Особый вид плохого

      Дверцы лифта звучно открылись перед Хэином, и он лениво направился по коридору к своей квартире. Он обдумывал варианты того, как завтра оправдаться перед уборщиком школы о том, почему сегодня не пришёл отрабатывать наказание. Однако не был уверен, придёт ли вообще завтра в школу, так как желание идти туда с каждый днём становилось всё меньше.       Плевать, если завуч позвонит его бабушке, заставив её в лишний раз волноваться о себе.       Плевать на то, что, перестав посещать школу, он потеряют добрую половину своих клиентов. Это будет означать, что придётся двойную отрабатывать в клубе, где каждый час его пребывания там вызывал у него ещё большее отвращение к себе и тому, чем он занимается.       Ему не было плевать лишь на Джису. Он ошибся, посчитав, что она сейчас в надёжных руках. Хэин не совсем понял, что вчера произошло между ней и Джехёном. По словам Мингю, они возобновили романтические отношения, но Хэин отказывался верить этому парню, ведь источником этой информации был не сам Джехён, а его девушка Хеюн. Поэтому он попросил Мингю не открывать больше эту тему или не видать ему колёс за полцены, как они договорились, если тот будет помогать ему собирать деньги с должников.       Хэина забавлял этот факт. Он никогда не думал, что сможет развиться в этом бизнесе настолько, что из-за нехватки сил и времени придётся делегировать работу. Да ещё с парнем, которого чуть не лишил всех зубов во время драки у мусорных баков.       — Джису?       Он остановился на полпути к квартире, в задумчивости не сразу заметив сидящую на полу девушку. Она прижималась спиной к бетонной стене и, вытянув ноги, отстукивала носком какой-то такт. Хэин успел подметить, что Джису умудряется танцевать даже в сидячем положении.       — Привет. — Она одним движением вскочила на ноги и широко улыбнулась.       Поняв, что улыбка — это совсем не то, чем можно поприветствовать Хэина, с учётом того кавардака, который сейчас происходит в их отношениях, она быстро скрыла её и опустила голову.       — Что ты здесь…       — Прости меня, Хэин, — она перебила его, сделав широкий шаг к парню.       Он ничего не ответил. Совесть стала ещё сильнее его мучить перед девушкой, так как он считал, что это он должен просить у неё прощения. После того, что наговорил ей и сделал.       — Я честно не знала про фотографии. Между мной и Джехёном ничего нет. Мы просто репетировали для второго тура кастинга, я была… вынуждена. Это всё сука Хеюн… — она не успела договорить, так как зазвонил телефон Хэина.       — Я должен ответить, — с этими словами он отошёл в сторону.       Все его мысли сейчас были о Джису и о том, что она сказала. Она пришла к нему домой в позднее время, чтобы извиниться и сказать, что не встречается с Джехёном, даже после того, как он обвинил её в том, что она вернулась в постель к бывшему. Хэин не заслуживал этого, но он эгоист. Эгоист, который не хочет её отпускать.       — Хорошо, — произнёс он в трубку в конце разговора, во время которого старался говорить как можно тише, и подошёл к девушке.       — Твой телефон… — удивилась Джису, так как всё ещё не могла дозвониться до парня и посчитала, что он так и не починил свой мобильный.       — Это рабочий.       — Ты никогда не говорил, где работаешь, — невзначай подметила девушка, понимая, что тема разговора сейчас не в этом, но ей сильно не хватало такого лёгкого общения с Хэином.       — Доставляю так всякое. — Он пожал плечами, зная, что не сможет предугадать реакцию Джису на правду. Скажи он, что торгует наркотиками, вероятность того, что она может или зевнуть от скуки или позвонить в полицию, пятьдесят на пятьдесят. — Джису… Не хочешь зайти? Бабушка утром прислала немного заготовок.       Хэин понимал, что должен в первую очередь извиниться, а потом звать девушку к себе, но правила приличия и вообще любые другие виды поведения, принятые в здоровом общества, давно стёрлись в их отношениях.       Джису активно закивала, ведь уже начинала бояться, что её слова совсем не тронули Хэина, и ему плевать, с Джехёном ли она или нет.       — Это сделал я?       Открыв перед ней дверь, он на мгновение остановил её на пороге, обхватив ладонью щёку. Большим пальцем он поглаживал одну из мелких царапин и мысленно сокрушался от того, что не смог вчера совладать со своим гневом.       — Да, — ответила она, коротко кинув, и положила свою ладонь поверх его.       У Джису захватило дыхание. Она только сейчас осознала то, как сильно нуждалась в его прикосновениях. И даже от этого лёгкого движения хотелось закрыть глаза и уйти в мир грёз, на какой-то период позабыв о жестоких реалиях.       Она просидела у его двери два часа, понимая, что есть вероятность не застать сегодня Хэина. Однако ей не хотелось идти домой. Джису старалась по максимуму избегать мать, которая, конечно, не проигнорирует того, что девушка рано вернулась домой. Но смысла репетировать после уроков она уже не видела.       После того, как она отобрала у Хеюн телефон, она на несколько часов заперлась с ним в танцевальном зале. Просмотрев всю историю классного чата, Джису ужаснулась от прочитанного. Неудивительно, что Хэин обвинил её в том, что она использовала его, а потом вернулась к бывшему. Одноклассники не просто сплетничали о её совместных с Джехёном фотографиях, сделанные на уроках, когда они обсуждали номер, и во время их репетиций, но также делали мерзкие предположения о том, что могло стать с их ребёнком.       Джису старалась никогда не думать о нём, даже не знала, какого он пола. Но всё равно горько и долго плакала, вспоминая о том дне, когда во время родов краем глазом увидела голову младенца. Она ненавидела их всех за эти эмоции.       — Джису, — позвал её Хэин, когда они уселись за столешницей на кухне.       Девушка, ковырялась ложкой в миске с рисом, и сразу подняла на него голову. Тишина, во время которой Хэин вытаскивал заготовки из холодильника и раскладывал их перед ней, душила её. Сегодняшний день причинил достаточно боли, поэтому она боялась, что впереди её ждёт ещё худший исход событий.       — Я не хочу портить тебе аппетит. Но я должен сказать тебе это. — Хэин пристально всмотрелся в её глаза, замечая, как задрожали её губы. — Я мерзавец. Законченный ублюдок.       Джису удивлённо расширила глаза, не ожидая того, что он начнёт себя оскорблять.       — Я даже не заслуживаю того, чтобы ты сейчас одаряла своей теплотой моё общество. Прости меня за сказанное. Я… я был зол. Я должен был выслушать тебя тогда.       — Ты сказал, что я разбила тебе сердце, — прошептала она, смущённо улыбнувшись. — Я знаю, какое это мерзкое чувство. И была наказана за это.       — Не говори глупостей. Ты лучшее, что могло произойти со мной в этом городе. А я взял и растоптал это. Я не должен был думать, что ты вернулась к этому ничтожеству Джехёну…       Он запнулся на полуслове, когда Джису, опустив голову, тяжело вздохнула.       — Что? — Он подошёл к её стулу, настороженно вглядываясь в лицо девушки. — Что этот урод опять сделал? — спросил он, но Джису даже не поднимала головы. Ей было стыдно признаваться в том, что она идиотка, ведь таковой она себя считала после сегодняшнего кастинга. — Джису, ответь мне, — потребовал он и несильно сжал пальцами её подбородок, чтобы поднять лицо и всмотреться в грустные красивые черты.       Она не могла ему рассказать. Джису знала, что Хэин заботится о ней. И ещё он терпеть не может Джехёна. Даже если тот заслуживает всего самого худшего, она не хотела давать Хэину ещё одну причину для ненависти.       — Хэин, ты можешь сыграть для меня?       Еле слышный вопрос, почти не озвученный, а прошептанный лишь движением губ, удивил его. Джису нежно обхватила ладонями обеих рук его запястье и повернула голову к гитаре. Он помнил о своём обещании когда-нибудь исполнить для неё на инструменте и, скорее всего, она сейчас просто хочет поменять фокус его внимания.       Хэин знал, что любая оплошность Джехёна заставит его тут же выскочить из квартиры в поиске одноклассника. Он не знал ни его номера, ни адреса, но Хэина ничто не остановило бы. Он слышал от Мингю, что Джехён сын корейского дипломата, бывшего посла, и, без сомнений, даже найдя тот особняк, в которой он живёт, Хэин дальше ворот не пройдёт. Но он сделает всё, чтобы превратить жизнь одноклассника в ад. В тот самый, в который Джису попала из-за него.       — Пожалуйста, — пробормотала она, улыбнувшись, и несколько раз потянула за широкий рукав его футболки. Эта её привычка каждый раз будоражила ему кровь.       Опёршись одной ладонью об столешницу, а другой к спинке её стула, он приблизил к ней лицо, скривив уголки губ в хитрой ухмылке. Джису не сдвинулась с места, продолжая улыбаться ему, и звучно втянула губами воздух. Сердце застучало в нереальной скорости, и она могла признаться, что давно так не волновалась. Даже во время выступлений.       — Ты должна поесть. — Он посмотрел на рис в её миске, к которому она почти не притронулась, и вернул взгляд к девушке, замечая то, как она попыталась незаметно облизнуть губы, пока он не смотрит.       — Потом поем. Я же ещё здесь, — ответила она, кокетливо хихикая, и от этих слов Хэина бросило в жар. Он хотел, чтобы Джису никогда не покидала его квартиру.       — Тогда я тебе потом сыграю.       — А может, ты просто не умеешь? — спросила она, сменив тон улыбки на игривый, и знала, что задела этим его самолюбие.       — Чёрт, ты держишь меня на коротком поводке, Джису, — прошептал он ей в губы, почти касаясь их, и опустил голову, чуть рассмеявшись себе под нос.       — Ты же сходишь по мне с ума, я должна это использовать по полной, — она пожала плечами и подмигнула ему, определённо наслаждаясь этим флиртом. Джису не хотелось больше притворяться Снежной Королевой, которая только и может думать, как о балете и учёбе.       — Смотри, потом будешь умолять меня научить тебя так же играть, — Хэин усмехнулся и нехотя отошёл от девушки, продолжая смаковать её запах, въевшийся ему в ноздри.       Обхватив ладонью гриф гитары, он вместе с ней сел на край кровати. Незаметно глубоко вдохнув воздуха в лёгкие, он надавил пальцами на нужный аккорд. Хэин давно не играл. В последний раз ещё в Кванджу, когда отец был жив. Гитара была жутко расстроена, что он поморщился от полученного звука.       — Я сыграю тебе песню, которую мне часто исполнял отец, — говорил он, пока крутил колки, растягивая струны до нужного звучания. Он ощутил лёгкое волнение в области груди и не знал, причина в девушке, которая, сидя на стуле, внимательно за ним следила, или в самой песни.       Закончив настройку гитары, он вновь сыграл первый аккорд песни, и тело моментально покрылось мурашками. Хэин продолжил играть, медленно опуская руку в лёгком гитарном бое, ловко скользя по струнам, и менял пальцы второй руки от одного аккорда к другому.       Джису завороженно следила за парнем, который не соврал, что умеет играть. В один момент он закрыл глаза и откинул голову чуть назад. И она не могла не восхититься наслаждением, появившимся на его лице. Такое умиротворение она часто видела в своём отражении во время танца.       Аккорд сменялся за аккордом, а за одним из них последовал вокал Хэина. Мелодичный тихий голос подпевал гитаре на английском, и Джису затаила дыхание. Было видно, что парень исполнял эту песню очень часто и что она много для него значила. Его голос еле дрожал, словно он пытался сдержать слёзы, а выражение лица становилось напряжённым. Глаза Хэина всё ещё были закрыты, и Джису, сама того не осознавая, встала на ноги.       Она не могла контролировать себя. Тело требовало движений. Но не тех, которые она часами оттачивала во время репетиций. Джису танцевала в свободном стиле, кружась вокруг своей оси, раскинув руки по сторонам, и изгибая тело в такт мелодии.       Хэин, не прекращая петь, открыл глаза, и чуть было не остановил игру. Во рту резко пересохло, а влажные от сдерживаемых слёз глаза округлились. Он попытался смочить горло слюной, стараясь не прерывать вокал, но всё было тщетно. В штанах было болезненно тесно, и температура тела стала подниматься от напряжения внутри.       Он не мог больше ждать. Хэин посчитал, что уже достаточно натерпелся. Поэтому отложив гитару в сторону, даже не проследив за тем, чтобы она ровно встала на месте, случайно не упав на пол, он поднялся на ноги. Джису не сразу прекратила свой танец, продолжая смотреть на Хэина исподлобья, и, когда он прижал одной ладонью её к себе, сжимая за талию, она подняла на него глаза.       — Джису… — Хэину хотелось что-то сказать. Предупредить девушку. Попросить разрешения. Но мозг категорически отказывался вспоминать нужные для этого слова.       Джису они были не нужны. Она посмотрела на него томным взглядом, передавая ему, что хочет принадлежать ему телом, и закрыла глаза. Хэину потребовалась миллисекунда, чтобы прижаться к давно желаемым губам, вновь ощущая их мягкость и вкус. Тело девушки расслабленно обмякло в крепкой хватке его рук, и ей пришлось опереться ладонями об широкие плечи, чтобы не потерять равновесие.       Годы тренировок были в напрасную, раз Джису не может даже ровно стоять в присутствии Хэина.       Поцелуй с каждой секундой становился настойчивее. Хэин страстно целовал Джису, которая еле успевала ему отвечать. Лихорадочный ритм его губ лишал её здравого смысла. Она забыла то, где она; забыла все неудачи, пережитые за сегодня; забыла слёзы, пролитые из-за предательства некогда близких ей людей.       Ладони Джису робко переместились к затылку парня, и пальцы запутались в его густых волосах, заставляя Хэина глухо замычать в губы, от которых сложно было оторваться. Его свободная рука, просунутая под ткань школьной юбки, грубовато прижалась к ягодице Джису, и в этот раз она издала протяжный стон. В нижней части её живота нарастал жар, и она сильнее прижалась телом к нему, ощущая бедром выпуклость у него между ног. Пальцы парня болезненно сминали её округлые формы, отчего Джису получала наслаждения.       Ей нравилась та боль, которую ей причинял Хэин.       Но это длилось недолго, и Хэин, не прекращая поцелуй, от которого у Джису начинал уставать рот, одним движением пальцев потянул молнию вниз. Юбка сразу же упала к ногам девушки, и она, переступив через неё, оттолкнула её носком ступни назад. Она не думала о том, что изначальное желание Хэина затащить её в постель вот-вот преисполнится в жизнь, и кто знает, может, вся эта история с разбитым сердцем парня и его ревностью была придумана лишь ради этой ночи.       Плевать. Джису до дрожи в коленках желала Хэина.       Нехотя отпрянув от измученных губ девушки, он на долю секунду присмотрелся к ней. Густые волосы были потрёпаны по сторонам. Под глазами виднелись заметные синяки, и Хэин был уверен — Джису сегодня опять плакала. Мелкие царапины от разбитого вчера стекла ярко красовались на бледной коже. Покрасневшие опухшие губы были искусаны до кровавых ранок.       Дав девушке несколько секунд, чтобы восполнить запасы воздуха в лёгких, он коротко чмокнул царапинки на её щеке. Затем вновь прижался к так сильно полюбившимся им губам и провёл кончиком языка по ранкам, ощущая приятный металлический вкус. Хэин становился всё увереннее в своих действиях, поэтому язык стал в наглую проталкиваться в рот девушки, заставляя её откинуть голову назад.       Не теряя ни минуты, пальцы стали торопливо расстёгивать пуговицы её рубашки. Джису казалось, что от нехватки кислорода вот-вот потеряет сознание, и это было бы идеальным исходом событий, ведь она не знала, сможет ли её и без того израненное и слабое сердце осилить всё происходящее. Она держалась пальцами за ткань рукавов его футболки, боясь в любую секунду разорвать их, так как еле стояла на месте.       Когда остаток школьной формы оказался на полу, Хэин провёл пальцами по пояснице девушки, заставляя её покрываться мурашками, а второй ладонью сильно сжал её затылок, чуть вдавливая большой палец в шею. Зацепившись пальцами о застёжку бюстгальтера, он ловко расстегнул её и прижал ладонь к голой коже.       Твёрдый член, так и просивший разрядки, отдавал болью, растягивая ткань джинсов, но Хэин хотел в полной мере прочувствовать девушку, не желая торопить момент, о котором он столько недель грезил.       — Джису, — прошептал он в её губы, всматриваясь в затуманенные глаза, — ты же понимаешь, что я могу сейчас с тобой сделать? — спросил он и в качестве примера, сильнее надавил пальцем бледную кожу на шее.       Она еле кивнула и, опустив руки, сняла лямки бюстгальтера с плеч. Оставшись в одних трусиках, она встала ровной стойкой, готовая сойти с ума от безумного урагана, разразившегося у неё в низу живота.       Хэин голодным взглядом изучал её полуголое тело, с трудом сдерживая себя, чтобы не наброситься на её аппетитные груди. Он знал, чем пахнут её волосы, знал, каковы на вкус её губы, сейчас целью было узнать то, насколько сладкими были её соски. Мысли об этом заставили его тяжело замычать и, не выпуская из хватки её шею, он провёл ладонью по горячей ляжке. Остановив её у колена, Хэин сжал пальцы у изгиба её колена и приподнял ногу девушки. Он чуть толкнулся бёдрами ей между ног и, убрав большой палец с шеи, примкнул влажными губами к месту, где определённо останется синеватый след. Хэину хотелось оставить на ней клеймо, показать всем, что эта девушка принадлежит лишь ему и не поздоровится тому, кто приблизится к ней.       Джису откинула голову назад, еле слышно постанывая от коротких поцелуев на своей шее, и прижалась голенью к ягодице парня. Она подтолкнула бёдра навстречу его возбуждению и, свесив руки через его плечи, потянула за ткань его футболки, намекая на то, что хочет ощутить тепло его тела. Хэин послушался её и, отойдя чуть назад, снял футболку.       Девушка совсем не ожидала увидеть многочисленные синяки и шрамы на накаченном торсе парня. Она понимала, что синяки и царапины — это результат неумения Хэина решать вопросы без драк. Но бледные шрамы были несвежими. Им должно было быть несколько месяцев, а то и лет. Она стояла на месте, рассматривая тело парня, который заметил замешательстве в её взгляде. Её губы дрожали так, словно она всё никак не могла озвучить слова, которые хаотично крутились в голове.       — «Подарки» от отца, — произнёс он, отвечая на её немой вопрос.       Но ему не хотелось обсуждать эту тему сейчас, поэтому, бросив футболку в сторону, он сжал ладонями её горящие щёки, втягивая губами выдыхаемый ею воздух. Он коротко чмокнул растерзанные им же губы и легко улыбнулся, показывая, что всё хорошо. Его улыбка всегда расслабляла Джису. Однако это продлилось недолго.       Резво развернув её спиной к кровати, которая была в нескольких сантиметрах от них, он толкнул её на неё. Джису от неожиданности коротко вскрикнула, падая спиной на мягкую постель. Хэин стал торопливо расстёгивать молнию джинсов, не убирая с девушки хищного взгляда, и старался сейчас не думать о том, что можно сотворить с этим хрупким слегка напуганным телом. У него вся ночь для этого.       Отбросив брюки, он одним движением взобрался на кровать и, упираясь коленями по бокам девушки, стал надвигаться на неё. Джису ощущала себя беззащитным зверьком, загнанным голодным хищником в тупик, и попыталась на секунду остановить парня, вытянув ладонь вперёд, которая упёрлась ему в крепкую грудь.       Хэин скривил уголки губ в надменной ухмылке. Он обхватил ладонью её запястье и, согнув её тонкую руку в локте, прижал её к постели. Ему понравилось то, как выглядела Джису, словно прикованная, поэтому он повторил то же самое с её другой рукой и наклонил голову к её груди. Джису протяжно замычала, когда Хэин звучно вдохнул запах её кожи, касаясь кончиком носа её ложбинки. Пальцы сжались в кулаки, и ей захотелось высвободить руки из крепкого плена. От этих попыток Хэин ещё сильнее вдавил её запястья в постель, понимая, что нрав Джису не позволяет ей находиться в чужой власти. И Хэину нравилось видеть это сопротивление в её глазах.       Губы смачно обхватили один из твёрдых сосков, отчего Джису чуть согнулась в спине, выпячивая грудь навстречу парню. Хэин своим во всю длину стоящим членом потёрся сквозь ткань боксёров между ног девушки и ненасытно обсасывал её соски, меняя губы от одного к другому. Иногда в дело вступали зубы, еле задевающие нежную чувствительную кожу, отчего Джису ёрзала на месте и подавалась бёдрами вперёд. В мыслях она уже давно призналась себе, что ей нравилось то, как её мучал Хэин, не торопясь наполнять её собой.       Она приоткрыла рот, жадно глотая воздух, когда губы Хэина стали опускаться ниже. Он не хотел пропустить ни один сантиметр её тела, зацикливая своё внимание то на выпирающих рёбрах, то на пупке. И когда губы достигли области чуть выше лобка, он остановился. Ровный аккуратный рубец обрамлял идеально белую кожу, наглядно показывая внутренние шрамы Джису.       Расслабив хватку её запястий, он позволил девушке протянуть одну руку вниз. Она коснулась пальцами шва, впервые за долгое время прочувствовав результат кесарева сечения. Обычно Джису старалась даже не рассматривать его в зеркале. Она положила другую руку на затылок парню, показывая, что тоже в порядке, и погладила его по волосам.       Хэин аккуратно и как можно нежно поцеловал шов, почти не касаясь его губами, и провёл языком вдоль шрама. Но в этот раз не стал надолго задерживаться, поэтому, чуть приподнявшись на месте, в размеренном темпе стал стягивать с девушки трусики, неторопливо раскатывая ткань по гладким бёдрам. Джису согнула в воздухе колени и, позволив ему до конца себя раздеть, предстала перед ним полностью обнажённой.       Для Хэина открывшийся вид оказался намного лучше того, что он представлял себе всё это время. И опустившись вновь к желанному телу, он коснулся губами к горячему лобку. Медленно и игриво он опускался ниже, вслушиваясь в тихие стоны девушки. Один из них громко вырвался из неё, когда Хэин коснулся её половых губ и, не давая ей времени на осознание происходящего, ворвался в её влажное лоно горячим языком.       Её пальцы автоматически сжались на чужой макушке, обхватывая густые волосы, и послужили для парня знаком того, что нужно немного поторопиться. Но он должен был распробовать её всю, поэтому губы плавно стали передвигаться ко внутренней стороне её бёдер, которую он обхватил одной рукой. Сжимая бедро, уже дрожащее от желания, пальцами свободной руки он пробрался к её клитору и чуть сжал его, наслаждаясь музыкой девичьих стонов.       — Пожалуйста… — прошептала Джису, вытягиваясь в спине, и не знала, как попросить его войти уже в неё. — Не мучай меня…       Хэин хитро усмехнулся, проводя языком дальше к колену и голени, и ввёл указательный и средний пальцы в девушку, готовый кончить от одного только её голоса.       — Думаю, я не смогу, — ответил он, но всё равно высунул пальцы из неё.       Встав ногами на пол и держа в руке её ногу, он стал одаривать короткими поцелуями её лодыжку, пятку и внутреннюю часть ступни. Почти все пальцы её ног были обмотаны в пластыри, и Хэин задержал свои губы на них, стараясь унять всю ту физическую боль, которую она каждый день испытывает на репетициях. Джису слишком многим пожертвовала ради балета, и ему хотелось быть тем самым поручнем, на который она сможет опереться, чтобы не упасть.       Аккуратно вернув её ногу на кровать, Хэин посмотрел на неё сверху вниз и на секунду замер взглядом на ней. Короткие волоски, прилипшие к влажному лбу; чуть прикрытые веки, из-под которых глаза хаотично двигались по сторонам; язык, облизывающий опухшие губы; грудь, вздымающаяся от учащённых вздохов и пальцы, гладящие разгорячённое тело, показывая Хэину, что Джису желает большего.       Он быстрым движением избавился от боксёров и стал копаться в полке прикроватной тумбочки. Нога чуть задела еле прислонившуюся грифом к стене гитару, которая звучно скатилась и упала на пол. Джису, пристав на локтях в постели, залилась громким смехом, и Хэин неловко улыбнулся ей. Член стоял колом, и, девушка, увидев налитую кровью напряжённую плоть, сильно прикусила нижнюю губу. Она резко перестала смеяться и следила за тем, как Хэин, найдя нужный пакетик и наспех разорвав его, стал натягивать резинку.       Встав перед кроватью напротив девушки, которая лежала, прижимая согнутые в коленях ступни к постели, он чуть улыбнулся. Хэин не собирался быть нежным, и Джису не знала, что её ждёт. Несмотря на потрёпанный и без того измученный вид, он не сможет её пожалеть. Не здесь, не сейчас.       Грубо схватив её за бедра, он резко придвинул её тело к краю кровати, и закинул одну ногу себе на плечо. Хэин прижал её вторую ногу к своему торсу, заставляя её ягодицы повиснуть в воздухе.       — Детка, пожалуйста, только слишком громко не кричи. У меня злые соседи, — предупредил он её перед тем, как войти в влажное от волнения и возбуждения влагалище.       Джису не успела даже среагировать на его слова и содрогнулась в экстазе от неожиданной наполненности внутри. Она сжала мышцы ног, прижимаясь к плечу и торсу парня, чтобы не упасть от резких толчков, которые непривычно растягивали её изнутри.       Хэин был беспощаден и ни на секунду не снижал быстрый темп своих фрикций, терзая кожу её ягодиц своими мозолистыми пальцами. Джису почти дырявила ногтями простыни, еле держась на месте, и полностью выгибалась в полудуге, макушкой опираясь об постель. Движения парня были настолько жёсткими, что Джису забывала дышать, краснея от нехватки воздуха, и напрягала каждую свою мышцу. После нежных прелюдий его грубые учащённые движения вводили её в замешательстве, и это смешение эмоций лишало её здравого смысла. Казалось, сейчас не она лежит в постели Хэина, так как обычный человек не способен испытать такие эйфоричные ощущения. Джису ещё никогда не пробовала подобного коктейля чувств одновременно.       Хэин не мог никак насытиться. Её красивое лицо, искривлённое в эмоциях наслаждения, вкупе с теплотой, окутавшей его член, придавали ему непривычную энергию, что хотелось всё сильнее и сильнее входить в неё, пока их тела полностью не сольются во что-то единое. Он понимал, что грубо трахает её словно она кусок мяса, хоть и обещал себе никогда не причинять ей больше боли, но не мог ничего с собой поделать.       Резко вытащив член из девушки и опустив её тело на кровать, он дал ей лишь секунду на то, чтобы она звучно со стоном втянула ртом воздух. Затем обхватив руками её талию, одним движением перевернул на живот. Джису прижалась щекой об кровать, и Хэин сжал ладонью шелковистые волосы в конском хвосте, чтобы приглядеться в её лицо.       — Я готов лишиться рассудка из-за тебя, — прошипел он, замечая её довольную уставшую улыбку.       И когда она, упираясь коленями и ладонями в мягкую постель, выгнулась в спине, он вернул свой член в требующее разрядки лоно. Джису максимально оттопырила вверх ягодицы, показывая преимущества занятий балетом, отчего Хэин считал секунды до того, как кончит. Темп парня был всё таким же бессердечным. Шлепки потных тел друг об друга заменялись громкими стонами Джису в такт фрикций Хэина, который хрипло рычал сквозь зубы, надавливая большими пальцами на упругие ягодицы.       Стоны Джису становились всё громче, и просьба хозяина квартиры не злить соседей была в тотчас позабыта. Все внутренности девушки разом напряглись, заставляя судорожно содрогаться от оргазма. Хэин так же наплевал на соседей и ругался матом, ощущая, как сжимается Джису вокруг его члена, достигающего удовлетворения. Несмотря на это, он не снижал своей скорости и полностью погружался в девушку, словно планирую заставить их обоих ощутить весь уготованный им на будущее оргазм прямо сейчас. И откинув голову назад, Хэин кончил, прислушиваясь к затихающим стонам Джису, тело которой чуть содрогалось от полученных ощущений.       Размеренно останавливая свои движения, Хэин заботливо погладил её бёдра, будто это не он минутами ранее пытался разорвать их на части. Выйдя из девушки, которая моментально обмякла на кровати, устало падая всем телом на неё, он на ватных ногах подошёл к мусорной урне и избавился от презерватива.       — Знаешь, о чём я сейчас подумал? — спросил Хэин, медленно ложась рядом с Джису, которая всё никак не могла привести дыхание в порядок.       Он вытянул одну руку вдоль кровати, второй притянул её за талию ближе к себе. Джису положила голову ему на плечо, прижимаясь потными телами, и поцеловала один из шрамов у него на груди.       — О чём же?       — Хорошо, что ты не дала мне в первый день нашего знакомства. Иначе я б не сошёл по тебе с ума и не испытал подобного, — усмехнулся он и, прижимая плечи девушки, нежно поцеловал её.       Джису рассмеялась сквозь поцелуй, лениво отвечая на него.       — Так вот в чём причина того, почему я буду хромать следующие несколько дней, — отшутилась она и с улыбкой всмотрелась в лицо парню. Он настороженно нахмурил брови.       — Ты же сможешь репетировать? Когда у тебя второй тур кастинга? — спросил Хэин, всерьёз испугавшись того, что Джису из-за него не сможет танцевать.       Улыбка медленно спадала с лица девушки. Она не хотела сейчас говорить о том, что её дисквалифицировали и что она вообще решила больше не заниматься балетом. Ей было сейчас слишком хорошо, чтобы портить послевкусие наслаждения обсуждением этой темы. Но и врать Хэину она не могла. Из-за лжи и недоговорок между ними всегда портятся отношения.       — Кастинг был сегодня.       Хэин широко раскрыл глаза от удивления и чуть приподнялся на месте. Ему было стыдно за то, что он настолько выпал из жизни девушки, ведь хотел быть рядом во время её прохождения на следующий тур.       — Ты не выглядишь счастливой. Я не поверю, если ты скажешь, что не прошла.       Губы Джису начинали дрожать то ли от ветра, врывающимся в комнату и окутывающим её потное тело, то ли от слёз, которые она старалась как можно глубоко держать в себе. Хэин видел, что она чего-то недоговаривает, и был уверен, что что-то случилось. Он достаточно хорошо изучил эту девушку, чтобы понять, что плакала она сегодня и пришла к нему в квартиру не просто так. И причина в Джехёне, он не сомневался.       — Хэин, — тихо начала она, присаживаясь на месте, и прижалась ладонью к его щеке, — давай я пойду душ, а ты пока разогрей рис. Я сильно проголодалась, — улыбнулась она и погладила по шероховатой коже.       Хэин хотел убрать руку и всё-таки потребовать дать ему конкретный ответ, но не смог пойти против её красивой успокаивающей улыбке. Парень боялся того, что Джису может с ним сделать. Хэин был уверен, что готов на всё, чего бы она не пожелала. Он взял её ладонь и поцеловал внутреннюю часть. Перестав хмуриться, он нехотя кивнул. Джису нужно было поесть.