Помолвка "понарошку"

— Мне нужно ещё выпить. Официант, а можно нам сразу к этому бутылочку мартини?! — Альбина заодно помахала какому — то мужику за соседним столиком. — Кто знает, может мы сегодня и не платим. Маш, обернись, только не резко. Зацени кандидата. — Вроде ничего. Не урод. И запонки дорогие. — Запонки волнующе дорогие, я бы сказала. Вот, не зря мы сюда пришли. — Алечка, ну, давай о главном. Я умоляю. Мне кажется, я скоро сыпью пойду от…этого всего. — Швецова шпажкой потыкала сыр. — Ой, Марусь, — Крутицкая потерла виски. — Может это возрастной кризис? Ну, надо было, а. На 20 лет забыли про эту проблему по фамилии Кораблев. И снова-здорова. — Кто забыл? — Ну, ладно. Дай мне пофантазировать, что я не прожила одну пятую своей жизни, непрерывно выслушивая истории о Кораблеве. — Альбина отправила в рот кислющую оливку с лимоном. — Аля, мы подали заявление! Мы помолвлены. Ты понимаешь? — Швецова махом опрокинула в себя бокал и запила апельсиновым соком. — Машк, он вообще при должности, квартире, нормальной машине? Если да, то есть смысл подсуетиться и все — таки выскочить замуж. — Это никогда не было… — Да-да. Ты его любила и тогда, когда он жил в коммуналке и ездил на развалюхе. Для чего я только старалась, свела тебя с Луганским? — Я же вышла за него. И прожила с ним 15 лет. Ты же знаешь, Дима был для меня близким человеком. Хоть и был не доволен моей работой. — Ну, это он, конечно, замахнулся. Согласна. Ты без работы помрешь как пить дать. И только твой любимый опер всегда это понимал, кстати. Кораблев - да. Кораблев полюбил её такой. Полюбил на череде вызовов. Полюбил в серых подворотнях между бандитскими разборками. В старых милицейских машинах. В облупленных стенах казённых учреждений. А не в переднике у плиты. Швецова хочет по привычке возразить, что он не её любимый опер. И вдруг смиряется. "Не теряй меня. Я с Альбиной в ресторане." "И не думал. Видел еë у СК. Вас забрать?" "Мы на такси. Спасибо." Кораблев сиесекундно набирает. - Все точно в порядке? - Привыкаю к новому статусу. - Надеюсь, не мучительно? Волнуется. Слышно. - Нет, Кораблев, ты не мука. Ты определенно другое. Ей хочется, чтобы он улыбнулся. - Я смущен. Он улыбается. Стопроцентно. - Ладно, отдыхайте. Альбине привет. - Она будет несказанно счастлива. До завтра. - Пока. Аккуратней там только. Все-таки уже поздно. Маша сбросила звонок и упала на диванную подушку. - Видела бы ты своё лицо, Марусь. Что сказал - то хоть? - Ой, все как всегда. Предлагал забрать нас. И просил быть аккуратней. А, и привет тебе передает. - Как приятноооо. Все же Кораблев такой душка. - Сколько ты уже выпила? - Всего-то пару капель. Он душка, но только когда не заводит своё фирменное "бу-бу-бу, бу-бу-бу". А иначе сил никаких нет. - Леня смешно ворчит, ладно тебе. - Какая ж ты дурында, Машка! - Аля захохотала. И Швецова тоже. ***** - Уууууу, до девичника вроде далеко было. - Ты собрался брать в жены разваливающуюся старуху, ты знал об этом? - Еще и пьющую, оказывается. Кораблев помог Швецовой сесть на стул. - Очень смешно. У тебя есть что - нибудь от головы? - У Курочкина есть убойный антипохмельный порошок. Я схожу. - Звучит не очень что - то. - Зато как действует! Леня вышел, стараясь не хлопать дверью. И через несколько минут вернулся с двумя стаканами. С водой и с какой - то мутной жидкостью. - Прошу! - Это оно такое на вкус, что его надо запивать? - Ну, прости. - Ненавижу тебя, Кораблев. Несколько больших и мучительных глотков. Пара рвотных рефлексов. - Как насчет сходить позавтракать? - Ой, нет. - От похмелья хорошо помогает яичница с беконом. Жареным. Да пожирнее. Маша поморщилась. - Не смей. Издеваться. Усмехаться. И говорить про еду. - Ладно. Там про дело и поговорим.