Вена не верит слезам...

— Хелл, ты не знаешь, почему Рихард с утра такой заведённый? — Да шеф «осчастливил» новостью. У нас пополнение в отделе. Начальство решило, что до толпы мы чуть-чуть недотянули. Если эта новенькая любит булочки с колбасой, то можно устраивать турниры, ибо мы, как джентльмены, будем с коллегой делиться, а Рекс заберёт свою долю и добавку сам… — Я даже знаю у кого, — проворчал Кристиан, с грустью смотря на пустующий ящик, в котором ещё пять минут назад лежала свежая, аппетитная булочка с колбасой. — Погоди, ты говоришь «новенькая»? В нашей группе будет женщина? — Ты чрезвычайно догадлив, Бёк, — флегматично ответил Хеллерер, потянувшись к чашке с кофе. — И почему Рихард недоволен? По мне, женщин в полиции должно быть, как можно больше! — Ну, у Рихарда несколько веских причин: во-первых, на радость Рекса от него ушла Патриция Нойхольд, тот самый психолог, из-за которой он был ранен… — Спасибо, я пока не жалуюсь на память, Хелл, — Бёк прожёг коллегу взглядом исподлобья, но тот продолжил со стоическим спокойствием сфинкса. — Во-вторых, у Макса Коха на фоне переживаний стало очень часто подскакивать давление. Рихард очень переживает за старика, даже взял его к себе. Ну и в-третьих, ему надо снова продлевать аренду дома… — Ну и как это всё связано с новой сотрудницей? — непонимающе воскликнул Бёк. — Никак, — пожал плечами Хеллерер, — просто, неудачный момент. И всё-таки хорошо, что я не вздумал уходить в отпуск, интересно посмотреть, что за особа. — Тебе будет интересно посмотреть, как у меня в очередной раз умыкнут возможность познакомиться с девушкой поближе. Рекс с Рихардом в сговоре против меня. Один ворует мои булочки, второй — уводит из-под носа девушек. — Не спеши делать такие пессимистичные прогнозы, может, она страшна, как Крик на картине Мунка? — Да ладно тебе, не преувеличивай! Стоп, а ты личного дела её не видел? — Неа, Рихард проворчал что-то о новой сотруднице и пошёл вместе с её личным делом к начальству. — Эх, почему все важные новости я узнаю в последний момент? — Да уж, новости! Я наконец-то дожил до времён Апокалипсиса! В нашем отделе женщина! Рано утром меня разбудил телефонный звонок. С трудом продрав глаза, я потянулась к мобильнику. — Алло. — Хэй, привет, Тесса, — раздался на другом конце жизнерадостный голос Марка Хоффмана, моего друга детства и тоже сотрудника полиции. Вчера я вышла на следующей же остановке, позвонила Марку, дежурившему на одной из станций метро, и дала точные приметы алкашей. — Коллеги, дежурившие в эту ночь на станции, взяли ваших амбалов, так сказать, на месте преступления. После того, как вы уехали, они ещё долго стояли на платформе и поминали весь женский род до седьмого колена. Мать, ты даже во время отдыха найдёшь приключений на свою пятую точку, а другим мороки. — Что делать, мне везёт по жизни… — Ну, то, что ты с завтрашнего дня в легендарной группе Рекса и Рихарда Мозера, это, действительно, везение! — Мне нравится порядок имён, — усмехнулась я, — кстати, сегодня иду знакомиться. — Это правильно, нужно сначала встретиться в неформальной обстановке, попить пивка. — Пивка, говоришь? Ну что ж, спасибо за совет! — Тогда прими ещё один: помимо телефона носите с Патрицией и перцовые баллончики, а ещё лучше пистолет. — Обязательно, Марк, не волнуйся. За завтраком позвонила мама. В этот раз она проявила небывалую тактичность и не начала с места в карьер в сотый раз поносить мою профессию. Расспросив её о самочувствии, остальную информацию про нелепых клиентов и соседку с попугаем слушала вполуха. Про всё это я уже знаю, и хорошо, что хоть у кого-то в жизни есть стабильность. Чувствуя, что мама медленно, но верно подбирается к очередной серии сетований по поводу моей загубленной жизни, быстро прощаюсь. Выхожу из квартиры, и у меня опять звонит телефон. Что с утра прорвало-то всех! — Алло, Пат, привет! — Привет, вот звоню выяснить, не спишь ли ты ещё. — Неа, я уже из дома выхожу. Хочу познакомиться с коллегами в неформальной обстановке. — О, да ты смелая! Или тебе по моим рассказам уже шеф группы приглянулся? — Пат, нет! Я просто хочу познакомиться, приглашу выпить пива. — Выпить пива? — по интонации было понятно, что Патричка сделала фейспалм. — Какая женщина приглашает незнакомых мужиков, да и вообще мужиков, пить пиво! — Я не «женщина», я офицер полиции! Кстати, тех алкашей, которые нас чуть не нагнали, задержали. — Ну и слава Богу, — бесцветным голосом ответила Пат. Почему я дружу с Патричкой? Видит Бог, не знаю. Наверное, потому, что моя единственная подруга сейчас далеко, на работе одни мужики, а среди них нет Тулуз Лотреков, дался им мой душевный стриптиз, эксгибиционизм им подавай! Home, sweet home! А вернее, полицейское управление, которое всегда было чем-то большим, чем местом работы. С ноги открываю дверь, насвистывая Rammstein… Из окошка дежурки высовывается седая голова старика Хайека (или просто дяди Михеля). — Тесса, у тебя же выходной! — Да вот решила познакомиться с новой командой. Я ж к Мозеру перевелась. Ну, Вы знаете. — Да-да, молодец, не пожалеешь, — заговорщески подмигнул мне Хайек. — Они сейчас все в спортзале. Понятно, уже навострила лыжи. Главное, с экс-коллегами там не встретиться. Ой, нет, я, конечно, размечталась! Разумеется, первый человек, с которым я имела глупость, буквально столкнуться у боксёрских груш, был Вальтер Фогель. Одна из пусть не очень веских, но причин моего перевода. В моём бывшем отделе я была чем-то вроде этажной проститутки: я не хотела никого, но меня хотели все. И не потому, что я Мерлин Монро или Моника Беллуччи. Мне до их красоты и сексуальности, как до Китая пёхом. А самое главное, мне туда в общем-то и ни к чему! Но мораль такова: сколько бы феминизм ни бился-ратовал за равноправие, но, пока мужчина топчет эту грешную землю, шовинизм пребудет с нами с женщинами всегда!       Как там было в наивной, но доброй музыкальной комедии «Забавная мордашка» с Фредом Астером и Одри Хёпберн? Умница-красавица Джо, дабы осуществить свою мечту о встрече с самим профессором Фостером, соглашается поехать в Париж на фотосессию для известного журнала мод в качестве модели. Фостера она встречает, а попутно у неё вспыхивает любовь к фотографу Дику Эйвери. Последний её, конечно, ревнует к этому не то недоинтеллектуалу, не то к недомошеннику. Между героями был примерно такой диалог: — Поверь мне, он мужчина даже больше, чем философ. — У нас с ним было чисто интеллектуальное общение! — Твой интеллект интересует его не больше, чем меня! Простите, феминистки, как бы это ни было грустно, но это до сих пор злоба дня! Если Вы девушка не за 25, у Вас внешность куколки, грудь и попа на месте, Вы работаете там, где одни мужчины, готовьтесь к обороне! Я сейчас не буду читать проповедь о падении нравов, но если заглянуть правде в лицо… Специфика нашей профессии такова, что не каждый захочет связать свою судьбу с одним из нас. Ночные звонки, работа почти без выходных/отпусков, постоянный риск стать матерью\отцом-одиночкой, а то и заложником каких-нибудь бандюков. В общем, сотрудники полиции вносят щедрую лепту в статистику разводов. А личной жизни хочется всем… И потом, погони, драки, перестрелки. При такой нервной работе регулярно хочется разрядки. А что для этого лучше всего подходит? Правильно, основные два варианта: выпивка и бабы. Замутить с коллегой… Что может быть пошлее и обыденней! Но у нас такое случается часто, но я не стала играть по этим правилам. А в мире мужчин всё обстоит так: дала — шлюха, не дала — тоже шлюха. Но во втором случае добавляется ещё и глубокая обида, а порой в совокупности с желанием отомстить. Особенно острое желание было как раз у Вальтера. — Ооо, Тесса! — спасибо, что не облизнулся, — неужели ты по нас соскучилась? — Не поверишь, нет! — огрызнулась я, намереваясь обойти его, но Вальтер не хотел сдавать позиций. — Нисколечко? — Я ищу своих новых коллег, — не поддерживаю его дурацкую игру по моим нервам. — Как вы, девушки, быстро продаётесь!.. — Рихард Мозер! Здесь есть Рихард Мозер! — обрываю я начало пошлейшего из монологов от Вальтера. Конечно! Так всегда! Чем больше народу, тем меньше шансов, что тебя кто-то услышит! — Он там, — неопределённо махнул рукой веснушчатый паренёк. И то хлеб! — Есть ли здесь Рихард Мозер?! — продолжаю орать во весь голос, с великой радостью ощущая, что Вальтер при этом имени быстренько испарился. Да, очевидно, Патричка права, мой новый шеф — суровый персонаж. До меня доносится лай собаки. Интересно, что она делает в спортзале? Качает пресс? Увернувшись от очередной груши, пожалела, что не дождалась моих новых коллег в отделе: — Рихард Мозер! Высокий мужчина лет тридцати с гаком (простите мне мой лексикон) оборачивается на мой голос и… Груша прилетает ему в спину. Ну конечно! Прийти в новый отдел и при первой же встрече сбить с ног своего шефа, пусть и косвенно! Тесса, ты молодец! Начала за здравие, если не за упокой! Картина маслом: на полу растянулся шеф, вокруг него хлопочем мы с Рексом (да, птица-говорун отличается умом и сообразительностью, мне можно на битву экстрасенсов идти). — Чёрт, каково… — мда, а кто-то мне говорил про манеры, хотя, признаться, я бы ещё не так ругалась, если бы меня сбила груша, уши в трубочку у окружающих свернулись бы в момент. Между тем шеф мужественно поднимается с земли, всё ещё извергая поток проклятий в адрес несчастной груши. — Кто Вы такая? — меня буквально сканирует пронзительный взгляд голубых глаз. — Я Ваша новая сотрудница, меня зовут Тесса Леманн. — Вы же должны были начинать с завтрашнего дня? — Я хотела познакомиться с вами, ну то есть со всей командой, угостить пивом… — ответила я, чувствуя себя нашкодившей первоклашкой. Может, Патричка права, пиво — это чересчур… Мужчина даже не попытался скрыть ухмылки. — Рихард Мозер, — мои пальцы утонули в его широкой крепкой ладони, — а это Рекс, величайший полицейский Вены, да и всей Австрии. — Я догадалась, — улыбнулась я, слегка потрепав овчарку по загривку. — Надеюсь, твоя догадливость поможет тебе ловить преступников так же ловко, как сбивать с ног своего начальника, — да, шеф действительно рассержен. — Простите, я не хотела, чтобы так вышло! — пытаюсь извиниться снова и весьма неоригинально. — Ладно-ладно, хватит тут распинаться в любезностях, — оборвал мои потуги Мозер, легонько подталкивая меня к выходу. — Подожди минут десять, остальные уже сидят в столовке, не дождались, когда за них заплатит дама. Под любопытствующие взгляды коллег направляюсь к выходу… Вот уже более десяти минут занимаюсь самобичеванием, стоя на тротуаре и тщетно пытаясь вырыть носком кроссовка дырку в асфальте. Надо было ТАК прошляпиться! Внезапно чувствую, как влажный нос касается моей руки. Оборачиваюсь, на меня смотрит пара умных собачьих глаз. Мне иногда кажется, что им, этим четвероногим существам, дано знать гораздо больше, чем нам. Они видят самые тёмные уголки твоей души, знают наперёд, что ты скажешь… Ну здравствуй, друг! Надеюсь, когда-нибудь смогу поздороваться с тобой так вслух. — Провидение явно против того, чтоб моя группа пила за счёт и во славу Прекрасной Дамы, — из-за двери показывается фигура Мозера. — Вызов? — догадываюсь я. — С интуицией у тебя порядок! — хмыкнул шеф. — Да, труп. Мужчина найден мёртвым в своей машине на парковке. Ну, вперёд! Есть машина? — Нет, — растерянно ответила я. — Тогда поедем на моей, — скомандовал Мозер. Передо мной галантно открывают дверь, но меня опережают… — Рекс, ты же сидишь на переднем сидении! — Я думаю, мы с ним поместимся, ничего страшного, — и ныряю в салон автомобиля. — Ты предатель, Рекс, — по-доброму ворча шеф заводит машину. — Наверное, он просто учуял запах булочки с колбасой. Я могу ему скормить, если можно, конечно! — Ну, если ты любишь булочки с колбасой, то ты нашла целый отдел родственных душ, — поднял брови Мозер. — Скорее, не я, а мой доберман… Любил… У меня в детстве был пёс, мы с ним души друг в друге не чаяли. Ну вы понимаете, связь животного и человека — это нечто особенное! Это мы любим других, пока эти другие нам нужны, по крайней мере, именно так, в основном, любит большинство людей, собаки любят по-другому, навсегда. Но и этой любви меня лишили. Пока я была в школе, отчим вызвал врачей из ветклиники, сказал, что собака бешеная, её надо усыпить… А Треф, так звали моего четвероногого друга, он не был бешеным он просто не давал меня отчиму в обиду, и тот ему отомстил. За это я отчима возненавидела. Мои глаза покрывает предательская пелена, а ведь я зареклась плакать по ком бы то ни было… Но даже сквозь эту пелену я вижу глаза шефа, в которых отражается что-то очень похожее на сочувствие… — Подъезжаем, — спокойный твёрдый голос вырвал меня из предсентиметального состояния. Слёзы мгновенно высохли. Впереди ждёт работа, всё остальное — за борт.