28.
5 марта 2023 г. в 12:34
Джису волновалась заходить в класс. Само собой, все уже знали о том, что у неё погибла мать. Может, даже они знали, по какой именно причине. Ей было плевать, если бы её обозвали дочерью наркоманки, но Джису определённо не хотелось бы видеть в их глазах жалость. Они не пожалели её в период беременности, во время которой Джису всячески отказывалась пропускать школу, чтобы не отставать от занятий. Одноклассники умудрялись оскорблять девушку за её спиной, но так, чтобы она прекрасно слышала всё, что о ней думают сверстники. И сейчас она не сможет принять их соболезнования, потому что до сих пор не смогла простить им сказанного.
— Эй, всё хорошо, — прошептал ей Хэин, замечая, как крепко Джису ухватилась за рукав его бомбера, словно боялась упасть или потеряться, пока они шли по коридору в сторону класса.
Проходя мимо кабинета директора, Джису неосознанно вспомнила, как увидела мать, выходящую из его офиса, отчего становилось сложнее дышать. Её мать столько унижалась из-за неё, а последнее, что она ей сказала, это то, что родительница предпочитает ширяться с клиентами, чем интересоваться дочерью. Она не знала точно, имеет ли всё ещё право репетировать вместо посещения уроков, раз теперь некому за неё заступиться, поэтому ощущала себя в ещё большей опасности. От этих мыслей хватка за ткань бомбера становилась лишь сильнее.
— Детка, — позвал её Хэин, замечая, как тяжелеет рука под напором девичьих пальцев, и остановился перед дверью в кабинет. — Я должен буду поговорить с тренером перед уроками, объясниться за отсутствие на тренировках. Завтра игра. Ты же потерпишь пять минут без меня? — спросил он, посмотрев в её неуверенные глаза, и хотел уже забить на баскетбол, чтобы никогда отпускать её ладонь и целый день ходить за ней по пятам.
— Ты боишься, что я кому-то разломаю череп? Я же не ребёнок, — усмехнулась Джису, дразня его же когда-то сказанными ей словами, так как лишь шутки помогали ей держаться в сознании и не плакать беспрерывными часами. — Я справлюсь. Серьёзно. Да и Джехён в классе, он…
— Ты хочешь, чтобы я передумал идти к тренеру и извиняться перед ним за пропуски? — перебил он её, строго скрестив руки на груди. Хэин никак не сможет нормально реагировать на имя этого парня, особенно, если оно выходит из уст Джису.
— Он мне очень помог в эти дни, Хэин, — оправдывалась Джису, не желая сейчас видеть то, как эти двое опять ссорятся. Тем более, перед ней стояла непростая задача убедить Джехёна и его родителей отпустить их втроём с Хэином на море. Она не сможет сделать этого насильно, украв ребёнка из строго охраняемого особняка дипломата.
Хэин хорошо это понимал, ведь Джису за ночь не раз ему говорила об этом, явно пытаясь наладить его отношение к Джехёну. Но она не видела то, как горели все внутренности Хэина, буквально мешая ему дышать и нормально мыслить, когда он вспоминал то, как этот парень насильно целовал его Джису. И если бы не его обещание ей не трогать его, то он давно разодрал бы его чёртовые губы в мясо, навсегда лишая их способности кого-либо касаться.
— Хорошо, — терпеливо ответил он после недолгих размышлений. — Но если он только тронет тебя даже пальцем, ты мне скажешь. Даже не смей его защищать, я уничтожу его.
— Прекрати, Хэин, — произнесла Джису, нахмурившись. — Ты пугаешь меня, когда так говоришь, — честно призналась она, хоть и попыталась скривить насмешливую улыбку, чтобы не показывать ему, как иногда его угрозы реально её волнуют.
— Прости, я не хотел тебя пугать. Просто это ничтожество собирает всех моих внутренних демонов в один общий шабаш, и я не могу себя контролировать, — сказал он, смягчившись в лице, и погладил ладонью её щёку, показывая, что он это несерьёзно. Пусть Джису так думает.
— Мне определённо стоит перевоспитать твоих демонов, — хихикнула она, поддавая щеку его лёгким прикосновениям. — Иди уже, скоро прозвенит звонок. И да, не возвращайся, пока тренер позовёт тебя на игру, слышал? — добавила она, поменявшись в лице, и грозно вскинула одну бровь в требовательном тоне.
— Я, конечно, не видел эту вашу француженку, но мне кажется, ты становишься похожей на неё, мадам Джису, — отшутился он, демонстрируя наигранный страх, и побежал в сторону спортивного зала.
Недолго смотря ему вслед, Джису глубоко вздохнула и вошла в класс. Как и ожидалось, оживлённые беседой одноклассники сразу затихли, и кабинет вместо привычного гула теперь был окутан перешёптыванием и косыми поглядываниями. Гордо вскинув вверх кончик носа, Джису ровным шагом и с прямой осанкой, присущей танцорам балета, подошла к своей парте.
— Джису? Привет, — удивился Джехён, увидев прошедшую мимо его парты девушку, и сразу же подошёл к ней, когда она встала возле шкафчика с учебниками, чтобы достать нужный. Она не знала, на какой сейчас они теме, но была уверена, что новая тема не будет сложна в понимании, так как Джису умудрялась изучать несколько параграфов вперёд. — Почему ты пришла? Я отпросил тебя у директора на несколько дней.
— Всё в порядке, Джехён. Я должна заниматься, поэтому пришла. Ты, кстати, ходил на занятия мадам Бернар? — спросила она первым делом, ведь ей срочно нужно было узнать, что сейчас она проходит. И когда Джехён положительно кивнул, не убирая беспокойного взгляда, нехотя добавила: — Ты покажешь мне… что именно она проходила? Я хочу сегодня прийти в академию.
Она понимала, что может сильно пожалеть о своей просьбе, не сомневаясь в том, что Джехён с радостью согласится. И ещё она реально боялась реакции Хэина. Джису, конечно же, скажет ему об этом, и может, он даже на неё разозлится. Что хуже, злость свою он может выплеснуть не на ней, а на самом Джехёне. Но она не имеет больше права отставать от балета. Ради матери, которой в своё время пришлось работать по двенадцать часов в день, чтобы купить десятилетней Джису её первые пуанты хорошего качестве.
Джехён успел лишь положительно кивнуть, когда к шкафчикам подошла Хеюн. Она выглядела всё такой же поникшей и грустной, как несколько дней назад, когда Джису видела её в последний раз.
— Джису, здравствуй, — начала она, кидая короткие и неуверенные взгляды на Джехёна. Вчера после уроков она уже говорила с одноклассником, надеясь убедить его поговорить с Мингю, но тот ответил, что ему сейчас не до него, поэтому сильная обида к когда-то близкому другу её парня не давала ей даже поздороваться с ним. — Прими мои соболезнования насчёт твоей матери.
— Хеюн… — вмешался Джехён, сердито посмотрев на девушку, ведь ещё вчера приказал ей не сметь говорить с Джису об этом.
— Спасибо, — сухо ответила та, не ожидая от бывшей подруги такого жеста.
В её взгляде не было жалости и сарказма, лишь глубокая грусть и усталость. Джису не знала, в чём причина такого состояния одноклассницы, но она как никто хорошо её понимала. Сейчас совсем не хотелось с ней ссориться и обвинять в чём-то.
— Я хотела поговорить насчёт неё. Джехён, отойди. Я спрошу у неё, может, она знает что-то! — нервно добавила Хеюн, когда парень болезненно обхватил пальцами её локоть, пытаясь оттащить от Джису.
— Ты о чём? — удивлённо спросила Джису, замечая недовольство на лице Джехёна. — Что ты хотела у меня спросить?
— Это неважно, Джису. Сейчас начнётся урок…
— Джехён, замолчи, пожалуйста, — нетерпеливо перебила она его, даже не смотря в сторону бывшего, который тяжело вздохнул, понимая, что интерес девушки к вопросу одноклассницы неизбежен.
— Мингю он… я узнала, почему он так плохо выглядит и ведёт себя странно, — начала Хеюн, еле понятно лепеча, отчего Джису внимательнее прислушалась. — Он подсел на наркотики. Я решила, что раз… раз… твоя мать… — Она взяла Джису за холодную ладонь, не замечая того, как поледенел её взгляд, и продолжала что-то неразборчиво мямлить.
— И ты решила что? — тихо переспросила Джису, сжимая дрожащие губы. Здравый смысл говорил ей, что Хеюн должна быть в жутком отчаянии, что посмела подойти к ней с такой мерзкой просьбой, но всё равно с отвращением в глазах оттолкнула её ладонь.
Мысли в голове девушки перемешались, и ей уже хотелось вернуться домой. К Хэину, в его мягкую тёплую постель.
— Она ничего не знает, Хеюн, отстань уже, — заступился за неё Джехён, вставая между ними и загораживая спиной Джису.
На самом деле, он сам никак не решился за время поминок поинтересоваться у неё, почему в больнице к ней ни разу не подошла полиция. Врачи, зафиксировав случай с передозировкой наркотиками, должны были сообщить органам. Но тем словно было плевать на то, что погиб человек от запрещённых веществ. А Джехён практически не отходил от девушки, поэтому удивлялся тому, что её ещё ни разу не допрашивали, чтобы начать расследование. Он понимал, что Джису, оплакивая смерть единственного родственника, просто не подумала об этом, и никакое расследование уже не вернёт ей родителя.
— Как не знает? — злобно спросила Хеюн, отказываясь верить в то, что Джису не в курсе того, кто поставлял её матери опиоиды.
Слухи о смерти госпожи Ким быстро поползли по их району, ведь семья Хеюн когда-то жила там, ещё до того, как они с Джису рассорились. И то, что она несколько дней назад случайным образом услышала, как Мингю обсуждал с кем-то по телефону то, как у него началась ломка без аперов, не могло быть совпадением. Она видела во всём этом связь, и Джису просто обязана помочь ей вытащить её парня из этой зависимости. Хоть и Хеюн ещё и не решила, как это сделает, ведь она не могла пойти в полицию, чтобы не навредить Мингю.
— Хеюн, какие-то проблемы?
Тихий голос Хэина с явной толикой угрозы и опасности заставил её покрыться холодным потом. Она медленно повернулась лицом к однокласснику, который вопросительно вскинул бровь вверх, и явно был недоволен тем, что на его девушку во время траура напали с расспросами. Хэину ещё не нравилось то, что стоило ему отлучиться на несколько минут, как Джехён уже стоял на страже её защиты. Он прекрасно знал, что Джису может и сама справиться, тем более с Хеюн.
Сама одноклассница хотела наброситься на Хэина и обвинить в том, что он что-то сделал с её парнем, потребовать ответов и того, чтобы Мингю стало лучше. Но она не решилась даже ответить на его вопрос, поэтому, опустив голову и боясь смотреть на его грозный вид, молча прошагала к своей парте.
В этот момент прозвенел звонок. Достав учебники из шкафчика, Джису торопливо подошла к своей парте и продолжала думать о словах Хеюн. Как бы мерзко ей сейчас не было вспоминать то, что её мать увлекалась наркотиками, она приходила в осознание того, что даже не пыталась хоть как-то ей помочь. Она не считала, что у матери есть какая-то от них зависимость, которая когда-то может привести к тому, что Джису может остаться сиротой. Она не имела права злиться на Хеюн, ведь та в страхе за любимого человека поборола гордость и подошла к бывшей подруге, с которой у неё взаимная неприязнь, ради того, чтобы не потерять его. Джису завидовала ей. Ведь у Хеюн был шанс спасти Мингю.
— Что она хотела? — шёпотом спросил у неё Хэин, садясь рядом, когда учитель Кан зашёл в кабинет.
Учитель попросил старосту оповестить его об отсутствующих на уроке учеников, и одноклассник, встав на ноги, первым делом посмотрел в сторону Джису. Она, заметив недовольство в его взгляде, не смогла этого проигнорировать. День только начался, но она уже чувствовала себя морально утомлённой.
— Все здесь, — коротко оповестил он учителя.
— Ким Джису, не ожидал увидеть тебя на уроке на этой неделе, — произнёс учитель Кан, заметив девушку, и не удивился тому, что сидящий рядом с ней парень был слишком близко от неё, что явно не соответствовало моральным устоям их заведения.
— Да, я не могла дать старосте повод занять первое место в итоговом ежемесячном тесте, — честно призналась она с лёгкой усмешкой и посмотрела на покрасневшего от злости одноклассника.
Хэин тихо рассмеялся, явно наслаждаясь шуткой своей девушки и тем, как пасмурнел взгляд Донгу. Учитель Кан же решил проигнорировать откровенный способ ученицы вновь начать конфликт между одноклассниками.
— Так, ты мне скажешь, что она хотела от тебя? — вновь поинтересовался Хэин, когда преподаватель повернулся к доске, и игнорировал то, что Джису была реально заинтересована в лекции.
— Это связано с Мингю, — безразлично сказала она, не убирая взгляда от доски, и быстро записывала формулы в тетрадь. — Давай после урока поговорим, хорошо? — Джису улыбнулась уголками губ, кинув короткий взгляд на парня, и, не дожидаясь ответа, вернула его обратно к учителю.
Ей не хотелось думать о том, что Хэин мог бы быть в курсе зависимости друга. Он, конечно, не обязан был ей рассказывать, ведь это личное дело Мингю. Но не после того, как её мать погибла от этого. И уж тем более не после того, как Хеюн почему-то стала требовать у Джису помощи.