Words from the Heart

Я проснулась утром и почувствовала себя ужасно. Можно сравнить это только с эмоциональным похмельем. Все, что я чувствовала накануне вечером, было настолько ошеломляющим, что сегодня мне действительно было плохо. Я застонала и вытащила телефон, чтобы попросить Агату встретиться со мной утром за кофе. Она преподавала историю искусств, и за последнюю пару лет мы лучше узнали друг друга. Мне очень не хотелось сидеть в кабинете Елены и видеть Ванду. Не после прошлой ночи. А ведь это даже была не ее вина, я была зла на Вижна. Но я просто не могла заставить себя быть рядом с ней прямо сейчас. Что мне следовало сделать? Сказать ей, что я была так счастлива за нее и Вижна, и что прошлой ночью я просто чувствовала себя нехорошо? Нет, этого не произойдет. Я просто буду избегать этого. Я подвезла Елену, и она оказалась в замешательстве, когда я не стала подниматься к ней в кабинет, чтобы оценивать работы студентов. Я кивнула сестре и вошла в здание, чтобы купить нам с Агатой кофе. Она согласилась встретиться со мной на холме, так как я все равно уже была здесь. Агата подошла с улыбкой и села за стол, с радостью принимая свой кофе. — Итак, не то чтобы мне не нравилось видеть твое угрюмое лицо так рано утром, но чем я обязана этому удовольствию? — спросила она, приподняв бровь. — Неужели мы не можем просто встретиться? Мы ведь видимся, — старалась я. — Ага, бывает. Но сейчас твое лицо гораздо более недовольное, чем обычно. Ну так как, что случилось? — Окей, ты знаешь, кто такая Ванда Максимофф? — прошептала я. — Высокая, прекрасная женщина, которая прямо сейчас бросает на меня убийственный взгляд? — уточнила она, и я проследила за ее взглядом, чтобы увидеть, как Ванда входит в здание. — Ага. — Что насчет нее? — спросила Агата с легким смехом. — Она мне нравится, – пробормотала я. — Очевидно, — сказала она, выпив еще кофе. — Что, блядь, ты имеешь в виду под «очевидно»? — нахмурилась я. — Ты пьешь со мной кофе, чтобы избежать ее, не так ли? Но ты все равно хотела быть рядом, поэтому мы здесь, — засмеялась она. — Нет, это потому, что Елена преподает здесь. — Верно, а ты в другом здании. Так что у нас нет реальных причин быть здесь. Если только ты не влюблена в нее, — возразила Агата. — Не имеет значения. Я поступала очень тупо, когда писала и оставляла ей стихи каждый день, чтобы Ванда нашла их, после того, как закончит вечерние занятия, а ебаный Вижн с факультета философии присвоил их себе. Теперь они собираются поужинать сегодня вечером, — объяснила я. — Тогда просто расскажи ей, что это ты писала стихотворения. У этой девушки явно есть кое-какие чувства к тебе. Большинство женщин не пошлют мне убийственного взгляда, просто из-за того, что я сижу здесь и разговариваю с тобой, — сказала она со смехом. — Я не нравлюсь ей. Ванда идет с ним на свидание. — Ты когда-нибудь задумывалась о том, что она идет с ним, потому что ты еще не пригласила ее? — Это не так, — усмехнулась я. — Тебе так повезло, что ты красивая, потому что ты пиздец какая идиотка, — указала Агата, потирая виски. — Да с чего такие речи? — спросила я, хмурясь. — Ты ей нравишься, ты, ебаный придурок, — сказала она со стоном. — Ты такая глупая. Она не заинтересована во мне, — ответила я, допивая свой кофе. — Единственная, кто здесь по-настоящему глупа, это ты. Потому что ты ей нравишься, — смеялась подруга. — Зачем я вообще пригласила тебя сюда? — Не знаю, но если это должно было заставить рыжую ревновать, тогда, на мой взгляд, ты добилась этого, — сказала она с ухмылкой. — Я не собиралась делать ничего такого, — ответила я, качая головой. — Но это произошло. А теперь почему бы тебе не подняться к ней в кабинет и не сказать, что это ты оставила стихи? — Я собиралась оставить ей стихотворение, чтобы рассказать, – пробормотала я. — Нет, неа. Ты напишешь стихотворение перед обедом и отдашь его после того, как поешь с Еленой, — твердо решила Агата. — А если Ванда не почувствует того же? — Поверь мне, дорогая, этого не произойдет. Я не знаю, где она сейчас, но думаю, что эта Ванда, вероятно, планирует мою смерть, — сказала она со смехом. — Она бы не стала этого делать, — я быстро защищала ее. — Если ты не отдашь ей записку до окончания обеда, я попрошу Елену выдать твой секрет. Поняла? — спросила Агата, качая головой и вставая. — Ага. Она послала мне улыбку, прежде чем уйти в здание Искусств, оставив меня здесь одну. Я вытащила блокнот и начала писать стихотворение, которое собиралась подарить Ванде во время обеда. К счастью, моя ревность облегчила поиск слов. После часа написания и переписывания я, наконец, создала прочную основу для стихотворения и была готова вернуться, чтобы начать свои дневные занятия. Занятия проходили быстро. Намного быстрее, чем я хотела. Потому что сейчас был обед, и мне придется столкнуться со своим страхом в лицо и признаться Ванде в своих чувствах. Я не спешила подниматься на холм, не желая торопить свою, возможно, неминуемую смерть. Я добралась до здания и заглянула в кабинет Ванды, чтобы увидеть, как она сидит там, подготавливая еду, но заметила также стоящий на ее столе букет цветов. Я быстро открыла дверь Елены и вошла. — Что за цветы в кабинете Ванды? — О, они от Вижна. Появился сегодня утром и устроил большое шоу. Ты бы знала, если бы не сбежала, — произнесла Елена, послав мне взгляд, когда я села. — Как она сейчас? Я не видела ее весь день, — сказала я, нахмурившись. — О, это тебя огорчает? — Очевидно. Почему ты ведешь себя как мудак? — Потому что это ты избегаешь ее! Разве она посчитает, что все в порядке? — Ну, все не в порядке. Вот так. — И кто, блядь, в этом виноват? Я знаю, что вы с Агатой сегодня пили кофе возле кафедры Этики. Тебе не приходило в голову, что Ванда увидит тебя и подумает, что вы вместе? Ты ебаная идиотка, — сказала она со стоном. — Слушай, я не учитывала, что она подумает, — ответила я, пожав плечами. — Ну, она спросила меня об этом. И казалась немного грустной. — С чего бы ей грустить? Теперь у нее есть Вижн, — сказала я, закатывая глаза. — Ты такая идиотка. Мне нужно, чтобы ты это знала. — Слушай, Агата уже на меня накричала, окей. Я собираюсь это исправить. Мне просто нужно было услышать то же самое и от тебя, — призналась я со стоном. — И как ты собираешься это исправить? — спросила она, когда я встала со стула. — Она в своем кабинете. У меня есть для нее стихотворение, — ответила я, пожав плечами. — Иисус Христос. Это все, что тебе потребовалось, чтобы признаться ей? В любом случае иди, исповедуйся, — сказала Елена, откидываясь на спинку стула. Я глубоко вздохнула, прежде чем вытащить стихотворение из кармана. Мне пришлось напомнить себе, что Ванда любила первые стихи, которые я ей написала, не было никаких причин, по которым ей не понравится этот. Особенно ручная доставка. Я просто надеялась, что Агата и Елена были правы, что я нравлюсь ей. В противном случае это будет пиздец тяжело. Я быстро нацарапала еще две строчки в конце стихотворения, добавив немного о цветах, прежде чем снова прокрутить его в голове. The thought of you with him makes my heart ache, Does he keep your thoughts from me? Wasted conversations only about him, Can his arms hold you the way my words do? His flowers cold and meaningless, I can show you what it’s like to feel. Нечего было бояться, только возможного отказа, но это же не убьет меня, верно? Она не стала бы смеяться надо мной из-за того, что я была влюблена, не так ли? Она буквально всегда была такой милой, что точно бы не поступила так со мной. Я открыла дверь Елены и увидела, как Ванда ест салат в своем кабинете и смотрит что-то на компьютере. Это заставило меня улыбнуться, и я почувствовала, как мои нервы сходят на нет. Я подошла к ее двери и осторожно постучала в косяк, прежде чем прислониться к нему. Ванда посмотрела на меня в замешательстве, прежде чем улыбка осветила ее лицо. — Так-так, посмотрите, кто это. Ты оставила свою сестру, чтобы просто подойти и поздороваться со мной? — спросила Максимофф с легким смехом. — Вроде того. Но я здесь не только для того, чтобы поздороваться, — ответила я и тоже легко посмеялась. — Ого? Ну тогда, определенно, входи, — сказала она с улыбкой, указывая на стул. — Ой, да, точно, — нервно усмехнулась я, когда прошла в ее кабинет и села. — Ты в порядке? Выглядишь нервной, — заметила Ванда с небольшим хмурым взглядом. В любой другой ситуации мне, вероятно, понравилось бы, что она беспокоилась обо мне. Тот факт, что Ванда заботилась обо мне и заметила, что я нервничаю, заставлял мое сердце биться чаще, но у меня была миссия, которую нужно было выполнить здесь. Та, которая прямо сейчас пугала меня до усрачки. — Я в порядке. И да, немного нервничаю, — сказала я со смехом. — Я заставляю тебя нервничать, Наталья? — спросила она, склонив голову набок. — Ну да. Точнее то, что я должна сделать, заставляет меня нервничать, — ответила я, почесывая затылок. — Если речь идет о твоей девушке, я уже видела вас двоих вместе. Не волнуйся, я не начну, например, ненавидеть тебя за то, что ты лесбиянка и не сказала мне об этом прямо, — улыбнулась она. — О Боже. Агата не моя девушка, — сказала я, смеясь. — Тогда что ты должна сделать? — Отдать тебе кое-что, – пробормотала я. — О, Вижен послал тебя сюда со стихотворением? — Хорошо, как раз об этом… — сказала я, глубоко вздохнув. — Нат? Что случилось? — спросила Ванда, нахмурившись. — Эм, вот, — я вытащила стихотворение и отдала ей, чувствуя, как все мое тело охватывает паника. Она слегка нахмурилась и развернула бумагу. Я ждала, затаив дыхание, пока ее глаза сканировали слова на бумаге. Небольшая хмурость проступила на ее лице, и я почувствовала, что не могу дышать. Моя нога начала подпрыгивать, и все, что я хотела сделать, это бежать. Я хотела убежать как можно дальше отсюда. Ванда ничего не говорила, просто читала и перечитывала стихотворение. Это сводило меня с ума. Она посмотрела на меня, и на ее лице отразилось замешательство. — Я не… — начала она, но остановилась. — Он не писал их, — мягко сказала я. — Не писал? — спросила она, все еще не понимая. — Их создавала я, – пробормотала я. — Ты оставляла? — мягко спросила она. — Ага. Я эм... После встречи с тобой в первый день, я не могла выкинуть тебя из головы, поэтому написала стихотворение. А потом, по прихоти, положила его в твой кабинет, чтобы ты могла найти. После этого я услышала, как ты отреагировала, так что не могла просто перестать оставлять их, плюс мне нужно было так много тебе сказать, и да… Я оставляла их здесь, пока ты проводила вечерние занятия, — мягко призналась я. — Так вот почему вчера ты рано ушла с ужина? — спросила она, глядя на меня с такой нежностью. — Да, — кивнула я. — Сделай мне одолжение? Отмени все твои занятия до конца дня, я поступлю также. Хочу уделить этому все свое внимание. Ты заслуживаешь этого, — мягко сказала она, прежде чем открыть электронную почту на компьютере. Я поняла, что она говорит серьезно насчет отмены занятий, и вытащила телефон, чтобы сообщить студентам по электронной почте об изменении расписания. После того как нажала «Отправить», я встала со стула и подошла, чтобы закрыть и запереть дверь Ванды, чтобы мы могли поговорить без каких-либо помех. Она слегка улыбнулась мне, когда я откинулась на спинку стула. — Ты же в курсе, что могла рассказать мне вчера вечером? — мягко спросила она. — Я была очень расстроена и не знала, что или как сказать. Поэтому просто отстранилась от ситуации. Мне жаль. Я просто… Ты казалась такой взволнованной тем, что это был он, — ответила я, пожав плечами, глядя на свои руки на коленях. — Я была взволнована только потому, что не могла заполучить тебя, так что, по крайней мере, у меня было с кем провести время. Но меня не интересуют мужчины. Не знаю, говорил ли тебе об этом кто-нибудь, но ты очень плохо флиртуешь, — нежно сказала Ванда. — Что?! — недоверчиво уточнила я. — Я флиртовала с тобой с тех пор, как мы впервые встретились, и ты буквально каждый раз посылала сигналы, что не заинтересована! — засмеялась Максимофф. — Я не была настолько плоха! — возразила я. — Ох, ты точно была. Я считала, что ты искренне не хочешь от меня ничего, кроме дружбы. Так что и не подозревала, что ты оставляешь мне стихи, — произнесла она, качая головой. — Серьезно? — нахмурилась я. — Я имею в виду, что сначала действительно надеялась. И до вчерашнего вечера не рассказывала тебе о стихах, потому что не желала, чтобы ты думала, что кто-то заинтересовал меня, когда я хотела тебя. Но Вижн признался, что это был он, и я была уверена, что Елена рассказала тебе о стихах, так что я хотела сказать вам обеим, что разобралась. Но, судя по выражению твоего лица, Елена знает, что это ты оставляла стихотворения. — Она знает, — сказала я с нервным смехом. — Итак, ты оставляешь стихи для всех хорошеньких женщин, которые здесь работают? — спросила она, в ее глазах мелькнуло озорство. — Только для тебя, — мягко ответила я. — Есть ли причина, по которой ты так долго не говорила мне, что это ты? — спросила она, изо всех сил стараясь прочитать язык моего тела. — Я… в моем прошлом был кто-то, заставивший меня поверить, что никто не захочет меня больше, чем просто тело, и мне иногда трудно признать, что это неправда. Так что я действительно не поняла, что ты на самом деле заинтересована мной, — призналась я, избегая ее взгляда, когда она вставала со стула. — Я хотела бы ударить того, кто это сделал, в горло. Ты та, кого нужно обожать, Наталья. Ты все еще пишешь старомодные стихи на бумаге и оставляешь их тому, кто тебе нравится! Ты знаешь, насколько редко происходит что-то подобное? Ты невероятно добрая и всегда приносишь своей сестре обед. Ты поддержала приглашение меня на ужин, узнав о нем всего за несколько часов до этого. Ты гораздо больше, чем то, что, я уверена, является красивым телом, — мягко сказала она, садясь на свой стол рядом со мной. Я никогда не была тем человеком, который замечал, как близость кого-то влияет на него, но ее я могла чувствовать. Это было похоже на миллион волнительных звонков в моей голове, потому что она была так близко. Я знала, что ее глаза были на мне, и чувствовала, что мои щеки горят. Я не могла справиться с мягкостью, с которой она отнеслась к этому. Я вырвалась из своих мыслей, когда почувствовала, как ее пальцы нежно обхватили мой подбородок и подняли, чтобы встретиться с ее глазами. — Здесь ты в безопасности. Ты в безопасности со мной, — сказала Ванда, и я поверила ей. — Я… я знаю. Я доверяю тебе. Просто не знала, как сказать тебе, что это была я. Честно говоря, я не думаю, что когда-нибудь действительно собиралась говорить тебе. Не хотела столкнуться с отказом и просто… не знаю, я не думала, что ты будешь чувствовать то же самое, — ответила я, пожимая плечами и играя пальцами на коленях. — Значит, ты не только плохо флиртуешь, но еще и плохо понимаешь, когда флиртуют с тобой, — засмеялась она. — Эй, что это значит? — спросила я, нахмурившись. — Я заигрывала с тобой с тех пор, как встретила тебя, — заметила она, качая головой. — Нет! Может, ты просто не умеешь флиртовать, — проворчала я. — Это не так. — Ладно, может быть, я плохо читаю сигналы, — признала я со вздохом. — Итак, мы обговорили, что Вижн не тот, кто оставлял мне стихи, но я собиралась пойти с ним на ужин сегодня. Как думаешь, что нам с этим делать? — Нам? — Ага? — сказала она, посылая мне взгляд. — Что ты так смотришь? Я не знала, что это была ситуация «мы». Я имею в виду, что ты согласилась на свидание с ним, — заметила я, пожав плечами. — И хочу внести кое-какие уточнения. У меня нет желания идти с ним на свидание. Я бы предпочла сходить с тобой на одно. То есть, если это то, чего ты хочешь, — мягко сказала Ванда. — Да. Я хочу этого. — Хорошо, — улыбнулась она. Я подняла голову, чтобы встретиться с ней взглядом, и почувствовала, как сердце начинает бешено колотиться. У Ванды была самая мягкая улыбка, когда она смотрела на меня, и это заставило меня почувствовать сильнейшую потребность поцеловать ее. Я резко встала, и ее глаза расширились от удивления. Я действовала на чистом адреналине и обхватила ее лицо рукой, наклонившись, чтобы коснуться ее губ своими. Мне хотелось дать ей шанс остановиться, если Ванда не захочет меня целовать, но она, не колеблясь, впилась в мои губы своими. Я выдохнула, когда ее руки нашли мои бедра, чтобы притянуть ближе, когда она целовала меня. Я чувствовала, что сердце вот-вот выскочит из груди. Ее губы были мягкими и такими идеальными, когда касались моих. Я осторожно отстранилась и прижалась лбом к ее лбу. — Итак… Теперь, когда я знаю, что это ты оставила стихи, значит ли это, что они прекратятся? — мягко спросила Максимофф, ткнув меня носом. — Разве ты никогда не слышала, что если хочешь удержать девушку, то стоит продолжать вести себя так, будто пытаешься завоевать ее? — прошептала я. — Это хорошая философия, — легко посмеялась она. — Я так и думала, — сказала я, наклоняясь вперед и снова нежно целуя ее. Я застонала, когда мой телефон начал звонить, Елена пыталась найти меня, чтобы пойти домой. Я вытащила телефон, посмотрела на сообщения, которые получила от сестры, и закатила глаза. Ванда быстро схватила мой телефон, и я послала ей взгляд. — Убедиться, что у тебя есть мой номер, — пробормотала она. — О, шикарно, — сказала я с улыбкой. Максимофф вернула мне телефон и поцеловала меня в щеку, прежде чем развернуть и похлопать по заднице. Я обернулась и бросила на нее взгляд, но встретила нахальную ухмылку. Издав небольшой смешок, я открыла дверь кабинета, прежде чем уйти. Елена пристально смотрела, когда я вышла из офиса, так что мне пришлось сразу поднять руку, чтобы заставить ее заткнуться. Мне не хотелось слышать ничего от нее, пусть я и знала, что сестра могла многое сказать об этой ситуации. Мы добрались до машины, и она позволила нам молча доехать до дома. Она даже ничего не сказала, пока я готовила нам ужин. Но когда я убиралась, то уже знала, что тишина слишком хороша, чтобы быть правдой. — Итак, ты довольно долго была в ее кабинете. — Была. — Что произошло? — Может быть, я скажу тебе завтра. Уже поздно, я пойду в свою комнату, — сказала я с ухмылкой. — Тебе лучше рассказать мне! —кричала она вслед. — Посмотрим! — ответила я с улыбкой. Я прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь. Быстро переодевшись в пижаму, я плюхнулась на кровать, не забывая написать Ванде, чтобы убедиться, что у нее есть мой номер. Она ответила почти сразу, и мы начали переписываться, пока я не поняла, что приближается полночь. Я: Мне пора спать, некоторым из нас нужен сон, чтобы функционировать. Ванда: Хей, перед тем, как ты сейчас уйдешь спать, не хочешь пойти со мной в библиотеку завтра вечером для оценки работ? Я: Это твой способ пригласить меня на свидание?👀 Ванда: Это зависит от того, согласна ли ты?? Я: Увидимся завтра утром с кофе и чем-то вроде завтрака. Доброй ночи х Я включила режим «Не беспокоить» на телефоне и позволила сну взять верх. Я была взволнована тем, какие возможности были перед нами теперь, когда все было открыто, но также я боялась того, что может случиться, если что-то пойдет не так. Я просто молилась, чтобы Елена и Агата не ошиблись. Не хотелось бы впервые за долгое открыться кому-то, а затем снова получить удар в лицо. Но с Вандой все было иначе. Я была в безопасности с ней. По крайней мере, чувствовала себя так.