С места в карьер

       Восьмая с трудом разлепила веки,щурясь от света.Голова нещадно раскалывалась, а плечо сковывало острой болью.        Со стороны входной двери раздавались приглушённые голоса. Восьмая смогла распознать что это были голоса Пятого, Лютера...и Слоан?        Она села на кровати, пытаясь вслушаться в то о чём они говорят:ей удалось уловить только как Пятый на что-то согласился, после чего,раздался хлопок двери.        Взгляд рассредоточенно блуждал по номеру, в попытках напомнить разуму цепочку вчерашних событий: на тумбочке рядом с кроватью в беспорядке лежали листы исписанные формулами, очевидно, принадлежащие Пятому, её пиджак висел на ручке кресла,а на другой ручке того же кресла стояла открытая аптечка.        –Смотрю ты уже проснулась,– в дверях появился Пятый,–Как себя чувствуешь?        Восьмая вспомнила вчерашние события от начала и до конца, взглянув на Пятого. В голове тут же образовалось месиво из мыслей и чувств, раскалывая её голову ещё сильнее.       Варианты ответа на вопрос Пятого за секунду прошли путь от "отлично" до "господь боже, ты не представляешь как я хочу помереть прям щас".        –Нормально.        –Нормально?– Пятый скептично вскинул бровь.        Восьмая заторможенно кивнула, всё ещё толком не проснувшись.        –Ладно, поговорим об этом позже,– тон Пятого как всегда не терпел возражений,– Сейчас нам нужно сходить на семейное собрание. Спэрроу хотят объединить семьи чтобы предотвратить апокалипсис.        –Ты из будущего сказал этого не делать,– Восьмая терла глаза в попытке проснуться.        –Именно. Надо им об этом сообщить,пока они делов не натворили,– Пятый подошёл к тумбочке,заглядывая в свои записи, он часто так делал когда не мог их доработать. В его движениях ощущалась напряжённость, и Восьмая уже не понимала она использует силу,или Пятый забрался ей под кожу, делясь всепоглащающим страхом неудачи,и деля годы своего одиночества в разрушенном мире на двоих.              –Всё что пожелаешь,просто дай мне пару минут, –Восьмая поднялась с кровати, направляясь к сторону ванной,её немного потряхивало от холода, хотя в комнате была нормальная температура. Она мёрзла всегда.        –Конечно,–ответил Пятый, провожая её встревоженным взглядом.       Пятому невольно вспомнилось как всё детство она забирала его запасной плед из шкафа,а Грейс таскала переносной обогреватель в её комнату каждый вечер, ведь иначе Восьмая не спала, нервируя этим отца.        Оказавшись в ванной Восьмая с минуту прибывала в прострации. В груди,словно после стакана дорого виски ,разливалось тепло, когда мысли возвращались к Пятому, так искренне утешающему её прошлым вечером, но она предпочла игнорировать его, заостряясь на том что дала слабину. Её темп жизни состоял в том ,что,она вечно куда-то бежала: она бежала от своих травм, влияния отца, комиссии, самой себя, и никогда не останавливалась на передышку ,давно сбившись со счета в том скольких убила,и скольких потеряла. Пятый был глотком воды,в этой миле которую она преодолевала всю жизнь, и с каждым глотком её только больше мучила жажда. Пятый делал её уязвимее, просовывая свои тонкие пальцы прямой за грудину и сжимал,учащая пульс.        Немного отойдя от мыслей Восьмая плеснула в лицо холодной воды, дабы побыстрее проснуться, и открыла дверцу полки над раковиной, в поисках таблеток которые зачастую хранили в таких местах. К её везению там оказался ибуметин. Она проглотила одну таблетку, не запивая, и помолилась всем богам которых знала, что-бы та подействовала как можно быстрее.       Как и было обещанно, через пару минут Восьмая вышла из ванной. Она всё ещё была в рубашке которую ей дал Пятый ,но не стала что либо предпринимать по этому поводу, хотя-бы потому что времени было в обрез. На тумбочке обнаружились её наручные часы–они показывали час дня и она зависла на пару секунд, считая сколько она спала.       –Четырнадцать часов?!– Восьмая не помнила что-бы когда нибудь столько времени тратила на сон. Она,конечно, до этого почти трое суток не спала,но всё равно думала что Пятому стоило её разбудить.       –Ты так крепко спала,что я постоянно проверял твоё дыхание,–отозвался Пятый, капошась в своих записях.       Восьмая отпила пару глотков из кружки с кофе, которая стояла на тумбочке рядом с её,недавно лежащими там, часами,– Мог бы и разбудить.       –Тебе нужен был отдых,– произнес Пятый. Он упорядочил листы с формулами и сложил их в стопку, после чего повернулся к Восьмой,–Нам нужно идти.       Она кивнула и притянула к себе пиджак,направляясь с Пятым к выходу из номера.       Некоторое время они шли в тишине. Восьмая пыталась думать о том как им попасть в нужную всленную. Она успела только отрывочно пробежаться по формулам в записях, но этого было достаточно чтобы понять о чём они в целом. Она знала не больше чем то что уже рассказала, тем не менее в голове уже образовалось пара идей. Даже если Пятый правильно расчитает точку в пространстве и времени– что само по себе тяжело, то не факт что он сможет правильно переместиться. Именно поэтому Восьмая подумывала подсоединить Лайлу.Возможно, если они попытаются переместиться в двоём ,то вероятность попасть туда куда нужно повысится.       –Ты расскажешь что произошло?–прервал тишину Пятый, нажимая на кнопку лифта.       –О чём ты?–Восьмая прекрасно знала о чём он.       –О том что тебя два дня где-то носило, а вернулась ты с планом по спасению вселенной, –Пятый повернулся к Восьмой, смотря на неё своим фирменным "Не отвертишься" взглядом.        К счастью таблетка успела подействовать,что, позволяло её мыслям крутится в голове так же быстро как обычно.       –Это долгая история,– произнесла она, в попытках всё таки отвертеться.       –Ты как-то пересказала мне оба тома "Войны и мира" за семь минут,–заявил Пятый ,не собираясь отступать. Вчера он не стал допытоваться до Восьмой ,потому что его больше волновало её состояние, но сегодня ей лучше.       –Всё ради тебя,–Восьмая саркастично улыбнулась,–Отец бы тебя третировал до скончания веков, если бы узнал что ты пренебрегал классической литературой.       –Он и так это делал, –нахмурился Пятый,– Ему не особо нужны были поводы.       Двери лифта распахнулись и они зашли в него, опять сталкиваясь плечами. Что Восьмая, что Пятый не были особо тактильны, к тому же годами отточеные рефлексы к самозащите отпугивали всех желающих прикоснуться. Но когда они были вдвоём, то липли друг к другу, даже не осознавая.       –Не пытайся уйти от темы,– возмутился Пятый.       – Я преместилась в комиссию, – произнесла Восьмая,– Там нашла бункер,в котором была твоя столетняя версия, мы мило поболтали,и ты отправил меня за записями, из которых я и узнала о параллельных вселенных.       –Что за записи?–спросил Пятый.       –Твои,– Восьмая достала из кармана пиджака вырванные листки,со страниц книги Виктора и протянула Пятому,–Подчерк у тебя,кстати, ужасный, еле разобрала о чём ты там накарякал.       Они уже вышли из лифта и шагали к выходу из отеля, пока Пятый рассматривала свои же записи, сосредоточено хмурясь.       –Ну конечно....– пробурчал он, найдя не достающие данные для его расчётов. Пока Восьмая спала ,он успел обдумать кучу вариантов того как можно совершить прыжок через пространство в нужную им точку ,но в плане всё равно было куча недочётов и огромный риск снова раскидать своих братьев и сестёр во времени или, что ещё хуже,в пространстве.       –Где ты их взяла?– поинтересовался Пятый , засовывая записи в карман своих брюк. Он решил что приступит к доработке расчётов сразу после собрания.       –Пришлось наведаться в 1982–ой.       –Откуда у тебя вообще портфель?– он всё не мог понять где она его взяла, учитывая что в комиссии целых не осталось.       –У меня был тайник в Академии, –ответила Восьмая, выходя из отеля,–Я за время службы в комиссии, украла портфелев десять,не меньше.       Пятый фыркнул, незаметно улыбаясь краем губ. Он всегда восхищался находчивостью Восьмой,даже если никогда не признается об этом вслух.       –Почему ты ничего не сказала?–спросил Пятый, надеясь на искренний ответ.        Понять Восьмую без её содействия было невыполнимой задачей, как-бы Пятый не старался. Отношения между ними стали значительно натянутее с того момента как они снова увиделись. Для остальных прошло семнадцать лет ,в то время как для Восьмой двадцать пять,из-за службы в комиссии. Месяц в погоне за апокалипсисами только всё усложнил.       –Ты же знаешь что всегда можешь попросить помощи?–Пятый шёл, повернув голову к Восьмой, но она смотрела куда угодно, только не на него.       –Ты же знаешь что она мне не нужна?– Восьмая злилась,но пыталась не поддаваться эмоциям,не зная их происхождения,– Пятый, я убила не меньше людей чем ты и на протяжении двух лет скрывалась от комиссии. Я не просто могу постоять за себя, я могу постоять за всю нашу семью вместе взятую.       Пятому было известно что Восьмая,так же как и он сам,попала через Куратора в комиссию и работала там–она сама ему об этом рассказала. Он прекрасно знал как работает это место ,особенно,если ты на мушке у Куратора ,и в связи с эти он прекрасно понимал что едва ли Восьмой так просто навредить.       –Это не значит что ты должна одна со всем справляться, пока мы понятия не имеем где ты,–произнес Пятый. Он не хотел повторять прошлых ошибок и опять оставлять её одну.       –Это мне говорит человек провёвший десятки лет в абсолютном одиночестве,–грубость слетела с языка прежде чем Восьмая успела осознать.       Она не хотела давить на больное,но чувствовала такую разбитось и необъяснимую злость на всё и вся, что не успевала за своими мыслями.       –Прости,–Восьмая посмотрела на Пятого: он не выглядел растроенным или возмущённым. Похоже, его это не задело,но она всё равно чувствовала вину,–Возможно, ты прав.       –Возможно?       –Хорошо, ты прав.       Пятый кивнул, с довольной ухмылкой.       До академии оставалось совсем недалеко и Восьмая решила уточнить,–А что случилось? Спэрроу вроде хотели нас прикончить.       –Харлан убил двоих из них, и мы взяли в заложники Слоан,– Пятый сам не присутствовал при большей части событий, но ему всё было известно, в отличии от Восьмой,– Потом мы вернули Слоан и тела, но они хотели и Харлана, взамен на сотрудничество. Мы собрали семейное собрание и решили отдать им Харлана,но Виктор позволил ему уйти. Не знаю что там Виктор с Элисон порешали, но Спэрроу захотели сотрудничать.       –Харлан?—казалось она пропустила не два дня, а два года–это всегда так ощущается, когда в семье семь человек и все психически не стабильны то события развиваются посекундно,–Это тот мальчик из 1963-го?       –Да, но он постарел.       Восьмая кивнула и открыла дверь в Академию.       Всего секунду назад за ними захлопнулась дверь ,но этого хватило что-бы понять что их семья уже здесь. Чем ближе они подходили, тем больше Восьмая ощущала напряжённость атмосферы в помещении–это было из-за того что она большую часть времени использовала свою силу на автопилоте. Оказавшись в гостиной они ожидаемо обнаружили что вся её семья и Спэрроу там ,исключая Клауса и Виктора.       –А где Клаус и Виктор?–спросил Диего, замечая что с пришедшими Пятым и Восьмой не одного из них нету.       –Возможно, их уже Кукельблицнуло,– непринуждённо ответил Пятый, садясь на диван.              –Ты временами такой мрачный.       Восьмая села рядом с Фей, кивая в знак приветствия,на что Фей ей улыбнулась.                    Лютер лепетал что-то о семье, но Восьмая умышленно прослушала, поедая какие-то чипсы со стола. Она только сейчас вспомнила что не ела пару суток, из-за боли в желудке в который по ощущениям залили уксуса.       –А что с пальцами?–спросила Восьмая, заприметив бинт у Диего.       –У нас нету времени на пустую болтовню,– произнёс Бен. Он явно пытался занять больше места в пространстве, разводя руками,–Понимаю, мы не ладили. Ну и ладно, проехали.       –Чисто теоретически,–начал Диего,что обычно ничего хорошего не предвещало,–Если я убью тебя, наш Бен вернётся?       Восьмая закатила глаза, пока Фей рядом с ней хохотала.       –Ещё немного и не только рука начнёт кровоточить,–оскалился Бен.       Пятый не намерен был долго это наблюдать,–Если,вы имбецилы, закончили, не могли бы мы приступить к плану?       В этот момент зашёл Виктор, в растерянности оглядываясь и спрашивая где Харлан.       Атмосфера и без того была накалённой, а теперь уровень враждебности можно было ножом резать, и Восьмая безошибочно определила что большую часть этой напряжённости излучает Элисон. Соблазн использовать свою способность и порыться в её голове был велик,но Восьмая не поддавалась, хотя её не отпускало чувство что Элисон не только скорбью переполнена.       –Что вы с ним сделали?–спросил Виктор. Его тон походил бы на возмущённый, если в нём не было-бы столько страха.       –Они ничего не сделали,– Элисон произнесла это–и все утихли,–Я убила Харлана.       –Ч-что?–голос Виктора был как очень расслабленная струна скрипки, жалобно скрипящий и весь до боли беззащитный, несмотря на то, что при желании он мог бы размазать всех присутствующих тонким слоем по гостиной,–Я не понимаю..Почему?       –Потому что он не достоин жить.       Восьмая встретилась взглядом с Пятым, вопросительно приподнимая бровь. Тот только поджал губы, сам толком не зная что за сырбор.       Виктор начал допытоваться почему Элисон это сделала, в то время как Бен сел рядом с Пятым, захватив с собой закуски.       –Мы могли бы решить это,–продолжал Виктор.       –Что-бы ты опять врал, прикрывая его?       –Не было такого,– Виктор пытался защищаться ,но было ясно что он врал.       –Нет, это именно то что было,– злость клубилась в Элисон по нарастающей,–Я знаю что Харлан убил наших матерей.       Эти слова раздались как гром среди ясного неба. Все удивлённо уставились на Виктора, который замер в шоке.       –Виктор, это правда?–спросил Пятый.       Секунда перед тем как прозвучал утвердительный ответ и тяжесть осознания свалилась на Амбреллу.       –Вот это сюжетный поворот,– произнесла Лайла, со сладкой трубочкой в руке.       –Но он не хотел кому-то навредить,– эти оправдания мало кого тут волновали, хотя и были резонными.       –Откуда ты знаешь?– Пятый ощущал предательство, как и Диего с Элисон, но не Восьмая–ей было плевать кто кого убил, или кто кому соврал, она ела чипсы с ненавистным ей привкусом краба и ощущала зудящее желание прекратить всё это.       –Потому что он был другим, пока я его не сделал таким,– Виктор был почти в истерике,–Если тебе нужно кого-то винить ,то вини меня.       –Я тебя и виню,–в голосе Элисон было столько ненависти что Восьмой стало тошно. Вся Амбрелла была не в восторге от происходящего,но Восьмая,обладая способностью связаной с эмоциями и сознанием,ощущала всё острее–она могла почти физически ощутить несправедливость повисшую в воздухе.       Виктор хотел что-то сказать.       –Закрой свой рот!– крикнула Элисон, после чего Виктор схватился на горло ,не в состоянии открыть рот.       Все хором попытались остановить Элисон,но она продолжала нависать над Виктором, распинаясь о своих страданиях.       –Элисон, прекрати,– сказала Восьмая, почти приказным тоном. Они могли собачиться сколько угодно, но применять силу было слишком даже по их меркам.       Элисон повернулась к Восьмой,–До меня дошёл слух что...,– Лютер с Пятый одновременно вскочили , выкрикивая что бы та прекратила,–Ты тоже заткнёшься.       На секунду глаза Восьмой застелила белая дымка. Чашка с чипсами выпала из её рук с жалобным звоном, ударяясь об пол. Она ощутила скребущую панику,но это состояние было ей столь ненавистно что Восьмая из упрямства не стала ей поддаваться. Всё казалось замедлилось вокруг неё, пока она выпихивала из своего сознания голоса,нашептывающие ей заткнуться. Прошло всего пару секунд, но для Восьмой, тонущей в своём сознании,это была вечность.       – Ты перегибаешь палку, не находишь? –раздался голос Восьмой, в тот момент когда все уже успели предупредить Элисон о том, что применять силу, если она не прекратит.       Элисон удивлённо посмотрела на неё как и все остальные. Секундный ступор и она попыталась пустить ещё один слух, то ли из любопытства, то ли из-за возмущённия, но Восьмая прервала её, применяя свою силу, благодаря чему Виктор смог открыть рот и начал откашливаться.       Элисон пятилась,пока Восьмая, встав с места, подходила всё ближе, безжалостно роясь в её сознании. Она вытаскивала на поверхность самые мерзкие эмоции:отчаяние, страх, скорбь,сожаления. Обида клубилась между их сосознаниями,и Элисон беспомощно упёрлась в стену не в состоянии что либо сказать.       –Восьмая, что ты..– попытался спросить Диего, но его внимание переместилось на тарелки с закусками, до этого стоящие на столе–сейчас они были в воздухе.       Пятый осмотрелся, понимая что все мелкие предметы парят.       –Не очень приятное ощущение, а?– хладнокровно спросила Восьмая ,не выпуская Элисон из тисков свои способностей. Злость на неё некуда не делась, но голос разума подсказывал помочь,а не доломать, так что она анализировала её эмоции и переформировывала их в энергию, забирая себе. Это должно было притупить скорбь, и вытекающие из неё эмоции, хотя-бы на время.       Элисон пыталась что-то сказать, но ничего не выходило. Её глаза по прежнему,не останавливаясь на чём то больше секунды, бегали в панике ,а слёзы размазывали чёрный карандаш для глаз–она была в напугана. Хотя Восьмая не делала и десятой части тех ужасных вещей которые она может творить с сознанием, когда роются в твоей голове это само по себе чувство не из приятных.       Предметы всё ещё находились в сантиметрах от поверхности и,на самом деле,в этом не было ничего удивительно, Харгривзы привыкли что вокруг Восьмой другой раз неконтролируемо парят вещи,но в этот раз их было слишком много. Все понимали, что это из-за того насколько она сейчас зла ,так что не пытались что либо предпринимать,к тому же Элисон сама нарвалась. В семье было негласное правило для таких случаев: "Не препираться с Пятым или Восьмой в гневе"       Восьмая нагнулась и почти прошептала, – Просто когда опять попытаешься кого-то заткнуть,помни почему тебя лишили прав на собственного ребёнка. Потому что ты не заткнулась вовремя.       После того как она это произнесла, всё что было в воздухе рухнуло обратно. Она вылезла из головы Элисон и равнодушно смотрела как та приходит в себя.Через пару секунд Элисон уже сорвалась с места, скрываясь из поля зрения.       –Воу,– послышалось от Бена который все это время жевал какие-то чипсы,–Вы грызётесь прямо как мы.       –Нет, так мы не грызёмся,–ответил Диего,на что Бен только скептически ухмыльнулся.       –Как ты...,– Виктор ошарашено смотрел на Восьмую,–Почему слух не сработал?       Пятый тоже перевёл пристальный взгляд на Восьмую.       –Если вы забыли мои способности связаны с контролем сознания, мой разум достаточно силён чтобы сопротивляться манипуляциям.       –Почему мы об этом не знали?– спросил Диего.       –Потому что раньше Элисон не пускала на неё слухи,–ответил Пятый, смотря на Диего как на ребёнка–аутиста.       –Неважно,– произнесла Восьмая, её голова опять болела, но теперь из-за количества энергии которую она в себя впитала,–У нас с Пятым есть план и хорошо бы его осуществить, пока вселенная не схлопнется.       –Что за план?–поинтересовался Бен,становясь около стола недалеко от Восьмой.       –Мы переместимся в наш 2019 и оставим остальные вселенные в покое,–ответила Восьмая.       –Остальные вселенные?–спросила Слоан.       –Да,–Пятый встал, засовывая руки в карманы,–Из перемещений во времени мы разделили временную шкалу,что привело к новым таймлайнам –и соответственно новым вселенным. У каждой вселенной есть параллельная, нам нужно попасть в ту что параллельна этой.       В помещении стало легче дышать, после того как все приступили к обсуждению, откладывая недавнюю ссору в сторону.       –А как же кукельблиц?–послышалось от Фей.       –Он исчезнет,если мы переместимся в нужную точку,– Восьмая скрестила руки на груди,–Мы создаём парадокс из-за своего прибывания здесь.       –Изчезнем мы–исчезнет парадокс,–добавил Пятый.       –А вдруг у вас не получится?–недоверчиво протянул Бен,– Вы исчезнете, а кукельблиц уничтожит нашу вселенную.       –Пятый с Восьмой знают толк в этих делах,–Виктор теребил в руках наушники Харлан. Он всё ещё был не в себе, но пытался взять себя в руки,– Мы должны их послушать.       –Справедливости ради, кукельблиц не только вашу вселенную втянет ,но и параллельную–то есть нашу,– произнесла Восьмая в попытке убедить Спэрроу в надёжности их плана, хотя сама в нём не была уверена.              –А что делать с тем что половина живых существ уже кукельблицнулась?–спросила Лайла.              Ни Восьмая, ни Пятый не знали наверняка, но если придерживаться данных в записях Пятого,всё должно было вернуться.       –Когда парадокс рассосётся всё повернётся в спять ,–ответил Пятый.

***

                   В номере отеля горел оранжеватый свет,создавая освещение, так как солнце уже давно пропало с горизонта. Настенные часы показывали без пятнадцати десять, но Восьмая знала что они отстают–её собственные показывали что уже десять. Сейчас всё что было значимо–время, ведь вселенная возвращается к своим истокам, а её истоки это кромешная пустота, которая через считанные сутки поглотит всё существующее.             Пару часов назад,после получасовых обсуждений и приперательств, академии всё таки сошлись на едином плане. Было решено придерживаться плана Амбреллы. Единственная задача в этом плане для остальных состояла в том что-бы будучи живыми и в здравом рассудке не выходить за пределы отеля. Восьмой и Пятому не было известно придерживаются ли они этой задачи,ведь они уже битых шесть часов дорабатывали расчёты.             Девятый план,на случай того если они попадут не в ту точку,неакуратным почерком вырисовывался на одном из бесконечных листов которые они исписали. Восьмая была не столь сильна в математике как Пятый, но зазубреные формулы перемещений и разновидности переменных из справочников комиссии помогали держать темп спасителя вселенной. Кривые цифры на большей части поверхности в номере начинали сводить с ума, и Восьмая вылила себе в кружку кофе из заварника, наблюдая как падает последняя капля колумбийской дряни. Казалось пару минут назад было ещё пол заварника, или пару часов?             Пятый раздражённо матернулся себе под нос ,и яростно что-то перечеркнул. Синяки под его глазами были отчётливо видны при таком освещении, а брови казалось скоро соеденятся на переносице. Восьмая,глядя на это, задалась вопросом что делал Пятый пока она спала, ведь с утра он не выглядел шибко отдохнувшим. В памяти сразу всплыли расчёты, валявшиеся на комоде, когда она проснулась.             –Может сделаем перерыв?– спросила Восьмая, подавляя желание утихомирить эту маниакальную напряжённость в его сознании.             Пятый обернулся, сжимая в пальцах карандаш. Он попытался вспомнить когда был последний перерыв, но судя по тому что воспоминание не шло–давно. Кивок и затупленный карандаш оказался на одном из листов. Он отодвинулся от стола, запрокидывая голову и ослабляя галстук, пока Восьмая приступила к завариванию новой порции кофе.             –Думаешь у меня получится?–спросил Пятый, наблюдая как Восьмая постукивает пальцами по столу в ожидании пока вода закипит.             –Переместиться?–ей нужна была эта секунда пока он отвечает, что-бы обдумать ответ.             –Да             –Думаю, да,–Восьмая обернулась, облакачиваясь на стол позади себя,– Ты можешь объединиться с Лайлой, это увеличит шанс.             Пятый застыл, обдумывая.       –Она сказала что может использовать способность на том уровне, на котором ей владеет тот кого она отражает, то есть шанс увеличивается вдвое и ,возможно, ты не станешь пятилеткой,–Восьмая не могла не отпустить шуточку о его прошлом промахе.       Пятый закатил глаза, но ответил:       –А это хорошая идея, но нам нужно попытатся переместиться хотя бы на пару секунд, чтобы проверить как это работает.       Вода закипела и Восьмая обернулась, чтобы доделать кофе. Мысли витьеватой дорожкой прошлись от желания закурить,до желания оказаться в любой другой точке времени и пространства–лишь бы не тут, где в затылок дышит кукельблиц, всасывающий единицы жизни.Восьмая налила в кружку кофе и ,из-за тягостного желания не двигаться как можно дольше, с помощью телекенеза поставила кружку на стол, за которым сидел Пятый. Тот и бровью не повёл, молча отхлёбывая чуть ли не половину кружки сразу.       К сожалению, оказаться в другом месте сейчас не представлялось возможным, так что Восьмая достал из кармана пачку сигарет, которую таскала с собой уже пол года, не меньше. Ей была отвратительна эта никотиновая отрава. Она не была зависима от химических соединений в сигаретах, она была зависима от прожигающего ощущения диструктивности, когда курила. Это ощущалось столь остро, что она почти чувствовала себя живой в этой пучине смерти, куда её затащила Куратор. В пачке осталось три сигареты и Восьмой их почему-то захотелось выкурить за раз– до тошноты, чтобы в черепной коробке остались только дым и пепел.       Около плиты нашлись спички, и через пару секунд сигаретный дым заклубился в воздухе.       –Не думал что ты куришь,– проронил Пятый, наблюдая как Восьмая неспешно выпускает дым из лёгких, держа сигарету указательным и средним пальцем.              –Я тоже,– первая сигарета осела в её лёгких много лет назад, но выкурила она всего пятьдесят две штуки–да,она считала. Восьмая даже не заметила как зависимость тонкими нитями затянулась на её сознании, вызывая желание закурить каждый раз, после очередной резни.       Пятому казалось, что он, вероятно, смотрит непозволительно долго,но взгляд не отрывался от обкусанных губ, зажимающих фильтр. Это зрелище от чего-то казалось столь сюрреалистичным что он не мог понять хочет ли он наблюдать это вечность, или это все-же желание отобрать и затушить носком туфель, заодно уничтожая остальную пачку.       Восьмая погрязла в своих мыслях на некоторое время, а когда сфокусировалась на реальности, почувствовала взгляд Пятого на себе. Тянучий, холодный, как если бы она была его очередной вынужденной жертвой, о которой он бесконечно сожалеет, но напускает на себя хладнокровие что-бы не терзаться.       Она поймала его глаза. Пятый вмиг почувствовал себя разоблачённым, но стойко не отводил взгляд, давая знать что он сделал бы это снова, даже зная что его раскроют.       Восьмой казалось что она смотрит в искажонное зеркало, как буд-то всё что она могла найти во взгляде Пятого, она уже видела в своём отражении: усталость,годы одиночества и сплошная разруха. И всё же Пятому удавалось быть удивительно противоположным ей самой, со своим пляшущим огнём на дне зрачка и с непотерянным за долгие годы азартом. Когда Пятый произнёс своё "ментальное пятьдесят восемь" на кухне, делая свой до скрежета зубов сладкий бутерброд, с видом как будто Харгривзы каждый день наблюдают старых подростков, у Восьмой не на секунду не возникло диссонанса насчёт соотношения возраста его тела и ментального возраста. И даже не потому что она сама находилась в таком же положении, она просто знала, что столь потерянные во времени люди возраста не имеют. Пятый застрял где-то в диапазоне от восьми лет,до восьмидесяти, и это прекрасно прослеживалось в его взгляде, порой от по детски растерянного и растроенного, до хладнокровно–усталого.       –Как ты не сошёл с ума?–Восьмая затушила сигарету о стол, рядом с заварником, теперь наполненым кофе,–Там, в апокалипсисе.       Пятый просто обожал эту режущую прямолинейность и откровенность в Восьмой.       –Я не был один, там была Долорес,– Пятый был честен с Восьмой,но не с самим собой. Ведь несмотря на то насколько его разум детализировал образ манекена, найденного на развалинах, и насколько понимающей не казалась бы личность принадлежащая пластиковой улыбке, всё это было игрой разума. Пятый был слишком умён, что-бы просто сойти с ума, так что психика разыграла отличный защитный механизм, и в глубине души Пятый это понимал. Ему было страшно осознавать, что те десятки лет он болтал не со старой доброй Долорес ,а со своей шизофренией, и он решил этого не делать.       –Интересно, это раздвоение личности или помешательство?– Восьмая разложила Пятого как лягушку, которую собиралась препарировать.       Челюсти Пятого сжались,и был бы на месте Восьмой кто-то другой, от него бы уже и мокрого места не осталось.       –Долорес это человек,– сталь в его голосе противоречила обиде в глазах.       –Всё таки раздвоение личности.       Пятый резко переместился рядом с Восьмой, прижимая её к столу.От того насколько сильно он это сделал, поясница больно упёрлась в край стола, но Восьмая и глазом не моргнула, наблюдая как плещеться тот самый огонь на дне его зрачков.       –Не смей так говорить,– прошипел Пятый, находясь в сантиметрах от её лица.       –Почему нет?–пальцы сжимали край столешницы и это единственный признак,который говорил о её напряжённости,– Правда под дых бьёт?       Пятый был настолько взвинчен что Восьмая могла, переформировав эту эмоцию в энергию, разнести весь этаж к чертям. Он собирался что-то сказать, но Восьмая выбила из лёгких воздух, хватая его за лацканы пиджака, и заставляя теперь его упереться в столешницу.       –Хватит врать себе, Пятый,–её пальцы вцепились в его пиджак так-же сильно, как она впилась в его сознание. Делая это с Пятым она не чувствовала вины, потому что знала– как-бы ему сейчас не было больно, если эта спираль отчаяния и самообмана продолжит закручиваться рано или поздно она порвётся, так же как и его здравый рассудок, и в этот момент Восьмой рядом может не быть,– Ты в апокалипсисе не старел, а с ума сходил. Сколько ты уже не спишь, в страхе окунуться в очередной кошмар?       Пятый пытался не углубляться в травматичные залежи о которых говорила Восьмая, но под её напором не выходило думать хладнокровно, эмоции которые он закапывал всю свою жизнь текли жидкой лавой по венам, вызывая спёртое дыхание и ком в горле.       –Мы оба знаем что Долорес это отчаянная попытка не двинуться в апокалиптическом–ничего, но ты выбрался из апокалипсиса уже давно,–руки легли на плечи чуть сжимая, дабы Пятый не погрузился в паническую атаку,– Тебе нужно её отпустить. В абсолютном одиночестве она помогала справиться, но среди людей она сводит с ума.       У Пятого в голове не укладывалось как то о чём он даже себе врал–Восьмая смогла вытащить на поверхность. Разумеется, все Харгривзы находили роман с манекеном каким-то сдвигом, но в этой семье волновались только если происходило что-то нормальное, а Пятый выглядел относительно вменяемо, и никому в голову не пришло что у того раздвоение личности. Долорес была не просто выдуманной, а отколовшейся частью сознания Пятого, и она продолжала существовать в его голове,несмотря на то что теперь Пятый не был один.       Пятый схватился за плечи Восьмой, в попытке не потерять связь с реальностью, он судорожнл выдохнул и прикрыл глаза, стараясь справиться с эмоциями. Осознание и правда било под дых, но вместе с этим он ощущал буд-то с его плеч упала по крайне мере тонна. Всё что ему надо было что-бы перестать сходить с ума ,это что бы кто нибудь сказал что он это делает, но все остальные молчали. В их семье вообще обожали умалчивать о чужих тараканах, ведь "У кого их нету?"       Восьмая протянула руку ко лбу Пятого, шепча тихое "Можно?", и Пятый кивнул, мгновенно понимая в чём вопрос. Она хотела применить свою силу, но не что-бы порыться в его сознании, как она это сделала с Элисон, а чтобы успокоить. Пятый помнил как в детстве каждый раз, когда она чувствовала его метания перед сном, и с разрешения прикладывала холодную руку ко лбу, глуша все беспокойные мысли.       Этим же Восьмая занялась и сейчас, слегка зарывая кончики пальцев в волосах, в успокаивающем жесте. Она не сильно погрузилась в его сознание, только маяча где-то на периферии, растворяя остроту эмоций, так что Пятый полностью чувствал её прикосновения, обжигающие на фоне всего.       Через время, что казалось застыло,Восьмая убрала руку.       –Лучше?       Пятый кивнул, всё ещё чувствуя тепло тела Восьмой. Когда мысли прояснились, он не мог перестать фокусироваться на том насколько она близко.       Пятый приблизился,настолько что их дыхание начало смешиваться, и увидел как зрачки Восьмой расширились. Оба потеряли момент кто первый потянулся, но они целовались, и это факт чертовски будоражил.       Пятый пытался держать себя в руках, но когда Восьмая прикусила его губу, он углубил поцелуй, чувствуя как Восьмая стонет ему в губы.       Они оторвались друг от друга, что-бы глотнуть воздуха, заглядывая в глаза,и утопая в вожделении. Пятый зарылся Восьмой в волосы, притягивая для ещё одного поцелуя. Они целовались мокро, страстно, и абсолютно развратно, что казалось одновременно безумием, и самым правильным что вообще могло происходить.Привкус кофе на языке, мелкая дрожь, прикосновения, и та судорожность с которой они льнули друг друг, от всего этого кружилась голова и ощущалось это потрясающе.       В дверь номера раздался стук, и Восьмая с Пятым мгновенно отлипли друг от друга, переглядываясь. Скорее всего это был кто-то из семьи, и оба постояли пару секунд в надежде что тот кто за дверью уйдёт, но стук раздался снова ,и Восьмая на ватных ногах пошла к двери.       За дверью окозался Клаус, с тарелкой в руках, и со странно довольным видом.       –О, так ты жив,– произнесла Восьмая, и Клаус даже не попытался понять сарказм это, или она правда рада что он наконец явился.       –Я теперь бессмертный, детка.       –В смысле?–за плечом Восьмой оказался Пятый.       –Долгая история,– Клаус махнул рукой, и с прищуром посмотрел на Восьмую с Пятым,–Вы, ребята, какие-то потрёпанные.       –Что тебе нужно, Клаус?–спросила Восьмая, предотвращая шутку про трах.       –Отец собирает всех.