I'm always here

Томас Крозье обожал и ненавидел свою работу одновременно. Обожал за то, что он смог реализовать себя как преподаватель, и многие школьники охотнее вступали в дискуссию по темам, как-то стали более вовлеченными, но была и обратная сторона – многие девушки стали открыто навязываться к почти тридцатилетнему учителю, даже при наличии обручального кольца. Сначала он мягко намекал, что он женатый человек, но некоторые девушки в упор не хотели этого слышать. Потом Томас начал говорить прямо, что у него есть любимый человек, и даже специально демонстрировал кольцо, однако это уже не помогало. Последней каплей стало то, что одна из школьниц посмела использовать тот же аромат, который использовал Френсис – хвоя, полынь и море. А также немного гвоздики. Уловив этот тонкую смесь одеколона, Томас с трудом сдержался, чтобы не высказать наглой девчонке всё, что он мог бы сказать. Вместо этого со злобной улыбкой и ненавистным блеском в аквамариновых глазах попросил её не пользоваться этими духами. - И эта дрянная девчонка думает, что сможет меня завоевать,- возмущённо говорит Томас Эдварду, когда они сидели в одном из пабов города. Литтл задумчиво крутил бокал со светлым пивом, а Томас сделал глоток эля, которым славилось это заведение.- Я давал клятву верности Френсису. Он мой муж. - Считай, что я ему тоже своеобразно верен, Том,- Эдвард поднимает на друга карие глаза.- Этот человек никогда тебя не предаст. Я видел, как он на тебя смотрит, с самого начала, и с того дня, когда мы познакомились в части. Эдвард невольно проникся уважением к Френсису после того, когда Томас попал в больницу. И что Френсис взвалил на свои плечи многие вопросы, связанные со счетами и реабилитацией его друга. Потом они уделили друг другу время на разговор, и выяснилось, что каждый из них за Тома горой, и сделают невозможное, чтобы он был счастлив. Но сейчас Френсис Крозье был где-то в море. Почти полтора года, как он и предсказывал. - Мне бы хотелось, чтобы Фрэнк вернулся к Рождеству,- признаётся Томас, поправляя упавшую на глаз прядь волос.- Роберт тоже постоянно спрашивает. - Связи с ним нет?- деликатно интересуется Эдвард, разом допивая хмельной напиток и тут же отказывается от второго бокала. - Даже если есть, то он мне не звонит. Кстати, я тебе хвастался тату, которое сделал? Томас Крозье видит, как лицо Нэда вытягивается от удивления. А потом хитро улыбается, и соглашается взглянуть при возможности. Заплатив за напитки, они тепло прощаются, и Томас говорит: - Мне понадобится помощь. Именно твоя и Грэма. У меня есть одна задумка к мероприятию в школе… И Эдвард Литтл, не думая, соглашается. Зная, что Грэм Гор сам обожает авантюры. А идея, предложенная Томасом, слишком уж авантюрна. *** Как и предполагал Томас, Джордж, услышав, что ему предлагают исполнить вокальную партию из одной песни, наотрез отказался. Остальные же не понимали, что двигало их другом. Но настаивать не стали, и с удвоенной силой взялись за репетиции, когда была дополнительная возможность. И пару раз даже срывали голоса – особенно Томас, а ему же надо было преподавать. Ему повезло, и ученики на его уроках вели себя довольно смирно, чтобы услышать всю нужную информацию. За что Джопсон-Крозье был им безмерно благодарен. После того, как Томас и Роберт помирились, они стали стараться прислушиваться к желаниям друг друга, и стараться не допускать повторения этой разборки. Конечно, немало усилий приложили к этому миру Бридженс и Пеглар. Анри Левесконт, директор школы, время от времени хвалил Томаса перед всем залом, когда там проходили какие-то общие собрания, где он порой делал анонсы, и этот раз не был исключением: - …и благодаря стараниям нашего учителя литературы, мистера Крозье, один из наших учеников обеспечил себе место в престижном колледже. Томас усмехнулся, когда по залу прошли вялые аплодисменты. Он знал, что кому надо, тот отблагодарит его лично. И тот, кто заработал это место, получил шикарный подарок под Рождество. В тот вечер он планировал встретиться с Грэмом и Эдвардом, для очередной репетиции, когда его снова не остановила какая-то наглая ученица. И в нос Тому ударил тонкий хвойный аромат. Перед его глазами снова вспыхнула пелена ярости, и каким-то чудом он смог сдержаться. Время неслось быстро, пока не настали последние две недели перед Рождеством. Томас как обычно вёл урок, стараясь, чтобы хоть кто-то из учеников был вовлечен в дискуссию, но в тот раз он раздал им тест, которым все были недовольны. Пока Томас объяснял задания, и предупреждал, что всякие попытки списывания будут пресекаться, он не услышал как кто-то бежал по коридору, и как внезапно распахнулась дверь в его кабинет. - Фрэнк вернулся!- выкрикнул Роберт, и понёсся дальше. - А кто тот офицер?- спрашивает кто-то из учеников, который сидел у окна. Многие ринулись посмотреть, что тут делает так называемый офицер. Томас, протиснувшись, замирает. В офицере Королевского военно-морского флота он узнаёт своего любимого, Френсиса Родона Мойру Крозье. Томас пятится назад, извиняется, и бежит вслед за Робертом, который к тому времени уже повис на Френсисе. Томас не чувствует холода, когда останавливается в нескольких шагах от ирландца. Тот что-то возмущённо кричит ему, а он не слышит, глупо улыбаясь, и чувствуя, как по щекам текут слёзы счастья. - Ты вернулся… Ты вернулся!- чуть ли не надрывно кричит он, бросаясь в объятия мужа, и наплевав на то, что на него смотрит весь класс. И страстно целует Френсиса, изголодавшись по этим потресканным губам. Которые чувствовались как солёное море с привкусом полыни. - Ты сдурел,- говорит Френсис, снимая с себя шинель и накидывая её на плечи Томаса. А тот только смотрит на него неземными аквамариновыми глазами. Берёт его лицо в ладони, снова проводя большими пальцами по оспинкам такого родного человека, и целует в уголок рта, так нежно и невесомо, что ирландец тает, и закутывает Томаса в шинель ещё сильнее.- Я по тебе соскучился, дорогой мой. Любимый. И со всей заботой, словно отец целует ребёнка на ночь, целует мужа в макушку, зарываясь в тёмные волосы, прижимая его со всей теплотой. Сам же Томас утыкается носом в открытую кожу шеи Френсиса, ощущая тот самый родной запах корицы и гвоздики, на этот раз смешанный с нежным ароматом кедра. Запускает пальцы в светлые волосы мужа. Как он однажды сказал Френсису, этот цвет всегда напоминал ему пшеницу. - А теперь пошли внутрь. Я не потерплю, чтобы ты заболел,- в полушутливом приказном тоне сказал Френсис, вытирая слёзы Томаса. - Я ещё раз скажу тебе, милый мой… Ты мне муж, отец и возлюбленный. Я так рад, что ты вернулся,- Томас Крозье снова целует Френсиса в губы, так жадно и неистово. Они вместе идут до класса Томаса, и он не спешит снимать шинель Френсиса. Ему не хотелось возвращаться в класс и проводить этот уже никому ненужный тест – ученикам хотелось поглазеть на офицера морского флота. - Подожди меня в библиотеке, Джопсон тебя проводит,- он кивает в сторону Роберта, а тот просто светится от счастья. - Нет. Он пойдёт на урок. Даже стоя на пороге класса Томаса, Френсис элегантно снял шинель с Томаса, поправил сбившийся воротник, на глазах у онемевших от шока учеников, и особенно у тех девчонок, которые готовы были вот-вот разрыдаться злыми слезами. - Мистер Крозье,- тянет кто-то, и Томас с ирландцем поворачиваются к говорящему. Тот в смятении, немного не понимая ситуации.- А тест всё-таки будет? - Ещё как будет,- со смешком говорит Томас, и напоследок решает озвучить ответ на немой вопрос школьников:- Знакомьтесь, мой муж. Коммандер Френсис Крозье. *** - … и когда Фрэнк появился во время перерыва в столовой, он такой фурор произвёл,- с каким-то восхищением говорит Томас, и с нескрываемой нежностью смотрит на Френсиса. В тот вечер Френсис сидел в пабе с Томасом и его друзьями, а те отчитывались перед коммандером, как заботились и опекали Тома. Джордж жарко заверял, что всё было хорошо, и что мистер Бридженс и мистер Пеглар готовы это подтвердить. - Но зато я получил этот шрам во время одного вызова,- с гордостью демонстрирует Ходжсон тонкий шрам на тыльной стороне ладони.- На меня набросился отчего-то перепуганный кот, и бедному Эдварду пришлось отрывать силой от меня несчастное животное. Оно не пострадало. - А расскажешь, как прошла твоя экспедиция?- вежливо и участливо спрашивает Грэм, улыбаясь обаятельной улыбкой. Вскоре все хохотали с того, когда Френсис рассказал, что Джеймса Росса чуть не заклевали за зад несколько пингвинов, которые решили, что Росс покушается на их пингвинят. - Вы бы видели, как он убегал,- сквозь смех рассказывает ирландец, и краем глаза видит, что и Эдвард почти что уполз под стол от гогота. Что удивительно, его вечно грустные и тоскливые глаза немного оттаяли. Не отставал от Литтла и Грэм Гор, чьи широкие плечи тряслись так, что Томас подумал, что бывший начальник бригады вытеснит его с диванчика, за которым он сидел с Джорджем и Эдвардом. Вечер в пабе прошёл быстро и по-доброму. Эдварда было не узнать – он словно снял маску постоянной тревоги и беспокойства, и не был похож на вечно тугой комок нервов, готовый начать паниковать по любому поводу и что-то делать. - Значит, мы договорились?- спрашивает Томас на выходе из паба, надевая шапку и потеплее укутываясь в шарф, заботливо купленный мистером Бридженсом. - Ещё спишемся,- подтверждает Грэм, и вся компания расходится в разные стороны. - Что это за сбор тайного общества?- с усмешкой спрашивает Френсис, обнимая Томаса за плечи. - На то оно и тайное, чтобы ты ничего не узнал раньше времени,- Томас Крозье широко улыбается своему мужу. На что Френсис ещё крепче прижимает парня к своей груди, а тот с удовольствием ныряет в его объятия. *** - Френсиса переводят в Белфаст, и я после окончания года уезжаю с ним,- начинающие седеть брови Анри взлетают вверх, когда Томас Крозье говорит эту информацию директору в лоб. - Очень жаль,- Томас хмурится, ведь он не понял, рад ли Левесконт или нет этой новости.- Говоришь, сможешь закончить этот год и курс? - Да. Томас всегда был человеком слова. Поэтому никто, кроме Роберта, его друзей по пожарной бригаде и Бридженса с Пегларом не знали об этом. Значит, на этом вечере он сможет исполнить свою задумку с Эдвардом и Грэмом. Когда наступил тот самый школьный вечер, на котором все желающие смогли представить свои номера, никто не подозревал о своеобразном прощальном подарке Томаса Крозье. Френсис был среди гостей, потому что Томас до сих пор являлся учителем. Никто ничего не понял, когда со сцены Томас начал петь: The king and his men stole the queen from her bed And bound her in her bones The seas be ours beyond the powers Where we will, we’ll roam Грэм и Эдвард замолкли, словно набирая воздуха, а затем Эдвард Литтл, который всегда казался тугим комком нервов, будто воспрянул духом, и глубоким низким голосом начал свою строчку. Настолько низок был голос, что у всех присутствующих побежали мурашки: Yo, ho, all hands Hoist the colours high Во второй части строки к нему присоединяются Грэм и Томас. Последний же лукаво и хитро смотрит в зал, выискивая Френсиса. Который, к слову, просто онемел от происходящего. Heave ho, thieves and beggars Never shall we die Начиная припев по второму кругу, голос Томаса раскрывался настолько чистым хрусталём, что все школьники были в таком невероятном восторге, что после того, как они закончили выступление, зал взорвался такими бурными овациями. Трое друзей сами пребывали в диком восторге от затеи, которую они так мастерски выполнили. - Это было просто невероятно,- ирландец целует Томасу тыльные стороны ладоней, ловя осуждающие взгляды остальных, но это его не интересовало. - Потому что я знал, что ты рядом. - Знай, Том – я всегда рядом. И всегда буду, даже если мы на расстоянии. Когда они вышли на крыльцо школы, чтобы немного отдохнуть от шума школьной толпы, Томас Крозье снова прильнул к Френсису, целуя того в уголок рта. Им обоим всегда хотелось услышать главные слова «Я всегда рядом». И их маленькое желание сбылось.