Пони на тысячу

Солнышко, своим чередом сменив в небесах луну, рассупонилось, ярко засияло и зажарило яичницу, птички колдобились и зеленели, яблочки чирикали, повергая в ужас Эпплджек и огорчая Флаттершай, Твайлайт привычно дубасила веслом привычно ржущего Дискорда, Старлайт и Трикси распилили в ящике Октавию Мелоди и Винил Скретч, получив на выходе Винтавию Скрелоди, и теперь отчаянно искали две недостающие половины с хвостами, Пинки Пай опять... ошесть... нет, уже осемь устроила очередную засаду, чтобы схватить наконец ускользающий от неё насморк, но поймала лишь чьё-то плоскостопие и решила, что это слишком плоская шутка, Рейнбоу Дэш всё проспала, а Лира Хартстрингс обыграла Хана Соло в алмазный собакк и выиграла "Тысячелетний Сокол", груз Пряности и неалмазного Чубакку, но странно знакомая пони в чёрном стёрла ей память и дала Хану пинка с планеты. Большая Урса перелиняла и завалила лес кучами крайне аллергенной шерсти, которую ветром понесло на Понивилль, у Малой Урсы от непастеризованного молока, выжатого Твайлайт из коров без соблюдения норм санитарии, разболелся живот и приключился зверский понос, вылившийся в реку и экологическую катастрофу. В связи со всем вышеизложенным на очередном совете министров принцесса Селестия превзошла саму себя и достигла ранее неслыханных высот красноречия, красочно расписывая, сколь важно соблюдать баланс между качеством и количеством населяющих Эквестрию монстров, чтоб и не зловредничали оные особо, но и способствовали поддержанию надлежащего тонуса у поней, дабы держали цветные лошадки ушки востро и бегали шустро, не расслабляясь чрезмерно от жизни благодатной, а то превратятся лошадки в цветные мармеладки да станут лакомством для драконов. Принцесса Луна присутствовала на данном совете «просто потому что»: безопасность, особенно теневая, была одной из обязанностей ночной правительницы, пренебрегать которой не следовало. Заслышав слово «торт», чутко спавшая с открытыми глазами Луна тут же проснулась и успешно притворилась неспавшей. Селестия меж тем плавно сменила тему и теперь разглагольствовала, сколь прекрасной станет жизнь в стране, когда повсеместно будет налажено производство всевозможных тортов, пирожных, и в особенности — эклеров. Спустя ещё час с лишним вконец одуревшие от жары и бесконечной говорильни, олошадевшие и попросту ватные министры единогласно приняли все предложения и поправки, внесенные Ее Солнечным Высочеством, и Луна, пользуясь всеобщей заминкой перед выходом, незаметно ускользнула на королевскую кухню, пока злорадно хихикающая Селестия прикручивала регулятором температуру своего светила на норму. — Бананс между добром и злом, значит… — задумчиво пробормотала Луна, извлекая из холодильника очередной банан. Селестианский голос тотчас же вкрадчивой змеёй выполз из-за угла: — Банан? Где? — Уже нигде, — прочавкала Луна, выкидывая кожуру. — Это мы систему безопасности банансируем. Спи спокойно, бледная сестра. — Это бессовестная банансипация по цветовому признаку! — возмутилась явившаяся вслед за голосом Селестия, топнув ножкой. — Ну так селестизм — это королевская власть плюс тортификация всей страны, ты сама говорила, — Луна дожевала банан и пожала плечами. — А банальным бананизмом тебе заниматься не с ноги. — Во-первых, эклерофикация! — буркнула Селестия, с досадой обнаружив, что бананы в холодильнике банально конЬчились. — А во-вторых, не коверкай государственные ло… Она с недоумением уставилась на опустевшую полку. — Ну раз так, то тортик я тоже забираю, — усмехнулась Луна, удерживая сдобу телекинезом. — А в-третьих, кто успел, тот и съел! Она показала сестре язык и исчезла вместе с тортом, уходя от звуковой волны.