Они не знают о нас

Советую читать под Lara Fabian – Je T'aime, как и предыдущие два)))) POV Гарри - Беременный? И почему меня это не удивляет? Да потому что я этого ожидал. Я знал, что так будет. И снова его нет рядом. Я снова не смогу поделиться с ним этим счастьем. Не смогу сказать, что у нас будет малыш и увидеть его реакцию. Ах, Луи... я положил ладонь на пока плоский живот. Во мне живет еще одна твоя частичка. Но на этот раз я не убегу... Я буду рядом... Я буду ждать того момента, когда ты очнешься, и тогда я смогу сказать тебе, что ношу под сердцем твоего малыша. Все как ты и хотел, Лу... Ты ведь хотел второго малыша. - Эй, мне нужно в ванную, - постучался в дверь Зейн. Я забрал тест и вышел. - Спасибо, я и так опаздываю. - Куда? - Зейн вошел, закрыл дверь, но все же ответил. - Найл хочет купить подарки к Новому Году и попросил меня пойти с ним. Ну, - он вышел из ванной, - думаю, лишь для того, чтобы таскать его пакеты. - Ясно. - Не грусти, - сказал Зейн, и щелкнул меня по носу. - Все будет хорошо. - Я беременный, - сообщил я. Друг удивленно уставился на меня, а потом улыбнулся и обнял. - Поздравляю. - Три недели... - То есть в тот, когда Луи разбился..., - сказал Зейн, - прости. - Это так. Я хочу к нему поехать... - Конечно, я сообщу там, - сказал Зейн и ушел. Три недели... прошло три недели с тех пор, как Луи попал в аварию. Три недели с тех пор, как он в коме. Три недели, которые мне кажутся вечностью. После той ситуации я старался приходить к нему поздно, но однажды эта дрянь увидела меня у Луи... В этот день я пришел пораньше и сидел у Зейна, и как только он сообщил, что она ушла, я прошел к Луи, но она вернулась. Снова закатила истерику. Кричала на меня, обзывала... Я просто слушал... Я не хотел опускаться до ее уровня. Это низко! У нее нет никакого уважения к Луи. Она вообще не понимает, что находится в больнице... На шум пришли Зейн и лечащий врач Луи - доктор Шварнер. Нам велели покинуть палату. Доктор Шварнер остался с Луи, а Зейн вышел с нами. Она стояла, гордо вздернув голову. Ну до чего же дура! Спустя несколько минут к нам вышел доктор Шварнер и сказал: - Вы, мисс Колдер, абсолютно невоспитанны! Это больница, а не базар! Поэтому с этих пор я запрещаю вам появляться здесь! - Вы не имеете права! Это государственная больница. - Может и так, но вам вход к мистеру Томлинсону запрещен! Охрана будет предупреждена! Ваше поведение плохо отражается на состоянии моего пациента, - сказал он и ушел. Колдер закатила глаза и ушла. Позже мне Зейн объяснил, что доктор Шварнер обнаружил, что пульс Луи стал падать, когда она кричала на меня. Но я ничего не заметил. А может просто был в мыслях. Только они не могли объяснить это плохо или хорошо. Такое могло случиться и чисто случайно. А не потому что он пытался как-то отреагировать на то, что она на меня кричала. Сейчас я могу проводить с Луи сколько хотел... Хотя когда приходила его мама или родители, то мне сообщали, я и уходил к Зейну до их ухода. Я забросил работу... Начальник, как ни странно, сам предложил мне взять некоторое время отпуска, что ли... Зака забрали родители... Не знаю... До этого у меня не возникало необходимости поделиться проблемами с родителями, но в данной ситуации. Мне захотелось позвонить маме и все ей рассказать. Мне было ужасно стыдно, что я забыл о них... Конечно, я звонил им, спрашивал их о здравии. Все свои проблемы и переживания я доверял Зейну, Эльзе, Мартину... Может, потому что в трудную минуту именно они были рядом со мной. Я позвонил... не знал с чего все начать и решил, что нужно сначала... Не помню, сколько я говорил. Час? Два? А может и три. Но в один миг я понял, что я хочу, чтобы как можно больше человек верили в то, что Луи поправится. Чтобы они молились... Сейчас когда думаю о том, что придется сказать родителям, что я снова беременный... нет того страха. Может, тогда он был в силу возраста, неизвестности... Но теперь нет... Я не боюсь. Если папа снова не захочет меня видеть, попросит уехать... я также это приму. Но я не уеду, я не оставлю Лу. Ни за что! Я до конца буду с ним. Даже... даже если он никогда не очнется. Он навсегда останется в моем сердце... И... я никогда его не брошу. Он будет моим последним... первым и последним мужчиной. Я выдохнул и вошел в палату. Зейн говорил, что нужно держаться. Не нужно при нем плакать... потому что он может чувствовать нас... Возможно, он даже нас слышит. Нужно рассказывать ему приятные события, включать его любимые песни и он... он очнется. Он должен. - Привет, Лу. И снова тишина... Царапины на лице зажили, синяки сходили... были видны шрамы от швов. Хотя Зейн уверил, что они пройдут... Они не будут уродовать лицо. Все заживало... Только он никак не хотел просыпаться. Неужели он так устал? Так сильно, что не хочет просыпаться? Хочет отдохнуть от нас всех. - А я тебе тут цветы принес, - сказал я и поменял цветы в вазе, выбросив старые. - Знаешь, я тут вспомнил, как ты однажды мне сказал, что хотел бы, чтобы у нашего второго ребенка были голубые глаза и ямочки... Что иногда ты так и порываешься откусить мне щеку, когда я улыбаюсь. Конечно, ты помнишь... Я бы сейчас хотел видеть твою реакцию, но... ты добился своего Лу. У нас будет второй малыш. Слышишь? Лу? Ты ведь слышишь меня? Вот, - я взял его руку и положил себе на живот, - он там... совсем крошка, но он уже тебя любит, как и мы с Заком. А Зак... он скучает по тебе. Он перед сном молится Богу о том, чтобы ты быстрее очнулся. Он даже сказал, что не хочет подарка от Санты. Он хочет, чтобы его папочка вернулся. Больше не могу... Боже, как же я по нему соскучился... Он вроде рядом, передо мной... Но мне чертовски больно от тоски. Ужасно больно. Все внутри сжимается. Словно опять этот «кто-то» берет мое сердце и сжимает его как губку, и из него капля за каплей вытекает кровь. И оно постоянно находится в этом сжатом состоянии, без источника к существованию... Иногда «кто-то» немного разжимает тиски, вроде допуская циркуляцию крови, чтобы я просто не умер. А кажется, что я просто не вынесу этой боли и умру, потому что уже не осталось сил бороться... Эта боль отнимает все силы. Силы, которые я бросаю на борьбу с ней. Потому что так жить невозможно. А знаете, если поплакать, становится немного легче. Немного отпускает... А умереть мне не дает надежда, которая идет со мной рядом, держа меня за руку, поддерживая меня. Чувствую влагу на лице... Стараюсь собраться, но ничего не получается. Луи ты прости... просто я устал. Я опустил голову на кровать рядом с рукой Лу и просто разрыдался. Внутри все трепетало, я надеялся... даже не знаю на что... просто надеялся. И тут я почувствовал, что кто-то дотронулся до меня. - Луи? - Нет... Я поднял голову и увидел женщину лет пятидесяти. Мама Луи? Кажется да... Они даже чем-то похожи. - Я не знаю, как тебя зовут... - Гарри, - сказал я. - Джоанна, приятно познакомиться. - Да и мне, - ответил я. - Я и не знала, что моего сына так сильно любят, - усмехнулась она. Я встал, чтобы уступить ей стул, но она отказалась. - Очень... - Давай сядем в кресла, - предложила она. Я кивнул, и мы сели в кресла. - Я не знала, что ты бываешь у него. - Каждый день... просто я ухожу, чтобы... - Мы тебя не видели? - предположила она, а я кивнул. Было так странно разговаривать с его мамой. Ей ведь тоже больно за сына. Он ее единственная кровиночка. - Как поживает мой внук? - Хорошо, спасибо. - Я слышала, ты ждешь второго? - Ну да, - смутился я. - Не нужно этого стыдиться... я знала, что сын не любит Элеонор. Знала, что у него есть сын... И я ничего не делала. Я позволила мужу играть его жизнью. Но я видела, как несчастлив мой сын. Ну что я за мать такая? - глаза Джоанны наполнились слезами. - Я видела его подавленным, знала, почему он такой, но не могла сказать: "Пошло все к черту! Мой сын должен быть счастлив". - Все мы совершаем ошибки. - Но мать... она не должна поступать так, как поступила я. Ты вот допустил бы, чтобы твой сын был несчастлив? - Не думаю. Я сделаю все ради счастья Зака. - Видишь... - Но это не означает, что вы плохая мать. Вы просто хотели решить проблемы... - Все! Больше не будет этого! Не будет никакой свадьбы! - Что? - Пусть Марк сам разбирается в своих проблемах, а моего сына оставит в покое. Мы еще очень долго болтали. Она много рассказала о детстве Луи, я рассказывал про Зака, и оказалось, что Зак ну точная копия отца. Они даже совершали одинаковые выходки. Было очень приятно слушать о Луи-ребенке. Внутри разрасталась вера... сильнее прежней. Он сможет... Нашими молитвами он очнется, я знаю... Я верю в это. Он откроет глаза и скажет: «Как же я по тебе соскучился». Я знаю! Я верю! Я надеюсь!