Особый вид плохого

      Следующие несколько дней Джису отказывалась посещать уроки. С директором у них была договорённость, что она будет хотя бы заходить на некоторые профильные уроки, как никак лучшая ученица школы. Но девушка была категорична в своём решении. Ей было плевать, даже если её матери пришлось бы в очередной раз просить директора «по-взрослому» решать этот вопрос. Джису было тошно лишь от одной мысли, что она встретит в классе Хэина. Поэтому всячески пыталась заставить себя не думать о нём с помощью самого действенного для неё способа — балета.       Второй тур кастинга уже завтра. Она с Джехёном полностью подготовила номер, что даже сам парень восхищался способностями своей партнёрши, чего он раньше редко делал. Джису не верила в его искренность, поэтому продолжала повторять раз за разом одни и те же движения, не замечая, как темнеет за окном, и как слабеет тело от недоедания и недосыпа.       Она уже не знала, что и кому пытается доказать. Изначально ей хотелось не облажаться и на кастинге показать членам жюри, что рядом танцующий с ней Ромео — лишь второстепенный вспомогательный персонаж в её номере. Она не могла позволить ему превзойти её перед хореографами.       Джису понимала, что достаточно хорошо отработала для этого, но не могла остановиться, ведь каждый раз, когда закрывала глаза, под закрытыми веками всплывало лицо Хэина, его кошачья улыбка и глаза. Когда останавливалась, ощущала его прикосновения, объятия и тот их первый поцелуй, вспоминая который девушка всегда покрывалась мурашками. А когда выключала музыку в наушниках, то вместо его подбадривающих слов о том, как он верит в то, что она как обычно утрёт всем нос, она слышала его обвинения в том, что она вернулась в постель к Джехёну.       Поэтому приходилось начинать по-новому и быстро возвращаться к репетициям, пока слёзы обиды не успели вновь взять над ней вверх. Джису до сих пор не могла поверить в то, что эти слова были сказаны именно Чон Хэином, который даже не попытался после сказанного извиниться или как-нибудь оправдать своё поведение. Как оказалось, горький опыт никак не научил Джису разбираться в людях.       — Я принёс наши костюмы на завтра.       Джехён быстрым шагом заходил в танцевальный зал с большими пакетами в руках и совсем не удивлялся тому, что Джису даже не прекратила свои движения, увидев его в отражении зеркала. Положив пакеты на пол, он подошёл к ней и остановил девушку в позе арабеска, обхватив ладонью её талию.       — Не игнорируй меня, ты же знаешь, как я это не люблю, — прошептал он ей в ухо, нагло сняв один из наушников, и довольно ухмыльнулся её недовольному оскалу.       — Джехён, я же просила, — ответила она, ровно вставая на обе ступни, и попыталась грубо оттолкнуться.       Но было уже девять вечера, а Джису репетировала весь день. Сил не было даже на то, чтобы стоять на месте. И Джехён прекрасно это знал, поэтому лишь усмехнулся на попытки девушки, сильнее прижимая её к своему телу.       — Я думал, у тебя с тем хулиганом уже всё, и ты перестала на меня дуться.       — Причём тут… он. — Джису сразу поняла, кого он имел в виду, и совсем не хотела сейчас вспоминать Хэина, тем более обсуждать его с Джехёном.       Она с ним вообще не говорила на личные темы во время их репетиций. Но он часто рассказывал ей про свои занятия в Санкт-Петербурге, про сам город, про русских и про их странные привычки. Так словно подготавливал её к переезду.       И Джису было интересно. Иногда она ловила себя на том, что внимательно вслушивается в его рассказы и даже задаёт наводящие вопросы, что поддерживало их общение. Будто они опять заново знакомились друг с другом и между ними зарождались близкие отношения.       — Да так. Видел просто его по дороге сюда у школьных ворот. Они с Мингю окружили какого-то ученика средних классов и, кажется, пытались отжать у него деньги.       — С Мингю? — удивилась Джису, ведь не знала, что Хэин помирился с бывшим другом.       А ведь он ей так и не рассказал, почему они в первую очередь поссорились, но Джису догадывалась, что причина могла быть в ней, ведь Мингю после того, как Джехён покинул школу, стал о ней нелестно отзываться. И девушка знала, что причина была в её бывшей лучшей подруге.       — Да. Этот Хэин потянул его на какую-то свою тёмную дорожку. Плевать.       — Я думала, ты близок с Мингю, — ухмыльнулась Джису, вспоминая, что они с Джехёном очень похожи. И одна из их схожих особенностей — это неумение дружить.       — Мне сейчас совсем не до него. Ты — единственная причина, по которой я здесь, — эти слова он прошептал ей в свободное от наушника ухо, всё ещё придерживая её за трясущуюся от волнения талию.       Джису глотнула ртом воздух, несильно прикусив нижнюю губу, и прикрыла глаза. Девушке сильно хотелось спать от усталости, и она боялась, что реально в любую секунду провалиться в сон, не заметив того, как поддаётся попыткам Джехёна вернуть былые чувства.       Но она была хорошо в том, чтобы не позволять себе расслабляться, и мысль о том, что Хэин сейчас на территории школы, быстро отрезвила её. Резко раскрыв глаза и оттолкнувшись от парня, она в этот раз успешно отошла от него, воспользовавшись тем, что Джехён ослабил хватку от неожиданности её реакции.       — Мне нужно репетировать, — недовольно буркнула она, протягивая ладонь, чтобы он вернул ей наушник.       Джехён скривил уголки губ в терпеливой улыбке и чуть опустил голову. Он знал, что с Джису будет непросто, но в этот раз он должен идти до конца, так как в их жизни появилась важная на это причина.       — Не хочешь примерить костюмы? Я дал портному твои старые мерки. Вижу, они у тебя не изменились. — Он окинул её оценивающим взглядом, нагло рассматривая тело девушки снизу вверх.       Этот взгляд не остался не замеченным Джису и ей очень хотелось ударить его между ног за то, что хорошо видела по его лицу, о чём сейчас думал Джехён. Уж слишком часто она видела такой взгляд и не только от него. В один период она просто перестала на это реагировать.       В случае с Джехёном она была в замешательстве. И от удара её останавливали лишь мысли о том, что ей завтра надо выступить с этим человеком. Джису нужно лишь потерпеть один день, и она больше не будет вынуждена общаться с Джехёном. И она опять останется в полном одиночестве, в котором, как оказалось, ей лучше всего.       — Мы не будем выступать в твоих дорогих костюмах. Это кастинг, Джехён. — Джису чуть было не проговорилась, использовав фразу «мой кастинг», чтобы акцентировать внимание парня на том, что она тут главная.       Джису хорошо знала парня. Джехён вырос в очень богатой семье, и во время их знакомства ей нравился этот факт его жизни. Дорогие подарки, передвижения на личном транспорте, красивые костюмы, сшитые на заказ у именитых модельеров, свидания в местах, которые разрешают посещать лишь богатым, — девушке из бедной семьи, состоящей из лишь матери, которая с детства внушала дочери, что та должна найти себе хорошо обеспеченного мужчину, сложно не устоять перед такой роскошью.       — Ну ты же хочешь выделиться?       — Да, и я выделюсь. Своими способностями. — Джису гордо вскинула вверх кончик нос, скрестив руки на груди, и презренно посмотрела на пакет с костюмами, словно Джехён унижал её, предлагая их надеть.       — Ты стала такой уверенной в себе, малыш, — произнёс он и за секунду вновь сократил расстояние между их телами.       Расслабив её скрещенные руки, он прижался ладонью к её спине, тем самым притягивая ближе её тело к своему. Джису попыталась сразу же отцепить его руку от себя, но тщетные попытки заканчивалась лишь спазмами усталости в мышцах.       — Это очень возбуждает, — прошептал он ей в лицо, обхватывая другой ладонью её пылающую от злости щёку.       Джису чувствовала его дыхание на своих губах, а запах парня опьянял. Джехён всегда приятно пах. Ей казалось, что так могут пахнуть лишь люди, родившиеся богатыми. Как бы бедный не старался надушиться дорогим парфюмом, у него никогда не получилось бы повторить аромат, который нёсся за Джехёном, даже когда тот потел во время танца. Джехён был для Джису принцем, а она рядом с ним крестьянкой, которая ведёт себя словно принцесса, хотя ещё даже не породнилась с королевским родом. Так её когда-то во время одной из ссор назвала Хеюн, и Джису мысленно была с ней согласна.       Однако сейчас ей было всё равно на высокий социальный статус, который, как она считала, лишал с рождения своих представителей совести и моральных принципов. Она разочаровалась во всех, кто родился с золотой ложкой во рту, и признавала лишь тех, кто упорно трудился в поте лица ради своего высокого достатка. В достижении именно такого признания и была её цель по жизни. Джехён научил её этому.       — Пусти меня, — злобно произнесла она и, уперевшись ладонями об чужую грудь, стала толкать его со всех оставшихся сил.       — Скажи мне, Джису, — говорил Джехён размеренным тоном, словно в его руках совсем не брыкалась слабая девушка, — ты всё ещё любишь меня?       Он опустил голову ближе к её лицу, и Джису моментально повернула его в сторону, не желая вспоминать вкус его губ. Ей было противно всё, что связано с Джехёном. Она продолжала толкать его в грудь, пытаясь телом отойти от парня, но хватка была слишком крепкой, отчего Джису боялась, что может в любую секунду сдаться. У Джехёна была способность быть убедительным, и сейчас она вспоминала, что первым шагом в их первом поцелую в этом самом танцевальном зале сделала именно она.       — Я ненавижу тебя, Чон Джехён! — голос Джису сорвался на крик, который потонул в шуме разбивающегося вдребезги стекла форточки.       На пол мигом посыпались мелкие осколки, некоторые из которых чуть задели щёку девушки, и, увидев падающий следом камень, она испуганно расширила глаза. Воспользовавшись тем, что сам Джехён был не менее удивлён, она быстро отошла от него, не понимая, что вообще только что произошло. Камень определённо был брошен намеренно, но учеников на территории школы не было. Кроме…       — Хэин, — пробормотала под нос Джису, замечая, как одноклассник влетает в танцевальный зал.       Его разъярённое лицо и сжатые кулаки не предвещали ничего хорошего, и она не успела среагировать перед тем, как парень набросился на Джехёна.       — Ну всё, ты покойник, — произнёс он перед тем, как со всей силы ударить его ступнёй в живот.       Джехён свалился на пол и, ползая в сторону зеркала, испуганно смотрел на Хэина, который тяжело дышал, готовый буквально убить одноклассника. Проходя мимо форточки цокольного этажа, Хэин попытался использовать всё своё терпение, чтобы не посмотреть через стекло, так как знал, что увидит там не только танцующую Джису, но и её партнёра. Джехён полностью лишил его любимого способа получения наслаждения в виде просмотра репетиций девушки.       Но в итоге Хэин не смог совладать с собой и обещание себе не смотреть в окно больше двух секунд вмиг осталось невыполненным, когда он увидел, как Джису скрещивает руки на груди в защитной позе и что-то говорит Джехёну. Хэин хотел было проигнорировать это, ведь ему не интересны их личные отношения.       Не должны были быть.       Он даже удалился из общего чата класса, так как надоело видеть совместные фотографии этих двоих, которые не выходили из танцевального зала. Хэин был даже благодарен Джису за то, что она не посещает уроки, ведь видеть их вдвоём в классе ему было бы невыносимо. Но, кажется, между ними всё же было не так гладко, как он надеялся, ведь искренне хотел, чтобы Джису было хорошо.       Увидев, как Джехён насильно прижимает её к себе, как Джису пытается оттолкнуть его, как парень хочет поцеловать её, а она отворачивается, Хэин потерял контроль.       Он надвигался на локтями пятящегося назад парня, сжимая кулаки, и не видел перед собой ничего, кроме его лица, которое так и хотелось изуродовать до неузнавания. Хэин не слышал, что между ними было. Может, даже он неправильно всё понял, и Джису хотелось был поцелованной Джехёном.       Неважно.       Так как он, как оказалось, не готов был возвращать её бывшему, хоть она никогда и не принадлежала ему. Сейчас это было совсем неважно. Хэину просто нужно было стереть Джехёна с лица земли и успокоиться. Что потом и почему он уже после этого поразмышляет.       — Хэин, не трогай его!       Крик Джису остановил его на месте. Джехён прижимался спиной к зеркалу, держа ладонью живот, и боялся что-либо говорить, так пустые глаза одноклассника говорили, что он находится совсем в другом мире, где у него лишь одна цель — убить Джехёна.       В отличие от Джису сам Джехён посещал уроки, поэтому ему частенько приходилось сталкиваться в классе с Хэином. И каждый раз взгляд парня становился всё мрачнее, что в прямом смысле морозило кожу и заставляло Джехёна садиться как можно дальше от одноклассника. Джехён не был драчуном, да и ему никогда не приходилось защищать себя кулаками, ведь быть сыном бывшего посла Кореи в Америке всегда означало быть под охраной.       Джису быстро подбежала к Хэину, вставая перед ним, и твёрдым взглядом уставилась в его взбешенные глаза. Это понемногу приводило парня в чувства. Он растерянно смотрел на её лицо. Синяки усталости под глазами, дрожащие искусанные в кровь губы и еле заметные красные царапины от разбитого стекла. Он опять причинил ей боль.       — Прошу тебя, не трогай его, — шептала она, опуская взгляд, и ощущала себя униженной. Ей совсем не хотелось защищать Джехёна.       Не перед Хэином.       Но Джехён был ей нужен, и если Хэин считает, что лишь для того, чтобы вернуться в его постель, то это его проблемы.       — Джису, он же собирался…       — Хэин, уйди. Я сама разберусь.       Она не хотела дослушивать до конца, так как сама прекрасно понимала, что могло бы произойти. Ей было мерзко от самой себя, потому что считала, что сама виновата в том, что Джехён мог позволить себе такую наглость. Джису изначально не стоило соглашаться на партнёрство с ним. А может, стоило вовремя рассказать всё Хэину, чтобы между ними не было такого недопонимания. Может тогда Джехён не решил бы, что Джису опять беззащитна.       — Я не уйду. — Хэин был настойчив. И через голову девушки окинув Джехёна взглядом, он вновь сжал кулаки, увидев, что парень пытается встать на ноги. — Я сломаю ему руки. А потом ноги. Я сделаю это, Джису, — шептал он и, на самом деле, боялся самого себя. Хэин не знал, на что может быть способен от той ярости, что окутала каждую клеточку его тела, но был уверен, что может претворить свои угрозы в жизнь.       — Пожалуйста, — еле слышно проговорила Джису, подходя ближе к парню, и подняла на него глаза, в которых скопились капли слёз. Ей совсем не нравилось то, что она так часто плачет из-за Хэина, и при этом продолжает тянуться к нему.       Кажется, на мгновение лёгкие Хэина забыли, как функционировать. Ему безумно не хватало воздуха. Он не знал, текут ли смешавшиеся с кровью от полученных царапин слёзы из-за страха за любимого парня, или из-за Хэина и его поведения.       Его последние сказанные ей слова были настолько отвратительными, что Джису, не изменяя своему решительному и строгому характеру, должна бы сейчас бежать к охраннику, чтобы пожаловаться на одноклассника. После такого Хэина могут приставить помощником ещё и к дворнику, если, конечно, сразу же не исключат. И для Джису это мог бы быть удачным исходом событий. Или же она могла накричать на него, ударить его, ну или хотя бы побежать к Джехёну и проверить вообще, в порядке ли он.       Но она стояла, глотая солёно-металлические на вкус капли, и жевала дрожащие губы, с мольбой смотря в глаза Хэину. Планы покалечить Джехёна и, как минимум, довести его до инвалидного кресла смещалось еле преодолимым желанием крепко обнять девушку. Вновь вдохнуть любимый запах её волос, без которого он был словно в ломке, ощутить хрупкость и уязвимость чужого тела в своих объятиях, произнести заветные мольбы о прощении и пообещать, что больше никому её не отдаст, пусть только попробуют даже приблизиться к ней.       — Хорошо. — Он коротко кивнул и, кинув ледяной взгляд на медленно подходящего в их сторону Джехёна, быстро вышел из танцевального зала. Лимит терпения на сегодня он уже исчерпал, поэтому каждая секунда в обществе этого парня могла быть для того последней.       Джису смотрела через стеклянную дверь, как Хэин сердитым шагом направляется в сторону аварийного выхода. Затем опустив голову к осколкам на полу, быстро вытерла тыльной стороной ладони слёзы на лице. Джехён не должен их увидеть.       — На сегодня репетиция окончена, — подытожила она, поворачиваясь лицом к парню, который держался ладонью за живот. Она хотела спросить, в порядке ли он, но не потому что волновалась за его здоровье. Ей было важно знать, что завтра он смотреть хорошо выступить с ней в дуэте.       Однако она не стала озвучивать свой вопрос, чтобы ошибочно не дать ему надежду на взаимность своих чувств.