Баджи чувствовал на себе сотни взглядов, и даже ему, самому Кейске-плевать-о-мнении-остальных, было неуютно. Что уж говорить о Кадзуторе, который по этой причине и опустил голову вниз, не смея смотреть ни на кого из присутствующих. Тишина, несвойственная собраниям «Тосвы», вскоре была прервана смельчаками.
— Эй, смотрите, это же предатели «Тосвы»!
— Что они тут забыли?
Быстро начались перешептывания на одной стороне. После на следующей, и наконец везде. Хоть парни, немного побаиваясь смело выражать свое мнение, говорили полушепотом, это не спасало положения: все было слышно до последнего звука.
— Ну Ханма тоже здесь. Вон стоит с командиром третьего отряда и нашим сердцем. Они наверняка, как и он, тоже представители «Вальгаллы»!
— Да нет же! Смотри как глава на них смотрит! Они точно незваные гости!
— Так еще и в нашей форме, а не в той, белой!
— Предатели!
— Убийцы!
— Им нет здесь места!
Баджи с силой сжал кулак, что рука задрожала. Ему так хотелось побить всех, кто говорит такие вещи. Он быстро нашел взглядом Чифую в толпе. Тот был сильно удивлен: по-смешному выпученные глаза, полуоткрытый рот и брови, сдвинутые к переносице. Конечно! Кому в голову могла прийти идея вторгнуться на такое важное собрание. Только безумцам. Таковыми и являются Кадзутора и Кейске.
Парни в черной форме, что сильно привлекало внимание, стояли у ворот, не подавая признаков жизни. Они не реагировали ни на чьи выкрики. Ждали чего-то или же боялись сделать шаг — плевать, ведь главное, что Такемичи пришлось взять ситуацию под свой контроль.
Он направился к ним легкой поступью, пытаясь изобразить полное спокойствие, даже умиротворение. Нельзя показывать публике настоящие эмоции, особенно когда ты имеешь сильный авторитет, в данном случае — звание «сердце банды». Это сильно тяготит, конечно, но, хей, если этим правильно воспользоваться, то многое можно поменять в свою пользу. Прямо сейчас он хотел изменить мнение банды о Кадзуторе и Баджи. Нацепив радостную улыбку на лицо, он остановился перед альфами. Все его действия вызвали новую волну перешептывания, на что и рассчитывал Мичи.
— Это Ханагаки! Смотрите!
— «Сердце «Тосвы» сейчас наведет порядок!
На этом Такемичи едва удержался, чтобы не сморщиться. Нужно поддерживать образ.
— Сейчас они получат!
— Ничтожные предатели!
Немного не то, что хотел омега, но это же только начало, да?
Альфы же, удивленные поступком Мичи, растерялись и даже чуть не отступили назад, чудом удержавшись на месте. Баджи всегда отличался своей вспыльчивостью и нежеланием кому-либо подчиняться, поэтому сразу и показал это блондину: впился взглядом в него, нахмурив брови и выражая всем своим видом враждебность. Голубые глаза ответили таким же напором, но совершенно другим чувством — дружелюбием.
Победу одержал Мичи: Кейске разжал кулак и повернул голову набок, чуть склонив ее в пол. Альфа не мог себе позволить ударить человека, который спас ему жизнь, подставившись под нож, и даже накричать или нагрубить тоже. Поэтому он в бессилии поджал губы, сдерживая свои порывы.
Кадзутора же с появлением омеги лишь сильнее сжался и разнервничался. Это было ему не свойственно, что насторожило Ханагаки, ведь когда он впервые встретил альфу, то видел перед собой уверенного пугающего монстрика. Мичи предположил, что тот самостоятельно начал копаться в своих травмах и проблемах. Все же нужно было выбирать первым не Майки, а Кадзутору.
— Я вам помогу. — прошептал блондин обоим, дружелюбно и незаметно подмигнув, и, показательно кашлянув, громко сказал. — Я рад, что вы пришли!
Это, естественно, вызвало бурную реакцию в толпе. Перешептывания усилились вдвое, и теперь Такемичи мог разобрать лишь обрывки.
— …точно-точно!
— …он же спас их обоих!
— Из-за них он страдал так долго в больнице!
Ханагаки почувствовал касание чужой руки на спине, по телу пробежались мурашки. Быстро обернувшись и приготовившись к атаке, парень искренне порадовался лицу Чифую. Не хотелось бы сейчас на виду у всех получить по макушке. Сейчас-то он вовсе не готов защищаться: правая нога все также тянет вниз.
— Доверишься мне? — Ханагаки мило улыбнулся да так, чтобы никто из толпы не догадался о том, что он замыслил что-то недоброе. Пусть лучше думают о дружеском воссоединении.
— Конечно, партнер! — Чифую похлопал по плечу омегу, поддерживая спектакль.
— Повторяй за мной. — сказал Ханагаки, начиная импровизировать. Он очень надеялся на положительный исход, уже чувствуя каждой клеточкой своего тела холодный взгляд Майки и обеспокоенный Доракена. Те пока не имели права и желания вмешиваться.
Омега аккуратно подошел к Кадзуторе и, выпустив малую часть своих феромонов, стал с их помощью успокаивать альфу. Ханемия, как наркоман, мигом опомнился и поднял свой взгляд на Мичи. Безумные глаза пугали, но блондин уже не в первой вынужден бороться со своим страхом.
— Я не желаю тебе зла. Хочу помочь. — протянул ему руку парень в черной форме. Из кармана штанов виднелась черная кепка. Да, Кадзутора заметил и это, и то, что уши парня слегка красные, ведь внимательно осмотрел его. Он искал источник запаха лаванды, не желая верить в то, что его спаситель является слабым существом.
И все же Ханемия сжал руку Мичи. Он почувствовал себя куда спокойнее рядом с ним. Вскоре смог даже посмотреть в лица присутствующих здесь. Проходя сквозь ряды свастоновцев прямо к главе, Кадзутора не ощущал страха. Он смотрел на спину парня, ведущего его вперед и восхищался его уверенности, перенимая ее себе.
И кажется Кадзутора понял еще кое-что важное для себя. Он хочет быть рядом с этим человеком, который дарует ему спокойствие.
За этой парой молча шли Баджи и Чифую. Точнее Чифую безмолвно тащил за руку своего бывшего командира, насупившегося и поджавшего губы. Он напортачил и ему нужно извиниться перед другом. Кто бы мог подумать, что это так сложно?!
В отличие от Ханемии, Кейске не боялся ни на кого смотреть, и так его яростный взгляд, грозящий напасть в любой момент и избить, достался многим, что заставило их замолчать на какое-то время.
Тишина вновь захватила территорию храма, когда четверо парней встали у ступеней храма. Такемичи и Чифую стояли рядом. Справа от Мичи был Кадзутора, а слева от Мацуно — Баджи. Над ними возвышались Майки и Доракен, все еще не проронившие ни слова.
Ну, будь что будет.
Такемичи посмотрел на Чифую и нервно улыбнулся ему. Шумно выдохнув, парень громко, так чтобы всем было слышно, заговорил:
— Я Ханагаки Такемичи, член банды «Тосва» ручаюсь за Кадзутору Ханемию, основателя «Тосвы» и бывшего члена «Вальгаллы». — блондин высоко поднял руку, сцепленную с альфой, — Прошу главу и банду дать шанс ему исправиться. При первом же происшествии мы вместе понесем ответственность и будем вынуждены покинуть банду. — и склонил голову.
Уже не шепот, а полноценные крики раздавались в толпе. Многие были обескуражены таким поворотом событий.
Чифую повторил за блондином. Ситуация накалилась.
Такемичи сильно нервничал. Рука начала дрожать сильнее, из-за чего Кадзутора почувствовал это. И наконец он заметил не только своего спасителя и защитника, но и подростка, который также может бояться и нуждаться в помощи. Ханемия не хотел вот так стоять и ничего не делать, сваливая всю работу на другого человека.
Поддавшись желанию, он отпустил руку блондина и поднялся на две ступеньки вверх. Баджи, будто прочитав мысли друга, одновременно с ним выпрямился по струнке, повернувшись спиной к главе, а лицом ко всей «Тосве».
— Мы сожалеем о содеянном! — не переглядываясь и не сговариваясь, они синхронно поклонились толпе.
Доракен спустился, а Мицуя, слегка пошатываясь, поднялся к ним. Четыре основателя банды стояли рядом друг с другом. Зрелище было слишком откровенным, слишком личным, ведь Такаши даже не смог сдержать слезинку, скатившуюся по щеке.
— Я прощаю вас обоих, ребята. — Такаши прижал парней к себе. — Я рад твоему возвращению, Кадзутора.
И единогласно раздался крик: «Второй отряд прощает вас!» Пеян же вышел из толпы и закричал во всю глотку:
— Пачин не такой идиот, чтобы не простить вас, поняли?!
Глаза Кадзуторы забегали в разные стороны: он вновь стал волноваться, а Такемичи уже никак не мог помочь ему: слишком опасно использовать феромоны. Баджи же опустил голову, сжал руки до белых костяшек и молча стоял рядом с друзьями. У него действительно проблемы с выражением чувств, если это только не ярость и ненависть.
— Готовьтесь, ребята. — заговорил Доракен, положив свои руки на плечи парней. — Я хорошенько врежу вам в самый неожиданный момент. — аура опасности всегда исходила от Кена, только вот сейчас она как будто-таки пропитала всю территорию храма: каждый ощутил опасность. — А так, — ободряюще хлопнул он их по плечу, — я на вас зла не держу.
Такемичи, хоть и не являлся сейчас главным героем, чувствовал на себе множество взглядов. Он обернулся назад и увидел первым делом злого Кисаки, всем своим видом показывая ярость и негодование. Блондин улыбнулся ему и показал палец вверх, пытаясь заверить в безопасности идеи. Тетта же что-то сказал Ханме, а тот показал два средних пальца на руке с широченной улыбкой на лице. Такемичи поджал губы и отвернулся.
Толпа разделилась на несколько лагерей: одни поддержали идею Мичи, другие осуждающе выкрикивали что-то, а третьи кричали о том, что хотят выслушать главу.
Что ж, они докричались. Майки шагнул в сторону основателей. Все замерли. Всё затихло. Такемичи взмолился всем существующим Богам. До него донесся запах тюльпанов. Приятное тепло обволокло его, и Мичи позволил себе слегка расслабиться, отправив нежнейшую улыбку своему парню, который в свою очередь, слегка кивнул.
— Я прощаю ваше предательство. — черные, как самая ужасная смерть, глаза взирали сверху вниз на парней. — Вы можете вновь стать членами банды, но должность командиров я пока не могу вам вверить. — холод, ледяной как айсберг, как это еще описать? Манджиро замолчал так же быстро, как заговорил.
Баджи и Кадзутора склонили головы. Четверке пришлось разойтись. Ханагаки, Чифую и Мицуя вернулись к Хаккаю, которому было очень некомфортно находиться в компании Кисаки и Ханмы. Баджи и Кадзутора не решились пойти с ними, поэтому встали в сторонке.
Только встав в строй, Ханагаки сразу же получил по голове от Кисаки. Не слабо так-то, больновато. «Я потом все объясню» — этого хватило, чтобы альфа ненадолго отстал от него, недовольно фыркнув под конец. Толпа возобновила оживленное обсуждение произошедших событий, совсем позабыв о дисциплине. Об этом им «дружелюбно» напомнили братья Кавата. Такемичи видел, как они сражаются, как взаимодействуют со всеми и потому решил — с ними он дружбу не будет заводить.
— От тебя несет цветами. — сощурился Тетта, резким движением поправив очки. Он был сильно зол, но Ханагаки решил поговорить с ним намного позже. Ханма задорно оскалился, быстро приблизился к омеге и, обнюхав его, захихикал вне себя от удовольствия. После прошептал на ухо блондину:
— Не знал, что Доракен такой собственник.
Такемичи молниеносно отреагировал на такой выпад, залившись румянцем. Его будто поймали за непристойным делом, потому волнение сильно подскочило. Однако вскоре он совладал с собой, повернулся к Шуджи и показал ему язык, после быстро отвернувшись от него.
— Отвали от Такемичи! — оттолкнул парня Чифую, заняв положение между омегой и Кисаки. Парни враждебно уставились друг на друга, и Такемичи прекрасно понимал причины такого поведения, поэтому просто смирился с этим. Для себя он отметил, чтобы в будущем такого слияния больше не происходило.
— А теперь настало время подвести итоги той кровавой битвы! — Майки завладел вниманием каждым. Даже Кисаки, всегда собранный и уверенный абсолютно во всем, уставился на него в ожидании чего-то особенного. — У «Вальгаллы» было 300 человек, а у нас всего 150. В такой невыгодной ситуации каждый из вас внес свой вклад в победу…
На этом моменте толпа начала возбужденно гудеть, а Такемичи удивился, когда его самого тронули слова Сано — его голубые глаза наполнились светом, конечности покрылись приятными мурашками. С тяжелым вздохом он понял, что все же слишком сильно сблизился с бандой: она стала для него чем-то важным.
— Вас поприветствует проигравший заместитель «Вальгаллы», Ханма Шуджи. — продолжил Майки.
Из толпы вышел высокий и в силу этого слишком заметный парень, который, на удивление Мичи, выглядел серьезным, хотя пару минут назад тот вел себя так по-детски, переругиваясь с Мацуно.
— Я Ханма Шуджи. — альфа стоял на ступеньках храма, он будто бы возвышался над всеми, даже на фоне Манджиро выглядел величественно. Такемичи невольно восхитился этим видом. — У «Вальгаллы» никогда не было главы. Нас было много, но никто не управлял нами. Поэтому мы и проиграли «Тосве».
— Что это все значит? — послышался грубый мужской голос из толпы.
— «Вальгалла» переходит под контроль «Свастонов»! — Ханма прокричал это так громко и так торжественно, что каждый находящийся здесь впал в ступор. Ненадолго, конечно. Началось совместное ликование, а «Тосва вперед!» наверняка слышалось даже в пяти километрах отсюда — настолько было шумно.
Ханагаки не слишком радовался такому исходу. Теперь в банде 450 человек, а значит руководить ими намного сложнее. Если смотреть в недавнее прошлое, то даже со 150 участниками уже существовали бои на ставки под командованием Киемасы. Так недалеко и до более серьезной криминальной деятельности.
Чифую заметил не слишком радостный настрой парня и решил поддержать того:
— Сила всегда хорошо, она не бывает лишней. — пихнул он Мичи в плечо.
— Только если ее можно контролировать. — серьезно произнес омега. Кисаки внимательно проследил за ним, но промолчал.
— Еще кое-что! — Ханма вскинул правую руку в направлении толпы. — Есть человек, который связал меня с Майки. Это объединение произошло только благодаря нему! — левая рука поднялась вверх, а после плавно опустилась в направлении компании, в которой находился Ханагаки. Все эти действия будоражили людей, за счет чего все внимание было обращено к Ханме. — Выйди вперед, Кисаки Тетта!
Ханагаки внимательно следил за реакцией Баджи и Чифую на это. Как и ожидалось, оба парня с ненавистью посмотрели на названного, с силой сдерживая себя от необдуманных действий. Кадзутора же внимательно рассматривал свою форму, поправляя ее то тут, то там, что прямо говорило о его нервозности. Кажется, ему даже было совершенно плевать на происходящее здесь. Наверняка он еще ни о чем не знает.
Все члены «Тосвы» с восхищением смотрели на Кисаки, Ханму и Майки, которые стояли в кругу, положив правые руки посередине — своеобразный обряд объединения. В единый такт все кричали «Тосва вперед!», топая правой ногой, будто идет марш. Это все имело свой эффект — дух банды поднялся заметно высоко.
Вскоре все закончилось, и теперь только Майки стоял на ступеньках храма. Он внимательно осмотрел каждого. Легкая улыбка коснулась его губ, и он вновь заговорил об изменениях в структуре банды. Он все также оставался главой, Доракен заместителем.
Только вот количество членов в каждом отряде сильно возросло. Ранее число не превышало 25 человек, исключением был третий отряд под командованием Кисаки, в который входило свыше 50 — бывшие члены «Мебиуса». Теперь же численность всех отрядов сильно возросла и была уравнена: бывших членов «Вальгаллы» распределили весьма разумно.
И есть еще кое-что, сильно удивившее Такемичи и обрадовавшее большую часть банды. Был сформирован новый шестой отряд, командиром которого стал Мичи, а его заместителем Кадзутора. Момент был довольно эпичным, ведь много людей признало силу и мощь такого слабого существа, как омегу. Но мало кому известно об этом, неправда ли? Такемичи поклялся в верности «Тосве».
И приблизительно так теперь выглядит структура банды:
Глава — Сано Манджиро
Заместитель главы — Кен Рюгуджи
1 отряд. Глава — Мацуно Чифую, заместитель — Баджи Кейске. 75 человек
2 отряд. Глава — Мицуя Такаши, заместитель — Шиба Хаккай. 75 человек
3 отряд. Глава — Кисаки Тетта, заместитель — Ханма Шуджи. 75 человек
4 отряд. Глава — Нахоя Кавата, заместитель — Соя Кавата. 75 человек
5 отряд. Глава — Ясухиро Муто, заместитель — Санзу Харучие. 75 человек.
6 отряд. Глава — Такемичи Ханагаки, заместитель — Кадзутора Ханемия. 75 человек.
Очень скоро собрание было закончено. Однако никто не спешил расходиться по домам — сегодняшнее событие очень историческое, ведь такой рост банды с большой вероятностью растормошит весь мир гопников. Все обсуждали собрание с замиранием сердца.
К Такемичи многие подходили знакомиться и, в первую очередь, благодарить за то, что тот воодушевил их во время битвы. Члены его отряда тоже не боялись подходить, однако они просто в знак уважения и признания кланялись ему, игнорируя Кадзутору, который вовсе не обращал на это внимания.
Ханагаки много думал над тем, как проверить «Тосву» на наличие предателей, ведь не может быть такого, что все 450 человек верны банде. Одна идея все же посетила его, и не медля ни секунды, Такемичи направился к Майки.
— Мы можем потихоньку каждого проверять во время битв, ведь опасная ситуация всегда покажет истинное лицо человека. — высказался Мичи.
— Этим у нас занимается пятый отряд. — растормошил светлые волосы глава. Кажется, сейчас он был в хорошем расположении духа. И все же Ханагаки не решился бы позвать его прямо сейчас поговорить с Кадзуторой и Баджи. — Там нет ни одного бывшего мебиусовца или вальгалловца. Всех лично подобрал глава отряда с заместителем. Так что не переживай.
И Ханагаки ушел ни с чем. Его съедали сомнения — он не хочет, чтобы то будущее, которое он знает, повторилось. И Мичи ни в коем случае не будет бездействовать: начнет со своего отряда. Сначала проверит их верность — будет вместе с ними лезть во все возможные стычки, отстаивая честь «Тосвы», а потом, найдя предателей или тех, кто несет идеи криминальной опасности — выгонит из банды. У него достаточно на это прав, все-таки он теперь командир.
Баджи и Кадзутора тоже еще не ушли. Такемичи решил воспользоваться случаем. Покинув компанию своих друзей, он направился в их сторону. Альфы моментально отреагировали, выпрямившись и почему-то став более серьезными. Такемичи, заметив такие изменения, взмолился, чтобы они не считали его их спасителем или что-то в этом роде.
— Привет, ребята, — омега с естественной неловкостью почесал щеку. — Надеюсь, еще не поздно по-нормальному представиться. Меня зовут Ханагаки Такемичи, и хотя много что произошло в последнее время, я правда хочу с вами подружиться! — он протянул им руку, которую не сразу пожали.
— Не понимаю пока твоего мотива — начал Баджи неуверенно, — но если ты не враг банде, то мы можем стать друзьями! — с вызовом ткнул указательным пальцем в его лицо Кейске. — Слышал меня?!
— Я не желаю зла «Тосве» — пожал плечами Мичи. — Но если она прекратит быть такой, какой является сейчас, тогда… — загадочно промолчал Ханагаки. — я еще не придумал, ха-ха
Кейске с подозрением сощурился:
— Она не может измениться, идиот. — сложил он руки на груди, показывая нарастающее недовольство.
— Надеюсь на это! — сгладил углы Такемичи, хлопнув того по плечу. Кейске нахмурился, но ничего на это не сказал. Парни же, наблюдавшие за ними, весьма и весьма удивились, ведь Баджи никому не позволял такого отношения к себе. — А ты что думаешь, Кадзутора? Могу ли я стать твоим другом?
Ханемия уверенно кивнул и ничегошеньки не сказал. Этого хватило Такемичи, ведь тот радостно схватил обоих парней за руки:
— Тогда давайте обменяемся телефонами! — быстро сделав это ввиду временного замешательства альф, что и позволило блондину своевольничать, Такемичи сказал напоследок, убегая в сторону Доракена: — До встречи, друзья!
— Погоди! — Баджи окликнул его, и омега быстро остановился, вопросительно обернувшись. — Моя мама приглашает тебя на ужин. Она знает, что ты спас меня, поэтому хочет лично поблагодарить.
— Когда и куда мне приходить? — улыбнулся Такемичи, радуясь такому повороту, ведь при содействии женщины он точно сможет уговорить Кейске на посещение психолога.
— А какие цветы любит твоя мама? — получив нужную информацию, поинтересовался Мичи.
— Гвоздики? — удивленно-вопросительно ответил альфа, на что получил широченную улыбку парня.
Доракен уже стоял у ворот храма. Такемичи, попрощавшись со всеми, направился к нему. Теперь они встречаются, они, черт возьми, в отношениях. Ханагаки представил как целует его, и от этого предательски покраснели щеки. Нет, ну а что тут такого постыдного-то? Его вторые отношения, и на этот раз он не оплошает как с Хиной!
— Доракен-кун, я хочу тебя поцеловать! — на довольно близком расстоянии, поделился откровением омега. Нужно же бороться со своим смущением! Доракен же прыснул со смеху, прикрывшись кулаком, кивнул в сторону своего байка и сказал:
— Я тоже, — черные глаза смотрели с обожанием. — Так что поехали сначала отсюда. Слишком много лишних глаз.
Ханагаки схватился за туловище своего альфы и полностью доверил себя ему. Приятно, однако ж, вот так ехать домой: порывы ветра охлаждают, а имитация полета за счет немаленькой скорости дарует чувство свободы. Такемичи еще почувствовал так необходимый ему запах тюльпанов, и на это он выпустил свои феромоны, стараясь управляя ими, покрыть Доракена своим запахом.
Из-за шлема было не видно, но Кен наверное никогда так по-дурацки счастливо не улыбался. Он наслаждался этим мгновением и надеялся, что Ханагаки не заметит, что тот сделал пару лишних кругов по главной улице Токио.
И на этот раз, кстати говоря, Такемичи позволил проводить себя до самого дома. Все же он считает, что доверие — самое главное в отношениях. Такемичи впервые добровольно открыл место своего проживания новому человеку.
— Спокойной ночи, Такемучи. — высокий альфа с заплетенной косичкой чуть наклонился для удобства и поцеловал макушку омеги, обвив руками его талию. Парни таким образом делились теплом своих тел.
— Ты ведь правда простил Кадзутору? — Мичи с неохотой отстранился от парня, посмотрев на него. В его глазах, кажется, отражалось всё вечернее небо, и это захватывало дух. Доракен кивнул, а Мичи продолжил: — Ему как никогда нужна сейчас помощь и поддержка друзей!
— Ты прав. Завтра навестим его вместе? — аккуратно заправил за ухо омеги светлую прядь.
— А где он живет?
И кажется прямо сейчас Доракена осенило, его будто ударили под дых: Кадзутора же только недавно вышел из колонии, где он жил все это время? Его мать давно умерла, а отец отказался от него после смерти Шиничиро, сразу как Ханемию забрали в колонию. Ему некуда было пойти. Он, как брошенный котенок, даже хуже, бродил по улицам, а возможно до сих пор продолжает делать это. У него же нет дома. А не заберут ли его в приют?
— Надо будет спросить у Баджи. — на свое долгое молчание альфа получил недовольный взгляд парня, поэтому ему пришлось быстренько найти ответ. — Ну все, не захламляй голову. — нежно прикоснулся губами к мягкой щеке омеги Доракен. Мичи же отбросил стеснения в сторону и, собравшись духом, двинулся в сторону желанных губ. Но по неопытности чуть промахнулся и получилось, что он по-смешному чмокнул щеку парня. Внутренне он расстроился, ведь во второй раз пересилить свое смущение ему не удастся.
— Пока-пока. — помахал рукой Мичи на прощание, выглядевший с каждым днем все лучше и лучше. Нет, серьезно, он будто бы светится каждой клеточкой своего тела: Доракен сильно помог ему в этом. В таком прекрасном расположении духа он и зашел в дом. Быстро разделся, наскоро принял душ и улегся спать. Сон пришел моментально, это радовало.
А вот Кен Рюгуджи отправился на поиски своего друга. Позвонил сначала Баджи, тот почему-то отключил телефон, потом Мицуе, который тоже признался в своем неведении и напоследок Кадзуторе. Доракен не ожидал, что тот поднимет трубку, но, хей, разговор-то уже начался.
— Ты где сейчас находишься? — начал альфа, который вовсе не был готов к разговору и который рассчитывал, что Кадзутора и вовсе сменил телефон.
— В доме Баджи.
— Ты там живешь? — с облегчением спросил Кен.
— Какое-то время да. А что? — по голосу стало понятно, что парню не очень удобно и приятно говорить на эту тему.
— Просто хотел предложить свою помощь с жильем. Ты если что обращайся, хорошо?
В ответ послышалось утвердительное мычание. На фоне сразу прозвучал грубый голос Кейске, и на этом парни попрощались друг с другом. Доракен успокоился и с чистой совестью отправился в свой «дом».
***
Долгожданный звук будильника заставляет Такемичи подорваться с нагретого за ночь места. Он наконец может вернуться в спокойное русло своей жизни. Сегодня его ждет и тренировка, и встреча с Хиной и ее семьей, и работа — все, что так не хватало парню. Да, возможно, он потом будет ныть, как ему все надоело и он устал, но, хей, пока же он только-только вернулся после больницы. А нужно жить настоящим, никак не будущим.
Такемичи взял со стола исписанный блокнотик и прошелся взглядом по плану сегодняшней тренировки. Самые простые упражнения, которые ему разрешили делать. Все же он еще находится на реабилитации.
Подумаешь, начать все с начала. Всего-то весь прогресс, достигнутый кучей тренировок, как будто растворился. С кем не бывает?
Быстро собравшись, омега покинул дом. Теперь он даже бегал ни в чем попало — Наоки купил ему специальный спортивный костюм. И все ради больной ноги, для которой предусмотрен специальный сдерживающий механизм. Мичи уже перестал задумываться о причинах такой доброты своего врача. Все-таки он, насколько он помнит, был хорошим другом его мамы.
Такемичи на первых десяти минутах почувствовал насколько он растерял былую форму. Это ужасно! Ему предстоит большая работа, чтобы вернуться в нормальное состояние, дабы суметь постоять за себя в нужную минуту.
И хотя он чувствовал себя паршиво, да и думал, что недавно съеденный завтрак выйдет наружу, Мичи все же с горем пополам добежал до парка, в котором, по его расчетам, никого не должно быть. И он не ошибся: здесь ни души.
Ханагаки вновь прошелся по списку упражнений. Начал с растяжки — его главный козырь. С особой аккуратностью он делал упражнения на свою больную ногу. Не раз он вскрикивал от режущей боли, но это его не остановило.
И все-таки парня вскоре вырвало. Хорошо, что он успел добежать до ближайшего мусорного ведра. Вытерев рукавом рот, парень взлохматил волосы, позволив себе немного покричать на весь парк о накипевшем.
Стало легче, можно делать это чаще, отметил парень на будущее.
Время поджимало, пора возвращаться. Ханагаки решил все-таки идти домой, плутая по переулкам, как делал это раньше. Вспоминая все те разы, когда ему казалось, что за ним следят, к нему подбегают или его хотят убить, омега заключил, что лучше он потратит чуть больше сил, чем нужно, чем один из его страхов воплотиться в жизнь. Правило трех «Б»: Береженного Бог Бережет.
В одном из переулков он почувствовал, что его вот-вот опять стошнит, хотя казалось бы чем? Ему постепенно становилось жарко и душно. Он перестал бежать: сначала перешел на шаг, а после и вовсе остановился. Он прислонился спиной к холодной стене, а после скатился по ней на грязный асфальт. Он тяжело дышал, хотя кажется, его состояние потихоньку стало приходить в норму. Правда, правая нога сильно гудела, но что уж тут поделаешь.
Такемичи закрыл глаза всего на минуту, правда! Он честно-честно не позволил себе так сильно расслабиться! Вот честное слово!
Он открывает глаза и видит перед собой глаза цвета айсберга — такие же холодные. Они просвечиваются сквозь белую маску лиса. Капюшон скрывал голову, маска — лицо. Но Такемичи узнал парня перед собой. Это тот самый, который когда-то бросился на него с ножом, и Мичи тогда едва удалось увернуться. Футболке повезло меньше, конечно.
— Ты! — слишком поздно опомнился Ханагаки, ведь неизвестный уже несильно толкнул голову омеги назад, из-за чего тот ударился и на мгновение потерял ориентировку в пространстве. Парень в маске уже смог далеко отбежать. Напоследок он лишь обернулся, а после бесследно исчез.
— Достало меня это! — Такемичи с силой стукнул кулаком по стене. Он теперь на все 100% был уверен, что этот неизвестный его скоро прикончит. И в этот момент ему пришло новое сообщение. В надежде, что это Доракен проснулся и ответил на его «Доброе утро!», Мичи достал телефон, все еще сидя на холодном асфальте.
Сегодня я приду к тебе на работу. Нужно поговорить, не забыл?
Такемичи едва сдерживал себя, чтобы не выкинуть телефон куда подальше. Он надеялся, что с Кисаки поговорит чуточку позже — завтра хотя бы. А его надежды вовсе не оправдались.
В темном переулке его сгорбленный и сжавшийся силуэт смотрелся очень жалко.
— Ну посмотрим, что будет дальше. — Такемичи с тяжелым вздохом приподнялся. — Майки мне защиту вроде обещал. Что ж, надо будет ему напомнить. — Жизнь нужно охранять, а он пока не в состоянии делать это самостоятельно.
Больше не возвращаясь мыслями к неизвестному парнишке, омега быстро дошел до дома, не расслабляясь ни на секунду и постоянно озираясь по сторонам. Там он передохнул, чуть позанимался уроками, чтобы сегодня к Хине прийти не с пустыми руками, и наконец собрался на работу.
***
Руководитель встретил его со всей присущей ему строгостью и предупредил, что такое он прощает в последний раз. Такемичи долго и искренне извинялся, стоя у него в кабинете.
— Не знаешь, почему Кода опаздывает? — директор сидел в своем кресле. За долгое отсутствие Мичи здесь ничего не поменялось.
— Я буду работать и за него, и за себя две недели! — с загоревшимися глазами ответил Ханагаки. — Он как никто другой достоин отдыха, при этом с сохраненной зарплатой!
— А сможешь ли ты? — сцепил руки в замок мужчина, с подозрением смотря на мальчишку перед собой.
— Я сделаю всё возможное для этого! — в который уже раз за последние десять минут поклонился омега.
— Похвально. Можешь начинать. — махнул рукой директор, принимаясь за свою работу: с бумагами.
— Благодарю вас!
Блондину, наверное, повезло с тем, что сегодняшний день был рабочим, из-за чего покупателей пока было не так много. Такемичи без проблем добротно обслуживал клиентов, так еще и в свободное время наводил порядок в магазинчике: то тут, то там уберет грязь, сменит букеты на витрине, соберет новые и многое-многое другое.
И все же он иногда отвлекался. Ему то Майки напишет, то Чифую, то Мицуя, то Хаккай. Такемичи всерьез задумался о создании чат-группы для удобства. Всем он с радостью отвечал. Блондин так хотел с ними побольше пообщаться, и все же он пока на работе — ответственность большая, к тому же его только-только отчитали, значит дурачиться ни в коем случае нельзя.
Когда Такемичи положил телефон на стол и принялся корректировать старый букет, в магазин зашел довольно странный парень. Одет с иголочки, в школьную, идеально выглаженную форму, но только вот его лицо всё в ссадинах и синяках, рука и нога, кажется, в гипсе, или это просто бинты? Он, увидев Такемичи, оживился и, насколько мог, быстро подошел к нему.
— Ханагаки Такемичи?! — навалился на стол парень.
— Эм, да? — Такемичи чуть отстранился. Он зацепился взглядом за ножницы, лежащие недалеко от него. В случае чего омега сможет схватить их и защитить тем самым себя. — Могу ли я вам чем-то помочь?
Парень кажется вот-вот разрыдается. Его побитые глаза сделались совсем маленькими из-за широкой по-настоящему счастливой улыбки на лице:
— Два небольших одинаковых букета, пожалуйста! — парень достал из кармана помятую наличку и положил на стол. Сам же он осел на пол, начав бормотать что-то себе под нос. Ханагаки не смог ничего разобрать. Ситуация его сильно напрягала, поэтому он решил, как можно быстрее распрощаться с этим клиентом.
Может ли быть у Мичи хотя бы один нормальный день?
Он помог парню присесть на гостевой диванчик, а сам со скоростью света подобрал два идентичных букета. Не раз он оборачивался посмотреть на гостя, боясь, что тот неожиданно нападет на него из-за спины.
— Вот ваши букеты! — Такемичи с облегчением вручил в левую руку (правая была забинтована)
И парень ушел. Омега выдохнул. А увидев через стеклянную дверь Кисаки Тетту на противоположной части дороги, машинально спрятался под стол. Он посмотрел на настенные часы и понял, что ровно через пять минут у него должен начаться перерыв. Мичи вспомнил, как утром ему написал альфа, а он забыл ему ответить.
Что ж спокойствие блондину может только сниться.
Отругав себя за такую детскую выходку, как прятки под столом, парень принялся ждать прихода Кисаки. Он подозревал, о чем будет разговор и потому уже придумал ответы на возможные вопросы.
Ровно в половину четвертого, именно тогда, когда начинается перерыв в цветочном, прозрачная дверь впустила недовольного альфу. Такемичи с улыбкой поприветствовал своего друга? Можно его так называть?
— Добро пожаловать! — сказал по-официальному Ханагаки, шутя. Кисаки этого не оценил, исподлобья посмотрев на блондина, но тот не сдавался. — Что желаете приобрести?
— Серьезный разговор. — процедил альфа, усевшись на диван. Такемичи плюхнулся рядом, его улыбка не дрогнула.
— Готово! — игриво поклонился Ханагаки, на что получил по-настоящему негодующее и устрашающее выражение лица Кисаки. Кашлянув пару раз, Мичи действительно стал серьезнее. — Теперь точно готово.
— Ты обещал покинуть «Тосву» — начал с козыря Тетта.
— Меня просто-напросто не отпустили! Ты не представляешь, как Майки отреагировал на мою просьбу! Я едва выжил! Без шуток! — начал оправдываться Такемичи.
— Тогда тебе достаточно предать ее разок. Тебя выгонят моментально, я этому поспособствую. — альфа будто пытался досконально изучить лицо Ханагаки, каждую секунду меняющее выражение, иначе как объяснить этот прожигающий насквозь взгляд?
— Что? Нельзя так!
— Ну ты же хочешь ее покинуть. К тому же ты изначально ненавидел ее. — пожал плечами парень.
Блондин понял, что Ханма все-таки сливает всю информацию Кисаки, ведь как объяснить то, что Тетта знает такие детали? Шуджи теперь точно доверять ни в коем случае нельзя.
— Это уже в прошлом. «Тосва» изменилась. Ты ошибался, Кисаки! Верхушка банды не прогнила.
Альфа залился хохотом, а после, вцепившись в плечи омеги, чуть ли не кричал ему в лицо:
— Подумай хорошенько, идиот! Кадзутора едва не убил Баджи — своего друга! Майки же — Кадзутору. Ты хочешь сказать, что эти ребята адекватные? Что во главе с ними «Тосва» не станет криминальной группировкой? Если ты так на самом деле считаешь, то мне придется вправить тебе мозги!
— Так тяжело дать шанс павшим?! — сломлено проговорил блондин, опустив взгляд. — Я видел истерику Кадзутору, знаю, что он был в колонии для несовершеннолетних, но это самая малая часть его истории, известная нам. Что было до этого? А подробности настоящего? Мы ничего не знаем про него, абсолютно! Но в одном я уверен точно: он раскаялся в содеянном.
— Допустим, — сжал челюсти Кисаки. — Ты готов каждого вот так спасать? Уверен, что и в истории Майки ты найдешь печальное прошлое. Такое есть у всех! Опомнись, Ханагаки! Прекращай играть в героя!
— Кисаки, почему ты беспокоишься обо мне? — Такемичи резко приблизился к лицу альфы. Лучшая защита — нападение.
— Что? — инстинктивно отстранился Тетта, разжав руки на плечах омеги.
— Мы с тобой не так давно нашли друг друга после долгого расставания. Я мало что помню из детства, точнее сказать, вообще ничего, кроме своего красного плаща. — издал смешок блондин. — И все же, сначала ты вел себя отстраненно, а после все чаще и чаще вмешивался в мою жизнь.
Кисаки заметно напрягся.
— Ты считаешь меня своим другом?
Нельзя винить Мичи за такой вопрос, ведь он правда не знал ответа на него. Поведение Тетты очень непостоянное, оно не поддается простым объяснениям. И Ханагаки хотел узнать истинный мотив действий Кисаки. Хотел точно знать, является ли тот предателем «Тосвы», как о нем говорил Чифую, или же его просто неправильно поняли. Мичи был готов протянуть руку помощи каждому.
— Я был близок с тобой. — кивнул сам себе парень. — Сейчас же просто хочу вернуть свое место.
— То есть вновь стать моим другом? — склонил голову набок Мичи, на что получил еле заметный утвердительный кивок.
— Умело ты тему разговора перевел, Ханагаки. — спустя время проговорил, недовольно скрестив руки на груди, Кисаки. — Я тогда не закончил. Прекращай лезть не в свои дела. И…
— Я не хочу покидать «Тосву»!
У Кисаки задергался глаз. Он не стал сдерживать себя, а потому снял очки, аккуратно положил их на стол, молчаливо потер глаза от усталости, после вновь надел их и, наконец, просто схватился за голову, с тяжелым вздохом сжавшись.
— Ты… — Кисаки осекся, он даже не знал с чего начать. — Это же просто идиотизм! Как можно быть таким непостоянным?
— Кто бы говорил.
Все планы альфы разрушились в одно мгновение. И опять по вине Ханагаки. Не хватает буквально капли, и тогда Кисаки потеряет свое терпение.
— Ты омега. — напомнил ему Кисаки.
— Я не лыком шит! — изобразил два удара блондин. Прозвучало неубедительно, а потому Тетта и недовольно вскинул свою правую бровь. — И еще рядом сильные альфы, пообещавшие мне защиту, ха-ха
— Доракен, например? — парень будто бросил нож в сторону друга.
— Да! Мы кстати, с ним встречаемся. — чуть слышно добавил Такемичи, краснея и отводя взгляд в сторону. Это сильно помогло альфе, ведь так Мичи не смог увидеть той зверской ярости на лице парня.
Кисаки говорил об этой новости Ханма, но тот считал, что его попросту хотят вывести из себя. Оказалось, что это было правдой.
— Не думал, что Доракен гей.
— Он знает, что я омега!
Следующие секунды проходили невыносимо долго. Ханагаки ждал хоть какую-то реакцию от друга, но тот почему-то продолжал сидеть с каменным лицом.
— Мне пора. — встал Кисаки. — Но мы еще вернемся к этой теме, понятно?
— Так точно! — радостно отсалютовал ему Мичи, уверенный в своей победе. — Ты же не предатель «Тосвы», правда же? — шуточно спросил напоследок он. Ответа не последовало. Такемичи сослался на то, что Кисаки просто его не услышал.
Слишком наивный.
Альфа едва держал себя в руках. Он хотел громить все вокруг. Как же его бесила вся эта ситуация. Тупая игра в геройство! Такемичи был и будет только его героем.
Как же достичь своих целей? Все-таки прибегнуть к их помощи?
***
— Па-ра-ра-ра-па-па-паам! Бу-би-бууб! — Такемичи возвращался домой после того, как навестил Хинату и ее семью.
Его встретили с распростертыми объятиями, а домой так вообще еле-еле отпустили. Семья Тачибана и Мичи прекрасно провели время вместе: спели караоке, да так классно, что Ханагаки до сих пор продолжает напевать, приготовили вместе ужин, и просто поболтали. Парень никогда не думал, что бывают такие семьи, где нет проблем и недопониманий между поколениями.
И вот сейчас он, совсем не уставший, идет домой. Самым долгим маршрутом, ведь в памяти до сих пор ярко сохранились события сегодняшнего утра. Прячась в тенях зданий, незаметно и насколько это возможно — быстро, парень гулял по переулкам.
Когда до дома оставалось не так много, по спине Мичи прошел табун мурашек. Знакомое чувство, знатно поднадоевшее ему. Слежка.
Такемичи взвесил все «за» и «против», а потому начал симулировать плохое самочувствие: вот-вот потеряет сознание. Если его расчеты верны, то тот неизвестный, уже долгое время следивший за ним, должен будет подойти к нему на максимально близкое расстояние. Тогда-то Ханагаки его и схватит.
Нет, ну а что? Как жить-то дальше? Постоянно дрожать как осиновый лист? А может купить новый дом? Кто его купит, черт возьми? Такемичи решил справиться с проблемой напрямую. Либо он, либо его.
Сначала он сделал видимость, что правая нога начала сильно болеть: «хромой» он стал медленнее передвигаться. После делал ежеминутные остановки, имитируя головные боли. А после, заранее выбрав удобное местечко, направился к стене, где якобы потерял сознание.
Так вот он и лежал на холодном асфальте. Как бы не заболеть.
Долго ждать не пришлось. Такемичи быстро услышал приближающиеся к нему шаги, а после почувствовал знакомый прожигающий взгляд. Нужно было еще немного подождать, чтобы точно уж ослабить бдительность «сталкера?»
И вот самый подходящий момент: неизвестный коснулся его щеки. Такемичи резко распахнул глаза, сразу же узнав маску лиса, после накинулся на парня, прижав того своим весов к земле.
— А теперь поговорим! — лёжа на возможном убийце, Такемичи не ощущал беспокойства, наоборот, почему-то теперь он наполнен адреналином. А он растет все-таки.
Парень под Мичи начал вырываться: он правда был очень силен. Но Такемичи хорошо поел в доме Хинаты, так что теперь его даже грузовик не сдвинет, ха-ха. Нет, серьезно, кажется он съел все, что только можно было.
— Слезь. — угроза. И наверное надо было бы бояться. Какое-то доселе неизвестное Мичи чувство появилось и заполнило его разум. Он чувствовал власть?
— И не подумаю. Отвечай на мои вопросы, и мы обойдемся без крови. — прекрасная пародия на фильм про детективов. Такемичи нужен оскар!
Капюшон неизвестного чуть спал, показав белоснежные прекрасные локоны волос. Такемичи засмотрелся на них, но быстро опомнился:
— Почему ты хочешь убить меня?
Молчание.
— Почему ты следишь за мной?
Ничего не поменялось.
— Ты кому-то подчиняешься?
На этот раз парень только голову в сторону отвел, показывая, что не намерен идти на переговоры.
Ох, как же Такемичи сейчас бесился. И в большей степени на себя, ведь чем дольше будет продолжаться вся эта ситуация, тем опаснее будет ему, ведь силы-то у него не резиновые. И как же сильно он хотел снять маску и посмотреть на лицо парнишки. Но, к сожалению, третьей руки у Мичи нет.
Неожиданно раздался шум. Такемичи как будто прошибло током — «А вдруг он все время работал не в одиночку?» Этим его замешательством и воспользовался пойманный «сталкер?» Он грубо оттолкнул Мичи от себя, вырвавшись на свободу. Парень отлетел в стену, никуда не девшуюся за это время. Послышался глухой стук.
Это заставило парня в маске остановиться и обернуться. Он увидел кровавый затылок блондина, который почему-то озирался по разным сторонам, совсем позабыв о недавнем пленнике. Испуганные глаза наконец обратились к неизвестному. Руки потянулись к затылку, сразу же окрасившись в красный цвет. Они затряслись.
Молча и недовольно, что видно по походке, к нему вернулся парень в маске. Он поднял того на ноги и, поддерживая за плечо, начал идти в сторону дома Мичи. Последний был настолько шокирован, что даже пока не понимал этого.
— Тебе не нужно ходить по этим местам. Я все равно уже знаю, где ты живешь. — впервые за все время, кажется, Такемичи услышал голос своего «сталкера». Почему-то он показался ему особенно прекрасным. С ним будто говорил принц из сказки.
— Ты убьешь меня? — правая нога начала по-настоящему болеть. Такемичи самый настоящий идиот. Сам загнал себя в ловушку.
— Дурак?
— Нет
— Да. — неизвестный поудобнее перехватил омегу.
— Ответишь на те мои вопросы?
— Нет.
— Дурак. — пробурчал Ханагаки, на что не получил ответа. — Помнишь, ты набросился на меня с ножом? Моя футболка в тот день отправилась в мусорное ведро.
— Промахнулся. — кивнул парень
— А сейчас ты меня спасаешь получается? Странно как-то.
— Я был слишком юн.
— И месяца полного не прошло! — за свои лишние движения Ханагаки поплатился болью. Он начинает всем сердцем ненавидеть свою ногу.
— Тебе больно ходить? — остановился парень.
— Я в порядке. Дома есть лекарства, так что нужно просто дойти до туда, мой принц. — хитро улыбнулся Ханагаки, оставшимися силами сорвав лисью маску. И о боже, под маской, оказалась… еще одна маска! Только теперь намного меньше и прикрывающая один рот.
— Ты?! — Такемичи заметно напрягся. Перед ним стоял Харучие Санзу — заместитель пятого отряда. Самый опасный и непредсказуемый пес «Тосвы», по слухам.
— Принц? — нахмурился Хару. Кажется сейчас его только это и волновало. Такемичи спохватился и быстро пролепетал первое, что в голову пришло:
— Просто ты красивый, а еще спас меня.
И когда Мичи понял, что вышло из его рта, было уже поздно. Парень перед ним удивленно уставился на него. Кажется, он посчитал его сумасшедшим.
— Принцем являюсь не я. Я всего лишь его слуга. — всё же ответил, причем на полном серьезе, Санзу.
Парни продолжили идти, и вскоре Такемичи оказался дома.
— Поможешь обработать рану? — омега неуверенно помялся на пороге. Как-то невежливо что ли вот так расходиться. Да и сам он свой затылок не обработает. Альфа без стеснений прошел внутрь дома. Он довольно-таки быстро справился со своей задачей.
— Слушай, а…
— Молчи. — пригрозил Санзу, сверкнув взглядом. — Сегодня произошла ошибка. Больше так не играй, понятно?
Такемичи кивнул. И все же он не намеривался оставлять все в таком непонятном для себя виде. Он мигом схватил парня за руку, и на его ладошке начал выводить японские символы, пытаясь составить предложение.
— Ты чего?! — вырвал свою руку Хару. Такемичи показал на свой рот, промычав.
— Да говори ты уже. — психанул альфа.
— Спасибо, принц! — шуточно поклонился Такемичи, сразу перейдя к делу. — Я правильно понял, что Майки приказал тебе защищать меня?
Спустя пару мгновений, Мичи дождался кивка. Он продолжил:
— Но я тебе не нравлюсь. — почесал нос омега. — До этого ты хотел меня убить. — напомнил он. — И, в общем-то, я веду к тому, что не хочу получать защиту от тебя.
— Я не ненавижу тебя.
— Дело не совсем в этом. — наклонил голову вбок Мичи. — Ты не должен заставлять себя делать то, что тебе не нравится.
Санзу развернулся и быстро покинул дом, так ничего и не сказав.
Такемичи же осел на пол. Его внутренности тряслись, как и он сам. Он пережил, черт возьми, непонятно что. Адреналин как появился, так и исчез. И потому сейчас Ханагаки словил некоторую паничку.
— Одной проблемой меньше. Тебя не хотят убить, тряпка. Перестань трястись, идиот! — омега бил себя по конечностям, чтобы успокоиться.
