Босс моего отца

      — Я тебя убью, — голос Альбедо ровный, отчаянно спокойный, будто бы не он держит ладонь на рукоятке лежащего ножа. — Я тебя зарежу, закопаю, откопаю и ещё раз линчую.       Аякс издаёт нервный смешок, киношно поднимая руки вверх.       — Я ни в чём не виноват!       — Чайлд, нет, Аякс, — Альбедо уже не звучит так спокойно, как ранее, но он поднимает руку с ножа (Аяксу даже становится морально легче на один процент) и указывает на него пальцем. — Я убью тебя и всю твою семью.       Нет, всё было нормально. Аякс и Кэйя — одногруппники, а Альбедо — земляк Кэйи, учащийся курсом младше. И они довольно часто тусуются втроём: общие интересы, увлечения, игры или хобби. Или выпивают иногда, когда кто-то из товарищей страдает от неразделённой любви.       И, о-о-о, последнее происходило уж слишком часто.       Прямо сейчас же Аякс, по мнению Альбедо, разрушил ему жизнь. Жизнь, любовь и надежды на взаимный краш. Потому что говорить прямо — для лохов, Бедо — не лох, а Аякс — тупой идиот, мразь, тварь и иже с ними.       — Да я просто пошутил, — теперь Аякс начинает откровенно ныть. Слова «прости, умоляю, ИЗВИНИ» не действуют, потому как что сделано — то сделано; осталось лишь умолять о пощаде и пытаться хоть как-то вернуть свою планку с «я тебя не прощу никогда в жизни» до «я подумаю до следующей недели».       — Аякс, бедный парень теперь думает, что я с тобой встречаюсь! — Альбедо издаёт такой раздосадованный звук, возлагая руки к небу, что Аяксу делается ещё более стыдно, чем до этого. — Он больше ни-ко-гда ко мне не подойдёт.       — А если бы ты сразу пригласил его куда-нибудь прогуляться, такого бы не было, — делает последнюю попытку оправдать своё положение Аякс, и получает гневный взгляд в ответ.       — А не тебе меня судить! Ты вообще… — что «вообще» — Альбедо не заканчивает по объективным причинам. Аякс никогда в их компании не был тем, кто раскисал по кому угодно, поэтому даже ткнуть носом его как нашкодившего котёнка в говно нельзя.       — Ну Альбедо, — Аякс на свой страх и риск подбирается ближе, тянется руками к Бедо и тот, на удивление, идёт в объятия очень легко. — Прости-и, я его не видел. Если бы видел, я бы сделал так, чтобы этот первак вообще тебя первым на свидание пригласил! Клянусь.       Альбедо издаёт смешок куда-то ему в грудь, и затем вздыхает, отстраняясь.       — Ладно. В следующий раз обязательно скажу ему, что не в моём вкусе рыжие лошки… — Аякс вспыхивает и бормочет «Эй!», а Альбедо усмехается и качает головой. — Тебе всё же повезло.       Альбедо возвращается к столу и ножу, но теперь просто убирает их вместе с разделочной доской по местам. Аякс, по инерции почувствовавший напряжение, поднимает на Бедо недоуменный взгляд.       — Хэй, ну, знаешь, — он включает воду, споласкивая досточку. — На моей памяти ты ни с кем ни разу не встречался и не западал ни на кого. И не знай мы тебя слишком хорошо, или не знай ты некоторых деталей о нас самих, я бы подумал, что ты, допустим, слишком закрытый и загнанный гей, и поэтому молчишь.       Аякс снова неловко смеётся, и это, кажется, звучит так жалко. Внезапно ноги перестают держать, и он, пытаясь не потерять свой непринуждённый вид, присаживается на табуретку.       — Эм, ну, мне нравятся люди, всякое бывало.       — Всякое, — Альбедо вздыхает и вытирает руки о кухонное полотенце, затем садится на другую табуретку и тянется рукой к закрытой бутылке лимонада на столе. Не без усилия отвинчивает крышку, и Аяксу от растерянности даже не приходит в голову предложить помочь.       — Да.       — Я знаю, что твоя семья очень консервативна, — Альбедо звучит сожалеюще, и от этого Аякса начинает мутить. — Но от нас с Кэйей нет нужды что-либо скрывать. Ты хороший и верный друг, пускай иногда тебе хочется надрать жопу, — он хмыкает, надпивая прямо из горла бутылки. — И нам никогда не придёт в голову тебя осуждать или попрекать чем-либо.       — Мгм, — Аякса всё ещё тошнит, но улыбается он по-обычному дружелюбно, надеясь, что не сквозит откровенной фальшью. — Мне просто никто никогда не нравится, ха-ха. Наверное, я ещё не нашёл нужного человека.       Или же находил. Всегда находил, всегда видел, всегда отчаянно хотел сблизиться.       Но хотеть не равно делать так, как нужно. Поэтому всегда было проще игнорировать до такой степени, что сам начинаешь в это верить.       — Да… Наверное, мне просто повезло, — пожимает плечами Аякс, опуская взгляд.       Звонок отца нагоняет его тогда, когда он уже плетётся из квартиры Альбедо домой. Папа никогда не звонит просто так, исключительно по делу; в голове Аякса даже вспыхивает мысль не взять трубку, настолько сильно хотелось просто дойти до комнаты и закрыться там до завтра.       — Да? — кажется, он звучит почти обречённо, но сейчас ему плевать.       — Аякс! Наконец-то. Здесь проблема, нехватка кадров, завал, и у меня есть ровно две минуты, чтобы тебе всё сказать, — отец, наверное, держит телефон между плечом и ухом — слышно его не очень хорошо. — Нет времени объяснять, но на столе у меня в кабинете лежит синяя папка. Где-то около ручек, или в тумбочке… Ты точно её узнаешь. Привези её мне как можно скорее, и не забудь пропуск, как в прошлый раз. — и сбрасывает.       У Аякса даже нет сил возмутиться у себя в голове, что пропуск он забыл всего лишь один-единственный раз, и то, это было года три-четыре назад. И что это за корпорация-то? Почему у них постоянные проблемы с водителями? Аяксу даже не платят, в конце концов.       Из «нет сил, дайте отлежаться на смертном одре» он перешёл в боевой режим «убью всех, кто только на меня посмотрит». Ужасно сильно хотелось перезвонить отцу, нагрубить; взять эту синюю папку, которую он еле нашёл в завалах рабочего стола, доехать как можно медленнее и бросить её прямо перед опешившим отцом, да так, чтобы все важные бумажки оттуда разлетелись.       Но только стоит представить его реакцию, хочется потупить взгляд и вмазать себе самому даже за мысли об этом.       Автобус, то ли к его собственному эгоистичному счастью, то ли к нервозному чувству вины едет довольно медленно, и Аякс уже жалеет, что не вызвал такси. Телефон в кармане зудит, грозясь разорваться новым гневным звонком отца, папка в руках обжигает ответственностью и никуда не девающейся виной.       Хотелось выйти на ходу и зарыться лицом в кусты, и никогда больше оттуда не вставать.       Огромное застеклённое здание могло бы пугать своим величием, если бы не знание того, что корпорация занимает только пару этажей этого небоскрёбного монстра. Пару внушительных этажей, всё же; Аяксу неуютно даже просто стоять на этом красном ковролине, который глушит любые звуки каблуков и ботинок.       Охранник даже толком не осматривает его пропуск, только вносит данные в компьютер, как и положено — его если все и не знают, то точно сразу понимают, чей он сын. Это не то чтобы неприятно, скорее… неловко.       Аякс кривится, прижимая папку к груди, как ребёнок плюшевого мишку. Он почти не смотрит вперед, чувствуя, как неприятно плавится под заинтересованными взглядами бездельников. Такое внимание не льстит, как обычно. Это такое внимание, от которого хочешь отмыться в душе под скребущими кожу до красноты мочалками. Будто бы ты — зверюшка в цирке, чужак, непрошеный гость и объект новых сплетен. Что же здесь забыл сын новоиспечённого заместителя главы компании? Неужто местечко по блату подыскивает?       За неприятными мыслями и копошением в собственной голове Аякс не замечает, как утыкается лбом в чью-то крепкую грудь. Он ойкает и отпрыгивает, ощущая, как на него смотрят сейчас абсолютно все.       — О, Аякс, здравствуй, — Чжунли выглядит удивлённым, но мягко улыбается, завидев его. — Ищешь отца?       — Простите, — бормочет Аякс, отчётливо чувствуя, как начинают гореть уши. — Я случайно врезался. Да, я к нему. Он у себя?       — Не страшно. Да, — Чжунли кивает и наконец обращает внимание на папку в его руках. — Это ему нужно отдать?       — Мгм, — Аякс не испытывал настолько мощной неловкости, наверное, никогда в своей жизни. А Чжунли, казалось, вообще всё ни по чём.       — Хорошо. Я ему отдам, — Чжунли осторожно отнимает пальцы Аякса от папки и берёт её в свои руки. Невольно подмечается, что папка в его ладонях выглядит на порядок меньше, чем в его собственных. — Подождёшь меня у лифта? — последнюю фразу он говорит на несколько тонов тише, но ведёт себя так, будто бы ничего странного не говорит. Аякс даже не сразу понимает, что от него хотят.       — Хорошо, — ему хватило ума просто кивнуть и согласиться, не переспрашивая при посторонних. — Спасибо большое. До свидания.       — Не за что, — Чжунли улыбается через плечо и уходит, и Аякс буквально бежит прочь.       Выдыхает он только у лифта, пытается отдышаться и успокоить дико колотящееся сердце.       Он не знает, сколько прошло минут до того момента, как за спиной раздался знакомый чарующий голос.       — Мне жаль, что я заставил тебя ждать, — почти что виновато улыбается Чжунли, уверенно нажимая кнопку вызова лифта. — Дело в том, что я как раз шёл на обед, поэтому хотелось и тебя с собой позвать. Как в благодарность за помощь. Твой отец передал «спасибо», кстати говоря.       — Да не стоит… — Аякс смущается такого откровения, но ещё больше смущает тот факт, что они теоретически (и, видимо, практически) могут побыть вдвоём.       — Стоит. Досадно, что пришлось тебя гонять, но в этом есть и моя вина, — Чжунли задумчиво трёт свой подбородок, и Аякс переводит на него удивлённый взгляд. Они входят в приехавший пустой лифт и Чжунли жмёт кнопку первого этажа. — Я не подумал заранее. Стоило сказать твоему отцу о том, что мой водитель всегда в его распоряжении. Если бы я это сделал, то он бы просто попросил его об услуге, и не пришлось бы тревожить тебя.       — Ну, хах, мне нетрудно, — говорит Аякс так, будто бы не харился тридцать минут назад. — И в таком случае я бы не встретил Вас, — он говорит это уже не очень уверенно, но Чжунли задумчиво хмыкает.       — И то верно.       Они выходят из лифта и попадают в холл, где Чжунли уверенно шагает мимо стойки охраны в застеклённые широкие двери. Кафетерий выглядит большим, но довольно минималистичным, с приятными столиками и милыми растениями на них. Аякс здесь не бывал — не было нужды.       — Ты пьёшь чай или кофе? — интересуется Чжунли, даже не раскрывая меню. Наверное, за годы работы выучил его, и, судя по довольно дружелюбной подбежавшей официантке, так и есть.       — Я больше люблю кофе, — Аякс задумчиво бегает взглядом по ценникам в меню и тут резко поднимает на Чжунли голову. — Вы же не собираетесь…       — Доброго утра, я ваша официантка, Хутао, — яркая девушка улыбается обоим, но искренность предназначена почему-то именно Чжунли. Аякс щурит глаза, пытаясь понять, в чём подвох, и забывает, о чём секунду назад говорил. — Что будете заказывать, о великий господин Моракс?       Тот тихо смеётся, качая головой.       — Проказница, — Чжунли даже, кажется, выглядит смущённым. Аякс смотрит во все глаза, упитываясь его новой реакцией и этой открывшейся стороной мужчины, и ощущает совсем лёгкий укол ревности. Кто она? — Как дела на работе?       — Всё хорошо, — Хутао переводит взгляд на Аякса и хитро щурится. — На делового партнёра не похож, — говорит она Чжунли, но взгляда от Аякса не отрывает. — Переключился на помоложе, а, пап?       Её «пап» бьёт под самый дых. Сильнее, чем «переключился на помоложе», от чего он краснеет гуще ковролина на этажах отцовского офиса.       — Тц, — Чжунли выглядит озадаченно, но не удивлённо. — А ну не приставай к сыну моего коллеги, леди. Мне, пожалуйста, те ваши оладьи с шоколадом и чай как обычно. А ты, Аякс?       — Я… Ну… То же самое, но латте, — он всё ещё слишком шокирован, чтобы подумать о чём-то кроме того, что у Чжунли есть ребёнок.       Если есть ребёнок, значит есть и жена. Вполне логическое заключение, которое почему-то очень сильно расстраивает.       — Хутао шестнадцать, и она очень стремится быть самостоятельной. Хочет купить себе сама новый ноутбук и решила, что будет подрабатывать. Я лишь немного помог её сюда устроить, — Чжунли подмигивает, и Аякс резко сходит розовыми пятнами по лицу. — Ты так удивлён.       — Ха-ха, не то чтобы это как-то странно, — бормочет он, касаясь своей шеи в неловком жесте. — Просто неожиданно.       — У меня есть ещё старший сын, он, насколько я тебя понял, учится в том же университете, что и ты.       — Вау… Круто.       Крутым это было тяжело назвать. Теперь Аякс ощущал довольно противоречивые эмоции: если даже допустить, что Чжунли в разводе, он ни за что не станет сближаться с тем, кто возрастом примерно с его детей. Он же наверняка воспринимает его как ребёнка, ещё и ребёнка собственной правой руки?       С другой стороны, что плохого в таком небольшом покровительстве? Ему всегда не хватало внимания отца, но получать «отцовское» внимание от Чжунли не хотелось, а хотелось…       А чего ему хотелось?       От этой мысли Аякса прошибает волной дрожи по всей спине. Он опускает голову, пытаясь не смотреть на Чжунли и не замечать его уж слишком заинтересованный взгляд.       — А жена?.. — всё же решается спросить он, но головы не поднимает. Даже не смотря, он ощущает чужой тяжёлый взгляд, отливающий золотыми бликами на свету.       — Её нет, — по лицу Чжунли скользит тень грусти. — Но всё уже в порядке. Старший уже совершеннолетний, но всё ещё живет со мной.       — Простите, — Аякс, кажется, хочет сказать что-то ещё, но слов, кроме глупых «мне жаль», «ясно», «понятно», не находится. К счастью, подбегает Хутао с их заказом.       — Приятного аппетита!       Она смотрит на Аякса уж слишком подозрительно. Это почему-то даёт ему какой-то буст уверенности и он щурится ей в ответ, подпирая щёку рукой.       Хутао уходит без лишних слов, и Чжунли внезапно смеётся.       — Вы забавные. Мне нравится, как вы друг дружку приревновали, — говорит он, не прекращая веселиться. — Приятного аппетита, дорогой Аякс.       Вся хвалёная уверенность тут же улетает, стоит ему услышать эти слова. Аякс прячется за чашкой латте, стараясь утопить в сладком кофе свой нарастающий стыд.       — Нравится?       — Мгм, очень, — Аякс буквально уплетает за обе щёки те оладьи, потому что ещё не обедал. Он внезапно что-то вспоминает и останавливается, проговаривая с набитым ртом. — Я оплачу.       — Нет нужды, — Чжунли мотает головой, попивая свой чай. — Я сам.       — Пожалуйста, не ставьте меня в ещё более неловкое положение, — заканючил он, ёрзая на месте. Возможно, просьбы с каплей щенячьих глазок будут на Чжунли действовать, если он отец как минимум двоих детей. — Пожалуйста-пожалуйста.       — Хорошо, — он сдаётся, понимая, что с молодыми людьми спорить — себе хуже. — Но тогда, — Чжунли расплывается в улыбке, больше похожей на усмешку. — Я подвезу тебя обратно до дома.       — Но…       — Возражения не принимаются, Аякс.       Он вздыхает, сдаваясь. На самом деле ему слишком льстила идея побыть с Чжунли чуть дольше, поэтому он ничуть не расстроился, «проиграв» их небольшую схватку превосходства.       Аякс всё же расплатился сам. Как заметил краем глаза, Хутао наблюдала за ними с другого конца зала ну очень внимательно.       — А Вас разве работа не ждёт? — интересуется Аякс, когда уже садится в чужую машину и пристёгивается.       Здесь пахнет одеколоном Чжунли, лёгким ароматизатором и кожей салона. Аякс настоятельно смотрит в окно, чтобы не уносить своё сознание в далёкие края картиной того, как Чжунли держит свои руки на руле. Кольца отблескивают очень ярко, и Аякс задумывается о том, чтобы и самому такие носить. Но будет ли это настолько завораживающе?       — Ждёт, — Чжунли странно сверкает глазами, и Аякс отчётливо видит в них лукавство. — Я, знаешь ли, очень ценю своё время и никогда не трачу его попусту. Время — деньги, говорят.       — Да? А разве тогда…       — Нет, — Чжунли его прерывает. — Мне понравилось тратить немного времени на тебя. Иногда можно и поступиться принципами, — последняя фраза звучит настолько загадочно, что Аяксу мимолётом кажется, что Чжунли умеет читать чужие мысли.       — С-спасибо большое, — от волнения запинается в речи он, крепко держась за ручку дверцы машины. — До свидания.       — Буду ждать новой встречи, дорогой Аякс, — улыбается на прощание Чжунли, прослеживая взглядом, как тот уходит к двери дома, и только после этого уезжая.       Аякс ещё несколько минут стоит под дверями, не решаясь войти. Под кожей вспыхивают отблески вины, стыда и нарастающего приятного волнения, и он вообще не знает, как с этим справиться.       Может, Альбедо был слишком прав. Потому что, кажется, ещё одну встречу с этим мужчиной он попросту не переживёт.       Сгорит.