Бывают же такие странности...

      Айка была вне себя от счастья! Лиза не убила её за испорченные книги, не пытала и не презирала взглядом, только странно посматривала на внешний вид гидры и вполуха слушала речь Альбедо, вероятно, об итогах её занятий по математике.       Сама девушка тихонько сидела и оттирала обложки книг от пятен, вслушиваясь в акцент, пыталась понять суть диалога. Тряпки чернели с немыслимой скоростью, а Лиза, заметив проблему, попросила рыцарей снаружи принести ящик с тряпками.       Кстати, о везении, Айка раздумывала над письмом Осиала достаточно долгое время и смогла вывести такой итог: она полностью беззащитна. В городе у неё никого нет, а те же Лиза, Джинн и другие не заступятся за неё. Это же так логично! Но по своей глупости гидра уже успела заново попробовать вкус связей, возникающий между людьми, и прикипеть к заочно знакомым людям с большей силой.       Каждый раз как они возникали в поле зрения, первая мысль окутывала разум нежным бархатом её ожиданий, что не обязаны сбываться. Они ведь протагонисты на стороне добра, помогали слабым, ну, большинство из них. И это заблуждение заставляло верить Айку в то, что и ей может быть оказана помощь. И девушке всё равно на материальную помощь, ей важно сейчас не хорошая кроватка или одежда, а чувства, которыми люди ежедневно обмениваются, когда заводят крепкие дружеские отношения.       Она хочет найти друга, ведь ему можно рассказать что-то и не опасаться, что он потом будет разрываться между долгом перед страной или чем-то в этом роде.       Айка пришла в мрачное настроение, заражая округу унынием. Что-то она сильно разволновалась на этот счёт. Переведя взгляд на пару, она тихо сложила книги в стопочки, проверила наличие упущенных пятен и удалилась прочь из библиотеки.       Занятие закончено, Лиза давать задание не стала, так как счёт у гидры вполне неплох, учитывая, что задачи, как для детсадовцев. У Кли сборник одолжили? Слишком легко. Тихо попрощавшись, она прикрыла дверь уже не слыша, как Лиза пыталась её остановить.       Своей неопрятности она не стеснялась и легко прошлась по главной улице, посветив своим чёрным лицом, где это только возможно. Она добралась до магазинчика и, вторгаясь на территорию, вяло махнула торговцу. Он тихий, не задавал лишних вопросов и не навязывал товар. Только брал деньги.       Айка потратила последнюю мору на записную книжку, карандаш и пакетик какого-то овсяного печенья. Если честно, она не успела попробовать даже пряники, которые купила позавчера. Гидра надеялась, что успеет выпить чаю, отмыться раствором от чернил — его одолжил Альбедо — вернуть флакон алхимику и смотаться в Инадзуму. Она даже без карты примерно помнила, где рос кровоцвет. Но для начала обратно в Спрингвейл!       Только вот энтузиазм резко угас, когда перед ней во всей своей красоте стоял Кэйа. Он сложил руки у груди, одной подпёр подбородок и очень внимательно рассматривал её, пока в конце не наткнулся на пакет. На его губах появилась улыбка, которую можно было понять от «какой интересный цвет кожи приобрело твоё личико» до «забавно, что уже второй раз я вижу тебя выходящей от торговца из Снежной». Айка получше перехватила пакет и тихо пробурчала приветствие капитану кавалерии. Тот чему-то покивал и быстро нырнул ей за спину, приобнял одной рукой.       Он отделял слипшиеся локоны и что-то экспрессивно говорил, изредка вплетая её имя в поток слов. Айка просто сдалась, а он, кажется, и не ставил цели с ней поговорить. Только поиграть на нервах. Его интонация поразительно быстро менялась каждые две фразы и слишком уж много раз Кэйа невзначай натягивал её волосы посильней. Девушка не стала вырываться или бить того по рукам, чтобы юноша разорвал физический контакт. Айка просто посмотрела на него с такой жалостью и сочувствием, что Кэйа поперхнулся на слове и даже закашлялся.       Вот он и разорвал контакт, теперь она его похлопывает по спинке и что-то лепечет на случайных звуках из тейватского. Кэйа забавно хватал ртом воздух и смотрел на девушку со смесью удивления и маленькой обиды.              — Кэйа, вода, нос, — тихо прошептала она ему, приблизившись, и с затаённой издёвкой указывала на его сопли.       Ей стало даже немного стыдно, так как она специально подгадала момент, где он ещё больше разгонял скорость речи. Говорить на таких интонациях неимоверно тяжело и нагрузка на связки попросту огромная.       Кэйа быстро достал из хранилища платок и промокнул нос. Но гидра успела заметить, как сверкнул крио глаз Бога.       Ситуация пробивала на смех. Айка резко отвернулась и зашагала вперёд, не дожидаясь собеседника, хохот всё рвался наружу, а в голове крутилась какая-то нелепица.       Капитан стал на удивление собранным, а слегка покрасневшие уши выдавали его смущение. Гидра решила поделиться с ним своими вкусностями и переложила в бумажный пакет овсяного печенья и мятных пряников. Насильно всучила ношу в руки парня.       Кэйа нахмурил брови и остановился посреди дороги, рассматривая что-то у себя под ногами.       — Пошли в Долю Ангелов? — пакет осыпался искорками, а сам юноша принял расслабленную позу, ожидая ответа. Знаменитая монеточка заблестела в лучах вечернего солнца.       — Впустят грязь? Не будут говорить зло о здание?       — А… Черт, я быстро привык, что ты никак не реагировала на свой внешний вид. Поэтому подумал, что тебе просто нравиться ходить с испачканным лицом, - денюжку поймали в кулак и странным жестом заставили её исчезнуть.       — У меня нет мора, Кэйа, — покачала гидра головой из стороны в сторону, не понимая о чём он говорит конкретно. Она честно отвлеклась, а он её честно отвлекал. — Я не смогу поделиться с тобой мора и купить взрослый сок.       Красивый синеволосый юноша прикрыл слишком широкую улыбку рукой и засмеялся, смахивая слезинки и растирая лицо, он пытался привести себя в чувства. Айка сама невольно засмеялась, просто потому что рядом с ней смеялся человек, это как с зеванием — заразительно.       Кэйа шумно выдохнул и опустил руку на голову девушки, стал трепать волосы, с которых посыплись кусочками засохшие чернила. Девушка поморщилась, изобразив ладонями навес от краски, и легонько пихнула капитана в рёбра, услышав тихий «ойк» и мягкий смешок.       — Айка, кроме шуток, взрослый сок? — спросил он и хитро улыбнулся. — Только при Дилюке такого не скажи, умоляю, мне нужны аргументы, если он не даст мне вино под каким-то сомнительным предлогом.       — Всё ясно, но так темно-о-о, — протянула гидра и охотно вошла в заведение, когда Кэйа пропустил Айку вперёд, учтиво придержав деревянную дверь.       Мастерски игнорируя лицезреющих её внешний вид, она сделала заказ сока, юноша поправил свой мех и заказал, вероятно, полуденную смерть, оплатил счёт и, предложив взять его под локоть, провёл на второй этаж подальше от любопытных глаз.       Айка испытывала достаточно смущающие эмоции, а её женская часть, обычно молчавшая, тихо встрепенулась. Всё-таки стоило не упрямиться, а пойти и сменить одежду, отмыться от чернил.       Кэйа присел напротив поставил свой напиток и завёл медленный разговор ни о чём. Он спрашивал про обучение, про Лизу и Альбедо, узнавал о Джинн. Она спокойно отвечала, вконец расслабившись, и наслаждалась диковинным вкусом волчьих крюков.       Гидра отвлеклась на свои мысли, слушала его, но не слышала. Хотелось чего-то вот такого человеческого, какой-нибудь настольной игры и небольшой компании. Такая мелочь, а как бы было приятно.       Подцепив черным хвостом рюкзак за лямку, она открыла отсек и достала чистый лист, а вот карандаш провалился на самое дно. Девушка сняла перчатки и аккуратно погрузила руки в ранец.       Кэйа с интересом наблюдал, как его собеседница вырисовывала девять клеток, а потом пыталась просвятить его в игре крестиков и кружочков.       Они сыграли шестнадцать раз, Айка вычерчивала каждое новое поле битвы меньше предыдущего, а Кэйа напрягал свой глаз. Гидра уж слишком маленькими масштабами ограничивалась, а свет в таверне был тусклый и масленый, смазывая грифель карандаша в сплошные тени, а не линии.       Они вышли на ничью, пускай лидировала девушка, Кэйа в последнем раунде смог зайти на прошлое поле битвы и перечеркнуть три крестика наискосок.       — Умный, нет, хитрость. Молодец, Кэйа, — сказала Айка, сворачивая листочек их бесконечного побоища, однако капитан мягко отобрал его, навалившись телом на столик, он тянулся, как кошка, с полуулыбкой на блестящих губах и перенёс бумагу в свой инвентарь.       — На память о тебе, дорогая, — усмехнулся он, подмигивая, и допил оставшееся в кружке, положил голову на согнутый локоть. Кажется, его приятно разморило.       Гидра отвела взгляд на глаз Бога и пожала плечами.       — Оставляй. Не теряй.       — Всенепременно, — задумчиво протянул Кэйа, украдкой заглядывая в узкий зрачок собеседницы, где отражалась его лёгкая очаровательная улыбка.