Нет.

Тошнота. Вот, что сейчас ощущал парень. На этом были зациклены все мысли. Его даже не волновало, почему его тошнит. В последний раз так плохо ему было после новогоднего корпоратива. Тогда он поклялся себе больше не доверять Акико свой стакан. Но, к сожалению, сейчас это не последствия от праздника. Он еле смог разлепить сонные глаза. Он оказался в полуосвещенной комнате, с несколькими столами, заставленный коробками и кейсами для оружия. Лежал на каком-то пыльном матраце, руки его были за спиной и в наручниках, а одна нога прикована. Рядом лежали его аккуратно сложенные очки. — Проснулся, наконец, — послышался знакомый, мужской голос. Теперь Доппо заметил, что напротив него за столом сидит Готто, у которого в руках была синяя маленькая книжка. Напоминает паспорт. В голове туман. Очень медленно, но он начал вспоминать, что было несколько часов назад. Куникида молчал, а мужчина заговорил опять. — Даа, твоему состоянию сейчас не позавидуешь. Виноват. Не смог дозу на тебя расчитать. — Хизэо со скрипом встал со стула, вертя в руках что-то с металлическим блеском. — Красивая вещичка. Для чего она тебе? Агентам, работающим на государство вроде глотки перерезать не позволяется. Доппо с испугом посмотрел на преступника. Агентам? Он всё знает? Именно поэтому он проснулся тут, а не в вда? — Да-да, я все знаю, — он присел на корточки рядом с жертвой, и Куникида смог разглядеть у него в руках свой нож-бабочку. Но как бы не находился этот предмет на опасном расстоянии от его горла, мужчина неожиданно схватил его за плечи и помог сесть. Возгрузил его очки на своё место. Теперь всё выглядело чётко. Хизэо чуть улыбнулся. Сейчас он вёл себя настолько непринуждённо, что если убрать нож в его руке, и наручники, то казалось бы, что это обычная беседа. — Но на самом деле хотелось бы тебя похвалить. Если бы не мои связи с полицией, вы бы меня обдурили. Я сначала просто не поверил. Ведь как, сам Дазай Осаму, после ухода из мафии стал работать в детективном агентстве. — Чё? — парень нахмурился, с вопросом смотря на мужчину. Он не понимал, это так плохо влияет на его мозг снотворное, или у него в принципе плохо с пониманием преступного бреда. — Какая мафия? Дазай тут причём? — Так ты не знаешь, — мужчина со вздохом сел на пол, прямо перед Куникидой. — Ну раз такое дело. — Готто медленно провёл взглядом по телу блондина. — Хотя нет, я не хочу об этом говорить. У нас с тобой много дел. Как я понял по твоей книжке, ты любишь когда всё расставленно по полочкам, поэтому я так и сделаю. Ваш план провалился. Я похитил тебя, без шанса на нахождение. Скоро тебя депортируют, скорее всего, в Европу. Там популярны парни азиатской внешности, тем более, ты очень не плох собой. Да ещё из-за того, что ты не глупый, тоже спрос поднимется. Припишем, что ты на пару лет моложе и девственник, так тебя выкупят минимум за пятьдесят миллионов йен. Всё равно никак не проверят. Куникида в испуге раскрыл глаза, дёрнул руками, но молчал. — Тихо-тихо. Сейчас нет смысла боятся, — неожиданно, он положил свою ладонь на щеку детектива. Медленно провёл по скуле, и положил свой большой палец на нижнюю губу. — Н-да, жаль что это невозможно. Я бы тебя оставил себе. Куникида со всей силы сжал его палец в зубах. — Ах ты ж, сученыш, — прошипел мужчина, схватив рядом лежащий нож и вонзив его в левую ногу Доппо. В глазах от острой боли заблестели искры. Он чуть вскрикнул, но даже этих нескольких секунд хватило, чтобы якудза схватил его за челюсть и поцеловал. Хотя, это слово сюда не подходит. Поцелуй это что-то романтичное. Если нежный напоминает падающую сакуру, а страстный, что их лепестки упали в кровь, то это было не тем, не другим. Просто чувствовать как его язык касается чужого. Противно. Под футболкой стали ощущаться холодные, мозолистые пальцы. Его точно сейчас вырвет. Куникида со всей силы пнул его в живот. — Не порть собственный товар, придурок. — Да я вижу ты выражения не подбираешь. Тебе не кажется, что это слишком смело для парня, у которого в ноге собственный нож? На такое напоминание постоянная ноющая боль изменилась на ещё более болезненную пульсирующую. — А сам то не боишься, что твои пятьдесят миллионов умрут от заражения крови? — Не умрут. Скоро врач придёт, потерпи немного. *** Как бы не смешно звучало слово «врач» в такой обстановке, он оказался прав. Минут через двадцать молчания, раздумывания дальнейших действий и небольшого беспокойства, что реально можно пойти заражение крови, в комнату пришло ещё несколько человек бандитского вида. Двое из них только мельком посмотрели на Доппо, и сразу подошли к Хизэо. А третий подсел к детективу, рядом положил довольно внушительных размеров сумку и молча принялся делать свою работу. С абсолютно холодным взглядом вытащил нож, обработал, обрезал скальпелем кровавую штанину, лишь безразлично выкинув: «Тебе скоро дадут другую одежду. А мне нет времени с этим возится». На живую зашил. Наложил повязку. — Сейчас слушайся моих указаний, а то просто ножом в ноге не отделаешься. Открой рот, — сказал он, и Куникида послушался, что для него необычно. Наверное потому что у него не было уверенности, что он сможет отсюда выбраться. Но доктор ничего особенного не делал. Осмотрел сначала горло, язык, зубы, почему-то позитивно отметив, что у Куникиды всего лишь две пломбы, уши, глаза, волосы. Было ощущение, что он находится на плановом школьном осмотре. Этот человек не вызывал страха, как другие тут. Просто выглядел человеком, выполняющим свою работу. Без радости, но и без грусти, что он делает это. Это казалось просто естественным. — Освобождайте его, нужно кровь взять. Упустив лишние подробности про то, что Доппо очевидно было больно наступать на ногу, когда его поднимали, и то, что когда с него снимали наручники угрожали электрошоком за лишнее движение, то взятие крови из вены тоже было обычным. Хотя, под санитарные условия эта комната точно не подходила. И как понял Доппо, врать про то, что у него ВИЧ бессмысленно, всё равно проверят. Далее, не объяснив зачем, его раздели по пояс и сфотографировали будто на паспорт. Мозг за всё это время немного прояснился. Доппо раздумывал. Как отсюда сбежать? Где другие похищенные жертвы? Парень заметил на столе пять штук других паспортов. Значит они точно были тут. Хизэо говорил в клубе, что есть пять килограмм и скоро ещё будет два. Куникида шестой. Значит, когда они найдут седьмого, ими и займутся. Они должны быть где-то тут. Его блокнот лежит рядом паспортами и другими личными вещами. Выкрасть не получится. На него нацелено всё внимание. Как и обещали, ему дали одежду, состоящую из обычного синего спортивного костюма и белой футболки. Он одевался, нервно проворачивая в голове варианты, что делать ему дальше. Но не успев даже ещё раз обернутся, к нему подошли сзади и завязали глаза. — Шагай быстрее! — чуть ли не роняя парня, который еле ковылял с дырявой ногой, крикнул незнакомый мужчина. Хотелось верить, что это просто всё плохой сон и он сейчас проснётся на кушетке в медкабинете у Акико. Но этого не происходило. Не через секунду. Не через пять. Его остановили. Он услышал щелчок. И почти сразу в нос ударил смешанный запах пота, еды и мочи. На самом деле он не был настолько сильным, но на контрасте чувствовалось. Повязку с глаз сняли, и пока он опять привыкал к свету, его толкнули в комнату и за ним закрылась дверь. Ну первое — Куникида оказался прав. Жертвы на самом деле находились здесь, и они же помогали облокотиться ему об стену. Второе — он обречён. Буквально. Он не знает, что делать. Помимо него в небольшой комнате с матрасами и второй комнатой под туалет находятся три девушки и два парня. Одной нет даже восемнадцати, не то что двадцати. Что-то похожее на «свободу», которое даже не давало надежду, а только дразнило — небольшое прямоугольное окно почти под потолком за решёткой. Парень посмотрел в него — какой-то пустырь, где рядом ещё несколько заброшенных зданий. Непонятно зачем пытался выломать решетку, — туда даже рука могла еле пролезть, не то что тело — но и это не вышло. На улице было темно, но он не понимал сколько времени прошло с его последнего шага в клубе. *** Прошёл день. Мысли Доппо чередовались от отчаянья и смирения, до размышлений как отсюда выбраться. Нет, всё не может быть настолько плохо. У агентства есть Ранпо. Он уже точно разгадал где они. Должно быть размышляют, как ворваться сюда. Потому это довольно сложно. Учитывая то, что его уже несколько разных человек выводили на перевязку ноги. И то, это были не только японцы, но и европейцы. Что это вообще за организация? И почему Хизэо сказал, что Дазай был в мафии? Хотя, Куникида об этом подозревал когда только начал с ним работать, но всё же. Это не просто паранойя, а правда? Но сейчас это неважно. Есть ли смысл что-то предпринимать? Он слаб. На ногу он еле встаёт, кормят тут тоже не очень, остаёшься голодным. И Доппо не знает сколько именно тут людей, и далеко ли от цивилизации. Он пытался разговорить врача или Хизэо, но они не говорили ничего полезного. Ждать чудо? Ждать агентство. *** «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет. " — внутри себя проговаривал блондин. За окном уже смеркалось. И правда было ощущение, что поможет только молитва. Он не делал это часто. На самом деле, вообще почти не делал. Раз в полгода ходил в церковь, и всё. Может, иногда было и стыдно за это, ведь эту веру он выбрал сам, в осознанном возрасте. Но не бывает атеистов в окопах под огнём, не правда ли? Неожиданно, в шею прилетела мелкая галька, которая будто прижгла кожу. Он обернулся на единственную, кто кроме него спал — семнадцатилетнюю девушку с каштановым каре по плечи и как-будто всё время плачущими глазами. Удивленно, она молча показала пальцем на окно. Там лежал кусок бумаги. Минута понадобилась, чтобы просто встать, но Куникида всё-таки это сделал и достал. Записку? «Достань ключ от двери вашей комнаты. Открой, когда поймёшь, что мы в здании. Ты выходи, а другие пусть за тобой захлопнут дверь. Будем через час.» Танидзаки подложил? Он неосознанно улыбнулся. — Что, любовные записки пишут? — впервые раздался тоненький голос той девушки. — Я уж думал ты немая, — проговорил Доппо и, прихрамывая, подошёл к ней, сел рядом, — Слушай, они ведь скоро тебя опять заберут? — Девушка кивнула. Из этой комнаты периодично выводили всех. Конечно, ногу им не протыкали, как ему, но мед осмотр тут был тщательный. Минимум каждые шесть часов. Куникиду выносили каждые четыре часа. А эту девушку периодами, не подававшиеся логике. И почему-то забирал всегда Готто, хотя у других, такой «привилегии» не было. Странно. Но она не говорила об этом, тем более, мысли Куникиды были заняты другим. — Ты проходишь мимо комнаты где хранятся личные вещи? Опять кивнула. — Как думаешь, ты сможешь там найти небольшой зелёный блокнот, и вырвать оттуда несколько страниц, оставшись незамеченной? А ещё выкрасть какую-нибудь ручку? — разговаривал он с ней будто она являлась одной из его учениц школы, в которой Куникида раньше работал. Та почему-то ещё более активно закивала. Доппо опять улыбнулся, будто не веря своему счастью. — Ты нас всех спасёшь. — Извините, но чем нам помогут листки бумаги и ручка? — спросила она, нервно теребя штанину. — Ой, да… Я эспер. Как и все основные сотрудники агентства в котором я работаю. Могу из этих листков сделать любой предмет. Сделаю ключ, а мои коллеги нас спасут. — А эсперы разве не сказка? — К сожалению, нет. *** Буквально через десять минут пришел Готто. Связка ключей в руках, но Доппо заметил, что открыл он дверь красным. Надо запомнить каждый зубчик и неровности. Никогда раньше такое не проворачивал, но в теории, должно сработать. Он же знает как выглядит именно этот ключ. Значит, способность должна сработать. *** Куникида находился уже в полусне, как дверь со скрипом отворилась и опять закрылась. Он посмотрел на девушку. Колени дрожали, но лицо было довольно спокойным, хоть глаза как обычно, были красными. — Что с тобой? — Просто. Просто испугалась когда крала. — заикалась девушка, но достала из-под резинки штанов обрубок карандаша и три листка, — Я надеюсь подойдёт это. А то мне кажется, пропажу ручки они бы заметили. — Да, ты молодец. — воодушевленно произнёс Доппо, беря листки и сразу записывая на одном из них слово «ключ». Появилась небольшая зелёная вспышка. Получилось. На всякий, написал на другом листке «пистолет». Но не превратил. — Ого. — девушка присела, смотря на ключ так, будто это призрак. — Не знаешь сколько времени прошло? — Примерно сорок минут. — Отлично. Слушай внимательно. После того, как я отсюда выйду, сразу закрой дверь, и никому не давай к ней близко подходить, хорошо? Прижмитесь к полу, лицом вниз. Скорее всего будут выстрелы. Дверь толстая, задеть не должно, но осторожность не помешает. Опять кивнула. Эта немногословность даже умиляла. *** Через пять минут раздался грохот, несколько мужских криков и несколько выстрелов. — Вот же, даже сейчас намеченному времени не следуют. Девушка, имени которой Доппо так и не узнал, помогла ему быстро встать, и он, открыв дверь, вышел. И чуть ли не сразу его схватила чья-та рука, быстро закинув в комнату с личными вещами. — Куникида-кун? Это правда ты? — послышался шёпот Осаму, который до сих пор держал его за плечо. — Нет, блин, Святая Мария. Да ты точно идиот, и так нога болит, так ты ещё и кидаешься, — проворчал Доппо, поджимая ногу под себя. — Фух, это точно ты. Я уж думал тебя найду только в каком-нибудь американском кабаке, — вздохнул Осаму, убирая с него руку. На самом деле, Куникида был очень рад видеть эти карие, уходящии в красный, глаза, за отросшей чёлкой. — Что с ногой? Ходить сможешь? Мне кажется, Ёсано, Кенджи и Танидзаки понадобится помощь. Блондин достал из кармана сложенную в несколько раз, заранее подписанную бумажку, и через несколько секунд в его руках появился пистолет. В эту же секунду, в дверях появился один из преступников. Доппо мгновенно стрельнул ему в запястье, а после в икры ног. Мужчина с грохотом упал. — Да уж, реакции тебе не занимать. — Осаму поднял Куникиду на ноги, а тот, схватил со стола нож-бабочку, даже рукоятка которого была в его же крови. Они пробежали несколько метров коридора, стены которого находились в свежей крови и появились в довольно большом холе. Скорее всего из-за адреналина, боль от раны не настолько сильно чувствовалась. — Ёсано, наверное, уже проверяет второй этаж. Вроде, осталось только несколько сотрудников, которых мы не обезвредили. Может, они уже сбежа. — договорить Дазай не успел. Из дверного проёма буквально вылетел Готто, специально сбив Дазая с ног, на что он стукнулся об дверной косяк и потерял ориентир, правда, только на несколько секунд. В это время они уже дрались с Куникидой. Он уже точно не помнит, что точно произошло. Помнит, как тот отобрал у него пистолет, ударив по ране. Помнит, как в ответ на это он достал нож, и несколько раз ударил в сгиб ноги, чтобы он упал. Даже с неким удовольствием, понимая, что он чувствует тоже самое, что и Доппо, несколько часов назад. Хизэо и правда упал, но всадил несколько пуль агенту в живот. Тут наконец, подключился Осаму, и заломав руки, одел на него наручники. Горло горело. Куникида захлебывался кровью. Постоянный кашель. Боль в ноге забылась. Он просто не осознавал, что происходит. Не мог самостоятельно перевернуться хотя бы на бок. Зато, это сделал Дазай. Последнее, что он помнит — ядренный запах дешёвого одеколона, которым пропиталось его пальто. То, как Осаму положил его голову на своё колено, и одной рукой зажимал рану на животе, а другой гладил волосы. Краткое, чёткое «не спи.» — последнее, что Куникида услышал. Он не послушался. Уснул. И было чувство, что навсегда. Но если честно, он был благодарен, что именно этот древесный запах его и сопровождает.