. . .
Едва они миновали горгулью, за которой скрывалась винтовая лестница, и зашли в просторный директорский кабинет, Гарри закрыл за собой дверь и набросил на неё парочку запечатывающих потоков, чтобы никто не смел нарушить их разговор. Дамблдор, если и заметил произведённые манипуляции, то промолчал и занял своё удобное мягкое кресло за рабочим столом. Свою палочку он демонстративно положил на стол в сторонку и обратил заинтересованный взгляд на молодого человека. — Итак, вы действительно являетесь тем, кем назвались? Наследником одного из легендарных Основателей Хогвартса – Годрика Гриффиндора. — Увы, но вам придётся поверить мне на слово. Я никогда в здравом уме и твёрдой памяти не отдам свою кровь, да и доказывать что-то я не обязан. — Поймите и меня, молодой человек. Не каждый день весьма необычным образом в Хогвартсе появляется кто-то, утверждающий, что он Наследник Основателя по Крови и Магии. Кстати, а как вы проникли в Хогвартс? — Проник без каких-либо проблем. Заметьте, Замок впустил меня, и если вы сейчас прислушаетесь к нему, то услышите, насколько он рад моему появлению, - усмехнулся Гарри и прикрыл глаза. Как же давно он не ощущал этого блаженства единения с родной магией. После того, как покинул Школу после своего четвёртого курса, - ни разу. Зато он успел прихватить с собой портреты Годрика и Салазара, почти варварски вырезав полотна из рамы. Стоит отыскать их и в этом времени… Дамблдор не сводил своего внимательного изучающего взгляда с юноши. Его слова не вызывали сомнений, потому как отклик Замка полностью подтверждал их. Хогвартс был рад появлению в его стенах этого молодого человека, словно маленький ребёнок – возвращению любимого родителя. Но кое-что всё же настораживало… Ведь всему магическому миру было известно, что именно род Поттеров являлся продолжением рода Основателя красно-золотого факультета, и юный Джеймс Поттер больше подходил на роль Наследника Гриффиндора. У Флимонта не было и не могло быть других детей, и побочных ветвей у рода не наблюдалось. Тогда откуда мог появиться этот молодой человек? И что это была за воронка магии? Решив воспользоваться тем, что юноша пребывает где-то в своих мыслях, директор поймал его затуманенный взгляд и попытался осторожно проникнуть в разум… за что тут же поплатился. Ещё несколько мгновений назад расслабленный брюнет внезапно единым слитным и молниеносным движением вскочил с кресла, замахнулся рукой в воздухе и направил её на старика, приставив к его беззащитному горлу холодный клинок одноручного меча. Длинное тонкое лезвие, рукоять которого отделана рубинами. Дамблдор едва не поперхнулся воздухом, опознав в оружии легендарный меч Годрика Гриффиндора. — Не советую лезть ко мне в голову, Альбус. Даже лучшему легилименту всех времён и народов не сломить все окклюментные щиты, но среди них очень легко затеряться. Вы же не хотите всю оставшуюся жизнь провести в палате Св. Мунго, глядя в одну точку и пуская слюни? Поверьте, не стоит испытывать судьбу, - это моё вам первое и последнее предупреждение. Если у вас есть ко мне вопросы, то лучше задайте их мне напрямую, а уж я постараюсь, чтобы ответы выглядели как можно правдоподобнее. И ни что в кабинете не отозвалось на попытку причинить вред действующему директору Хогвартса. Защитные артефакты молчали и вообще выглядели бездушными предметами, Фоукс даже не оторвался от процесса клевания зёрен и вёл себя необычайно спокойно, будто ничего особенного и не происходило. Гарри развоплотил меч и вернул его на место, где хранились все артефакты Основателей, после чего с тем же спокойствием вернулся обратно в кресло для посетителей. Его самого несколько удивляло собственное спокойствие и равнодушие, царившее в душе. Наверное, ещё не отошёл от шока собственной смерти и неожиданного переноса в нежданно-негаданное прошлое. А вот когда пелена с сознания спадёт… Будто в подтверждение его мрачных мыслей феникс на жёрдочке мелодично запел, вспорхнул и опустился на подлокотник его кресла. Юноша машинально запустил пальцы в густое тёплое оперение, по выработанной за девять месяцев беременности привычке поглаживая огненного спутника по холке. — Как я уже представился, меня зовут Гарольд Гриффиндор, но можно просто Гарри. Мои родители умерли, когда я был ещё очень маленьким, так что моим воспитанием и обучением занимались дальние родственники из… ну, пусть будет… Франции. Мне шестнадцать лет… я ведь выгляжу на шестнадцать? Очень надеюсь, что из-за моей фамилии ко мне не будет проявляться какое-то особое отношение. Я проучусь здесь всего лишь год, так что не стоит слишком переживать, Альбус. «У меня есть всего лишь год…» — Почему только год? – сразу же вцепился в оговорку столь странного ограничения времени старик, словно бульдог в кость. — А дальше будем смотреть, понравится мне здесь или нет, - как неразумному ребёнку с улыбкой пояснил Гарри. – И да, у меня нет никаких злостных намерений вредить кому-либо из учеников. По сути, мне на них плевать. Буду, как самый настоящий пай-мальчик, ходить на занятия, выполнять домашние задания и, конечно же, участвовать в жизни факультета, на который попаду, чтобы он заполучил Кубок Школы. Вид директора был необычайно задумчив. Ни тебе таинственного блеска в мерцающих голубых глазах, ни маски доброжелательности и располагающей к себе улыбки. Именно таким он и привык его видеть за последние несколько лет. Три года назад, через двадцать лет… когда-то в этом же кабинете у них состоялся столь похожий по интонациям разговор. Только тогда он ещё был неуверенным в себе мальчишкой, а теперь за его плечами было столько перенесённых тягот жизни. Растревоженная змея, раздразненный лев, потревоженный дракон… да, прямо как в девизе Школы «Не будите спящего дракона». — Если я не ошибаюсь, то сейчас время обеда. Готовьте Уважаемую Шляпу, господин директор, хочу пообедать уже сегодня за своим столом, - чересчур резко подскочив на ноги, чем потревожил заснувшего под лаской феникса, юноша направился к выходу, но немного задержался, прежде чем ступить на вращающуюся лестницу, и оглянулся на собравшегося подняться старика. – И да, если я Наследник Гриффиндора, то это совсем не значит, что мне дорога на его факультет. И на столь неоднозначной ноте молодой человек покинул кабинет, заставив светлейшего мага, Победителя бывшего Тёмного Лорда – Геллерта Гриндевальда, достопочтимого директора Школы Чародейства и Волшебства, как подкошенного, рухнуть обратно в кресло.. . .
Хогвартс просто гудел, наводнённый слухами о том, что на уроке Чар у пятого курса Слизерина из ниоткуда появился молодой человек, утверждавший, что он – Наследник Годрика Гриффиндора. Откуда у этих слухов выросли ноги, понять было довольно сложно, поскольку слизеринцы никогда и ни при каких обстоятельствах не стали бы обсуждать произошедшее вне стен своей гостиной. Но, так или иначе, новость была пущена и теперь подвергалась раздумьям и сомнениям со всех сторон. Хаффлпаффцы не верили в появление загадочного незнакомца, утверждая, что поверят только тогда, когда воочию его увидят. Райвенкловцев больше всего занимал вопрос, каким образом молодому человеку удалось проникнуть в самый защищаемый бастион Англии, если он не является Наследником Гриффиндора, потому как такого быть не может! Всем известно, что под этот статус подпадает только Поттер, в частности Джеймс Поттер. Гриффиндорцы во мнениях разделились. Кто-то уже праздновал победу ало-золотых над серебристо-зелёными, а кто-то усиленно отвергал даже предположение о подобном. Слизеринцы, само собой, выжидали и не проявляли никакого интереса, хотя вместо старших волнение выражали первокурсники. Северус шёл на обед, как на гильотину. Аппетит пропал сразу же, как поползли слухи. И ведь слухи не только о необычном появлении загадочного юноши, но и о том, что при своём появлении он первым произнёс имя Северуса. Мордред и Моргана знают, сколько ещё Северусов во всём мире, а вот в Хогвартсе он был единственным. А если об этом узнает закадычный квартет… — Оп-паньки, Нюниус, а мы как раз тебя и ждали! Северус мысленно взвыл: помяни чёрта… везёт же ему, как утопленнику! Едва переступил порог Большого зала, как тут же налетел на проклятую неразлучную парочку. Наличие в сторонке Люпина его как-то не сильно беспокоило, в отличие от пакостливо улыбавшихся Поттера и Блэка. Плюс ко всему, старшие курсы Слизерина уже заняли свои места за столом и теперь с лёгким интересом наблюдали за ними. Северус ненавидел эти напыщенные высокомерные взгляды своих однокурсников и однофакультетников. И в этот раз он не собирался участвовать в разыгрываемом гриффиндорцами спектакле! — Чего тебе, Блэк!? – заведясь уже от собственных мыслей, сквозь зубы процедил Снейп и попытался обойти Мародёров, вот только те почти преградили весь проход в Зал. — Мы тут слышали кое-что интересное… Такое интригующе-волнительное… - присвистнул Сириус, вплетая в свой голос нотки мечтательности пополам с издёвкой. Рядом неприятно хрюкнул Петтигрю. — Даже знать не хочу, что тебя так заинтересовало, псина. Дайте пройти! — Ну же, Нюниус, не стесняйся, мы же тут все свои! Поделись, какого это, когда кто-то выкрикивает твоё имя, ммм? Поговаривают, тот парень с такой мольбой звал тебя. Эй, а может, он вовсе и не Наследник Гриффиндора, а твоя шлюха под маскирующими чарами? Дружный гогот Петтигрю, Поттера и Блэка разнёсся по всему Большому залу, потревожив даже вялотекущий разговор преподавателей за главным столом. Моментально выйдя из себя, Северус сбросил книги на пол и, выхватив палочку из кармана мантии, нацелил её на Блэка. Вот только с реакцией ему не повезло, и в ответ на него уже были направлены три палочки. — Сдохни, Блэк! — Что такое, Нюниус, правда глаза колет? — Джеймс! Сириус! Прекратите немедленно! Северус! – послышались крики явно рассерженной Эванс, спешащей поскорее разнять пока ещё не сцепившихся в магической дуэли парней. А Северус в этот момент был готов обездвижить подругу, которая намеревалась вновь выставить его слабаком, прячущимся за женской юбкой! — С дороги. Вы мешаетесь. Голос, совсем неожиданно раздавшийся за его спиной, мог бы с лёгкостью разрезать любой металл. Даже не осознавая до конца своих действий, все четверо расступились в стороны, повинуясь жёсткому приказу, которому мозг просто отказывался противиться. Зал затих, словно на него наложили полог тишины. А между небольшой группкой пятикурсников твёрдой летящей походкой прошествовал тот самый загадочный гость. Прошествовал с такой хищной грацией, но при этом ни на кого из них он не обратил внимания, словно они были пустым местом. В другой части Зала скрипнула дверь, которой всегда пользовались преподаватели, и к главному столу, под удивлённые взгляды профессоров и младшекурсников, проследовал чем-то обеспокоенный, мрачный и постаревший на несколько годков директор. В Зале царила всё та же гробовая тишина, пока все присутствующие заинтересованными, недоумевающими и оценивающими взглядами следили за шедшим вдоль столов юношей. Невысокий, широкоплечий, с гордой осанкой, маской холодного равнодушия на красивом, но словно каменном лице. Полы серебристо-зелёной мантии эффектно развевались при каждом его шаге, чёрные перья волос взметались вверх и опадали на плечи, создавая образ полёта. Остановился он только перед короткой лестницей, ведущей на преподавательскую часть. Заняв своё место за подобием кафедры, Дамблдор обвёл взглядом весь Зал и особо строго посмотрел на ошарашенных учеников возле входа. — Господа, прошу вас занять места за своими столами. Мне нужно сделать одно важное объявление. Блэк и Поттер одновременно открыли рты в удивлении. Редко случалось слышать строгий и твёрдый голос Дамблдора, а уж тем более им, кому только с подачи директора до сих пор удавалось выпутываться из передряг и избегать наказаний, не всегда, конечно, но в большинстве случаев! На всех гриффиндорцев, впрочем, как и на райвенкловцев и хаффлпаффцев это произвело неизгладимое впечатление. Слизеринцы были в диком восторге, который каждый выражал мысленно. Зал замер в ожидании, так что не пришлось никого повторно успокаивать, и Дамблдор вновь взял слово. — Мои дорогие ученики и коллеги, как я понимаю, все вы в той или иной мере уже осведомлены о происшествии, произошедшем на уроке Чар у пятого курса факультета Слизерин. Хотелось бы подтвердить слухи о том, что появившийся молодой человек действительно является Наследником одного из Основателей Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс – Годрика Гриффиндора. Доказательства, предъявленные им мне, - неопровержимы, - за столом Райвенкло послышались удивлённые и не верящие вздохи и шепотки. – Гарольд Гриффиндор присоединится к учащимся шестых курсов, как только пройдёт распределение на один из факультетов. Вне зависимости от того, куда он попадёт, надеюсь, вы проявите должное гостеприимство и внимательность к новому сокурснику. — Ясное дело, что Гриффиндор попадёт на Гриффиндор, - выкрикнул какой-то младшекурсник из-за стола ало-золотых. Гарри на эту реплику только скептически хмыкнул и оглянулся на крикуна. Под насмешливым взглядом ярко-зелёных глаз смелости в мальчике поубавилось, и он весь скукожился, борясь с желанием спрятаться под столом, а лучше под скамейкой. — Мистер Гриффиндор, прошу вас. Минерва. Растерянная Макгонагалл как-то неуверенно поднялась из-за стола и направилась к табурету, на котором её уже ожидал брюнет, по дороге забрав у директора Распределяющую Шляпу. Кажется, ещё ни одно распределение на её памяти не было таким волнительным. Когда она опускала шляпу на голову подростку, у неё слегка дрожали руки. [Безумно рада встретить ещё одного Светлого Лорда! Моё почтение, Ваша Светлость] – тут же раздался в его голове благоговейный старческий шёпот. [Я тоже рад вновь встретиться с вами, Уважаемая. Наверное, сложно всё время одной присматривать за Его Темнейшеством?] [Вы знаете… О нет, милорд, не я одна присматривала за этим ребёнком, но никто из нас не в силах чем-то помочь ему] [Ну, теперь я тоже здесь. Распределите меня?] [Вы окажете мне этим честь! Прошу вас, выбирайте любой факультет] Гарри задумчиво нахмурился, чем вызвал неподдельный интерес у всех сидящих и стоящих рядом наблюдателей. [Я мог бы пойти на Гриффиндор, поближе к маме и папе, Сириусу и Ремусу, но, кажется, им и без меня там отлично. С другой стороны, хочется оказаться как можно ближе к главным героям вскоре развернувшейся драмы] [Вижу, вы уже определились. Ну что ж, ваш предок вами бы гордился! Отважный и храбрый лев в серпентарии] [Салазар бы тоже это оценил] [Будьте осторожны, милорд. А мы будем защищать вас столько, сколько понадобится] – с почтением закончила старая Шляпа, а в голос закричала: — СЛИЗЕРИН! И после данного вердикта Зал вновь накрыла пугающая гробовая тишина. Гриффиндорцы судорожно пытались понять представшую перед ними дилемму. Гриффиндор не в Гриффиндоре. Гриффиндор ни на каком другом факультете. Гриффиндор на СЛИЗЕРИНЕ… Шокированы были не только ало-золотые, но и серебристо-зелёные. А между тем новоявленный слизеринец аккуратно снял с головы Шляпу предка, передал её в руки смертельно бледной Макгонагалл и прошествовал к своему столу. Немного потоптавшись на месте, словно раздумывая над чем-то, он вернулся на несколько шагов назад и занял место у самого края стола, где места обычно занимали первокурсники. Прямо напротив мрачного Снейпа. — Приятного аппетита, - пожелал всем Дамблдор и вместе со своей заместительницей прошёл за главный стол, больше не взглянув в сторону молодого человека. Атмосфера в Зале всё ещё была несколько напряжённой. Гарри с лёгкостью игнорировал все внешние раздражители: шепотки, которые и глухой бы услышал, за спиной, косые взгляды младшекурсников. Только старшекурсники сдерживали себя и не проявляли свой интерес к его особе так открыто. Положив себе в тарелку всего понемногу, он привычно сначала отпил апельсиновый сок и хотел уже приступить к трапезе, как произошло то, что вновь «взорвало» Большой Зал. С того края, где сидел юноша, на столе вспыхнул столб пламени, который вскоре пропал, оставив после себя крупного, ослепительно ярко-алого феникса с золотистым хохолком, крыльями и лапками. Прокричав, кажется, что-то возмутительное, Фоукс подобрался ближе и клюнул зеленоглазого брюнета по руке, отчего тот едва не выколол ему глаз серебряным ножом. — Я не брал на себя заботу о тебе. Лети к своему хозяину. Феникс жалобно курлыкнул и подобрался ещё ближе, на этот раз потеревшись мордочкой о щеку молодого человека. У кого-то в зале очень звучно выпал стакан из рук. — Нет, Луксор, тебе нельзя жить у меня. Ты там не поместишься. Всё, возвращайся на свою жёрдочку. Если б его ещё кто послушал… Луксор-Фоукс раздосадовано встрепенулся, распушил хвост и резко отвернулся, хлестнув золотисто-алыми перьями прямо по лицу Гриффиндора. Это, соответственно, вызвало улыбки и смешки младших детей, которые до этого от перенапряжения и волнения никак не могли приступить к еде. Гарри обречённо вздохнул, с огромным нежеланием отложил столовые приборы в сторону и обеими руками спихнул тушку феникса с края стола. Жалобный вскрик птицы был встречен весёлым задорным смехом малышни и некоторых взрослых, для которых поведение Фоукса было чем-то очень необычным. Дальше обед продолжился в более расслабленной обстановке, и феникс всё же получил свою долю съестного, своими криками разжалобив маленьких гриффов. Закончив с овощным супом, Гарри решил немного осмотреться, так сказать, посмотреть на своих будущих сокурсников. Шестые курсы единой кучкой сидели не так далеко от входа в Зал, и все лица были ему ой как знакомы. Эйвери, Лестрейндж-старший, Нотт, Крэбб и Гойл (ну, почти точная копия своих будущих сыночков), Забини, Малфой. В ходе своего ленивого осмотра он наткнулся на не менее заинтересованный взгляд тёмно-синих глаз. Том… Было немного больно, что такие родные и очень дорогие сердцу глаза смотрят на него, но не видят, не узнают. В них лишь исследовательский интерес, но нет того тепла, участия и нежности. Этот Том Реддл ещё не создал свой первый крестраж, ещё не принял всю Силу Тёмного Лорда Равновесия. Этот молодой человек амбициозен, строптив, неуступчив и непомерно жесток. Гарри первым отвёл взгляд и перевёл его на своего невольного соседа. Северус тоже смотрел прямо на него. Взгляд чёрных глаз будто пытался просверлить в нём дыру. В нём было столько вопросов, на которые Поттер просто не мог дать ответы. Не мог, да и не хотел, наверное. Стоило бы ещё о многом подумать. Хорошенько подумать, чтобы решить… Неожиданно слишком громкий смех со стороны гриффиндорского стола привлёк его внимание. Оглянувшись через плечо, он заметил веселящуюся компанию – ну, кто бы сомневался! – молодых Мародёров: Джеймс, Сириус, Ремус и Питер. Живой отец-подросток выглядел как-то… нереально и неузнаваемо. Чересчур наглый, судя по бесятам в карих глазах, хамоватый, дерзкий. Сириус был точно таким же, разве что отчётливее наблюдалась блэковская черта – маленькая искорка безумия. Ремус вёл себя очень спокойно, читал какой-то учебник, наверняка того предмета, по которому занятие у них будет следующим после обеда. Питер… выглядел откровенно жалким. Крыса есть крыса. Но вот веселье отца и крёстного внушало некую тревогу. Для него не было оснований, разве что… На Северуса он оглянулся как раз вовремя, когда ощутил изменение потоков магии. Прислушавшись к ним, он заметил слабое зеленоватое свечение вокруг бифштекса. Подмена блюда – достаточно простой фокус и очень забавная шутка, но не в этот раз. Не успел Снейп донести вилку с наколотым на зубцы кусочком мяса, как Гарри перехватил его руку и отправил несчастный кусочек себе в рот. Мясо оказалось твердовато, горьковато, кисловато, очевидно из-за какой-то примеси, так что с трудом пропихнулось в пищевод, зато какую реакцию вызвал его поступок! Он-то надеялся, что сделал это незаметно, а нет… Вытянувшиеся лица Мародёров можно было фотографировать и ставить в рамочку на память. Северус сначала выглядел сбитым с толку, а вот потом глаза его налились такой тьмой, что Гарри инстинктивно схватился за палочку во внутреннем кармане мантии. Как-то однажды он уже ощущал на себе подобные взгляды профессора Снейпа, и одними отработками в лаборатории они не заканчивались… — Что ты себе позволяешь?!.. Начавший заводиться Северус вдруг резко замолк и круглыми глазами уставился куда-то чуть выше макушки юноши. Гарри отстранённо ощущал, как с каждой секундой голова становится всё тяжелее. Волоски на загривке зашевелились от неприятного предчувствия. И интуиция его не подвела, когда на весь зал оглушительно завопила мадам Помфри. — Мистер Гриффиндор, что ЭТО?! Юноша как-то слишком индифферентно прощупал свою голову, в частности макушку, где нащупал два твёрдых нароста, которые как-то знакомо ветвисто уходили вверх. Оторвавшийся от корма Фоукс испуганно курлыкнул и в шоке повторно свалился со стола. — Рога, - беспечно пожал плечами владелец этих самых «украшений». — Откуда?! – не менее истерично возопила Макгонагалл, схватившись за сердце. — Выросли. Юноша посмотрел на неё таким взглядом, будто говоря: «на дебильные вопросы будут дебильные ответы». К счастью, развивать скандал из-за случившего происшествия не стали. Строгим, не терпящим возражений голосом мадам Помфри скомандовала следовать молодому человеку за ней в Больничное крыло. Гарри про себя не без иронии отметил, что ни один его год в Хогвартсе не начинается без попадания туда в первые дни учёбы. И, конечно же, он не был бы собой, если бы не отомстил обидчикам за выходку. Только проходя мимо сидящей ближе всего к нему троице Мародёров, он чисто машинально пошевелил пальцами и шепнул Эванеско. И исчезнувшая под ними часть лавочки вовсе не была его виной! Просто некоторые, господа добрые, разжирели, пора бы уже и меру знать.