За 13 дней до падения Города
После объявления о торжественном собрании, жители направлялись к центру Города. Некоторые еле перебирались ногами, в то время как другие, наоборот, торопились, чтобы занять места поближе. Погромы и выстрелы окончились несколько часов назад, от чего многие чувствовали облегчение. Люди шли к площади из разных уголков Города. У них только что закончился рабочий день, так еще было приказано установить флаг Порядка на каждом рабочем месте, и внутри, и снаружи. Однако не стоит думать, что это была из-за угроз. Скорее сами работники и дети согласились на это с превеликим удовольствием. Казалось, что такого не должно быть в виду лишь недавнего завершения конфликта, но было что-то фундаментальное, чего не учли бунтовщики. На самом Генераторе висели три огромных флага Порядка, подчеркивая их важность для этого поселения. Сцена на площади была реконструирована, она была немного выше и на ней был установлен специальный механизм, прямо связанный с Сердцем Города через трубы. Там были две стальные балки с наручниками для заключенного. Рядом с ними был специальный вентиль, который выпускал горячий пар через отверстия, находящиеся под будущим местом преступника. Однако наручники были пусты - никого на них не было закреплено. В этот раз Капитан не находился в каморке кочегара, а поднялся по лестнице к термостату Генератора, удерживаясь за перила. Его обычный жакет был заменен на теплую, но скромную шубу, которая больше походила на форму офицеров в Арктике - линейная, официальная и практичная в условиях холода. Его взгляд, как и всегда, оставался неизменным, словно у статуи. Наконец, подавляющее большинство жителей поселения собрались на площади. Они были готовы внимательно слушать каждое слово, которое произнес бы Капитан. — Горожане! —начал свою речь Капитан громким и строгим голосом, не отступая от своей обычной манеры, — сегодня наступил важный день для всего оставшегося человечества! День, когда разногласия между нами приходят к концу! Порядок противостоял хаосу "Нового начала", который стремился разрушить наше единство перед холодом. Мы стоим на передовой, защищая наши убеждения и борясь с ненастьем, которая пытается проникнуть в наши дома и сердца. Мы не сдадимся, и мы сделаем все возможное, чтобы предотвратить распространение разрушения и сохранить наше будущее! Капитан говорил с полной силой, чтобы каждый смог услышать его. Его слова передавались агитаторами по всему городу, чтобы заключенные, врачи и другие могли услышать его волю. Толпа ликовала, хотя это было только начало его речи. — Однако не все проблемы решены. Бунтовщики оставили после себя неизгладимый след. Они с помощью ложных обещаний и угроз подтолкнули наших братьев и сестер к предательству. Каждый из отступников был пойман и отправлен в тюрьму за измену. Каждый из них заслуживает свое наказание... Капитан сделал небольшую паузу, чтобы дать людям время осознать информацию, их крики о казни уже начали гудеть... Но Глава Города продолжил. — Однако, каждый из нас может совершить ошибку. Новый Порядок принимает во внимание эту особенность людей, и поэтому сегодня я с радостью объявляю о начале предоставления помощи бывшим революционерам, тем, которые когда-то были на неправильной стороне, но теперь нуждаются в нашей поддержке и мирной адаптации. Мы не забываем, что каждый из нас может ошибаться, и мы готовы принять тех, кто искренне стремится вернуться на праведный путь и служить обществу на благо!***
Мужчина средних лет сидел на железном стуле, закрепленный специальными наручниками. Его лицо, с немытой и неряшливой бородкой, выражало практически сломленность. Раны и переломы в его теле начинали доставлять дискомфорт, поскольку действие морфина постепенно истощалось. Его борьба против Капитана закончилась неудачей. Месть за близких не осуществилась, и теперь он был заперт в тюрьме. Тюремщики уже допросили его, используя всевозможные пытки и наказания, но никогда не били по лицу, чтобы не испортить его в случае нежданных гостей, если кто-то из людей захочет посетить его. Рядом с ним двое врачей из психиатрических больниц копошились, пытаясь найти лечение для душевнобольных до Великого мороза. Старший из них, после множества безуспешных попыток помощи, наконец разочаровался в этом. Только приказ Капитана вернул его на эту тропу, ставя перед ним почти невыполнимую задачу - помочь создать новую личность этого человека в кратчайшие сроки. Тот что помоложе только недавно приступил к работе с пациентами до холодов, и он еще не успел разочароваться в своей профессии, в отличие от своего коллеги. В нем преобладал энтузиазм первооткрывателя, и он с великой радостью откликнулся на этот невыполнимый приказ, будто ожидая, что сможет сразу же сдвинуть горы после первого шага. — Настойка готова? — спросил молодой врач, готовя спирт для инъекции. — Да, все готово, — лениво и нерасторопно ответил старший врач, передавая сыворотку и записывая пропорции на листке бумаги. Первый врач ловко схватил шприц и направился к сидящему мужчине, который не реагировал на разговор врачей. Его запястье было протерто спиртом, а затем ему была сделана инъекция сыворотки, без запинки. Это вызвало огромную боль, и мужчина вскрикнул, совершив резкий движение, что только усилило боль из-за находящегося внутри шприца. Но вскоре инородный предмет был извлечен и кровь начала течь. — Попытка не пытка, — сказал сидящий старик. — Будем наблюдать, — ответил молодой врач. Кровотечение прикрыли тряпкой, пропитанной спиртом и начали ожидать результатов. Поначалу ничего не было, однако вскоре взгляд подопытного стал более мутным, а дыхание замедлилось. Однако такие условия вызвали реакцию наслаждения, что отразилось на его лице и увеличивающихся зрачках. Боль в его теле проходила, что вызывало тихое счастье. На пальцах рук появились мелкие судороги, однако мужчина уже не обращал на это внимание. Замедляющееся сердце дарило не боль, но уют. Он начал стремительно засыпать, но он почему-то был уверен, что ему приснится приятный сон. Стук в его груди прекратился и он погрузился в долгожданный вечный сон, забывая о своих невзгодах. Кровь продолжала течь из ран на теле, словно вентиль выкрутили на максимум, от чего лицо стало бледным — Доза оказалась неверной, — сказал старик, разочарованно смотря на бумаги. — Может быть, нужно было добавить больше жидкого опиума, нежели кокаина? Чтобы сердце не нагружать слишком сильно и сделать разум более податливым, — предположил младший — Было и так много опиума, отчего он даже ничего не почувствовал. Кокаина нужно больше, а опиума меньше. Так его разум станет энергичнее, — предположил старик, точно не зная сработает ли это. — Мне за Стражами идти, чтобы этого отнесли и притащили другого? — Можешь не торопиться, все равно у нас много времени, ресурсов и людей, — меланхолично ответил старик, не обращая внимания на умершего человека и уходящего коллегу.***
— Сегодня я говорю от имени Стражей Порядка. Мы будем жесткими и неумолимыми в нашей цели - защите нашего общества и будущего! Мы проникнем в самые глубины, будем следить, искать и исправлять каждого человека, твердой рукой направляя его до самого конца. Мы разоблачим заговорщиков и накажем тех, кто попытается нарушить нашу веру в Порядок и закон! Женщины, мужчины и дети на площади кричали от восторга. Их мольба была услышана, а значит и долгожданное спокойствие их ждет. Капитан же всё продолжал. — Сообщайте Стражам о всех правонарушениях, которые вы смогли обнаружить! Каждая деталь важна для нашего стабильного будущего! Если упустить хотя бы один момент или привычку, то весь Город может расплатиться за опрометчивость! Докладывайте Стражам об этом. Они доблестно защитят вас от невзгод своей силой и отвагой!***
Мортимер сидел на кухне своего дома. На столе лежали три пустые бутылки самогона и одна еще полная. Хозяин дома собирался приступить к последней бутылке, надеясь немного отдохнуть после напряженного дня. Он не пошел прислушаться к речи Капитана, объясняя это болями в руках и ногах от постоянных схваток. Капитан, в свою очередь, утомленно вздохнул и с "великодушием" позволил Мортимеру взять выходной до конца дня, упоминая все его заслуги. Последнее содержимое бутылки вливалось в Мортимера уже со времен эвакуации. Однако оно все еще могло затуманить его разум, предоставив хоть какое-то облегчение. Бесконечная беготня и погоня неизвестно за чем и за кем утомляли его все больше. Мортимер немного выпил из четвертой бутылки, когда на кухню вошла Эстер, ее лицо искажалось от негодования и даже злости. Его жена никогда не научилась сдерживать свой гнев, что его тогда молодого и привлекло. Ее необычная внешность, поведение и магия кухни заворожили его молодое сердце и заставили его жениться на ней. — Может хватит уже заливать в себя литры этой дури? На тебя не напасешься! — возмущалась Эстер, театрально разводя руками. Мортимер опустил голову еще ниже, не желая слушать новые упреки со стороны жены. — Не твоего ума дела. После всего я хочу отдохнуть, что я и делаю. Так что не мешай, у меня уже голова болит, — измученным и строгим голосом сказал Мортимер, на что женщина лишь больше возмутилась. — Ты совсем уже спил свои мозги на этой службе? Ходишь за этим Капитаном, ноги лижешь, а толку то? Он тебе как ничего и не отдал, так и ты ничего не делаешь! — все громче возмущалась Эстер, не замечая как ее муж начал злиться. — Я этот дом приказал построить для нас с тобой, похожий на тот, где мы жили. Я приказал Пропагандистам, чтобы в наш дом никто не селился, кроме нас. Я направил тебя на уважаемую и обеспеченную едой работу. И я ничего не делаю для нас? — с угрозой спросил Мортимер, тем самым призывая свою жену прекратить бессмысленный спор. Однако мисс Хэндел не стала слушать мужа. — Да это статистическая ошибка, а не твои заслуги! Бегаешь туда сюда, непонятно зачем, а в итоге даже домой не приходишь! Ночью вскакиваешь и бежишь за Капитаном как собачка. Ты ничего не сделал для нас, даже банально не способен поговорить со мной. “Служба есть служба, мне нужно идти…”, Я только это и слышу! — все продолжала и продолжала давить Эстер, от чего Мортимер хотел уже сорваться, но тоненькая нитка самообладания помогла ему сдержаться. — А кто достал нам белые билеты, а? Как мы смогли спастись без них и кто тебе их принес? Уйди отсюда и не мешай мне сегодня больше. Пошла вон отсюда! — накричал на Эстер Мортимер, но та лишь упрямо продолжала. — Эти билеты были от моей покойной сестры и ее мужа, дурень ты чертов! Они погибли в погромах и лишь благодаря этому мы и выжили! Ты ничего не сделал для нашего спасения, а лишь шлялся где ни попадя! — накричала Эстер, что стало последней каплей. С ревом как у дикого зверя, Мортимер резко встал изо стола и нанес удар по Эстер правой рукой, быстро сократив дистанцию между ними. Он вложил всю злость и разочарование в этот удар, озлобленный на нее из-за ее непонимания на какую жертву он идет. Эстер, не ожидавшая этого удара, упала на пол. Удар пришелся на ее туловище, и она почувствовала, словно ее сбил поезд. Она была застигнута врасплох, но у этого было только начало. Мортимер внезапно схватил ее за хрупкую шею и начал сжимать руки со всей силой. — НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЮ, ДА!? Я РАДИ ТЕБЯ СЛУЖУ ЭТОМУ СОЦИОПАТУ, ЧТОБЫ ТЫ ИМЕЛА ВСЕ ЧТО НУЖНО! Я РАДИ ТЕБЯ БЕГАЮ ПО ОДНОМУ ЕГО СЛОВУ, ЧТОБЫ ОН НИ ТЕБЯ, НИ МЕНЯ НЕ НАТРАВИЛ ОСТАЛЬНЫХ ТВАРЕЙ ЭТОГО ПРОКЛЯТОГО ГОРОДА! Удушение внезапно прекратилось и сменилось двумя ударами в голову. Сила ударов не ослабла, и Мортимер сломал ей нос, откуда потекла кровь. Эстер попыталась откашляться и убежать, но он снова схватил ее за шею, но ее шею вновь захватили в стальном захвате. — СУКА ТЫ ПРОКЛЯТАЯ! Я ДАЖЕ БЛЯТЬ УБИЛ ИХ, ЧТОБЫ ЗАПОЛУЧИТЬ ШАНС НА СПАСЕНИЯ РАДИ ТЕБЯ! ВСЁ РАДИ ТЕБЯ Я ДЕЛАЮ, А ТЕБЕ ВСЕ МАЛО!? КРОВЬ ТЫ ИЗ МЕНЯ ПЬЕШЬ И ДАЖЕ НЕ УТЕШИШЬ МЕНЯ В ТРУДНУЮ МИНУТУ! Мортимер продолжал кричать на нее, не обращая внимания на синеющую голову Эстер и на ее отчаянные попытки спасти себе жизнь. Его руки продолжали давить на ее шею, но произошло то, чего Мортимер не ожидал из-за своих не поддерживаемых эмоций. Глаза Эстер стеклились и стали пустыми, что ужаснуло Мортимера, и он судорожно убрал свои руки. Он отошел, отходя в сторону, смотря то на Эстер, то на свои руки с ужасом. Его весь мир дрожал, он боялся потерять еще одного близкого человека. И все же он делал все это ради Эстер, все его действия были на благо ее. Они постоянно ссорились из-за каждой мелочи, поэтому он не хотел разделить с ней кровать по прибытии на Город, но он ведь любит ее. Она не могла уйти от него из-за его... Вспышки... Это не должно быть так? Эстер начала покашливать спустя несколько секунд после того, как ее освободили, пытаясь набраться воздуха. Мортимер попытался подойти к ней, чтобы помочь исправить свою ошибку. Однако она, заметив его шаги в свою сторону, уползла, смотря на него с ужасом. Она не ожидала оказаться так близко к смерти всего лишь минуту назад. Мортимер остановился и испытал гнев без четкой причины, то на себя, то на нее. Он схватил полную бутылку самогона со стола и направился к двери. — Я в Паб до ночи. Не жди меня сегодня и ложись спать. Потом поговорим, — устало, злобно и виновато сказал Мортимер, боясь посмотреть на свою жену и тем более на ее лицо. С него было достаточно на сегодня ошибок. Дверь захлопнулась, пока Эстер продолжала смотреть на выход со страхом. Она никогда не чувствовала себя так небезопасно рядом с ним.***
— Также мне стоит вновь подчеркнуть, что именно благодаря Стражам каждый из вас может спать спокойно. Ни один враг не смог нарушить ряды закона. Стражи были выбраны из самых лучших и самых выносливых людей Города, прошедших трудные испытания и вышедших оттуда с еще большей сталью в наших сердцах. Ни лживыми обещаниями, ни угрозами, ни сопротивлением инакомыслящие не смогли пробить брешь истинности Порядка на земле!***
Подзорная труба была направлена на площадь первого жилого района. Лишь благодаря небольшой щели между домами удалось увидеть выступление Капитана, а с помощью агитатора около трупной ямы и услышать его голос. Было крайне неприятно и даже нелепо слушать его речь, учитывая то, что ситуация с восстанием решилась лишь недавно. Нужно было ожидать попытку его убийства, учитывая посланное сюрпризом сообщение о заговоре менее 12 часов назад. Но нет смысла обвинять прячущегося юношу в беспечности победителя конфликта, так как сам он оказался за бортом. Люди, которые только что были готовы на все ради счастья своих близких, были пойманы, а затем заперты. Трудно было даже предположить, что с ними могло произойти, так как слухи остались последним источником информации, которые могут до нас дойти лишь спустя время. Юноша перестал смотреть в подзорную трубу, спасенную из умирающего Лондона. Сегодня должен был быть другой день, более радостный и обнадеживающий, однако получился совсем наоборот. Он не знал, чего ему не хватило. Решимости окропить чужие руки кровью, людей, манипуляций... Или, может быть, он должен был опуститься до угроз и шантажей, чтобы Капитан был свергнут и люди могли вздохнуть со спокойствием? Юноша вновь проверил площадь. Он заметил, что большинство людей радовались окончанию затянувшегося конфликта. Однако это не должно было стать комедией или счастливым концом. Для наблюдающего это была драма. Люди были обмануты с самого начала, но благодаря хитрости и изворотливости Капитана он смог избежать народного гнева. Он заменил всех дружинников на своих верных слуг, готовых выполнить любую работу за лучшие условия. Теплое жилье, первыми получать еду, жить в более отапливаемом районе, пока остальные живут дальше от Генератора и зависят не от него, а от паровых центров. Капитан показал, что если что-то пойдет не так, то люди умрут от холода, не имея доступа к живительному теплу. Снег сразу заблокировал дороги, а жители винили восставших в своих бедах, и лишь благодаря силе оружия их смогли заставить принести всю дрова для обогрева большого количества людей. Юноша хоть и винил себя за отказ от изначальных принципов, но в душе понимал, что иначе было невозможно. Однако Стражи снова разрушили надежду на отказ от тирании, уничтожив оплот революционеров. Теперь незащищенные слои Города будут подвержены голоду, осуждению и, возможно, заключению. Юноша не мог знать до чего может дойти больная фантазия Градоначальника. Внезапно дверь на первом этаже открылась. Послышались тяжелые шаги вошедших. Юноша предполагал, что их было около четырех или пяти. Незваные гости продолжали движение в сторону лестницы, что не могло не беспокоить наблюдателя. Это не могли быть жители этого дома, ведь все они были на площади, и оставалось только одно предположение – это Стражи. Юноша задавался вопросом, как они его обнаружили, ведь это было слишком поздно после последней битвы. Они могли схватить его перед встречей с Капитаном, чтобы немедленно казнить его в качестве предупреждения для остальных. Кто бы что ни говорил, страх – это сильнейшее чувство. Однако шаги продолжали приближаться, но теперь они были на втором этаже и направлялись к наблюдателю. Сейчас было слышно только движение двоих, остальные остались внизу. Их движения в его комнату были слишком целенаправленными, без осмотра комнаты или проверки других помещений. Юноша начал задаваться вопросом: был ли он обнаружен, когда подошел к окну? — Я вхожу, Генри, — произнес один из людей за дверью. Его голос был юноше знаком с самого первого дня работ около Генератора. Вместо того, чтобы звучать надменно, в голосе был элемент благочестия. В комнату вошел Страж и тихо закрыл дверь. Второй человек остался ждать за дверью. Костюм вошедшего как служителя Порядка был своеобразен и даже странен. Кожаная броня вместе с красным флагом Порядка сочетались с фиолетовыми рукавами, вызывая диссонанс. Походка была напыщенной и надменной, когда туловище шло вперед головы. Казалось, неофициальный священник, недавно посаженный в тюрьму, был освобожден. — Что меня выдало, Эдвард? — не поворачиваясь к нему лицом, спросил Генри. Страж добродушно посмеялся, словно никакой святой, но как хищник. — Не будем об этом, мой старый друг. Я же пришел к тебе с благими намерениями, а не подать тебя Капитану на блюдечке… — вальяжно сказал Эдвард, намеренно указывая, что он не пришел арестовывать заговорщика. Однако Генри это проигнорировал. — С благими намерениями? Ты привел с собой группу людей и говоришь об этом? Отвечай, что тебе нужно. Эдвард тихо цыкнул, поглядывая на дверь в поисках возможного нежелательного слушателя. Не обнаружив его, он вновь повернулся к Генри. — Мы через многое прошли, пусть и находясь по разные стороны. Мы едины на пути искупления перед Богом, но также и разъединены. А это не любовь к ближнему своему, а… — не успел договорить Страж, как его перебили. — Хватит этой религиозной чуши, Эдвард. Я знаю, что тебя Капитан посадил в тюрьму. Он сомневается в тебе, вот ты и пришел ко мне, чтобы вылить на меня свое разочарование и затем принести мою голову как показатель своего успеха и вновь обрести место у Генератора, да? — спросил Генри, смотря на недоумевающее лицо собеседника. Спустя несколько секунд неловкого ожидания, вошедший рассмеялся. Теперь уже Генри не понимал, что происходит. — Почему ты смеешься? — спросил Генри, уже повернувшись к своему собеседнику, который лишь широко улыбался. Смех только усилился. — Ты серьезно думаешь, что ради этого я пришел к тебе? Ты высокого о себе мнения, Генри. Ты потерял свое влияние на людей, так и не поняв их истинных желаний. В отличие от тебя потерявшего, я владею в это Великое время Божьими рабами, — смеясь, ответил Эдвард. — …Тогда зачем? — нетерпеливо спросил юноша. Эдвард, немного игнорируя вопрос своего собеседника, грациозно обошел небольшую комнату, что заняло у него пару секунд. Было видно, что он наслаждался ситуацией. — Все на самом деле просто. Мне нужно, чтобы ты вновь поднял свою попытку восстания против действующего распорядка сил, — сказал Страж, поглядывая на изумленного Генри. — … Что? Погоди, то есть ты… — начал говорить юноша, не веря своему умозаключению. — Да, все верно, приятель, — загадочно улыбнулся Эдвард. — Ты все-таки веришь, что мораль и этику, утраченную из-за Капитана, можно восстановить после его свержения? — спросил Генри, на что Страж лишь разочарованно вздохнул. Правой рукой Эдвард закрыл себе глаза и, сморщив лицо, наклонил вниз голову. Он вдохнул чуть больше воздуха. — Генри, мне это нахер не нужно. Так же как и тебе по сути, так что хватит играть тут благородного. Ублюдок другого ублюдка всегда увидит издалека, — с легким разочарованием в голосе ответил Страж. Неудавшийся революционер нахмурился. — Тогда в чем здесь твоя выгода? — задал Генри правильный по мнению Эдварда вопрос. — А тебя это должно хоть сколечки волновать? — спросил Страж, намеренно не отвечая на вопрос. Генри задумался на мгновение. — Ради своего эго? Ради того, чтобы видеть, как люди благодарят тебя за помощь, пока ты отбираешь их еду, — уверенно ответил революционер. Эдвард усмехнулся. — Под дождем испытаний и скорби рождается воля к преображению, давая надежду душам через боль и лишения, — загадочно ответил Страж. В комнате наступило молчание. Атмосфера резко стала напряженной из-за сурового и одновременно отрешенного взгляда проповедника. — В любом случае, чем больше ты остаешься на одном месте, тем больше вероятность твоей поимки. За небольшую плату я готов помочь тебе с небольшим подарком в качестве начала наших близких отношений, — лукаво предложил Эдвард, смотря на юношу с ожиданием согласия. Отрицательный ответ не предполагался. Генри нахмурился и недоверчиво посмотрел на собеседника. Он понимал, что доверять ему в таком случае слишком рискованно, но других вариантов не было. Сбежать не получится, как и отбиться. — У меня ничего нет. Я могу дать тебе лишь что-то позже, — предложил Генри, на что Эдвард лишь рассмеялся. — А те специальные клады еды и ресурсов, которые вы спрятали до погромов в производственных районах? Это, конечно, было печально для вас, что вы не смогли ими воспользоваться, но они мне все еще могут быть полезны. Так что выложи мне, где находится тайник с едой в качестве оплаты, и мы сочтемся, — насмешливо и в то же время угрожающе приказал Страж, не оставляя возможности для маневра. Заговорщик на секунду выглядел удивленным, не понимая, откуда он мог узнать об этом. Те запасы действительно должны были быть использованы для производственных районов, чтобы как можно быстрее лишить их власти Капитана без лишней крови. Однако основная часть Стражей была направлена именно туда, из-за чего никто не успел воспользоваться ими для успешной контратаки. Но вспомнив, кто перед ним стоит, Генри понял, что ему придется отдать часть запасов, чтобы получить небольшую помощь. — Я скажу тебе, где находится тайник, только после того, как ты отведешь меня в один из домов инженеров. — Хорошо, я выполню твою просьбу. — А что ты хотел дать как "небольшой подарочек"? — спросил настороженно заговорщик. Эдвард посмотрел на своего партнера с улыбкой и небольшим высокомерием, которым смотрят на маленьких детей, с желанием их обучить элементарным вещам. — В следующий раз, когда будешь выступать перед толпой, будь любезен говорить то, что они хотят услышать от тебя, а не то, что правильно. Святых не любят тогда, когда они живы. А труп тебе я полагаю не нужен. Так что будь послушным, кричи громко и с эмоциями, а не как наш знакомый догматик в тюрьме.***
— С каждым днем наш Город будет становиться все более безопасным. Мы укрепим нашу систему безопасности, создадим железные нити контроля, чтобы предотвратить преступность и сохранить мир в наших границах. Никому не будет позволено сломить наш дух! Толпа восторженно гудела, выражая поддержку и эйфорию. Стражники начали медленно удаляться от теплого Генератора, чтобы избежать потенциальных столкновений. — Более того, чтобы противник не смог нарушить наше будущее, каждый ребенок будет иметь возможность получить качественное образование до достижения восемнадцати лет. Учебные занятия будут проходить с 6 утра до 8 утра и с 6 вечера до 8 вечера. Дети таким образом смогут сочетать учебу с трудом на благо нашей общины! — С этим завершается наше собрание. Будьте послушными и вы сможете предоставить своей семье обеспеченное будущее в пределах наших городских стен! — завершил свою речь Капитан, постепенно спускаясь и скрывая лицо под новым меховым плащом. Он наслаждался откликом толпы и громкими возгласами, окутывающими его. Незнакомое чувство охватывало его. Градоначальник не мог его классифицировать, но на тот момент он и не желал этого.