Сон Оссиана

Бывали случаи, когда ваша жизнь находилась под угрозой? Ты — заблудшая душа, заледеневшая, изломанная и презренная. Ты выходишь на яркое солнце, но не проходит и минуты, как становишься свидетелем разрушительного действия времени, когда собственное лицо уже не узнать: невероятная худоба, кожа да кости, все время сощуренные глаза, словно тебя слепил слишком яркий свет. Каждый момент ты проходишь через ад. И все зависит только от одного — когда окружающий мир звенит вокруг тебя, словно колокола, а ты смотришь вокруг, ища подлинный звук. «— Здравствуйте, это ассистент доктора Спенсера. Мы получили копии ваших анализов вместе с результатами обследования вашего ребенка, и хотели бы обсудить их лично. Сможете прибыть в одну из медицинских лабораторий Umbrella, по указанному в письме адресу?» Запись из автоответчика шла, как сквозь тяжелую завесу сна. Звук казался таким далеким, словно сигнал тревоги. Это было предупреждение разума, шестое чувство, которому стоило бы сработать ударом молнии. Путь, который был выбран тобой, шел сквозь неистово мечущиеся по стеклу «дворники». Снег на границе с восточной Европой падал огромными хлопьями, с глухим стуком, словно кто-то бил по корпусу машины. «— Мы не заблудились, солнышко», — успокоила ты ребенка, медленно заворачивая за поворот. Ты просто не знаешь, где вы находитесь. Эта непогода стала сюрпризом для местных, а для тебя — вторым предупреждением. За все время в пути ты не встретила ни одной машины. По радио сообщили о заблокированных дорогах, и именно в этот момент ты увидела огромную тень человека, явно идущую прямо на вас. Секунда прозрения, когда оставалось всего пять миль до назначенной цели, сменилась секундами черной слепоты. Ты даже не успела выругаться. Тебя резко выдернули из машины, и тело плавно пронеслось по снегу, засыпавшему обочину, пока резко не затормозила, столкнувшись с деревом. Там, где осталась твоя машина, прогремел удар, раздался детский крик… И металл сжался как меха аккордеона. Вокруг лишь мертвая тишина, и кромешная тьма. Твой безмолвный крик поглотила снежная буря. Неизвестный оставил тебя умирать в снежной могиле. Но то, что шевелилось в недрах твоей зараженной крови, не дало тебе умереть. Что бы это ни было такое, ты могла это чувствовать, как едва уловимое подрагивание, но оно стало твоей движущей силой, — энергией посылающий импульс к регенерирующим конечностям. «— Есть кто-нибудь? — звала ты, заглядывая в окна домов. — Пожалуйста, я заблудилась!» Собственный голос в этой забытой посреди леса деревни казался тебе чужим — он будто издалека пробивался сквозь стены, возведенного на вершине холма замка. Ты думала, что застряла во многих километрах от цивилизации. Вместе с ребенком ты пересекала границу Венгрии, но теперь даже не уверена, в какой стране тебя обрекли на гибель. Одна в лесу, в неотмеченной на карте местности с кучей трупов местных жителей и домашнего скота. Эти слова, что звучат так же страшно, как и то, что они описывают. Жестокое зверство наглядно рисует реальность перед твоими глазами. Противная волна тошноты, пробегающая в желудке при внезапном запахе гниения, накатывает на тебя. Громкий вой на окраине и стук твоего сердца в ушах кричат в последнем предупреждении. «Ты должна была умереть!» Стараясь умерить дыхание, ты застыла на месте и тотчас поняла, что осталось мало шансов для побега. Монстры из леса окружили тебя, сбежавшись на запах крови. Их смех звенел вокруг тебя, словно колокола, а тебе ничего не оставалось делать, как смотреть на их уродливые лица, на мутировавшие тела, на глаза, которые разглядывали твою кровоточащую плоть. Теперь они знали твой запах, они сбегутся на него, а ты, сбегая снова и снова, лишь приближаешь свой неизбежный конец. «— Вам отдали деревню на растерзание, а не эту женщину». — Произнес ровный голос за спинами монстров. Только по одному взгляду на темную фигуру ты уже поняла, кто это был. Или же он был похож на того, кто напал и похитил твоего ребенка. Фигура в черном плаще прошла сквозь толпу навстречу к тебе. Никто из монстров не взглянул в твою сторону, все стояли неподвижно. Они знали этого мужчину… Но он был не дружелюбным по отношению к ним. «— Я забираю её к отцу Аро». Всего секунды назад твои кости леденели от страха, чтобы «отец» не задумал сделать с тобой стало неизбежным, когда ты увидела глаза этого мужчины, их бархатный цвет роз. Ваши взгляды встретились, и его руки тут же схватили тебя. То, что зашевелилось в недрах твоей крови откликнулось на его белоснежный лик. «— Деметрий, — он другой, не тот, что те монстры, напугавшие тебя, — и я не твой спаситель». Он следил за тобой все время. Потому как мужчина смотрел на тебя, ты поняла, что он воспринимал мир обонянием, способность улавливать запахи для него была главным из органов чувств. И прежде всего он учуял твою зараженную кровь. Твой запах сплелся с ним, неизмеримо. В будущем доверие станет между вами связующей нитью, твоим единственным укрытием, когда лицам в кошмарах нет конца, а кажущаяся безнадежность, прерывается лишь краткими мгновениями. В них вспыхивает надежда, где есть патроны и смесь пороха, приобретенная регенерация и выражение его лица, на котором алые глаза выворачивают душу наизнанку, а сердце перестает биться. Деметрий останавливает время, раскалывая его вдребезги, и ты разбита так же, как и кошмары вокруг. К тебе ненадолго возвращаются достоинство и человечность, пока его глаза ищут твоего взгляда. Ты не знаешь, позволит ли Деметрий и ему подобные, назвать тебя одной из них или он сделает шаг вперед и прикончит тебя, как только надежда уйдет из твоего заражённого вирусом вампиризма тела. И тогда станет слишком поздно пытаться вернуть себе человечность…