Такемичи не ожидал, что, попав домой, он, включив телефон, который благоразумно был оставлен перед дракой двух банд дома, взорвется от пропущенных звонков и непрочитанных сообщений. Стало совестно, но, хей, он же не виноват в том, что его избили!
Ладно. Чуточку виноват.
Мотнув головой, тем самым отгоняя ненужные мысли, Ханагаки спустился вниз по телефонным номерам, остановившись на Коде. Подарок ему был уже готов, а его любимый торт, правда маленький в размере, Такемичи испек в доме Наоки, который любезно предоставил кухню и все необходимые ингредиенты. (нет, серьезно, почему он так добр к Мичи?!)
Блондин нажал на кнопку вызова, и с каждым новым гудком сердце отбивало бешеный ритм. Такемичи сильно переживал, да и всем понятно почему — он не хотел лишиться такого прекрасного друга и чувствовал, что был перед ним в большом долгу.
— Такемичи!!! — в ухе прозвенел обеспокоенный голос друга. Такемичи вздрогнул и чуть не выронил телефон из рук. — Ты где? Кто тебя похитил? Если не можешь говорить, то мычи один раз, это будет ответ «да», а если два раза, то «нет». Понял? Начинаем! Это…
Как же так? Директор знал о его состоянии и, по словам Тетты, передвинул отпуск Такемичи. Так почему оказалось так, что Кода ни о чем не знал?
— Кода! Со мной все хорошо! Я сейчас дома! Прости меня, пожалуйста! Я…
Такемичи начал оправдываться, в то время, как на другой стороне трубки наступила подозрительная тишина. Внутри парня все сжалось, голос начал немного дрожать.
— Ты сможешь сейчас прийти в парк напротив школы Сеншау?
Самая обычная интонация. Ни веселая и ни грустная, ни грубая и ни мягкая. И все равно это не дало повода расслабиться.
— Да! Конечно! Я выхожу! — Такемичи как зашел домой пару минут назад, так и вышел, не забыв закрыть дверь на ключ. Также он не забыл о подарке.
— Буду ждать тебя, Ханагаки. — звонок был сброшен.
Такемичи не стал плутать по переулкам, как делал это ранее, все-таки и физической выносливости сейчас для этого нет, да и времени тоже. Он мигом вышел на перекресток, прошел мимо магазинчика и повернул направо — в сторону школы Сеншау. Двигаться он старался осторожно и в то же время, насколько это возможно, быстрее.
Нет, он не бежал, хотя очень хотелось. Нога не до конца зажила. И несмотря на это, Ханагаки уже составил себе двухнедельный план тренировок, чтобы вернуть ногу в первоначальное состояние. Завтра первый день.
Очень свезло с тем, что триместр закончился и экзамены давно сданы. Правда, всего чуть больше недели будут длиться каникулы, однако этого с лихвой хватит, чтобы вернуться к стабильной жизни. Возобновит занятия с Хинатой, будет работать за Коду две недели, чтобы отблагодарить его за все и наконец физические тренировки вместе с контролем за феромонами. Наверняка теперь он может бессовестно эксплуатировать Ханму вместо Аккуна. Это плюс.
И вот парень дошел до парка. Он сел на самую первую скамейку и принялся ждать своего друга. Такемичи очень надеется, что ничего не изменится в их отношениях. В эти минуты томительного ожидания он пролистывал непрочитанные сообщения от друзей.
Такемичи, дурак! Почему не отвечаешь?! Врачи постоянно к тебе не пускают! Что за дела? Ты не хочешь нас видеть? Так я тогда стену сломаю и пробьюсь к тебе, понятно?!
На лице блондина расцвела нежная улыбка. Чифую очень хороший друг.
Такемичи, прости, что не смог защитить тебя.
Сообщение удалено
Сообщение удалено
Я исправлюсь и стану достойным для тебя.
Сообщение удалено
Ханагаки надолго остановился на Доракене. В груди защемило, а глаза наполнились слезами, хотя отчего, казалось бы? От таких простых сообщений? Такемичи заставил себя пролистнуть вниз.
Мицуя, Хаккай, Эмма, Юзуха, даже Мана и Луна, множество неизвестных номеров с пожеланиями выздоровления и огромным количеством вопросов.
Только что пришло новое сообщение от неизвестного, Ханагаки уже не удивлялся: судя по всему, это члены банды «Тосвы». Два человека из которых написали идентичные сообщения, главной мыслью которых стало: «мы тебя защитим ото всех», двое других сказали, что желают сразиться с ним, а около пятнадцати человек благодарили его за то, что вселил в них надежду.
Это конечно очень мило, но если смотреть с другой стороны, то также очень опасно. Откуда у них всех его номер? В конце концов Такемичи должен покинуть «Тосву», а значит он разочарует всех тех, кто обожествлял его и, возможно, его побьют.
Я хочу поиграть. Найду твой дом сегодня или нет?
Это я, твой альфа, Ханма, запиши номерок.
Ханагаки вздохнул, но все же включил этот номер в список контактов. Может, у него получится приструнить его?
Неожиданно на спину опустилась рука. Ханагаки замер. Он совсем не почувствовал чужое приближение, хотя он, черт возьми, в парке — общественном месте! Такемичи запрокинул голову и увидел непроницаемое лицо Коды. Такемичи расслабленно улыбнулся и поприветствовал друга.
— Значит, ты не только меня игнорировал все эти дни? — бета бросил взгляд на телефон блондина, заполненный красными звонками (потому что пропущенные звонки выделяются красным, вдруг кто не знал).
— Я был в больнице! А до этого на драке банд, и туда я не взял телефон, и… — Такемичи следил за тем, как Кода осторожно сел рядом с ним.
— Я в курсе.
— А тогда почему ты притворился, что ничего не знаешь? — наклонил голову набок Ханагаки, за что сразу же поплатился.
— Ты же идиотина! — схватился за ухо друга Кода, начиная отчитывать практически так же, как это делают бабушки и дедушки. — Хотел тебя проучить, чтобы ты тоже переживал! Ты хоть понимаешь, что я чувствовал все эти дни? В больнице не давали тебя увидеть вообще никак. И что мне оставалось думать? Только о том, что у тебя очень серьезные ранения!..
Такемичи ощущал дежавю. Практически точно так же, его отчитывали Хината, ее мать и Аккун. Непроизвольно потекли слезы по щекам. Кода, увидев это, не остановился и не сбавил обороты. Продолжил отчитывать и дергать за ухо, вместе с волосами.
— Прости меня, пожалуйста! — Ханагаки склонил голову в признании своей вины, вытирая руками слезы. Кода, отдышавшись, ведь говорил он без передышки и очень быстро, ответил:
— Теперь я не сержусь. Но если это еще раз повторится, так просто не отделаешься! — Кода стукнул его по голове, а после резко обнял:
— Я сильно переживал.
— Обещаю, больше такого не будет! — Такемичи дрожащими руками вцепился в спину парня.
Подарок лежал рядом, и он дал о себе знать. Все-таки Кода очень внимательный паренек. Ему понравился и подарок, и тортик, поэтому со стопроцентной вероятностью простил друга. А узнав про его двухнедельный отдых, так вообще чуть на небеса не взлетел.
— Это ж сколько я свиданий могу устроить! — мечтал Кода.
— Не за что! — толкнул его в плечо Такемичи.
Друзья смеялись и гуляли по парку какое-то время, обсуждая последние новости.
Но вскоре пришло новое сообщение от Ханмы, которое заставило сердце замереть. А после и от Кисаки — сердце чуть не остановилось навсегда. Сегодня пройдет долгожданное собрание, на которое соберутся все члены «Тосвы», и «Вальгалла», которая, по сведениям Кисаки, войдет в состав «Тосвы».
Попрощавшись с другом, Такемичи направился в психологический центр. Располагался он далековато, поэтому пришлось воспользоваться метро. Спросите, зачем ему туда надо? Ответ прост. Ханагаки часто думал о том, как бы красиво завершить спасение Баджи, Кадзуторы и Майки. Он решил отвести их к психологу.
Большую часть сбережений он потратил на годовой курс опытного психолога. Все-таки Ханагаки молодец, что нашел подработку. Осталось только убедить троих парней согласиться на данный курс. Самым проблемным ребенком Такемичи считает Майки, поэтому с него и начнет.
— Ждем вас на следующей неделе! — вручила девушка за регистрационной стойкой документы.
— Большое спасибо! — уважительно склонил голову парень и вышел.
Направляясь в метро, парень набрал номер Манджиро. Не прошло и полминуты, как звонок приняли.
— Такемучи! — закричал в трубку блондин.
— Да откуда у вас привычка орать на меня? — тоже повысил голос Ханагаки. Майки замолчал в то время, как омега продолжил. — Есть время? Хочу встретиться с тобой и поговорить.
— Куда приезжать?
Пока Такемичи думал над местом встречи, таким чтобы оно было недалеко от его дома, но и не близко, там, где его точно не смогут убить, но, чтобы было и не слишком публично, Манджиро взял все в свои руки.
— Храм Мусаши. Буду ждать тебя там.
На этом звонок и закончился. Омега вздохнул и начал изучать карту метро. Выбрав нужный маршрут, парень наконец отправился на встречу. Что ж, у него должно получиться убедить Майки в необходимости психолога, ведь у него слишком много проблем для подростка.
Пока он сидел и продолжал читать сообщения от своих друзей, к нему неожиданно подошла девушка. Белые волосы, своей длиной едва ли закрывающие шею, светло-синие глаза, идеально сидящая на ней школьная форма. Такемичи подвинулся вправо, думая, что эта девушка захотела сесть рядом с ним. Но все не совсем так.
— Это тебе. — девушка протянула ему бумажку и сразу же отошла к выходу. Метро остановилось, и она вышла на нужную ей станцию. — Надеюсь, мы еще встретимся!
Конечно, это было неожиданно. Такемичи проводил взглядом ее, а после уставился на бумажку.
Акаши Сенджу, 15 лет. ххх-ххх-хх-хх
Да, очень неожиданно. Кажется, к нему только что клеилась девчонка, к тому же такая красивая и необычная! Такемичи решил, что больше никогда в своей жизни не будет делать ту странную укладку для волос, ведь без нее на него начали обращать внимание девушки помимо Хинаты, а это конечно же, приятно. Смущенный до ужаса, Такемичи спрятал бумажку в карман.
Вскоре настало время Такемичи покинуть метро. И вот он бесстрашно поднимается к храму Мусаши, чувствуя, что у него получится уговорить Майки. Хей, он уже дважды столкнулся со смертью, стоял против обезумевшего Манджиро и выжил после встречи с Кодой. Его вообще что-то может напугать?
Байк Майки уже стоит здесь, только вот самого альфу не видно. И Такемичи не начинал переживать. Он спокойненько сел на ступеньки и ждал, пока Майки выйдет изо угла, из которого «беспалевно» следил за омегой. Да, наверное стоило бы удивиться тому, что альфа сильно сжал его в объятиях, едва приблизившись. Но Такемичи был готов к худшему, так что на это несильно обратил внимание.
— Майки, все хорошо. — погладил по спине главу «Тосвы» омега, приняв эти действия за дружеские переживания. Пахло елками. Запах Манджиро? Ханагаки впервые его ощущает.
— Отпусти меня. — затянувшиеся объятия напрягали. И ладно если бы это был Чифую или Мицуя, но это же Майки. Такемичи все еще ему не сильно доверяет и до сих пор побаивается. Но несмотря на это, он также и жалеет его, желая помочь.
— О чем ты хотел поговорить? — Майки не отодвинулся ни на сантиметр, а просьбу Мичи просто проигнорировал. Со спины он, как медведь, облепил конечностями тело омеги.
Жутко некомфортно.
Такемичи потихоньку высвободился из хватки, после чего уставился на удивленного Майки. Тот кажется действительно не услышал просьбу омеги. Манджиро молча встал и уселся рядом, на ступеньку и, хотя больше не сжимал парня в объятиях, сидел он непозволительно близко.
— О битве. Я многое, наверное, пропустил, когда отсиживался в больнице. — Такемичи притворился дурачком, ни о чем не подозревающем и не знающем, хотя ему все рассказывал Кисаки. — Кадзутора, Баджи и ты уже поговорили? Вы простили друг друга?
— Ты чего это?
Ханагаки проглотил вязкую слюну. Он предвидел такое поведение альфы — все-таки Майки сильно травмированный подросток. Опять холодные и пустые глаза. И Такемичи приблизился к тому, чтобы понять причину такого взгляда. Сано Шиничиро, Кадзутора и Баджи сыграли не последнюю роль.
— М? Что-то не так, Майки? — подперев рукой голову, Такемичи все также строил саму невинность: будто разговор троих парней точно должен был произойти. На крайний случай, Мичи припас использование феромонов, но, хей, этим он не хочет злоупотреблять, так как это прямое воздействие на чувства людей.
— Я не хочу говорить на эту тему, Такемучи. — отвернулся от него альфа, вернувшись в более спокойное и стабильное состояние.
— Неужели вы не осмелились поговорить? — Ханагаки изобразил истинное изумление.
— Такемучи! Закрыли тему! — черные глаза заставили замолчать омегу, но всего лишь на пару секунд.
— Ну уж нет! — Ханагаки встал со своего места, выпрямившись и возвысившись над блондином, продолжавшем сидеть на месте. — Майки! Вы должны поговорить друг с другом! Вы же были друзьями! У вас была такая крепкая связь!
— А ты откуда это знаешь? Тебя тогда с нами не было. — безразлично, на первый взгляд, отозвался Манджиро.
— Доракен и Мицуя многое мне рассказали. — слабо улыбнулся Такемичи, сев на корточки перед альфой. — Майки, пожалуйста, выслушай меня. — небесные глаза и их свет заворожили альфу.
— Если только ты честно ответишь на мои вопросы! — задрал голову Сано, показывая свою гордую сторону.
— Без проблем! — Такемичи вновь присел на ступеньку. — Только количество будет ограниченное! Три вопроса, пойдет? — омега получил кивок в ответ. — Начинай.
— Кто ты такой?
— Что? — серьезная интонация и сама суть вопроса сильно насторожила Ханагаки. Он заметно напрягся.
— На фестивале ты как будто знал о том, что Доракена хотят убить. Ты смог его спасти, и сам при этом пострадал. В битве против «Вальгаллы» ты тоже стремился защитить Баджи, а значит знал, что Кадзутора хочет его убить. — Майки не смотрел на парня перед собой, а на небо. Оно было уже не таким светлым: наступал вечер. И даже так Ханагаки ощущал сильное давление на себе. — Назревает вопрос, какого хера так?
Хоть Такемичи и согласился на честные ответы, дать их он был не в состоянии. Кто поверит в чушь про перемещение души в прошлое? Только идиот. Майки не такой. Значит нужно придумать правдоподобную ложь.
— Ну, я обычный член «Тосвы», начнем, наверное, с этого. — Такемичи испустил слабый смешок, почесав щеку. — Насчет Доракена, я узнал из разговора Киемасы и его псов. Помнишь бои на ставки? Я же тогда, как и мои школьные друзья, прислуживали ему. И однажды услышал от него идею убить заместителя и поравняться с главой.
Майки все также смотрел в небо. Пролетали птицы, и он следил за ними взглядом. Ох, кажется Такемичи становится плохим мальчиком — ему захотелось, чтобы на альфу случайно какнула птичка. Быстро мотнув головой, он продолжил:
— А насчет Баджи. Я бежал спасать тебя, а не его. Ты забыл разве? До того, как тебе помог Кисаки, ты весь лежал в крови. Ну а когда я опоздал, то, проверив обстановку, заметил, как Кадзутора держит в руках нож. И почему-то интуиция подсказала бежать к Чифую, который как раз таки стоял с Баджи. Ну а дальше ты и сам наверняка знаешь.
Кажется, на словах «я бежал спасать тебя», Майки устремил свой взгляд на омегу. Да, Мичи было очень-очень стыдно за свое вранье, но только так он сможет помочь. Есть же такое понятие, как «ложь во благо», верно?
— Ты же не бета, не так ли? — Майки приблизился к шее блондина, принюхиваясь.
Ох, Такемичи не знал наверняка, но предполагал, что его сущность будет раскрыта, поэтому и морально готовился к этому. И все же голос немного дрожал:
— Да, я омега. Но запах ты мой не почувствуешь, я пью подавители. — парень отодвинул лицо альфы от себя и вынужденно улыбнулся.
— Лаванда?
— Да! — Такемичи возбужденно ответил, ведь это был третий по счету вопрос, а значит последний. Теперь настала его очередь.
— А еще кто-то знает? — продолжал как ни в чем не бывало альфа.
— Хей, Майки, лимит вопросов исчерпался. — Такемичи выставил правую руку в жесте стоп и продолжил: — Теперь я.
Странно, но Майки смиренно замолк.
— Я хочу, чтобы ты поговорил с Баджи и Кадзуторой. Вам поможет специалист. Я купил вам годовые курсы.
— Ты намекаешь на психолога? Ты серьезно? — Майки скривил лицо.
— Да. Вам нужна помощь, ребята.
— И ты серьезно думал, что мы согласимся на это?
— Да.
— Нет, Такемучи! Это бред! — омерзение отражалось на лице парня. — Тогда мне очень помог твой запах, так что он меня и «вылечит» — сложив пальцы в имитацию кавычек, продолжил альфа.
— Нет.
Майки открыл рот, закрыл. Рука поднялась сама собой, а Такемичи, заметив это, сразу схватился за нее.
— И насилием ничего не решить. Майки, подумай сам. Неужели тебе будет хуже от того, что предлагаю я? — Такемичи отпустил руку парня, а тот почему-то долго пялился на нее, пока не произнес следующее:
— Ты как Шиничиро.
Парень сдержался, чтобы не закатить глаза. Достаточно поднадоело постоянное сравнение с мертвым человеком, которого Мичи даже ни разу не видел.
— Такемучи, станешь моим старшим братом?
И хотя Такемичи готовил себя к самым абсурдным ситуациям, к этому он оказался не готов. Что же творится в голове альфы, чтобы он смог дойти до такого: предложить плохо знакомому человеку, которого, на минуточку, он знает чуть больше двух месяцев, стать его братом. Дикость.
— После смерти Шиничиро я потерял ориентир, на который равнялся. Когда увидел тебя в первый раз в боях на ставки, то видел его. Я вновь начал находить границу между добром и злом, в частности, благодаря Доракену. Он мое сердце. И ты спас его. Я мог лишиться Баджи, и опять же ты выручил меня. Ты как мой ангел-хранитель, Такемучи, от многого меня спас.
— Это простые случайности, Майки. — ох, как Такемичи не нравился этот разговор. Он не хочет брать на себя такую большую ответственность. Он как бы вообще планировал покинуть «Тосву», а тут такое.
— Ты не дал мне убить Кадзутору. — Майки вовсе не моргал, не отводил взгляда в сторону и все смотрел в душу Мичи. Альфа чувствовал себя свободно, он впервые так откровенничает с кем-то, кроме Шиничиро. Он как будто всю свою душу сейчас отдает Ханагаки. — Хоть я старался не думать про смерть брата, про вину Кадзуторы, предательство Баджи, про то, что я чуть не стал убийцей… — Майки замолчал.
Ну а Такемичи, как спасательный круг, психолог по призванию, стал хорошей опорой для чуть дрожащего от напряжения парня. Он подсел ближе, сжал ладони альфы и стал смиренно ждать, когда тот продолжит говорить.
— Я плохо спал последние дни. Я запутался, ничего не могу понять. Как мне стоит поступить? Я…
— Поэтому тебе стоит поговорить с друзьями, Майки. — Мичи начал нежно гладить руки блондина. — И тебе, и им невероятно сложно сейчас, но, если вы не начнете решать проблемы сейчас, они никогда не закончатся. Я помогу вам, обещаю.
Парни некоторое мгновение смотрели друг на друга без всякого выражения и чувств. Такемичи постарался улыбнуться, но когда понял, что это выглядит слишком искусственно, перестал. Майки же, кажется, всерьез задумался над предложением Ханагаки, поэтому выглядел отстраненным.
— Не думаю, что я смогу простить Кадзутору. — наконец прервал тишину он. — Но поговорить с ним стоит.
На радостях Такемичи обнял Майки, крепко сжимая его.
— Первый шаг сделан! Майки, ты молодчина!
И хоть диалог был не из самых легких, зато одним из успешных. Самое сложное осталось позади. Остались двое: Баджи и Кадзутора. И когда с одним, Мичи мог связаться через Чифую, то как другого искать непонятно. Можно, конечно, попробовать через Ханму, но это будет на крайний случай.
— Слушай, Майки — обратился к блондину Мичи. Бабочки стали резать живот своими крыльями от страха, сковавшего омегу. Настал момент спросить о кое-чем важном. — Как можно покинуть банду? Я читал в интернете, и везде способы самые разные: от избиения, до «победи главу и уходи». Как все устроено в «Тосве»?
Майки, до этого чертивший пальцами на земле рисунки, поднял ошарашенный взгляд на омегу.
— Что ты сказал?
Кажется, парень все еще надеялся на то, что он ослышался или неправильно понял вопрос. И хоть надежда правда была, Майки также в свою фразу вплел нотку угрозы. Такемичи это понимал, но он также и готовился к самым худшим последствиям, поэтому, вдохнув побольше воздуха, он ответил:
— Как я могу покинуть «Тосву»?
— Никак! — сразу выпалил Майки. — Почему ты хочешь бросить меня? Ты же недавно говорил о том, что поможешь мне! Забыл?! Или ты наврал мне?! — Майки железной хваткой впился в тело блондина, который ожидал подобную реакцию.
— Я не отказываюсь от тебя. — попытался нежно улыбнуться Мичи, и это сработало: хватка стала чуть слабее. — Я не хочу встревать в новые конфликты банд, не хочу больше испытывать боли. Для меня это слишком опасно.
— Я буду тебя защищать! Поставлю подле тебя самых сильных и верных мне людей! Нет повода для беспокойства!
— Майки, услышь меня! Не будь таким эгоистом! — Такемичи слегка повысил голос, приблизив свое лицо к черным глазам альфы. — Я хочу уйти из «Тосвы».
— А я не хочу, чтобы ты уходил! — точно так же поступил Майки. Теперь их носы соприкасались друг с другом. А сами парни были очень близко друг к другу, ведь альфа все еще держал в захвате Ханагаки. И не успел тот открыть рот, как Сано продолжил:
— В тебя поверило столько людей! Ты стал сердцем «Томана», знаешь об этом? — Такемичи опустил взгляд: ох, как ему было неловко из-за этого. Такая ответственность тяготит его. Майки еще более яростно продолжил: — Я же рассказывал тебе какую эпоху гопников я хочу создать! Ты яркий ее представитель!
— Таких как я много. Стоит немного поискать и…
— Я уже нашел! И мне никто другой не нужен, кроме тебя, Такемучи!
Ханагаки замолчал, а Майки, посчитав это за свою победу, больше не стал поднимать эту тему. Парни еще немного погуляли возле храма. Такемичи рассказал о том, что делал в больнице, ну а Майки о том, как получил наказание и как отбывал его.
Когда время подошло к расставанию, альфа предложил довезти Мичи до дома, но тот отказался, сославшись на незаконченное дело. А оно действительно было. Доракен.
И, наверное, звучит глупо, но когда Мичи шел к Сано, он не испытывал никаких переживаний, однако сейчас, когда он направляется к месту встречи с Кеном Рюгуджи, сердце все никак не могло успокоиться. Прямо как в самых слащавых мелодрамах про влюбленных. Такемичи с небольшим букетом идет к парню, высокому, стройному, красивому, статному и до невозможности классному.
***
Возможно, заинтересованность в Доракене как партнере появилась еще в первые дни возвращения Такемичи в прошлое. Тогда, во время течки, он, что до сих пор не может себе простить, дрочил на него. После, встретив его в больнице, он восхитился его непоколебимыми принципами, а узнавая все лучше и лучше, подпускал все ближе к своему сердцу.
Переломный момент, наверное, это признание Доракена. Тогда-то Такемичи посмотрел на альфу не просто как на близкого человека, а как на возможного возлюбленного. На драке двух банд чувства были слишком хаотичными и непонятными, однако во время долгого пребывания в больнице, Ханагаки все-таки сделал вывод, что влюбился.
Он не забыл слова, сказанные Доракеном во время одной из их прогулок. Благодаря ему он и понял разницу между дружбой и любовью.
— Черт! Какой же я идиот! — Такемичи прятался за кустом, из-за которого следил за Доракеном, сидящем на скамейке детской площадки. Как всегда серьезный, наверное даже хмурый для детишек, бегающих повсюду и не приближающихся к нему.
Альфа вздохнул и поднял голову вверх, посмотрел в небо. Кадык опустился и сразу поднялся, а шея и мускулистые плечи заставили блондина задержать дыхание. Такемичи почувствовал, как щеки загорелись, как он сам, черт возьми, сейчас слетает до Марса и обратно. Доракен это нечто. И Такемичи, судя по своей реакции, удостоверился в своих чувствах.
Парень сжал букет в руках покрепче и приготовился выйти из куста. Но ничего не получилось. Что-то не давало сделать первый шаг. Волнение сковало омегу. Он проделал пару дыхательных упражнений, но это не принесло никаких значительных результатов.
И Такемичи пришла в голову изумительная идея. Он подпрыгнул, после чего упал на тротуар животом вниз. Если упал, значит надо будет встать, а значит сделать первый шаг, который был так необходим. Ну не гений ли он? Мичи подобрал ноги и сел на коленки, отряхнувшись.
Краем глаза он увидел, как на него прямо сейчас бежит парень с маской на лице: были видны только тускло-голубые глаза. Капюшон был запрокинут на голову, из-за чего волос не разглядеть. И почему-то Такемичи почувствовал, что когда-то уже встречал этого парня. Паника охватила его и он быстренько поднялся на ноги. Неизвестный же даже внимания на это не обратил.
Кажется, Такемичи самому надо записаться к психологу — его паранойя ни к черту. Парень вообще не к нему бежал. Он был обычным прохожим, спешащим куда-то по своим делам. И все же благодаря этому Мичи наконец вышел из своего укрытия и направился к Доракену, скучающему на детской площадке.
— Привет! — Мичи одну руку с букетом спрятал за спину, а другой махал парню. Доракен быстро оживился, встал со скамейки и, стремительно приблизившись к блондину, заключил его в объятия.
— Я скучал. Переживал за тебя. Прости, что не смог защитить.
— Все в порядке, правда, Доракен-кун! — Такемичи на удивление Кена также сильно прижимался к нему.
Альфа был выше на целую голову, но это не мешало парням наслаждаться друг другом. И Доракен был бы полным идиотом, если бы не заметил цветы за спиной друга.
— Такемичи, ты еще с Хинатой пойдешь гулять? — разъединившись, ребята направились к скамейке.
— Что? Почему ты так решил? — Такемичи, совсем позабыв о своем заранее запланированном сюрпризе, который должен был случиться только во время его признания, не скрывая теребил букет в руках, рассматривая его.
— Ну цветы как бы.
— А. — Такемичи задумался. — А! — Щеки вновь начали гореть, а сам Такемичи нервно заулыбался. Момент настал. — Так это же тебе, Доракен-кун!
И пока удивленный альфа продолжал сидеть на скамейке, Ханагаки вмиг вскочил с места и протянул букет. Это резкое движение отозвалось болью в правой ноге, что заставило его ненадолго скорчить лицо. С раскрасневшимся лицом, уже нежной улыбкой и взглядом, парень тихонько, словно не желая, чтобы их кто-нибудь подслушал, произнес:
— Я люблю, чтобы ты стал моей хочу! — уверенно произнес Мичи. Опомнившись, он раскраснелся пуще прежнего. — То есть я хочу, чтобы ты стал моим альфой, ведь я тебя люблю!
Ну а Доракен уже на первых словах улетел в мир всевышний. Его душа прошла сквозь океаны теплого молока, проплыла по рекам маршмеллоу и вернулась в новое царство, полное радуги, кроликов и любви. Кажется, на фоне заиграла музыка «ша-ла-ла-ла». И нет, не кажется. Дети, с интересом наблюдавшие за всем этим, начали петь песенку из мультика про принцесс.
— Ах, да! Еще я омега! — сам не зная для чего, кивнул Такемичи. Он громко и часто дышал и все протягивал букет застывшему парню. — И если ты меня разлюбил, то знай, что я добьюсь тебя! — устав держать цветы, Такемичи пропихнул букет в руки Кена.
— Нет! — очухался альфа. Кролики разбежались, радуга развеялась. — Я тебя не смогу разлюбить! — Доракен аккуратно положил на деревянные доски цветы, приподнялся и по-волшебному, с особой нежностью обвил руками талию Ханагаки. — Ты же серьезен? Не шутишь?
— Нет-нет-нет! — говорил в мускулистую грудь Мичи. Он также слышал, как сердце альфы бьется без остановки так резко и быстро, как у самого омеги. — Я долго думал о своих чувствах. В больнице осознал, как сильно по тебе скучаю и хочу увидеться с тобой, а во время драки желал тебя защищать и поддерживать. Невольно я тобой восхищался. А еще ты такой…
Да, Доракен никогда не слышал столько приятных слов в свой адрес, а учитывая еще то, от кого он это слышит, так вообще, еще минуты две, и от него останется только лужица. Ему повезло с ростом. Благодаря этому Ханагаки не может видеть его красное, как самый спелый помидор, лицо.
Лаванда смешалась с запахом тюльпана, на удивление Мичи, принадлежащем альфе. От этого омега еще сильнее умильнулся своим парнем, ведь хотя оболочка и такая грубая и неприветливая, но хей, внутри парень настоящий цветочек, о чем намекает сама его сущность.
— Слушай, Доракен-кун — Такемичи чуть отстранился. — Что ты скажешь на мое желание уйти из «Тосвы»?
На Такемичи сильно отложились слова Майки, поэтому его желание покинуть банду пало под ответственностью, возложенного на него. И Ханагаки решил, что, посоветовавшись с Кеном, окончательно решит вопрос о своем возможном уходе из банды.
— Сначала я попрошу тебя рассказать о причинах такого желания. — Доракен с большим удивлением и сомнением смотрел на своего парня. Он подтянул того в направлении скамейки, куда парни уютно уместились рядышком друг с другом.
— Мне опасно там находиться. Я не хочу снова встревать в конфликты банд и получать новые раны. Я не люблю боль.
— А по тебе и не скажешь. — усмехнулся парень, а увидев обиженный взгляд, кашлянул и продолжил. — Прости уж, но ты был в каждой бочке затычка. Лез всюду и без разбора, стремился всем помогать.
— Зато ты сейчас живой и здоровый, дуралей! — скрестил руки на груди Мичи. — И Баджи с Кадзуторой тоже не умерли.
— Поэтому ты стал важной частью «Тосвы». Ты спас трех основателей и продолжаешь спасать главу. Я, как и остальные, заметили, как Майки изменился с твоим появлением в жизни банды. И ты стал…
— Сердцем Томана, да-да, я уже слышал. — помахал рукой парень, намекая на то, чтобы эту часть опустили. Не любит он ответственность.
— Многие уже готовы умереть за тебя.
— Не преувеличивай! Подраться — ладно, но не умирать же!
— Я готов отдать за тебя жизнь, Такемучи. — черные глаза, не такие как у Майки, смотрели с твердой уверенностью в своих словах, на что Такемичи ответил:
— А я за тебя.
— Что-то мы отвлеклись, — оба парня одновременно кашлянули, желая скрыть свое смущение от столь громких слов, и от осознания совместной реакции засмеялись. — В общем, я не хочу, чтобы ты покидал банду. Насчет опасности, как я уже и сказал, тебя многие нацелены защищать. И все же, выбор за тобой. Я его поддержу в любом случае.
Голубые глаза наполнились светом и кажется Такемичи влюбился в Кена еще больше.
— Спасибо! — обнял его со всей нежностью он.
***
Теперь официально Такемичи больше не холостой парень. И первым человеком, который узнал эту новость, стала Хината. Минутная тишина в трубке телефона сначала сильно смутила Такемичи, однако последовавший за ней девичий визг, заставил расслабиться. Девушка искренне радовалась за своего друга.
Следующим стал Аккун. В сравнении с Тачибаной, его реакция была несколько… иной. Менее оживленной? Менее радостной? Не такой искренней? Такемичи не понял, да это и не помешало друзьям впоследствии поговорить на другие темы до тех пор, пока Такемичи не перешагнул порог дома.
Сегодня был сложнейший день. Разговор с Кодой, Майки и Доракеном выжали все соки. Хотя, что греха таить, Такемичи подзарядился необходимой энергией у своего альфы. Вот что значит любить и быть любимым. Это очень приятно на самом деле.
И конечно хотелось бы прямо сейчас завернуться в одеяло с головой, лечь в мягкую кроватку и уснуть. Но день еще не закончился. Вечером его ждет важное собрание, которое он никак не может пропустить. Где-то пару часов у него есть на отдых.
Поставил будильник так, чтобы он зазвенел ровно через час, Такемичи все-таки прилег. Но уснуть у него не получилось. Мысли о «Тосве» не покидали его.
Да, банда не хорошая, но, хей, пока она и не плохая. То есть, по сравнению с будущим, которое помнит Такемичи, «Тосва» пока только защищается, никого не убивает и не занимается чем-то криминальным. И хотя есть надежда на то, что благодаря спасению Баджи, Доракена и Кадзуторы, нынешние «Свастоны» не превратятся в это, Такемичи все равно ее опасается.
И даже так, глупо обманывать самого себя. Такемичи понимал, что для него эта банда стала чем-то важным в той битве, когда свастоновцы выжили и не проиграли в мясорубке, когда он смог наравне с остальными ребятами внести вклад в победу. Мицуя, Хаккай, Чифую и Доракен — они часть «Тосвы», а для Ханагаки они стали важными, близкими людьми. Также ему прямо сказали о том, что он сам стал значимой частью банды.
Но также не стоит обманывать себя в другом. Такемичи видит свои физическую слабость и постоянный страх. Он понимает, что он не подходит этому месту, где каждый второй получает удовольствие от насилия. Ханагаки не такой. Даже его стиль боя кричит об этом: он просто уворачивается и в крайних случаях, когда невозможно не начать прямое столкновение, старается бить так, чтобы противник сразу лишился подвижности — в самые важные точки.
Разговор с Майки сильно насторожил, потому что тот сразу дал понять, что не допустит его ухода. Но слова Доракена посеяли семена надежды на выход из банды. Подержит в любом случае, но также не хочет, чтобы Такемичи так поступал. Хотя бы не эгоист — все же ценит мнение партнера.
В комнате раздался протяжный звон будильника. Уже прошел час. Блондин ужаснулся скоротечности времени. Поспать не удалось, отдохнуть тоже. Да и время попусту потратил, ведь к решению он так и не пришел. Что ж, по пути разберется.
Собравшись, Такемичи скоро покинул дом. Все также игнорируя старые маршруты для того, чтобы запутать людей, пожелавших следить за ним, Ханагаки спокойно брел по улицам. Бездумно.
Как-то быстро он добрался до храма. Он даже не помнит, как садился в метро. Куча байков, толпа людей в черной форме — все как и всегда. Ханагаки старался не привлекать внимания. Он ходил по краям, ища взглядом знакомых. Первым он заметил Мицую — к нему и направился.
— Мицуя-кун, привет! — осторожно подошел к нему Такемичи.
— Такемичи? С каких пор ты носишь кепку? — Такаши как дизайнер одежды первым делом заметил это изменение, а после выяснения данного обстоятельства (светлые волосы привлекают внимание, а Такемичи итак под прицелом свастоновцев), принялся отчитывать Мичи за проделки в той битве. — Какого черта ты вообще полез в гущу событий, а?
— Случайно, ха-ха, — неловко посмеялся блондин. — Такого больше не повторится, обещаю! — как только он увидел, что Мицуя собирается продолжать читать нотации, которые уже так сильно поднадоели омеге, Ханагаки поднял руку в жесте стоп.
— Конечно, не повторится. — уверенно кивнул Такаши.
— Мы ведь этого не допустим! — к ним подошли Хаккай и Чифую, которые в свою очередь тоже вставили свои пять копеек, ругая Такемичи.
Так, вчетвером парни образовали кружок близких друзей, начав шушукаться о важных вещах. Ну по крайней мере так казалось всем остальным. А на самом же деле они обсуждали расстроенного Майки, сидящего как всегда на высоких ступеньках, слишком оживленного Доракена рядом с ним (Мичи тактично молчал) и отсутствие Баджи.
— Может он еще придет? — Такемичи с надеждой смотрел в сторону ворот.
— Маловероятно, — пожал плечами Чифую. Он недавно навещал своего друга и, конечно, видел улучшения в его состоянии, но понимал, что это далеко не тот Баджи Кейске, которого он когда-то знал. Он еще не полностью реабилитировался.
— Такемичи! — к ним радостно направлялся Ханма. Он прокричал это на всю толпу и теперь каждый четвертый свастоновец установил свой любопытный взгляд, полный обожания и восхищения, на Мичи, отчего тот сильно смутился, снял кепку ввиду теперешнего отсутствия необходимости носить ее.
Рядом с Шуджи шел Кисаки, как всегда серьезный, недовольный, с холодным взглядом.
— Привет, Ханагаки, — поравнялась с компанией пара. Кисаки кивнул остальным чисто из этикета, а так, показательно встал рядом с Ханагаки, отделив того от Чифую, который сразу заметил это, оскалившись. Но не успел он ничего сказать, как на собрании появились те, которых никто не ожидал увидеть вместе.
Чифую и Такемичи так и раскрыли рты от удивления, а вот Кисаки кажется предполагал такое развитие событий, фыркнув на появление Баджи и Кадзуторы.
Боже, что за день такой сегодня?!
Такемичи внутренне зарыдал. Сколько работы предстоит сделать…
