2 года назад
— Слушай, дай и мне закурить, а. Я сигареты где-то проебал. – Лëва протянул холодную руку. Победа послушно вручила ему одну из своих запасов. — Благодарю. – Лëва закурил держа сигарету дрожащими от стужи пальцами. — Ты бы хоть оделся нормально. Вообще-то не май месяц на дворе. – Рачо поучительно отчитывал его. — Ну что вы со мной как с маленьким?! Я не настолько младше вас! — Да-да, это мы уже слышали! Особенно когда тебя с воспалением лёгких в могильник упекли. – Победа всучила ему свой вязанный шарф. – Давай, надевай! — Не буду я! Мне вообще не холодно, не выдумывай. – Стучащими зубами пробормотал Лëва. — Надевай я сказала! Да что ж ты такой упрямый то? — Не я такой, жизнь такая... – Невпопад заметил Лëва. — Ну началось... – Тут она наконец оставила свои попытки одеть этого ишака. – Только не ной потом, если опять сляжешь. Я между прочим предупреждала! — Блин, ну ты мне мать что-ли? С ума сойти можно! Пошли лучше снеговиков лепить. — Ага, а говорил что не маленький. Всё ясно с тобой, шарлатан. – Но тем не менее Рачо отправился вслед за ними. — Эй, я вам чай приволок! Пейте пока не остыл! — Лëва, там твой Монах пришëл. – Победа потрясла за плечо увлечëнного Лёву. И он, услышав знакомую кличку, тут же обратил свой взор в его сторону. И немедленно побежал навстречу. Ага, пятками сверкая. — Ну наконец-то! Я сейчас коньки отброшу! — А говорил не холодно ему! – В один голос крикнули Победа и Рачо. Лëва жадно пил сладковатый чай из тяжёлого термоса. Снег обжигающими хлопьями летел в лицо, но он не обращал на это внимания. Или старался не обращать. Щëки алели, растянутая шапка сползала на глаза, пальцы немели. Но Лëва слишком любил гулять, чтобы замечать такие мелочи. Особенно в компании этих людей. — Я тебе варежки принес. Наденешь? – Предложил Лëвчику Монах. — И не подумаю! – И он гордо пошëл в сторону сугробов. Тут в него прилетел тяжёлый снежок. – Ах так! – Лëва хотел было ответить тем же, но как назло без варежек это было сделать проблематично. Вот ведь хитрый жук. Пришлось быстро выхватить их и вступить в оголтелый бой не на жизнь, а на смерть! Кидались друг в друга без разбору. Пока Лëве это совсем не надоело. — Прощайте, друзья! Теперь мне предстоит ещë более нелëгкий бой с домашкой. Не знаю, удастся ли мне выжить... — Да кому ты втираешь! Можно подумать ты дз хоть раз в жизни делал. А это значит, что мы выиграли! – Ликовали Рачо с Победой. — Когда это мы успели на команды поделиться? – Недоумевал Монах. – И вообще, я пожалуй тоже пойду. Учёба не ждëт! — Ну-ну. Лëва с Монахом взбежали по лестнице на чердак и принялись стаскивать верхнюю одежду. Сырую насквозь спешу заметить. Затем Монах начал рыться среди многочисленных баночек с краской и прочей лабудой. — Вдохновение подоспело? Что на этот раз сотворишь? — Увидишь! – И они выбежали, захватив краски, да кисти. На этот раз решили творить в закутке под лестницей. – Ну как обычно, ты на шухере, я рисую. Ледяной свет неловко падал на соседнюю стену, тускнея с каждым часом и погружая пространство во мрак. Скрывая от посторонних глаз двух загадочных художников во тьме.2 года спустя
Лëва сидел на холодном полу и глядел на ободранный рисунок. Цветы. Это были цветы кажется, хотя теперь они еле-еле угадывались в остатках пооблупившейся краски. Те цветы были особенными. Монах принёс этот образ оттуда. Лëва часто вспоминал то время. Сейчас оно казалось чем-то совсем недавним, но в то же время черезчур далёким. Будто из прошлой жизни. Всë однажды заканчивается. Из мыслей его выдернула чья-то суета, происходящая совсем неподалёку. Судя по недовольным возгласам Рачо – в кофейнике. — Зачем ты каждый раз тащишь этот хлам ко мне? – Ругался он на Музу. Ага, ясно, летуны подоспели. Лëва начал вспоминать заказывал ли что-нибудь вообще. Кажется там должен быть его новый винил. Пришлось отложить самокопание на неопределённый срок. — Потому что тут удобнее всего, ты сам прекрасно это знаешь. И там твои шмотки тоже есть. Если для тебя это хлам, то мог бы и не выпрашивать их у меня так слёзно! – Блондинка неспешно водружала пакеты с вещами на стол. Несколько парней вызвались ей помочь, на что она лишь отмахнулась. – Скажи спасибо, что хоть кто-то этим занимается! — Ладно, извини. Я наверное действительно погорячился. – Не очень-то дружелюбно, а скорее даже ядовито шикнул Рачо. Победа, видя это уже который раз, попыталась как можно скорее разрядить обстановку. — Эй, давайте уже распакуем всë и не будем психовать. У меня там целый пакет должен быть! – И она начала искать среди кучи барахла своë. Перекладывала кипы всякого ширпотреба, еды и пластинок. – Рачо, будь другом, сделай нам кофе. – Клянчила она, сделав самый что ни на есть усталый вид, сев и прикрыв лицо рукой. Тут в кофейник прошмыгнул Лëва и пришлось перестать ломать комедию. Хотя Рачо и так не смог бы ей отказать. – Лëвчик, привет! Это же твой винил наверное, да? — Видимо да. – Он начал перебирать полученное. – А вот это я не заказывал. — Это моë! – Донеслось за его спиной. Артист прошёл к их шайке и принялся разглядывать свои сокровища. — И когда только всë успеваешь? – Хмыкнул Лëва. — А вот всë тебе расскажи. – Улыбнулся Артист. — Давайте, давайте, в темпе! Я жутко устала и не собираюсь тут с вами торчать. – Зевнула Муза. — Спасибо тебе! – Лëва наспех уложил винил в другой пакет и смылся из кофейника. Артист тоже выхватил винил и пошел за ним. — Победа, не забудь про репетицию. Через полчаса в актовом зале! — Я всë помню! – Крикнула она ему вдогонку. Парни шли по тёмному коридору, тихонько переговариваясь. — Не расскажешь мне про эту Музу? – Поинтересовался наконец Артист. — А тебе зачем? — Да просто так. Она реально всë что угодно достать может? – Воодушевился музыкант. — Сомневаюсь, но это лучше у нее узнать. А так... Ну что про неë рассказывать. С Рачо вечно ссорится. Я, если честно, сам почти ничего об этом не знаю. Зато с Победой они не разлей вода! Лучше бы ты у неё конечно спросил. – Затем снова добавил про Музу. – Ласточка она. В смысле я про стаю. — Я понял. – Встрял в объяснение Артист. — Не перебивай! – Зыркнул на него Лëва. – Ты наверное заметил, что она вечно в очках тёмных ходит. – Он немного помолчал и затем совершенно будничным тоном произнес. – У неë правого глаза нет. Но я не думаю, что это та история, которую стоит рассказывать кому попало. — Что? — Ты не ослышался. – Лëва устало поморщился. – Пора бы уже понять куда ты попал и среди кого ошиваешься. – Тут он быстро свернул в сторону чердака. Добравшись до туда, парень отложил винил и, схватив кисти и краски, побежал под ту самую лестницу. Нашаря в кармане небольшой фонарик, он принялся подправлять тот самый рисунок с цветами. Лëва старался не думать об этом, но эмоции взяли верх над ним. Он осел на тот же ледяной пол. Слëзы бесшумно текли по измученному лицу, обрамляя физиономию. Но темнота всë скроет. Всегда скрывала. Она вообще, надо сказать, его вечный друг и спаситель. — И какая муха его укусила? Нормально же общались... – Прошептал Артист. Идти за ним он не рискнул. Вместо этого лишь прислонился к одной из стен, закурил и в раздумьях повернул в актовый зал. Там кстати уже все собрались. — Опаздываешь! – Крикнул со сцены колясник Рыжуля. — Начальство не опаздывает, а задерживается! – Уверил его соизволивший наконец появиться на репетиции Костыль. — Вот именно! – Как-то сконфуженно ответил Артист. — С "Цветов" начинаем? – Победа в это время не скучала, а настраивала их оборудование. Но на самом деле это слишком громкое слово для того, на чëм им приходилось играть. — Да, но на этот раз я попробую. – Артист схватил гитару и начал исполнение. Они всë никак не могли определиться кому стоит петь эту странную песню. "Я рисую на заборе цветы, Я рисую на заборе цветы. Я знаю точно кто я, Я догадываюсь только кто ты. Я рисую на заборе цветы, Я рисую на заборе цветы. У подъезда стоит темнота, У меня мои заветные мечты. Дорога ведущая в сны В которой, конечно, и ты Дорогой ведущей в мечты Я рисую на заборе цветы..." Допеть ему не дали. — Что здесь происходит?! Вырубайте всë немедленно! Злопыхатели, как оказалось, не дремлют...