Под тяжестью клятвы

Путник сидел у огня, зябко кутаясь в истрепанный плащ. Дочь хозяина трактира боялась подойти к нему и заговорить, но когда за окном начали сгущаться сумерки, она поборола свое смущение и тихо окликнула его. — Господин, чем я могу помочь вам? Он медленно поднял голову, и капюшон плаща соскользнул с его тёмных волос, открыв лицо. Девушка охнула и отступила на шаг. Она думала, что в этот день судьба привела к ним воина или странника — из рода людей — но не эльфа. — Принеси вина, — проговорил он и добавил мягко, успокаивая ее: — Я скоро уйду, не тревожься из-за странного гостя. Он горько усмехнулся своим мыслям и вновь отвернулся к пляшущим языкам огня в очаге. Когда девушка вернулась с кубком, эльф взял его не глядя и поблагодарил лишь кивком. Он ждал, что она уйдет и, поняв, что она стоит неподвижно и ждет чего-то, всё же обернулся к ней. — Чего ты хочешь? — Не уходите сегодня вечером, господин, — попросила она и смущённо опустила взгляд. — Темнеет быстро, начинается метель, а вы даже не успели согреться. Эльф покачал головой. — Я не боюсь ни ветра, ни снега, а вот шумное общество не люблю, — он показал взглядом на смеющихся молодых людей, которые с жаром что-то обсуждали и говорили так громко, что обрывки фраз доносились сюда. Девушка отошла было прочь, но вдруг обернулась и проговорила умоляюще: — Может быть вы споёте нам? Пожалуйста… Она давно заметила лютню в потёртом мешке, которую гость принёс с собой и поставил на пол, аккуратно прислонив к стене, и сейчас поглядывала на неё с надеждой. Эльф удивленно вскинул брови, а затем, к удивлению девушки, коротко рассмеялся. — Так вот чего ты хотела на самом деле — не позаботиться о путешественнике, а послушать песни. Она вспыхнула краской до кончиков ушей. — Я не виню тебя, — продолжил он, — и обидеть не хотел. Я верю, что ты говорила искренне. У вас редки такие гости, как я? — В последний раз кто-то из Высокого народа приходил прошлой весной, когда снег едва растаял, — вздохнула девушка. — Я видела их только издали. Эльф заколебался. Он положил лютню на колени, медленно провел пальцами по гладкому круглому корпусу. Девушка, затаив дыхание и боясь помешать, присела на краешек стула чуть поодаль и замерла в ожидании. Люди начали оглядываться на них, по комнате пробежал удивленный шепоток, но никто не подошел — слишком необычным был такой гость. О песнях эльфов говорили как о чем-то невыразимо прекрасном, но мало кто слышал их сам. Эльф коснулся пальцами струн, и они зазвенели, как хрустальный ручей по камням. — Хорошо, я спою тебе. Спою вам, — медленно проговорил он и закрыл на несколько мгновений глаза, погрузившись в мысли. — О том, как эльфийская принцесса полюбила смертного, и любовь связала их крепче клятв и цепей… Он заиграл, и люди, слушавшие его, будто чувствовали дыханье весны. Как будто в воздухе вдруг запахло цветами, а в треск бревен в очаге вплетался шелест ветвей. Был зелен плющ, и вился хмель, Лилась листвы полночной тень, Кружила звездная метель В тиши полян, в сплетенье трав…