Босс моего отца

      Итак, в любовных делах Аякс — полный профан. А ещё у него есть Альбедо — плохой, на самом деле, вариант, ведь он сейчас страдает по другому и ему явно не до проблем Аякса. А ещё — Кэйя, у которого за плечами много романов, и ещё больше — неудачных.       Полагаться на самого себя — дело обычное, но… Не в настолько стрессовых ситуациях.       Их следующее с Чжунли свидание тоже прошло хорошо. Аякс снова много паниковал по поводу выбора места и вероятной случайной встречи с отцом, и Чжунли выбрал для него какое-то «приватное местечко в ресторане у хорошей подруги». Откуда у него подруги, владеющие ресторанами, Аякс спрашивать не решился, но там ему было комфортно. В уголку и словно за небольшой ширмой, вдали от всех они просидели там довольно много времени за попытками научить Аякса правильно есть палочками.       — Хочешь сказать, что ты живёшь в Китае уже более пяти лет, но до сих пор не умеешь правильно есть палочками?       — Да.       — Ты их держишь так, что они у тебя постоянно вываливаются. Это не барабанные палочки, Аякс.       — А Вы сами попробуйте вилкой есть, а?       — Я умею.       — А…       — Куда-то идёшь? — ненавязчиво интересуется мама Аякса, завидев, что тот уже натягивает шапку. — Поздно вернёшься?       — Не знаю, может, останусь на ночёвку у Альбедо, — пожимает плечами он. Альбедо — вечно прикрытие ко всему. Кэйю мама сразу не взлюбила за экстравагантный внешний вид, а вот Альбедо нравится всем — мирская истина.       — Хорошо… Аккуратнее там, — она странно вздыхает, улыбаясь на прощание.       Стоит расспросить Тоню, с чем связано странное поведение матери, но та всё время либо на своих занятиях по музыке, либо это просто вылетает из головы Аякса.       Он держит путь к супермаркету. До встречи с Чжунли (договорились на домашние посиделки с кино) чуть меньше часа, так что Аякс успеет.       Если, конечно, ему не будет слишком стыдно.       Вообще-то, тратить отцовские деньги на презервативы очень, очень стыдно. Тот, конечно же, не может отследить, что именно он купил, но это иррациональное чувство… что он делает что-то не так и неправильно Аякса не покидает.       Аякс делает вид, что ужасно занят рассматриванием полки с газированными напитками, пока решает, что ему делать. Ну… так, на всякий случай?.. Он даже не собирался соблазнять Чжунли или что-то в этом роде. Просто они должны будут быть одни — Хутао на ночёвке с подругами, сын уехал в другой город, и, быть может, Аякс даже останется у него на ночь. Скорее всего.       Аякс не собирается делать ничего такого, но всё равно дома вымылся до блеска и надел свою любимую рубашку и ремешки, несмотря на холод снаружи. У него замёрз нос, но это вообще не проблема наравне с этим… моральным выбором.       Только он решается и подходит к небольшой палете, как его глаза разбегаются — большие, маленькие, супертонкие, ультратонкие, супер-ультра-мега тонкие, что… с пупырками.       Окей, тогда… какой вообще размер у Чжунли? Аякс дико краснеет от этой мысли и пытается… навскидку? Оценить?.. Господи. Это невыносимо.       — Вам чем-нибудь помочь?       Голос консультантки позорно его пугает — он вздрагивает и во все глаза испуганно пялится на блондинку, мило ему улыбающуюся.       — Аякс? — слышится с другого конца полок, и Аякса след простывает на том месте — он тут же убегает от полки с презервативами и смазками и буквально в мгновение ока оказывается рядом с Чжунли, якобы подойдя с другой стороны. Ещё и по дороге выхватывает какую-то… хтонь в руки. — Не ждал тебя увидеть здесь.       — Да я тоже, ха-ха, — неловко смеётся он, вертя какую-то шоколадку в руках. Он косит взгляд назад — консультантка осталась на месте. Не дай Бог она хихикает…       — Я заехал молока на завтра купить для нас, кофе выпить с утра или как тебе захочется. Если тебе не нужно домой и ты сразу хотел идти ко мне, тогда поедем вместе, — улыбается он.       Аякс кивает, соглашаясь. Они проходят мимо консультантки, которая тактично сделала вид, что усердно занята поправлением и так идеально стоящего товара на полке. Позорище.       Ремарка про утренний кофе его, если честно, смутила. Но, уф, чувствуется, ничего более неловкого в жизни его нет и не будет, чем эта ситуация… По крайней мере, Аякс искренне надеется на это.       — Спасибо, — Чжунли улыбается кассирше — всё той же блондинке, и аккуратно выцепляет из рук Аякса шоколадку, чтобы оплатить. Тот же старательно пытается избежать взгляда девушки.       — А вдруг это был Ваш подарок? — возмущается он на оплату. — Нет, но всё же…       — Не хочу звучать по-старчески сентиментально, но мой подарок — это твоя смущённая улыбка, поэтому я делаю это специально, — лукаво усмехается Чжунли.       Аякс выходит из магазина пристыженный со всех сторон. Консультантка весело улыбается им вслед. Ох, будет же что рассказать сменщику…       Совсем стемнело — на парковке лишь два фонаря и яркий свет вывески супермаркета. Аякс ловит неловкий флэшбек: именно здесь он сорвался, сидя вместе с Чжунли в авто.       В машине Аякс стаскивает с себя дурацкую шапку и куртку. Чжунли бросает небольшой пакет с покупками на заднее сиденье, включает маленькую лампочку сверху и трёт свои руки. Только сейчас Аякс обращает внимание, что Чжунли выходил без пальто, и поэтому замёрз: у него комично розовый нос от холода, блестящие глаза, острый профиль и… красивые губы.       — Вы замёрзли? — Аякс улыбается. Чжунли кажется ему таким… настоящим сейчас.       — А? Совсем немного, — отмахивается тот, но Аякс недоволен.       — Дайте, — бурчит он, поманив Чжунли к себе. Он берёт чужие ледяные руки в свои ладошки и прижимает их к своим тёплым из-за румянца щекам.       С Чжунли хорошо. До одури хорошо. Аякс только на этом и выезжает: от заботы мужчины, от мимолётных касаний и взглядов становится слишком волнительно и приятно, и Аякс эгоистично не готов с этим расставаться.       Улыбка в глазах Чжунли медленно сменяется на что-то новое, что раньше Тарталья никогда не видел в других взглядах по отношению к себе.       Нежность.       Страх быть пойманным в любой момент слишком плотно засел в жизни Аякса, и от этого он уже начинал уставать, переставая замечать важные детали вокруг себя.       Аякс, наверное, впервые (во второй раз) делает попытку подойти чуть ближе. Это страшно, но слишком сильно хочется.       — Г-господин Чж…       — Называй меня просто Чжунли, пожалуйста.       — Г… Чжунли, — Аякс нервно сглатывает, но взгляд глаза в глаза стойко переносит. Он выдыхает, не зная, как сказать следующие слова. Руки Чжунли приятно холодят лицо.       — М?..       И Аякс не выдерживает, предпочитая словам действия — подаётся вперёд, крепко зажмурившись.       Касание губ получается таким невинным и мягким, что у Аякса сносит крышу. Он льнёт к Чжунли ближе, и тот отвечает — проводит рукой по спутанным рыжим волосам, поглаживая его затылок.       Аяксу страшно, но он не привык сдаваться. Не тогда, когда всё и так в его ладонях. Он на пробу размыкает губы, приоткрывая рот чуть шире и позволяя Чжунли скользнуть внутрь языком. И тот этим любезно пользуется.       Целомудренное касание мягко переплывает в отчаянный, глубокий поцелуй. Словно ни один, ни второй не могут друг другом насытиться.       Сердце Аякса делает кульбит. Желудок, кажется, от волнения сворачивается в трубочку. Но он смелеет — в несколько движений оказывается на коленях мужчины, а тот отъезжает сиденьем чуть назад, чтобы спина Аякса не упиралась в руль.       Это всё — безумие. Старый фонарь на парковке гаснет, не выдержав, и их освещает только тусклая лампочка машины сверху.       Аякс глядит в его янтарные глаза — безумно голодные. Слишком стыдно осознавать, что он смотрит в ответ точно так же. Слишком стыдно вообще… всё. Всё это. Но невозможно прекратить.       Чжунли целует его снова, опуская руку ему на поясницу и этим заставляя его прогнуться. Аякс упирается коленками по бокам от бедёр Чжунли, руки — на его груди, в опасной близости от пуговиц рубашки.       Аякс хочет разорвать бедный предмет одежды в клочья, но терпит. Это слишком — повторяет себе. Его организм и так вот-вот готов отключиться от избытка эмоций.       — Аякс, — горячо шепчет ему в губы Чжунли, опуская одну руку ниже, на упругую ягодицу. Юноша невольно мычит в поцелуй, неосознанно оттопыривая зад, и Чжунли думает, что ему здесь конец.       Нельзя быть таким одновременно смелым и смущённым, сочетать в себе невинность и такую откровенность, такую нежность в голубых глазах и порочное желание внутри, завязывающееся тугим узлом внизу живота.       Аякс приоткрывает губы и рвано выдыхает, когда Чжунли мокро выцеловывает ему шею, поглаживая руками половинки и внутреннюю часть бедёр, шлёпает ремешком на ножке и сжимает сильнее ладонями талию. Лицо горит огнём от того, как рычит Чжунли, стоит Аяксу поёрзать у него на коленях.       Чжунли оставляет несдержанный укус на его плече через тонкую ткань рубашки, и Аякс от неожиданности подаётся назад.       Громкий сигнал гудка разрывает всю машину.       Оба резко останавливаются.       Аякс густо-густо краснеет и падает лицом в грудь Чжунли. Тот ещё секунд пять просто отвисает, чтобы потом обнять его в ответ.       — Тише, тише, остынь, — ласково шепчет Чжунли, поглаживая его по выступающим косточкам позвоночника. Аякс слышит хрип в его голосе.       Но Аякс хочет лучше умереть, но не остыть.       Через минуту наваждение спадает, и он немного неловко отстраняется, переползая назад на своё место.       И что это было? Если такое произошло буквально на парковке в машине, то что будет дома у Чжунли, наедине?       Мужчина плавно выруливает машину на трассу. Аякс прикладывается лбом к холодному стеклу — очень жарко, и возбуждение всё ещё не сошло. Аякс — пылкий и юный, и фантомные касания губ и рук Чжунли его преследуют.       Доезжают они быстро, в тишине. И если бы Аякс был чуть более внимательным, он бы заметил, как мелко подрагивают пальцы Чжунли на руле.       Не один он здесь нервничает, как мелкий школьник.       В квартире тепло и хорошо. Аякс стаскивает с себя ненавистную шапку и запихивает её в рукав куртки, в то время как Чжунли вешает своё пальто на вешалку.       — Ты голодный? — сразу интересуется он. Аякс улыбается такой заботе и мотает головой.       — Дома уже поел. А Вы? Я могу просто посидеть рядом.       — Нет, я тоже ел, — Чжунли гладит его по волосам и уходит в ванную, чтобы вымыть руки после улицы.       Он разбирает пакет, выкладывая печенье, молоко в холодильник и шоколадку Аякса. Его же Чжунли отправил в гостиную настраивать ноутбук, потому что «Я в этом не разбираюсь».       Возвращается он одетый в домашнее — серые спортивки, футболка и очки. Аякс глупо улыбается и отводит взгляд. Приятно… очень приятно видеть и осознавать человека с разных сторон.       — Что-то мы очень часто фильмы смотрим, — замечает Аякс, устраиваясь вплотную к Чжунли. Ноутбук стоит на столике, и Аяксу есть где развернуться на небольшом диване — он вертится туда-сюда, устраиваясь поудобнее и накрывая их пледом.       — Тебе не нравится? Можем придумать что-то другое.       — Нет-нет, всё хорошо, — Аякс робко обвивает руку Чжунли, прижимаясь щекой к его плечу. Какие же мышцы… твёрдые. Он качается?.. — Это отличается от кинотеатра. Так, ну, по-домашнему.       — Тогда хорошо, — Чжунли запускает фильм и целует Аякса в макушку. — Главное, чтобы тебе нравилось.       — А Вам?       — А мне ты нравишься.       Аякс смущается, ближе прижимаясь к Чжунли. Из-за роя мыслей фильм плохо идёт, поэтому он думает больше не о происходящем на экране, а о Чжунли.       Презервативов он так и не купил. А что, если они есть у самого Чжунли? А если нет? Он упомянул, что лет десять уже на свидания не ходил. Это значит, что…?       Ладно. Просто следует не довести ситуацию до точки невозврата. Хотя о чём тут можно говорить, если он у Чжунли буквально под боком…       — Я вижу, что ты думаешь явно не о фильме, — Чжунли ставит на паузу и приобнимает Аякса одной рукой. — Ты думаешь о произошедшем в машине? Наверное, мне бы стоило извиниться за столь несдержа…       — Нет! — Аякс отстраняется и машет руками. По лицу и шее пятнами расползается румянец. — Я имею в виду… Всё в порядке. Более чем. Мне… — он мнётся, а его голос чуть дрожит. — Мне понравилось, так что всё хорошо.       — Тогда о чём ты переживаешь? — Чжунли заправляет ему волосы за ушко и гладит по щеке. Аяксу он кажется оплотом безопасности, словно обними его Чжунли — и он будет спасён ото всех бед. — Я знаю, что есть вещи, которые тебя гложат. Ты можешь поделиться, правда, я обязательно либо помогу тебе с этим, либо поддержу.       — Я не могу пока сказать, — отвечает Аякс, имея ввиду ситуацию с отцом. Он стыдливо прячет взгляд, боясь обидеть Чжунли, но тот вдруг тянет его на себя и садит себе боком на колени, заключая в тёплые объятия.       — Просто хочу быть тем, на кого ты можешь положиться, — шепчет он, утыкаясь лбом в лоб Аякса. — Чуть что попроси — я сделаю.       — Х-хорошо, — запинается он, отчаянно краснея. — Тогда я попрошу.       — Слушаю.       — Поцелуете меня? А потом досмотрим фильм.       Чжунли, кажется, такой просьбы не ожидал, но уверенно её исполняет — не разрывая объятий, целует сидящего у него на руках Аякса. Не так, как в машине (то ли к радости, то ли к разочарованию самого Аякса), а мягко и трепетно, запуская ладонь в спутанные рыжие кудри. Аякс цепляется пальчиками за ткань его футболки и с неким странным удивлением подмечает, что очки не мешают поцелую. Мило.       — Досмотрим, всё же, а потом я сделаю для тебя чего-нибудь вкусного, — Чжунли тянется через него, чтобы нажать на паузу и воспроизвести фильм. — Не вкуснее, чем ты сам, конечно.       Аякс вспыхивает. Кто же знал, что на него будут действовать такие дедовские подкаты?! Но… с учётом того, что они уже дважды за вечер поцеловались — это звучит очень смущающе.       Остаток фильма Аякс сидит молча, изредка комментируя происходящее на экране — и почему главные герои всегда такие тупые? А после нехотя слазит с Чжунли и ползёт с ним на кухню.       — Тебе, кажется, нравится какао? — получив кивок, Чжунли продолжает. — У меня есть только тот, который пьёт Хутао… Знаешь, с витаминами и добавками. Сделать?       — А Вы будете?       — Я сладкое такое не люблю, но если выпью чая или кофе — потом будет тяжело уснуть. Поэтому сделаю только для тебя, — он ставит сотейник с молоком на плиту и открывает жёлтую пачку с какао.       Аякс греет пальцы о приятно горячую чашку и отхлёбывает. Чжунли глядит на него внимательно, но тепло. Этот вечер ощущается очень расслабляюще и приятно — почему-то чужая квартира кажется более домашней и уютной, чем собственный дом.       — Другой вопрос, — Чжунли кашляет в кулак и выглядит чуть смущённым. — Ты можешь поспать либо в комнате у сына, либо у меня на кровати, а я останусь на диване в гостиной. Что тебе больше подходит?       Хороший вопрос. Потому что Аякс не хочет спать ни в чужой комнате, ни чтобы Чжунли остался на диване.       — А у Вас кровать широкая? — безо всякого подтекста улыбается он. Чжунли кивает и хочет что-то сказать, но Аякс успевает первым. — Мне не будет некомфортно, если я лягу с Вами. Но если Вам не хочется — я могу спокойно остаться на диване.       Чжунли несколько секунд смотрит ему в глаза, словно пытаясь понять, не юлит ли Аякс о своём комфорте лишь потому что не хочет стеснять хозяина. В конце концов он соглашается и идёт в душ, а затем — стелить кровать для них, а Аякс абсолютно счастливый допивает свой какао в тишине и тоже убегает в ванную.       Что плохо — сменной одежды он так и не взял. Он настолько часто ночует у Кэйи и Альбедо, что у тех в шкафу появилась отдельная полочка для Аякса, поэтому к ним он свои вещи никогда не брал… Мысль, что такая полочка могла бы появиться и у Чжунли быстро отлетает, ведь тот живёт с детьми.       — Чжунли, — неловко зовёт Аякс, приоткрыв двери в ванную. Полотенца ему предоставили, а вот одежду — нет.       Тот быстро оказывается рядом, но тактично не смотрит в дверной проём.       — А я вещи взять забыл с собой.       — Вот как… — бормочет тот. — Хорошо, сейчас.       Футболка и шорты Чжунли ему явно велики, но это скорее плюс, чем минус — Аякс смотрит на себя в зеркало и понимает, что ощущает себя на своём месте. Правильно.       — Я обычно засыпаю ещё в десять, — хмыкает Чжунли, позволяя Аяксу перелезть через него и улечься около стены. Кровать у него действительно широкая и большая. — А уже начало двенадцатого. Заболтал ты меня немного.       — Да? Не хочу извиняться, — тихо улыбается Аякс, поворачиваясь лицом к лицу. Тут довольно темно из-за задёрнутого шторой окна, но глаза постепенно привыкают к темноте и он может различить яркие глаза Чжунли и острые черты его лица.       — И не стоит, — Чжунли протягивает руку, чтобы погладить его по щеке. — Сладких снов, дорогой мой Аякс.       — Спокойной ночи, — отвечает тот, подвигаясь ближе и быстро засыпая в его объятиях.       Аякс привык просыпаться поздно, но по ощущениям сейчас было довольно рано. И верно — он, пытаясь проморгаться, смотрит в экран телефона. И десяти нет, но Чжунли уже рядом на постели и след простыл.       Спать дальше как-то неловко, да и не особо хочется, поэтому он лениво выползает из постели и сразу плетётся в ванную, чтобы почистить зубы.       — Доброе утро, — за кухонным столом сидит Чжунли, с важным видом читающий газету. Он поправляет очки и совершенно киношно отхлёбывает кофе из маленькой белой чашечки. — Как спалось?       — Прекрасно, — честно отвечает Аякс, облокачиваясь бедром о стол и с упоением подмечая, как взгляд Чжунли там и задерживается. — Я не сильно ворочался? Сестра говорила, я адски дерусь во сне.       — Нет, — это вызывает у Чжунли улыбку. — Что будешь есть? Прости, я просыпаюсь совсем рано, так что уже завтракал.       — Да что дадите, — Аякс зевает, прикрывая рот ладошкой. — Мне непринципиально.       — Омлет сделать?       — Давайте.       Чжунли откладывает газету и моет свою чашку. Палочками он взбивает яйца, нарезает какие-то овощи и бросает это всё на сковороду, закрывая крышкой.       — А ну, попробуй на соль, — Чжунли подхватывает палочками кусочек омлета и подходит к Аяксу, который уже фривольно полусидел на столе. Тот ухватывает омлет зубами и в два счёта проглатывает, поднимая взгляд на Чжунли.       — Вкусно, — отвечает он, облизывая губы. Мужчина словно застыл с палочками в руке, и Аякс просто… в два счёта тянет его на себя за футболку.       Поцелуй получается резким и каким-то смазанным. Аякс не отпускает футболки Чжунли, заставляя наклониться над ним, а свободная от палочек рука ложится ему на талию, чуть сжимая.       Это нормально — хотеть целоваться так много?..       Сквозь тонкую ткань руки Чжунли ощущаются слишком горячо. Аякс подтягивает его на себя ещё ближе, чтобы поцеловать снова.       — Понятно, — громко говорят откуда-то слева, и Аякс в ужасе отталкивает Чжунли.       Мужчина ошалело смотрит на дочь. Хутао упирает руки в бока и щурит свои хитрые глазки, скользя взглядом то по отцу, то по Аяксу. Сердце заходится так громко и волнительно, что становится дурно.       — Я вообще-то за этим столом ем, — говорит она, кивая в сторону Аякса. Тот пристыженно сползает, бормоча «извини» себе под нос. — Кажется, зря я ушла от Янфэй так рано, но ладно. Что поделать, — она выходит из кухни, закрывая за собой двери.       Чжунли бросается к омлету, всё ещё стоявшему на плите. Он выкладывает его на тарелку и ставит перед слишком сильно паникующим Аяксом.       — Простите, — севшим голосом произносит он, опуская голову. — Я-я не хотел.       Чжунли тяжело вздыхает и тянет готового вот-вот заплакать Аякса на себя, обнимая.       — Тише, — поцелуй в макушку. — Ты ей нравишься, просто… думаю, она приревновала. Я с ней поговорю, и всё будет в порядке, ладно? — Чжунли обхватывает виноватое личико Аякса руками и коротко чмокает в лоб. — Садись, покушай. А потом я завезу тебя домой.       — Я сам дойду, — Аякс прокашливается и сглатывает вязкий ком в горле.       Что, если Хутао будет теперь его ненавидеть? Какие у него есть шансы против дочери Чжунли, если та очевидно будет для него важнее в тысячу раз?       Дурость какая. А ведь это он сам виноват.       Собирается Аякс быстро и тихо, надеясь больше не пересечься с Хутао в коридоре. Чжунли провожает его до двери и на прощание снова заключает в объятия. Кажется, Чжунли такой же тактильный, как и сам Аякс.       — Не переживай. Я напишу тебе вечером, — Чжунли треплет его по волосам. — До встречи.       Аякс бредёт домой в странном состоянии. Вечер и утро с Чжунли прошли замечательно, а вот ситуация с Хутао резко выбила его из колеи. Словно заземлила, говоря: вот, расслабился, почувствовал счастье, так получай. О… Ещё и свою несчастную шоколадку забыл. Надеется, что она хоть Хутао понравится.       Дома он натыкается на Тоню, мельтешившую у порога.       — Что-то не так? — шёпотом интересуется он. Старая детская привычка — у порога встречать сиблинга и быстро вводить в курс дела, если дома какая-нибудь ссора.       — Скорее нет, чем да, — Тоня выглядит смущённой, мнётся и прячет взгляд. Это семейное, видимо.       — А что такое?       — Сам к ней иди.       Аякс находит подозрительно радостную мать на кухню. Она обнимает его в знак приветствия и коротко интересуется, как дела. Мама выглядит так, словно еле держится, чтобы не выдать какой-то огромный секрет. Когда Аякс подходит к плите, чтобы поставить чайник себе на чай, она не выдерживает.       — Отец сказал тебя не трогать, но, — начинает она, и Аякс мгновенно напрягается, — я уже не могу терпеть! Когда ты нас познакомишь?       — С кем?.. — Аякс глупо моргает, не понимая, о чём она.       — Со своей девушкой, конечно же!