «матери». Ведь демоны — вылупляются из яиц. И их матери безвозвратно уходят воевать, служить, разрушать, и поедать. Между демонами — «ырами» и «якшами», на земле — «мужчина» и «женщина», нет разницы. Лишь только разница в телах и строениях. И главное из них — яйца. Так как демоны появились на свет благодаря грешным желаниям людей — они на них и похожи. То-есть, откладывание яиц было взято с подобия человека, и демонам якшам не нужен «партнёр», как человеку. Ведь они делают одно яйцо на автомате, один раз в жизни. И будь-то на войне, или в поединке, обязаны найти Шуру для своего чада. И забыть о нем. Воспитание — дело таких существ, как они. Шуриты. Маленькие сгустки чувств демонов. Ведь демоны — не плачут. Не любят. Не радуются. Только гнев, злость, ненависть, и другие… Мало приятные эмоции. Поэтому, тело демонов выталкивает этот «непонятный паразит», и идёт дальше. А Шура, когда полностью формируется, ищет того, в кого хочет войти снова. Подчинить другим эмоциям. И выбор падает на еще неосознанную особь — младенца. Она заботиться о нем, добывает его доверие, вселяется в него, приживается к его телу, и затем когда она пытается действовать, тело и сознание демона борется с ней… …И каждый раз проигрывает… Снова и снова. И таких Шуритов тысячи, как и яиц. Но они всегда остаются ни с чем. И снова берутся за старое. Воспитывая того, кто тебя как и раньше, отвергнет. Так вот, что насчёт отделения от тела и почему эти изверги бросаются внутренностями. Животные, как для демонов, так и для людей — еда. Мясо. Только вот люди тратят время и нервы, жаря, потроша, маринуя. А мы — демоны, жрем их целиком и полностью. С потрохами. Мы вскрываем им брюхо, суем руку, и по очерёдности достаём из него органы. Самое вкусное — это селезёнка, язык, глазные яблоки, сердце, и зубы на десерт. (Мне всегда нравилось драть их прямо изо рта, смотря как пустое, безглазое чучело лежит с вспоротым брюхом) Ну так вот, без питания трупами, (не путайте с питанием душами. Это другое), мы не сможем продолжать поддерживать магию. А магия — поддержка телу. Так же и с телом. То есть, это как кровь в человеке. Она тоже циркулирует. Тоже течёт по нему, и поддерживает жизнь в нём. Тело сохнет без магии, демон унижен и начинает пожирать самого себя изнутри. В прямом и переносном смысле. Пытаясь вернуть себе магию и честь любыми способами, они умирают… Вспаривая своим любимым ножиком самому себе брюхо, и вгрызаясь в самого себя. *** — Мы с ним… Не прямо конечно… Но поцеловались?! О, мой великий Ниру! — Хастур присел на стул, тупо глядя прямо в безупречную размытое, черное, отражение себя в содержимом кружки. Он давно прочитал это в книге, что когда люди пьют из одной бутылки или чашки, это считается за поцелуй, ведь их слюни… Или что там… Он не дочитал! Важно одно… Он поцеловал Валеру! Хастур заметался по кухне, не зная куда деться. Его голова кипела, а лицо сейчас было слишком красным. — Чертов подростковый период! — вновь забегал он по кухне, размахивая руками и все никак не мог успокоиться. — Это все не взаправду! Голова подростка закипала. Ему определённо нужен душ и отдых. А, и ещё одна кружка кофе. Постепенно успокаиваясь, демон прошел вглубь квартиры, направляясь к ванной. Его голова снова была забита не тем, чем ему хотелось. Поэтому он решил подумать про свой сегодняшний ужин! Он нашел такую милую собачку во дворе. Бродяжку, никому не нужную. Значит никто и искать не будет. Ему нужно по тихому спиздить у «отца» или наждачку, или канцелярский ножик, ну, или на крайняк, кухонный нож. Хоть его и переносить будет неудобно. Надо только заманить шавку колбасой, и она сама побежит прямо в мои голодные лапы. Ведь она ещё и пухленькая. Значит выбросили бедняжечку не так давно… Эх, ну ничего. На благое дело пойдёт! Прямо в живот к великому мне… Думая о своих наполеоновских планах, Хастур не заметил как дошёл до бордовой двери ванной, и, подёргав ее, понял что в ванной сейчас сидит какой-то важный пуп земли. — Слышь, быстрее там. — снова подёргал он ручку, привлекая внимание человека в ванной. (Он не знал кто именно. Болван, или миленькая Касильда) Замок повернулся, и дверь открылась. На пороге стоял самый, что ни наесть настоящий, няня. С его волос градом падала вода, съезжая по аккуратным чертам лица. Хастур незаметно от Валеры, что сейчас стоял и смотрел в телефон, явно отвечая на бесчисленные вопросы волнующейся матери, бесстыдно блуждал по его телу, обтянутого футболкой. «Он в хорошей форме… Учитывая сколько ему лет.» — подумал лысый, немного ухмыляясь, и проходя ванную. Вот тут его и осенило. Сколько ему лет? То есть, когда он пришёл ко мне как сиделка первый раз… Ему сейчас сорок два… — Сорок два! — уже вслух сказал Хастур, поворачивая кран, и смотря лицом к поливающим его струйкам воды. А есть ли у него жена? Дети… Он вообще хоть что-нибудь знает о Валере? Что если он влюбился в женатого мужчину! Или… У него есть девушка? Стоп. Влюбился? *** — Ты никогда не интересовался этим вопросом? — стоял около плиты Валера, в своём розовом фартуке, помешивая что-то в кастрюле. Он ухмыльнулся, и прищурил глаза. — Не уж то, наконец решился спросить у своей ненаглядной сиделки совета в делах романтики? — Не будь таким категоричным. И если я и спрашивал бы, то точно не у тебя. — серьёзно посмотрел на уже повёрнувшегося спиной, сиделку. Тот только что-то пробубнил. — А тогда у кого, как не у меня? Я, вообще-то, хорош в делах амурных! — Тогда ответь мне уже, купидон, есть девушка… Или жена? — на последнем слове он замялся и вдруг, незаметно для глаз Валеры, поник. С девушкой справиться можно… А вот с женой… — Жена? Я так старо выгляжу? — снова загоготал мужчина, отхлёбывая из половника. — Я пока что одинок! Ищу ту самую… Или того самого… — последнее, он сказал полушёпотом. Но слух демона была не обмануть. — Ну понятно. — он прикрыл рот ладонью, и когда няня снова отвернулся от подростка, тот радостно повёл бровями и не смог сдержать улыбки. «Ему нравятся парни! У меня есть шанс!» Только вот был еще один вопрос. С какого он так молодо выглядит? Он выглядел на девятнадцать! На земле все стареют быстрее, чем в где-то еще. И время идёт быстрее. А ведь когда-то он был сексуальным, подтянутым демоном, с симпатичным лицом… А сейчас он был худощавым подростком, что смущается только от того, что его объект обожания попил с ним из одной чашки. Куда катится мир… — Так, подожди. Тебе же сорок два, сердцеед? — обратил на себя внимание разливающего горячий суп, Валеры. Он на автомате ответил «Да», и продолжил заниматься супом. — почему ты нисколько не изменился?! Когда ты сидел со мной, тебе было двадцать или девятнадцать, минимум. — Ну, вообще-то мне было двадцать восемь. — не понимая что не так, он изогнул бровь в недоумении.