Убить белого короля

      Внезапное появление военного флота Кадиша в территориальных водах Платуса, вызвало необыкновенную панику среди населения. Жители побережья покидали дома, уходя вглубь континента, боясь разрушений и грабежей. Регулярная армия спешно перебрасывалась на север и северо-восток страны. Подтягивался разрозненный флот.       Появление в особняке Дарнау знаменитого фиолетового листка, стало последней каплей для здоровья старого графа. Он слег в постель и не вставал с нее уже полторы недели. Самочувствие его ухудшалось, а бред нарастал, с каждым днём грозясь перейти в белую горячку. Графиня, не успевшая оправиться от исчезновения любимого сына, почти постоянно пребывала в состоянии истерики. Резкое ухудшение привычного спокойного уклада жизни, выбило землю из-под её ног. Она металась по богато убранным комнатам, как загнанный зверь, не давая прислуге позаботиться о себе и успокоить.       Таким образом, заботы о делах семьи полностью легли на плечи Фердинанда. С одной стороны его осаждал разгневанный обманом король, грозясь лишить всего и упечь в тюрьму. С другой - идущая с моря опасность в лице внезапно озверевшего Кадиша. С третьей - тревога за родителей, жену и детей, которых он планировал со дня на день перевести в другое, дальнее поместье. Несчастный Фердинанд, в одночасье оказавшийся под столь сокрушительным прессом, не успевал нормально спать и есть. Он значительно похудел, став дерганным и злым. Полученный минуту назад гербовый конверт, он даже не открыл, бросив на стол и обернувшись к вошедшему.       Иллет Маврюк, за последнее время также истративший половину беспечности и полноты, насупясь кивнул в знак приветствия. - “Порхающая” готова, но толку мало будет, вы же знаете. - Мало, ни мало, достаточно! У нас не такой огромный выбор! - А вы чего ж? - В смысле “чего ж”?! - Фердинанд озверело вперился в нелепо застывшего мужчину. Хронический недосып серьезно сказывался на характере. - Чего ты там бубнишь?! Опять стихи всю ночь писал?! - Ничего я не писал. - Вот и не пиши! Всё равно, ерунда какая-то получается, поэт недоделанный! Иди на корабль! Я с земли за вами наблюдать буду.       Разобиженный капитан ушёл и Фердинанд ненадолго остался наедине с собой. Ненавистный конверт алел среди бумаг блестящей сургучной печатью, вызывая своим видом приступы ядовитой ярости. Целая стопка точно таких же валялась в камине, частично обгоревшая. Эпритовая бумага была прочна, но не настолько, чтобы сопротивляться огню.       Фердинанд целую минуту стоял на одном месте и смотрел в пустоту. Ничего не хотелось. Ничего не моглось. Страшно болела спина и голова, но если он позволит себе хоть немного расслабиться, то проспит не менее суток, а уже через шесть часов первые корабли Кадиша должны показаться на расстоянии выстрела. Надо отправляться в форт, чтобы командовать обороной.       Брод издревле находился под опекой дома Дарнау и его защита полностью обеспечивалась силами семьи. После недавнего нападения пиратов и потери целых трех боевых кораблей, сил поубавилось, но не настолько, чтобы оставить попытки к сопротивлению. К тому же, запаздывающий королевский флот, всё-таки должен прибыть со дня на день.       Фердинанд присел за стол, устало уперев голову на руки. Громко тикали на стене часы, приближаясь к девяти вечера. Глаза сами собой закрывались. Ему почудилось, что кто-то зовёт его, он встрепенулся, тупо уставился на гербовое письмо, на оскаленную морду собаки выдавленную из сургуча, на витые золотые тесемки. Подумал о том, как их приделывают. Может клеют или просто кладут и поливают? И как именно в бумагу добавляют эприт?       Часы отбивали девять, когда Фердинанд Дарнау уснул, уронив голову на стол. Конверт так и остался не распакованным. За шесть часов до нападения, он так и не узнал, что королевский флот перехвачен и до Брода не дойдёт. Две торговые каравеллы, старый барк и два легких фрегата - всё, что имелось в данный момент в порту. Единственная надежда виделась в своевременной и качественной работе форта. Но тот, кто должен был командовать его работой, спал крепким, глубоким сном. Бордовые с черным, корабли Кадиша хищно разрезали ночное море. Идущие без огней, они казались призраками.       В отличие от своего брата, Джеральд Дарнау, в эту ночь не спал. Он стоял на носу корабля, побитый за невыполнение приказов, но продолжавший упрямо пялиться в темноту. С минуты на минуту в морском пейзаже должны проявиться очертания знакомой ему земли. Быстроходный, легкий “Изверг”, шёл с опережением, имея все шансы первым добраться до Брода и разведать обстановку. Джерри искренне надеялся, что отец с братом хорошо организовали оборону города и вооруженный до зубов форт, бдительно обстреляет их шальную пиратскую шхуну.       Не смотря на всё нежелание возвращаться к прежней жизни, уничтожения и разграбления дома, Джерри допустить никак не мог. С другой стороны и никакой возможности предотвратить неизбежное и отвести столь сокрушительную угрозу от своих близких, он не мог. Посмеивающийся над его щекотливым положением капитан, милостиво предложил переждать сражение в трюме, чтобы не иметь сильных мук совести. Но, уже через несколько часов одумался и определил в помощь канонирам на верхнюю палубу. Совесть совестью, а лишние руки при обстреле, никогда не помешают.       Когда в ночи нарисовались крутые стены форта, Джерри, до боли в глазах вглядывающийся вперед, чуть не задохнулся от ужаса. Их не ждали. Или ждали намного позже. Бойницы слепо таращились на заходящий в радиус поражения корабль и абсолютно никак не реагировали. Редкие огни очерчивали плоскую крышу, едва заметное оживление вяло текло в этих мощных стенах. Пираты выжидающе смолкли, в шелестящей тишине разрезаемой волны, беспрепятственно обходя суровое оборонное сооружение. Джерри, готов был заорать от досады, но боялся, что одиночный крик всё равно не услышат, а его самого могут и правда бросить в трюм, чтобы не мешал.       Едва оставив опасный участок позади, “Изверг” переполнился радостным возбуждением. Милош приказал наводить пушки на стоящие в готовности Фрегаты. Замешкавшегося в нерешительности Джерри, пнули, заставляя работать. Трясущимися руками, он загнал в ствол чугунное ядро. - Живее желторот!       Грянувшая секундой позже серия выстрелов, качнула корабль, сбив Джерри с ног. Сработавшее с опозданием его собственное орудие, пыхнуло жаром и грохотом, поселив в ушах звон. На него заорали, за шкирку подняли с пола, велев перезаряжать. Голова гудела, картинка реальности плыла, окрашенная огнями взрывов. Остро воняло порохом и гарью. Далеко за бортом, началось ответное оживление. Подвергшийся внезапному нападению порт, слабо отвечал, но наземные силы подтягивались, а соседние, не задетые суда, выкатывали пушки.       За первые минуты пиратам удалось полностью вывести из строя удачно подставившиеся фрегаты, краем задеть прятавшийся за ними барк, с кормы занявшийся бодрым огоньком. А, также, вволю расстрелять пристань, отрезая от воды снующих по ней людей. Целыми остались только две каравеллы, стоявшие дальше всех и начавшие ответную пальбу из немногочисленных, установленных на верхней палубе, орудий.       Диверсия удалась. Не дожидаясь пока очнется форт и защитники города нормально возьмутся за дело, Милош скомандовал отступление. “Изверг” развернулся и на всех порах выдвинулся в сторону открытого моря. Когда они выходили из “опасной зоны”, наконец, проснулись тяжёлые оборонные пушки крепости. Но, пираты умело увели корабль из-под обстрела и шхуна ушла неповрежденной.       Команда ликовала. Свист и хохот разлетались по воде, будоража спящие воды. Джерри единственный не принимал участия во всеобщей истерии. Он сидел, прислонившись спиной к борту, подтянув к груди ноги и закрыв голову руками. Никогда в жизни он не чувствовал себя хуже, чем в этот момент. Горло сводило от сдерживаемых спазмов, глаза жгло от дыма и слез, пальцы с силой впивались в грязные волосы. - Что, желторот, ноешь? - Голос Дрю сочился удовольствием. Грубый пинок ногой в бок заставил Джерри всхлипнуть и сжаться сильнее. Для такого хищника, как этот лысый пират, подобная реакция равнялась приглашению к садизму. - Ха, графишка наш поплыл, а! Блим! Глянь какая принцесса пропадает тут без нашего внимания! - Отстань. - Джерри держался из последних сил, пытаясь спрятать позорно расплывшееся лицо, но сделать этого не удалось. Ещё один удар ногой прилетел прямо в голову, заставив удариться затылком и упасть на спину. Подошедший на зов Блим пьяно осклабился. Он давно прикладывался к бутылке, и теперь находился как раз в нужной консистенции, чтобы недобро заржать. - Слышь, а ведь принцесска-то порченая у нас. Вампирчики-то не разбираются кого трахать. Может и нам воспользоваться случаем? - Нет! - Джерри, не пришедший в себя после удара, вздрогнул, брыкнувшись и пытаясь встать. Севшая на него сверху туша прижала его обратно. Грудную клетку сдавило тяжестью, на лицо полился крепкий вонючий алкоголь. Сидевший на нём Блим упивался восторгом. - Хех, идея. Только надо его вниз стащить. Здесь нас или Юст или кэп сгонят. - Отстаньте гад…брл…- Возмущение Джерри остановили всунутой в зубы бутылкой. Хлынувшая в горло жидкость обожгла, заставив захлебнуться и закашляться. Челюсть взяли в захват, голову прижали, лишив новых попыток к сопротивлению. Ослеплённый текущим в горло огнем, Джерри, перестал понимать, что происходит. Тело объял жар и дурнота. Боль и звуки приглушились. Он слабо понял, как его подняли и понесли. Остро отпечаталось в памяти только падение на пол и вид раскачивающихся веревочных гамаков. - Стаскивай, я держу.       На этом моменте Джерри отключился. Он не знал, что происходит с его измученным телом. Разум решил не участвовать в подобной реальности, милосердно погрузив уставший организм в глубокий сон. В этом сне ему явился улыбающийся образ рыжеволосого вампира. Вроде, его звали Лойс. Он смотрел своими черными, блестящими глазами и чего-то ждал. Джерри ощутил исходящее от высокой фигуры тепло, увидел обнявший ноги темный туман. Улыбнулся в ответ, протянув руку к невесомым дымным очертаниям. - Спаси меня.       Улыбка померкла на красивом лице вампира. Туман взбугрился чёрными жилистыми комьями. Внутри него перетирались спинами тысячи червеобразных змей. Джерри стало жарко, а воздуха перестало хватать для дыхания. Чувствуя, что сон разрушается, вытесняемый действительностью, он побежал к вампиру. Между ними оставался шаг, когда пиратский корабль тряхнуло и Джерри очнулся, приложившись виском о какой-то предмет. Рядом с ним никого не было, но знакомая боль ниже спины не оставляла вариантов для фантазии. Штаны он нашёл тут же, смятыми и затоптанными.       Первая попытка подняться вывернула из него душу, вместе с содержимым желудка. Его трясло и тошнило несколько минут. В довершение всего, пол ходил ходуном, как от сильных волн, сверху доносился топот и голоса. Джерри не мог найти сил встать на ноги. Когда рвотные спазмы прекратились, принеся взамен временное облегчение, он рухнул на спину, осоловело уставившись в потолок. Силы кончились даже на слёзы. Каждая мышца в теле ныла. Грудную клетку заполнила пустота. - Какое же я ничтожество.       Он закрыл лицо руками, с силой зажмурившись и сжав зубы. - Ничтожество. Ничтожество.       В попытке избавиться от душевной муки, он стал перекатываться с боку на бок, подвывая от собственного бессилия. На очередном круге страданий, крупный розовый камень, выскочил из-за пазухи и глухо стукнулся о деревянный пол. Джерри остановился. Отнял от лица руки. Сел, согнув шею и глядя на болтающийся на простом шнурке ответ на все свои вопросы. - Не только ничтожество, но ещё и идиот.       Он крепко сжал в ладони спрятанный в кварце черничковый эприт и мысли быстро-быстро побежали совсем в другом направлении, нежели минуту назад. Уничижения кончились, начал разрабатываться ПЛАН. Что он может? Просто подорвать корабль вместе с собой? Героически, но не сильно поможет осажденному городу. Спрыгнуть в море и разбить камень о борт? Но взрыв будет настолько мощный, что его самого потопит волнами и результат останется тот же самый. Что же делать? Как лучше всего распорядиться камнем?       Сверху послышались быстрые тяжелые шаги. Слишком сильно ушедший в себя Джерри суетливо взметнулся, запихав камень обратно под одежду. Прострельнувшая боль в пояснице и крестце пронеслись где-то фоне. Теперь он больше опасался, что кто-нибудь вспомнит про его “талисман” и отберет. Но спустившийся в трюм капитан, вряд ли имел такой план. Увидев внешний вид Джерри он споткнулся, выругался и забыл зачем шел. - Эт-то что такое? Почему ты голый и.. - Мужчина замолчал, сметливо сопоставив детали в виде штанов, синяков, крови и рвоты. Гадливо сплюнул. - Дрю и Блим? - Да. - Осознавший свое положение Джерри, покраснел и прикрыл рубашкой пах. - Убью гадов. - Капитан немного постоял, что-то прокручивая в голове. Наконец, ожил, вспомнил за чем спустился и кивнул Джерри в сторону выхода. - Иди наверх. Скоро возобновим стрельбу. Флот подошёл. - Хорошо.       Повторять дважды не пришлось. Джерри, качаясь и морщась, подобрал штаны, оделся и отправился наверх. План в его голове не оформился, но возможность отомстить и повернуть сражение в свою пользу, придавала решимости. Он даже не боялся встретиться со своими насильниками. Теперь, он знал, что не так беззащитен, как прежде и эта мысль делала из него совершенно другого человека.       Короткий сон Фердинанда Дарнау, обошелся ему очень дорого. За возможность отдохнуть он заплатил двумя новыми фрегатами и сгоревшим дотла старым барком. Разгулявшийся в ночь ветер, раздул небольшой огонь до пожара. Плюс к тому, разрушению подверглась пристань и близлежащие дома. Десятки людей ранило и убило в суматохе и панике. Когда он, всклокоченный и потерянный со сна, выскочил на улицу, диверсия заканчивалась и пиратская шхуна разворачивалась для отступления.       Он пробежал до причала на одном дыхании. На втором кинулся по тонкому перешейку земли к форту. Ветер свистел в ушах, глаза забивала водяная крошка. На море начинался шторм. Буквально взлетев на крепостные стены, он начал орать и распихивать тормозящих солдат, самолично заряжая огромные пушки. Начать стрельбу удалось когда шхуна благополучно выскользнула в открытую воду. Результатов подобная спешка, конечно, не принесла, но с появлением разъяренного начальника, крепость в один миг пришла в боевую готовность.       Злости Фердинанда не виделось конца. В первую очередь он рычал от досады за собственную промашку и совершенно несвоевременную слабость. И надо же было ему заснуть в такой важный момент! Три корабля! Целых три корабля полетели в бездну, вместе со всеми его планами. Вкупе, за два последних месяца, из-за паршивых пиратов они потеряли шесть судов! И такие потери на фоне разворачивающейся войны и вырождения эприта! - Это катастрофа. Это катастрофа.       Фердинанд, метался между верхними бойницами, то в одно, то в другое окошко рассматривая сгущающуюся на горизонте тьму. И чем дальше, тем тьма всё явственнее разделялась на отдельные корабли. Флот Кадиша соединился со своими “разведчиками” и достопамятная шхуна благополучно обменивалась сведениями с флагманским галеоном. - Это полная катастрофа. Если сейчас не случится чудо, нам всем конец. - Господин Дарнау. - Что?! - Капитаны “Порхающей” и “Лирабель” спрашивают, что им делать. - Пойти и сдохнуть! - Остальной текст посыла вышел до того ругательным, что рискнувший влезть с вопросом офицер, занервничал, опасаясь, что разошедшийся начальник, сейчас кинется с кулаками. - Я откуда знаю, что им делать! У них на двоих пушек двадцать едва наберётся! Что они смогут сделать такой армаде?! Поторговать разве что! Пусть идут торгуют! - Я вас понял. - Что ты там понял?! Скажи, чтобы перегородили канал и стояли ждали врагов!       Обгавканный офицер умчался, а Фердинанд, немного снявший напряжение, вновь приник к смотровому окошку, вооружившись подзорной трубой. Рассмотреть детали выходило с трудом. Море, не на шутку разыгралось, грозясь выказать всю свою мощь. С одной стороны, следовало бы радоваться такой погоде, ведь она могла помешать вражескому флоту. Но наученный жизненным опытом, Фердинанд, не настраивался на столь легкий вариант. Тем более, что Кадиш умел строить отличные суда и вряд ли испытает неудобства от простого шторма. - Стрелять как только первый корабль зайдет в зону поражения. - Так точно!       Знакомая шхуна, наконец, отошла от флагмана, и весь зловещий костяк продолжил движение. Сердце Фердинанда забилось с бешеной силой. Он готовился дать отмашку в любую секунду. При этом, оторваться от осмотра он не мог, вернувшись к пиратам. На борту явно происходило какое-то нездоровое движение. Расстояние и ночь не давали ему чёткой картинки, но благодаря разожженным на палубе огням, он смог различить одинокого человека, зарядившего носовую пушку, устремлённую ровно в центр приближающейся армады. Последовавший за этим взрыв, услышал не только весь город Брод, но даже и весь Платус и близлежащие острова и сам Кадиш и даже, расположенный дальше них, Рив-Тог.       План Джерри оказался к его собственному удивлению, чрезвычайно прост. Сомнения разрешились, стоило ему своими глазами увидеть несметное полчище огромных, торжественных кораблей Кадиша. Когда отплыли от флагмана, он понял, что больше медлить нельзя. Ещё минута и вся эта мощь зайдёт в бухту, в считанные часы уничтожив до основания его родной город и, что страшнее, его семью.       Тогда он холодно рассчитал лучший угол обстрела не задумываясь о том, выживет ли он сам при этом. Никто не мог дать никаких гарантий на счёт того, как поведет себя засунутый вместо ядра в пушку черничковый эприт. Но это оружие ему доверил отец и только он мог им распорядиться и защитить свой дом.       Никто не обратил внимания, когда Джерри появился на палубе. Парочка лиц посмеялась, поймав шепоток произошедшей истории, когда он прошел на нос корабля к большой пушке. Юст Конти, отвлекся от своих дел и громко предостерегающе свистнул, заметив, что пушку готовят к выстрелу. Оказавшийся быстрее всех, Лысый Дрю успел сцапать Джерри за шкирку, откидывая от орудия, в которое осталось только положить заряд и поджечь. - Ты что делаешь?! Зарвался, желторот?!       Вслед крику полетел и кулак, угодивший в челюсть. Джерри качнулся, но от падения удержался. Вместо того, чтобы закрыться от следующих ударов, он прямо посмотрел на своего врага. Из прикушенной губы в рот текла кровь, он сплюнул её. Привычный страх куда-то делся. Тело жаждало схватки, а мозг перестал идентифицировать боль. - Я тебе не желторот, ублюдок.       Джерри и сам не понял откуда в нём вдруг появилось столько уверенности и отчаяния, но он первый раз в жизни самолично напал на человека. Опытный в потасовках пират увернулся от неумелого удара, поставив подножку и точечно попав под рёбра оппоненту. Джерри упал, сжавшись и застонав, но скоро поднялся на ноги. За бесплатным концертом собралась наблюдать вся команда. Вмешиваться никто не стал, но ставки посыпались. Даже вернувшийся из трюма капитан заинтересованно остановился понаблюдать за необычным, хотя и ожидаемым действом. Вряд ли насилие можно так легко простить.       Между тем, для Джерри происходящий поединок не был шуточным. Он дрался по-настоящему впервые и не абы с кем, а с обученным, опытным бойцом. К тому же, больше его по весу и по массе. От мгновенного поражения его спасало только отсутствие у них оружия и общее снисхождение пирата к слабому противнику. За первые минуты боя Джерри не удалось ни разу коснуться своего врага. Мужчина уворачивался с легкостью профессиональной танцовщицы, а в ответ бил так яростно, что каждое новое падение грозило стать для Джерри последним.       Очередной раз поднимаясь с качающегося пола, Джерри понял, что сил у него больше не осталось. Ещё один пропущенный удар и он просто отключится, а дело, на которое он нацелился, останется не выполненным и тогда дом он не спасёт. На начавшееся к нему движение пирата, Джерри в останавливающем жесте выставил вперёд руку. Не ожидавший подобного Дрю непроизвольно остановился и эта секундная заминка, дала шанс достать из-за пазухи розовый камень. Он снял его с шеи и с удовольствием отметил, что давешняя пушка оказалась ровнехонько справа от него. Команда, нацелившаяся на феерическое поражение, замерла, ожидая что же сделает загнанный в угол, избитый до состояния котлеты, малец.       И Джерри не стал их разочаровывать в обещанной феерии. Он криво усмехнулся опухшим лицом, легко забросил камень внутрь железного ствола и взял в руки поджигающий линсток. Его не стали останавливать, так как вреда от одного камня никто не видел, да и вряд ли бы что-нибудь вышло. Воспользовавшись общим заблуждением, Джерри расправил плечи и болезненно рассмеялся. - Запомните наконец, что меня зовут Джеральд Дарнау, гадские вы твари. И ещё, что я вас всех ненавижу и гореть вам в бездне вместе со всем вашим ублюдским Кадишем. - Чего ты там…       Но договорить Лысый Дрю не успел. Джерри поджег порох. Пушка выстрелила и черничковый эприт в разрушающейся кварцевой оболочке полетел в самый центр собравшейся армады. Соприкосновение с деревом первой попавшейся реи, вызвало детонацию и освобождённая энергия с оглушительным ревом вырвалась наружу. Получившийся взрыв оказался такой мощи, что море в месте падения, вспучилось пузырем и душераздирающе лопнуло, а близлежащие корабли полетели на воздух, разламываемые на части. Вслед за вспышкой света, пронеслась кольцевая ударная волны, переворачивая и опрокидывая суда, ломая мачты и срывая полотна парусов. Следом пришел гром и грохот, рвущий перепонки.       Людей раскидывало, как нелепые живые фигурки, топило и перемалывало в горниле воды, огня и крошащегося дерева. Разыгравшийся шторм ухудшал ситуацию, волны яростно кидались на изувеченные суда, доламывая то, что не смог уничтожить взрыв. Из всего богатого флота целыми остались только самые дальние малолитражные шхуны, да главный флагман, удачно закрытый соседними кораблями. Его волной откинуло в бухту. На скорости он врезался в стоявшую боком “Лирабель” и вместе с ней ушёл на мель, вгрызшись в земляной перешеек, ведущий к форту. К дальнейшему плаванию, пропоротый и искалеченный галеон уже был не пригоден, но общая масса людей на нём не пострадала.       Что же касается Джерри, сразу после выстрела он успел прыгнуть за борт, так что, взрывная волна не достала до него, пройдя большей массой над поверхностью воды. Сам “Изверг” разрушений не избежал, опрокинувшись на бок и поломав половину рангоута. Всплывших обломков оказалось достаточно, чтобы измотанный, но полный решимости Джерри, удержался на плаву и двинулся в сторону земли. Надежда на спасение слабо различалась в кипучести остервенелых волн, но других вариантов не было и Джеральд доверился судьбе. Тем более, что он сделал для неё всё, что мог.       Сложно сказать, повезло ли Захари в том, что на момент случившихся событий, он оказался на борту адмиральского галеона и выжил. Оказавшееся в заложниках судно быстро взяли в оборот и контуженные взрывом солдаты, без боя сдавались выбегавшим из крепости защитникам. Всем стало понятно, что нападение сорвано и ближайшей заботой Брода будет размещение людей по лазаретам и тюремным камерам. Уцелевшие шхуны Кадиша, целесообразно развернулись, не рискуя лезть в пекло и напрасно терять экипаж.       Платус неожиданно для самого себя выиграл эту битву, но война только началась и расслабляться не следовало. Остальные две части флота Кадиша благополучно прогрызали себе путь в других частях страны, встретившись с флотилией короля. Фердинанд не знал каких богов ему следовало благодарить за случившееся чудо и воодушевленно носился, раздавая приказы. Захари Трот сидел на полу камеры, расширенным глазами глядя на запертую железную решётку. И только смертельно уставший Джерри упрямо грёб по направлению дрожащих жёлтых огней, умоляя небо дать ему еще одну минуту жизни. И ещё одну. И ещё одну. И ещё.