Оттепель

В жилище у Ледяного морозило, будто в склепе, а ведь за дверью царила самая что ни на есть летняя теплая ночь. Ротгер поежился и, не спрашивая разрешения, дунул на дрова, разжигая в камине яркий огонь. Обожженные изнутри губы привычно ожгло, но Бешеный не обратил на это внимания. - Да-да, можно. – холодно произнес Олаф, не отрываясь от своих книг. Ротгер не питал иллюзий, будто задел его своей бесцеремонностью – Ледяной давно уже не испытывал никаких чувств, а он всегда был нагловат. За годы знакомства стоило привыкнуть. - У вас ко мне дело? - Скорее предложение. Ротгер улыбнулся и неторопливо прошелся по комнате, усевшись прямо на стол перед седым магом. Длинные серебристые волосы Олафа были собраны как всегда в аккуратную косу, чтобы не мешали работать, и так и манили покрытые шрамами ладони обхватить эту косу пальцами, поиграться с тонким кончиком, а то и вовсе распустить… Это уж ее обладателю явно не понравится! - Какое? – Ледяной соизволил поднять взгляд, от которого Ротгера пробрало так, будто горло изнутри покрылось инеем, а затем все тело обдало шальным жаром. Блаженно-опасное чувство! - Что вы думаете о близости? – улыбнулся Бешеный, не ходя вокруг да около. Он не особенно-то надеялся, что ему ответят согласием, но не попытать удачу просто не мог. Слишком долго убеждал себя этого не делать, а потом сообразил - терять-то нечего! - Я на нее не способен. – был невозмутимый ответ. - Даже физически? - А, вы об этом… Физическое удовольствие я могу испытывать. Почему вас интересует? Олаф отозвался, как показалось, скучающе, и снова уткнулся в свою книгу, исписанную непонятными Ротгеру рунами. - Потому что я хочу вам его предложить. Ледяной закрыл книгу и окинул своего некогда врага длинным промораживающим взглядом. Что ж, это уже не скучающий отказ! - Разденьтесь. Бешеный хмыкнул с усмешкой. - Вам не понравится. - Тогда я не приму предложение. Ротгер усмехнулся снова. Ох уж эта бесстрастная холодность… Она причиняла боль воспоминаниями о страсти их былой вражды, и вместе с тем отчего-то распаляла. Одежда небрежно легла на спинку одинокого кресла у камина – напоминание о том, что у Ледяного бывали гости. Маг огня с вызовом улыбался, хотя холодно-оценивающий взгляд, неторопливо бродивший по его смуглому телу, почти наполовину покрытому шрамами от ожогов, не сулил никакой надежды. Хотя в остальном он казался себе, да и многим, весьма привлекательным – даже лицо почти не задето… - Их станет еще больше? – наконец произнес Олаф. - Шрамов? Не думаю. – Бешеный повел плечом. – Новые больше не появлялись с тех пор, как я обуздал силу. - Но она по-прежнему причиняет боль? – светски поинтересовался «среброкосый». Прямо восхитительно светски для человека, у которого почти перед лицом болтается член, хвала всем богам и духам, не обожженный. Олаф не счел нужным встать, а Ротгер – прикрыться. - Оно того стоит. Так что вы решили? - Шрамы не слишком вас портят. Я согласен. Ротгер только усмехнулся, не с первого мгновения поверив в свою удачу. А потом Ледяной встал, с педантичной небрежностью разделся и лег на постель. Лицом вниз. - Чем обязан такой щедрости? – хрипловато поинтересовался Бешеный, опускаясь рядом и проходясь ладонями по худой спине. И вправду, холодный… но от самого факта, что ему дозволено это касание, кончики пальцев восторженно покалывало, а в груди медленно занималось пламя. - Предпочтениям моего тела. – Олаф даже повернул к нему лицо. – Но помните, что вы обещали мне физическое удовольствие. Если будет иначе, вы уйдете отсюда, невзирая на ваше состояние и ваши… чувства. - Идет! Ротгер усмехнулся кривовато, снова возвращаясь к изучению чужого тела. Пока он оглаживал и разминал жесткие плечи, постепенно опускаясь по спине ниже, Ледяной не двигался, прикрыв глаза. Спасибо, хотя бы дышал, и ощущение, что Бешеный касается трупа, было не таким уж и сильным. - Вы не торопитесь. – вдруг произнес его невозмутимый любовник, по-прежнему безо всякой эмоции, но ощутимо расслабленно. - Нисколько, - весело ответствовал Ротгер, лаская пальцами его поясницу в предвкушении самого приятного, - А вы? - Нет. Ладони, темные на фоне восхитительно белой кожи, любовно огладили ягодицы, сжали немного, нагло развели… Увлекшийся Бешеный даже вздрогнул, когда с чужих тонких губ сорвался первый довольный вздох. Короткий и тихий, но он ощутил, что сейчас умрет от счастья. И от возбуждения. Но он продолжил ласкать Олафа, откровенно любуясь его телом и неторопливо наслаждаясь касаниями – второго шанса испытать подобное у него наверняка не будет! Новый хриплый вздох, чуть громче прежнего… и еще один, дольше и выше, когда струйка масла пролилась между ягодиц и достигла тесно сжатого входа. Ротгер кусал губы – пламя давно переместилось из груди в низ живота, и жглось теперь безо всякого стеснения. - Надеюсь, вы не будете против моих пальцев… Он плавно проник сперва одним, оглушенно выдыхая от тесноты и тепла. Внутри Олаф все-таки был горячим, что ничуть не способствовало выдержке. И он, видно, не возражал, только молча спрятал лицо в подушку. Ротгер даже обеспокоился на пару мгновений – пока не услышал заглушенный стон. Боги и демоны… Кажется, он мог бы кончить от одних этих сдержанных звуков! - Этого достаточно. – резковато произнес Ледяной вскоре после того, как к первому пальцу добавился второй, и Ротгер возликовал – чужое нетерпение наконец-таки сравнялось с его собственным! Он, кажется, задержал дыхание, прижимаясь к Олафу со спины – чужое тело казалось еще холоднее в сравнении с его, разгоряченным, но это лишь обостряло и так невозможное удовольствие. Олаф прогнулся немного, поддаваясь его движениям, и стонал тихо и редко – даже когда Ротгер опустил ладонь под его бедра, лаская прохладную, но очевидно возбужденную плоть. Он разве что вздрогнул слегка, когда удовольствие достигло пика, но Бешеный понял это лишь по влаге на пальцах. И даже замер, усмехаясь. - Вы… позволите мне продолжить? - Да… да. Пожалуйста. – голос Ледяного звучал слабо, будто сонно, но Ротгеру показалось, что пламя внутри сейчас сожжет его дотла, до летучего пепла. Он осторожно перевернул их обоих на бок и продолжил. Вопреки желанию, медленно, с трудом соображая от наслаждения и страсти иного рода. Той, верно, повинуясь которой Бешеный положил свою обожженную ладонь на чужую грудь, поверх сердца, и уткнулся носом в серебристый затылок. Кажется, этого и хватило, чтобы кончить – но не отстраниться. Ротгер не размыкал объятий, слушая и ощущая мерное дыхание Олафа, и бессовестно наслаждался близостью. И очень удивился, когда длинные холодные пальцы легли поверх его ладони. - Как вы? - Было приятно. Сейчас мне тепло. - произнес Ледяной негромко, не открывая глаз, и Ротгер засмеялся, снова зарываясь носом в его волосы. Он был абсолютно счастлив… пару мгновений. - Когда будете выходить, не забудьте потушить огонь. - Будете спать вот так? Бешеный приподнял бровь – пока он одевался, Олаф не шевельнулся, даже глаз не открыл. Совершенно обнаженный, на застеленной кровати, в холодной комнате… Ужасная картина! - Мне нужно остыть. Дверь тоже, пожалуйста, закройте. Ротгер только хмыкнул, уходя. Он и так получил от этой встречи много больше, чем рассчитывал. Надеяться же на иное было... глупо.