ни о чём и обо всём на свете

Сириус ненавидел зеркала. Они не показывали ему ничего хорошего. Из отражения на него смотрело то, во что он превратился из-за Азкабана. В первый раз он даже не узнал себя. Ходячий скелет с волосами до поясницы и наспех подрезанной бородой. Ему понадобился час, чтобы привыкнуть к новому себе. Сириус хотел обрезать эти космы, но его остановил Гарри. Мальчик зашел в ванну случайно, потому что Сириус забыл запереть дверь. — Ты собираешься их обрезать? — А? — Волосы. Ты будешь их обрезать? — Ну, я хотел. А что? — Просто они невероятно красивые. Сириус не поверил своим ушам. У мальчика похоже проблемы с восприятием. Иначе Сириус не знал, как то, что творилось у него на голове, можно назвать красивым. Сириус ненавидел свое отражение. Ненавидел торчащие скулы, впалые щеки и болезненный цвет кожи. Ненавидел каждой клеточкой своего тела. Он бы с удовольствием разбил каждое зеркало в этом проклятом доме. Но он знал, что это не поможет. Поэтому он просто надеялся привыкнуть к новому себе. Он побрился, все-таки остриг волосы по плечи, перед этим дав Гарри поворковать над ними, распутать все колтуны и тщательно расчесать. Сириус пытался привыкнуть к своему отражению. День за днем, проведенным на площади Гриммо, он смотрел на себя. Благодаря вкусной еде, по которой он скучал в Азкабане, он стал набирать вес. К моменту, как Гарри приехал к нему на лето перед пятым курсом, он уже не выглядел полумертвым скелетом, который был жив лишь благодаря своей упёртости. Сириус испытывал много чувств, смотря на своё отражение. Но он справится. Ведь он не один.