***
Джису справлялась идеально. Джехён не переставал поражаться и восхищаться тем, как быстро она всасывает в себе каждое движение, которое он ей показывал, при том, что девушка недавно потеряла родительницу и вообще не должна так точно стоять в позе арабеска. Но он не говорил ей об этом, пытаясь всячески указать на её мелкие ошибки, чтобы в лишний раз коснуться её талии или ног. Джехён знал, что Джису потребует его покинуть зал, как только полностью освоит урок, а он хотел как можно подольше побыть с ней наедине. Пусть даже всегда был страх того, что в танцевальный зал в любой момент может ворваться Хэин и до полусмерти избить его за то, что тот случайно коснулся бедра девушки, когда помогал ей правильно сделать кабриоль. — Джису, — позвал он её, когда она попросила сделать пять минут перерыва. Джехёна продолжала мучать одна мысль, которую он считал себя обязанным всё-таки озвучить. — Насчёт того, что сказала Хеюн. Ты знала про Мингю? — С чего ты решил, что я могу о нём знать? — безразлично спросила Джису, прекрасно зная ответ на свой вопрос. Она хорошо понимала причину того, почему и Хеюн, и Джехён спрашивали у неё о Мингю, отчего становилось обидно. Обидно за Хэина, ведь они явно боялись спросить у него об этом напрямую. — Хэин просто не мог не знать, что Мингю употребляет что-то, — коротко проинформировал он её, подозревая, что Джису сразу же встанет на защиту своего парня. — Они с ним не друзья. Он не может всё о нём знать. Вон, Хеюн тоже же не знала, — нервно ответила она, уже жалея, что решила сделать перерыв. Ей откровенно надоел весь этот разговор о пристрастиях Мингю. — Что в очередной раз доказывает, что и ты можешь не всё знать о Хэине, — не поднимая глаз с пола, подметил Джехён и делал вид, что растягивает мышцы плеч. Но это задело Джису. Задело очень сильно, аж до злобной дрожи внутри, что затряслись колени. Он был прав, она могла многое не знать о Хэине, но Джису не сомневалась в том, что будет постепенно всё узнавать. Хэин не предложил бы ей переехать к нему, если ему было бы что скрывать. — Я хочу познакомить его с Дальби, — сказала она, прислонившись копчиком балетному станку у зеркала. — Что?! Ты с ума сошла? — крикнул на ней парень, голос которого эхом отдавался по пустому залу, и быстрым шагом подошёл к ней. — Я не позволю ему даже на километр подойти к моей дочери. — Она и моя дочь, — исправила его Джису, желая показать, что она так же имеет права на эту девочку. — Он не сможет даже к воротам дома подойти, — нервно усмехнулся Джехёна, встав перед девушкой. — А мы не собираемся торчать в вашем доме. Держите Дальби, как какую-то затворницу, — ответила она, вспоминая то, как няни гуляли с девочкой лишь в пределах двора их особняка. Хоть и местность вокруг дома была очень обширной, что походила на маленький парк, Джису не сомневалась в том, что господину Чон просто не хотелось афишировать того, что у него есть внучка. Постепенно она начинала понимать причину того, почему родители Джехёна так отчаянно пытались отправить её вместе с ним в Россию. — Джису, ты серьёзно собираешься знакомить нашу малышку с этим хулиганом? Совсем что ли из ума выжила? — спросил он уже в более спокойном тоне, но не еле держался, чтобы вновь не накричать на неё в раздражении и непонимании того, почему она так привязана к этому ненормальному. — Нет, я не разрешаю. Ты сейчас не в адекватном состоянии. — Я не спрашивала у тебя разрешения. Почему я не могу взять свою дочь на прогулку с любимым человеком? Это ты должно быть из ума выжил! — Джису же ничего не останавливало перед тем, чтобы не скрывать своего раздражения, хоть она изначально не хотела сегодня с ним ссориться. — Твои родители буквально украли у меня из-под носа ребёнка. Её слова заткнули Джехёна. Он застыл на месте, не зная, что сказать в ответ. Ведь Джису была права. Она полгода ошибочно думала, что её родная дочь счастливо живёт в приёмной семье, и имела обоснованные доводы, чтобы сейчас, узнав правду, потребовать её обратно. Его родители реально взяли Дальби, не предупредив саму мать девочки, и это могло бы оказаться настоящей проблемой для его семьи. — Госпожа Ким была в кур… — Но её нет с нами, — перебила она его и требовательно топнула пуантом по полу. — Вы украли у меня дочь, и единственное, что я прошу, это позволить мне побыть с ней наедине вне вашего вычурного особняка, домработниц и нянек. — Это его идея, да? — тихо усмехнулся он после долгой паузы. — Это то, чего я хочу, — твёрдо ответила она, чуть подуспокоившись. — Я поеду с вами. — Этому не бывать, — нервно рассмеялась Джису, не желая даже обдумывать этот вариант. Им С Хэином обоим надоело вмешательство Джехёна в их отношения. Не хватало того, чтобы он ещё присутствовал во время их встречи с Дальби. — Посмотрим, — коротко произнёс он и вышел из зала, оставив девушку тревожно смотреть себе в спину. Джису не знала, означало ли это, что Джехён как обычно силой и угрозой будет добиваться своего, и не хотела обдумывать даже варианты того, что у него это получится. У неё в рукаве всегда будет козырь подать на его семью в суд за то, что от неё полгода скрывали родную дочь, хоть и ясно было, что у Джису почти не будет шансов перед влиятельным политиком. Особенно, когда за спиной не было матери, которая, пусть и без одобрения, поддержала бы её в этом.29.
12 марта 2023 г. в 09:16
— Джису, ты идёшь на репетицию? — спросил у девушки Джехён как бы невзначай, когда прозвенел звонок с урока. Он любил это делать, и Джису с Хэином прекрасно знали привычку парня подстраивать ситуацию под себя так, чтобы выводить одноклассника из себя. Джису считала, что Джехён думает, что он бессмертный, раз продолжает пользоваться этим дурацким способ рассорить её с бойфрендом.
Она недовольно посмотрела на его якобы ничего не понимающую ухмылку и встала на ноги. Хэин, конечно же, уставился на неё в нетерпеливом ожидании того, что ему объяснят, причём тут Джехён.
— Да, ты иди. Я сейчас подойду, — терпеливо ответила она, на что Хэин резко вскочил на ноги. Джехён ничего не ответил и, довольно улыбаясь себе под нос, вышел из класса. — Я попросила его показать мне то, что обучала на занятиях мадам Бернар.
— Я всем сердцем начинаю ненавидеть эту женщину, — злобно пробормотал Хэин, хоть и понимал, что Джису была бы не Джису, если б пришла на урок неподготовленной.
— Всё будет хорошо. Это ненадолго, — девушка нежно улыбнулась ему и взяла его за ладони, пока они по излюбленной им привычке не сжались в кулак. — Он лишь покажет мне движения и уйдёт. Ты лучше скажи мне, что сказал тренер? Я уже подготовилась к тому, чтобы прийти к тебе на игру, — усмехнулась она, желая поскорее поменять тему.
— Я всё равно буду сидеть на скамейке запасных, — пожал он плечами, не ощущая нужного энтузиазма, хоть и планировал провести весь вечер на усиленной тренировки.
Баскетбол реально помогал ему сдерживать свою агрессию и не думать о нуне. И как бы ему не хотелось сказать Джису повременить с репетициями, ведь её тело сильно ослабло за эти дни, он понимал, что она так же нуждается в балете, чтобы забыться от мрачных мыслей.
— Так или иначе ты для меня самый лучший, — игриво произнесла Джису и, не будь сейчас в классе одноклассников, то без стеснения поцеловала бы Хэина.
Она была очень благодарна ему за то, что он пытается её понять и старается держать себя под контролем. Джису видела, как парень меняется ради неё, и сейчас, когда в её жизни кроме дочери не оставалось никого важного, Хэин становился для неё целым миром, которому хотелось отдать всю себя без остатка.
Хэина смутили её слова, и он почувствовал, как запунцовели щёки. Он со стеснением опустил глаза, ощущая, как загорелись уши, и кусал губы, радуясь похвале как маленький ребёнок. Его, кроме бабушки, никогда никто не хвалил, поэтому ему было непривычно приятно слышать от любимой девушки такую поддержку. Самого парня не волновали одноклассники, поэтому он, схватив Джису за талию и подняв над полом, закружил в воздухе, наслаждаясь её громким смехом.
Пообещав навестить девушку во время её репетиции, Хэин направился в сторону спортзала. Тренер на сегодня назначил усиленную тренировку, отпросив своих подопечных от уроков, и хотя бы её он не хотел бы пропустить. Но по дороге в спортзал он столкнулся с Мингю, который топтался на месте, явно ожидая Хэина. Они несколько дней не общались, и Хэин напрочь забыл предупредить парня о том, что он больше не занимается продажей.
— Ты почему на мои сообщения не отвечаешь? — нервно спросил Мингю, встав перед парнем, и всем своим болезненным видом говорил ему о том, что требует дозы.
— Не заметил, — холодно буркнул он ему в ответ, не признаваясь в том, что специально игнорировал его. После смерти нуны Хэину не хотелось связываться с зависимыми людьми. Как бы сильно его не бесил Мингю, он не хотел видеть того, как тот на глазах убивает себя, даже не осознавая этого.
— Ладно. Не важно. Что у тебя есть? Я куплю, что угодно, — торопливо пробормотал он, оглядываясь по сторонам в пустом коридоре. У них с Хэином было правило не передавать товар в здании школы, но Мингю было слишком плевать. Ему срочно нужно было чем-нибудь закинуться.
— Слушай, Мингю. Завязывай. Я серьёзно, — произнёс Хэин и неосознанно смягчился во взгляде, ощущая вину перед бывшим другом. Он не мог совладать с чувствами. С мерзким чувством слабости, которое заставляло его жалеть этого парня, хоть и не Хэин подсадил его на наркотики. Вина перед клиентами словно стало неотъемлемой частью его тела, и он не знал, как её отрезать от себя, чтобы перестать ощущать себя ответственным за их личный выбор.
— Ты чего, Хэин? Не хочешь денег заработать? Я же плачу, — усмехнулся Мингю, не понимая причины изменения политики ведения бизнеса Хэина. — Ну хочешь, пойдём на крышу.
— Я больше не продаю, Мингю. И тебе советую бросить уже эту гадость. Тем более, недавний стаф был испорчен. Тебе бы починиться.
— Ты так шутишь что ли? — злобно рассмеялся Мингю, надвигаясь на Хэина, который видел, что парень готов перейти все границы, раз бесстрашно смотрел на него угрожающим взглядом.
Но вместо того, чтобы оттолкнуть его и поторопиться на тренировку, он заботливо положил ладонь ему на плечо.
— Я понимаю, что у тебя сейчас отходняк, чувак, поэтому давай-ка ты пойдёшь домой и отдохнёшь. Давай, не создавай мне проблем, — добавил он неосознанно, так как не желал звучать угрожающе. Но даже его последние слова не убеждали Мингю в том, что Хэин не собирался ему ничего продавать.
Поэтому схватившись пальцами за воротник его рубашки, Мингю уставился расширенными по максимуму глазами на него и старался так показать ему, что он серьёзен в своём намерении что-то купить у него прямо сейчас. Хэина это действие никак не напугало, и он даже позволил Мингю несколько раз выругнуться. Он начинал терять терпение, которого у него всегда было в недостатке. Поэтому, не меняя безразличного выражения лица, Хэин схватился ладонью за слабое запястье парня и одним движением закрутил его за спину, заставляя Мингю скорчиться от боли и громко закричать.
— Знаешь, я мог бы сломать тебе руку, чтобы в больнице помогли тебе обезболивающими, — произнёс Хэин, продолжая крутить руку ближе к лопаткам бывшего друга, у которого выступали слёзы на глазах. Мингю отрицательно покачал головой, желая показать, что он не настолько сильно хочет дозу.
Этого ответа Хэину было достаточно, чтобы отпустить парня и, оставив его лежать с тихими всхлипами на полу, быстрым сердитым шагом направиться в спортзал.