Север—481

Мне показалось, что мы разделись ещё до того, как вышли из лифта, поэтому была удивлена, обнаружив на себе всю свою одежду, когда брюнет, наконец, захлопнул дверь номера. Каким-то неловким движением я попыталась снять ботинки, но у меня так сильно кружилась голова, что Пятый меня опередил – опустившись на колени, он аккуратно и нежно расстегнул молнию, а затем стал проводить дорожку поцелуев по джинсам, не обращая внимания на то, что они были слегка грязными. Затем он сбросил с меня куртку, стараясь все ещё действовать мягко – хотя я видела, как тяжело ему это давалось. Да что уж там – и я едва стояла на ногах, глядя на то, как он стаскивает своё пальто и оно с каким-то глухим «пууух» падает на пол. Следующее, что я помню, -моя голова оказалась у стены, а губы номера Пять накрыли мои. Поцелуй был слегка смазанным, потому что нам обоим не терпелось перейти к чему-то большему, а не играться друг с другом; горячее дыхание Харгривза обжигало мою шею, и мне вдруг показалась не такой уж и безумной идея открыть окно, чтобы впустить холодный воздух с улицы. -Ты точно готова к большему? –спросил парень, отстраняясь и показывая, что не собирается на меня давить. -Да. –прошептала я. Мне хотелось бы сказать это громче, кричать об этом, однако я почему-то потеряла голос абсолютно. Может, вопрос показался мне глупым… Нет, он, конечно, был правильным, только в сложившийся ситуации у меня и уточнять не надо было – я ведь плавилась в его руках, сгорая от нетерпения и желания. Желания прикоснуться к нему так, как этого ещё не делала я и не делал никто вообще. Какими-то вселенскими усилиями нам удалось снять мой свитер, и он отправился вслед за пальто. Правда, кинуть подальше Пятёрке в этот раз не удалось, видимо, он тоже был опьянён тем, что мы собирались сделать, поэтому в какой-то момент я наступила на рукав, чуть не поскользнувшись на нём, и с какой-то агрессией отпихнула его от себя. Я нервно расстегнула пуговички на рубашке у Пятого – почему-то их было больше чем с утра, а ещё они казались свинцовыми, не иначе. От джинсов и нижнего белья мы избавились ещё медленнее, у меня создалось впечатление, будто прошла целая вечность, прежде чем я увидела его обнажённого. Несколько секунд мы стояли и смотрели друг на друга, одолеваемые смущением. Как Адам и Ева, ещё, правда, не вкусившие запретный плод, каждый из нас рассматривал другого, облизывая губы и краснея. Комнату залило тёмно-красным цветом, но наши лица были всё ещё отчётливо видно. Номер Пять сглотнул: -Ты уверена? Его охрипший голос проник в глубины моего сознания, и на мгновенье я испугалась. Не того, что он мог бы со мной сделать и даже не боли и дискомфорта, которые мне могли причинить, однако того, каким близким он мне стал. Мы разделили с ним столь много, что этот шаг, похоже, оставался последним в списке для покорения всех гор любви. Впрочем, это было всего на мгновенье. Я так безгранично доверяла Харгривзу, что резко выдохнула и несколько раз кивнула, заверяя его в своём решении, а после залезла на кровать и накрылась одеялом. Пять наклонился надо мной, убирая его и параллельно продолжая целовать меня. От его прикосновений по моему телу прокатывались волны мурашек, но я поддавалась вперёд, прося о большем. Руки сжимали простынь. Прерывистые вздохи сыпались ежесекундно, и в помещении царила атмосфера полумрака, страсти и самой настоящей любви. Я уже не помню, что говорила брюнету, зато точно помню, что он шептал мне – что я самая красивая, прекрасная и великолепная девушка, которую он когда-либо встречал. Я позволила ему быть главным, разрешила ему управлять мной, потому что я видела, как сильно ему это было нужно. И Господи, как же мне было хорошо… Это была какая-то эйфория, захватившая мой разум. Дыхание сбилось, да и я не дышала вовсе – было слишком сложно, слишком необязательно. Пятый был моим кислородом, моим миром, моей вселенной, а, может, и чёрной дырой, которая поглотила меня окончательно и бесповоротно. Ночь была яркой, искры сыпались, когда я царапала спину парня, будто пытаясь разорвать его на две части. Минуты, которые мы проводили, купаясь в усладе друг друга, оставались на моей коже следами, в моих мыслях – воспоминаниями, такими стойкими, как аромат первых духов, которые прилипли на школьную форму. Мы слились в каком-то танце двух душ, безумно горячем и таком приятном, что мой прогиб становился всё больше и больше. Я не представляла, как мои кости вообще не сломались, хотя они явно были на грани. Стоны, крики и хлопки от того, как наши тела соприкасались, разносились по всей комнате и наверняка и по коридору тоже. Я прикрыла глаза, ощущая, как рука Пятого проходится по моему горлу наверх, вытягивая мои белые кудри. «Интересно, что, если люди услышат это через стены? Что они подумают? Хотя не плевать ли?...». -Я люблю тебя, -пробормотал брюнет, перед тем, как упасть рядом со мной. –Маша. Я прижалась к нему: -Я тебя тоже… У меня дрожали руки и ноги, я устала от произошедшего, но была так довольна. Как будто это была лучшая ночь в моей жизни, как будто я стала самой счастливой на планете, разделив с Пятым всю себя. И я понимала, что он тоже – особенно учитывая, что это был его первый раз. Осознание того, насколько он мне доверился и открылся, вскружило мне голову. Это было более чем просто «ценно», это была мысль, которая помогла мне согреться и без одеяла. Мы взглянули друг на друга, испуганные и сбитые с толку. Разве можно было желать большего? Разве можно было сделать больше, чем то, что сделали только что мы? Через полчаса Пять поднялся и стал собирать вещи, которые мы раскидали по полу. Я уже крепко спала к тому времени, убаюканная холодным ветром, который дул за окном, однако это не помешало мальчику слегка раскрыть меня, чтобы одеть. Он начал с носков, перед этим поцеловав каждую ногу, а потом бережно надел на меня штаны от пижамы с верхом, не переставая нежно играться пальцами с моей кожей. Было около трёх, когда он улёгся вместе со мной, напоследок посвятив целых двадцать минут разглядыванию тому, как вздымается моя грудь от дыхания. Сквозь сон я потянулась обнять его, положила голову на плечо, а Харгривз, в свою очередь, чуть привстал на локте. Он, пожалуй, так и не сомкнул глаз, размышляя о том, как ему повезло оказаться не в том месте, не в то время и не с теми жизненными целями – ведь иначе он бы не встретил меня. Спать мальчику не хотелось, он гнал сновидения картинками того, как прижимал меня к себе совсем недавно, и чувствовал, что должен защищать нас двоих. Правда отчего – мне было неясно. Быть может, ему не переставало казаться, что кто-то вот-вот придёт и заберёт его радость.