Покалеченная душа

      Краткая информация для тех, кто не читал и не смотрел Темные Начала: Деймон — человеческая душа за пределами тела в виде того или иного животного. «Деймоны существуют отдельно от людей в форме животных и представляют наиболее яркие черты характера своих носителей. У детей деймоны способны изменять форму, в то время как деймоны взрослых принимают конкретный образ.» «Деймоны могут разговаривать и выражать свои чувства, давать советы своим владельцам, а также разрешать возникшие проблемы с деймонами других людей; контакт между человеком и чужим деймоном является строжайшим запретом, однако сами деймоны могут прикасаться друг к другу.» (также, и убивать. Убив деймона, можно убить и человека) «Деймон и его человек должны оставаться на небольшом расстоянии друг от друга. Отдаляясь слишком далеко деймон и его человек испытывают боль. При внезапном удалении, оба могут умереть. Точное допустимое расстояние не указано. Известно, что 10 метров — это уже запредельное расстояние. Исключение составляют ведьмы, которые специально проходят обряд, после которого деймон становится способным улетать от своей ведьмы на большие расстояния (которые, тем не менее, также имеют предельные границы).» «Когда дети взрослеют (примерно в период полового созревания), их деймоны теряют способность трансформироваться и принимают форму, которая наиболее ярко отражает характер, ум, поведение человека.» «Точный возраст, когда деймон принимает постоянную форму, не определён. Влюблённые подростки, прикоснувшись к деймону возлюбленного, перестают быть невинными детьми, и их деймоны также теряют способность меняться.» (завуалированно: секс)

***

      Тяжело вздохнув, Гарри прикрыл дверь и привалился плечом к стене. Мышцы болели от долгой тяжелой работы, голова слегка кружилась от усталости, отчего перед глазами то и дело тревожно мельтешили черные пятна, но зато в его руках был пакетик с продуктами и лекарством, а значит силы потрачены далеко не зря. Еще несколько дней, и Поттер сможет купить зимние вещи — осенние холодные ветра уже продували старинный дом насквозь, как бы хорошо парень ни старался его залатать. Приближалась зима, кажется, более лютая, чем в прошлом году. — Мы должны пойти к Нагини, — мягко прошептала Хедвига, принявшая облик обезьянки — самый удобный из-за возможности брать что-то в руки и вести себя наподобие человеческим существам. Гарри устало и обреченно кивнул, неспособный из-за изнеможения даже говорить, складывая пакет в уголке (позже разберет) и бредя вглубь дома, в самую маленькую из комнат, более теплую из всех, где Поттер проводил большую часть времени и отдыхал, грелся. Там стояла старенькая печка и сносная кровать, что парень починил собственными силами. Деймон шла рядом, держась длинной лапкой за штанину своего человека, а когда они зашли в искомую комнату, сразу же направилась к постели, перебираясь на нее и раздвигая многочисленные тряпки и покрывала, чтобы обнажить огромную белоснежную змею.       Гарри замер на пороге, первые несколько секунд решаясь подойти ближе к покалеченному чужому деймону, испытывая инстинктивные страх, отвращение и неприязнь к жуткой аномалии. Однако, подавив отрицательные эмоции, Поттер тоже подошел к кровати и опустился возле нее на корточки, ласково поприветствовав змею: — Здравствуй, красавица. Как ты себя чувствуешь? Моя умница. Красавица-Нагини, — Гарри смотрел, как под воздействием добрых слов и осторожных поглаживаний Хэдвиги постепенно затягиваются и исцеляются страшные гнойные раны с тела чужого деймона. Они появлялись каждый день. И каждый день Гарри повторял своеобразный ритуал «лечения», не в силах оставить больную душу страдать в одиночестве. — Сегодня я расскажу тебе несколько историй, девочка. Нагини медленно повернула в сторону Поттера большую треугольную голову, глядя на чужого человека, не мигая, красными жуткими глазами. Хэдвига превратилась в полярную сову и нежно почесала клювом блестящую гладкую шкуру рептилии, выражая поддержку и ласковое внимание. Фиолетовый язык Нагини ударил по воздуху, и деймон низко зашипела: — Я хочу про море. — Хорошо, — тепло и уютно улыбнулся Гарри, устраиваясь удобнее и стягивая с кровати один плед, чтобы укутаться в него — парень уже не чувствовал пальцев ног и рук от холода. — За тысячи километров отсюда, за тысячью гор и тысячью дорог есть бескрайнее темно-синее море, такое огромное, что будь у меня тысяча жизней — и я не пересек бы его, такое глубокое, что задержи я дыхание даже на тысячу лет, не достиг бы дна. Каждую ночь наша звезда ложится спать в море, там где смеются русалки и умирают драконы, а встает оно… Нагини была деймоном пятнадцатилетнего мальчика. Он предал ее, совершив нечто такое, что почти убило, истерзало Нагини, обидело, и деймон сбежала от своего человека. Другие деймоны ненавидели ее, когда встречали, за ее отвратительное существование и омерзительность, неправильность, и всегда нападали, стараясь прогнать монстра-калеку от нормальных людей подальше. Они всегда шарахались в сторону, едва замечали ее, тыкали пальцами и кричали, иногда убегали. Нагини появилась в этом доме, чтобы спрятаться, и она не хочет искать своего человека обратно. Это практически все, что знал о ней Гарри. Позже выяснил, что она больше не меняется, что ее человек был кем-то невероятным, учитывая размеры змеи, что деймону требуется каждодневное «лечение» — чужая душа покрывалась жуткими ранами, и проходили они с появлением заботы и прикосновений.       Гарри появился в этом доме четыре месяца назад, когда во время Великой Всегородней Ярмарки, работая грузчиком одного из продавцов пряностей, искал место, где мог бы остановиться. Дешевую квартирку или даже барак, а может, нанялся бы юнгой на паровой торговый корабль. Или речной, в худшем случае. Он путешествовал время от времени, если удачно подворачивалась работа, никогда не имея постоянного места жительства. Чаще всего с цыганами, реже — с торговыми караванами, потому что для грузчика имел слишком хрупкое и худощавое телосложение. У Гарри был диплом по окончанию школы, однако… Это совсем не то, что хотел романтичный подросток. И совсем не то, что могло позволить его положение. Совершеннолетие наступит следующим летом, и Поттер мечтал провести жизнь в приключениях и путешествиях, мечтал, наконец, получить доступ к деньгам родителей и купить собственное небольшое паровое суденышко, даже лодка бы сгодилась. А дальше — лететь к небу, рассекая облака. Сейчас же осталось пережить осень, зиму и весну.       Гарри расторгнул контракт с нанимателем, когда Великая Всегородняя Ярмарка остановилась на пару дней в Литтл Хэнглтоне, потому что далее караван двигался в сторону больших городов, куда путь Поттеру был заказан по определенным причинам. Но более того: по слухам и шепоткам местных жителей, подросток обнаружил старинный заброшенный особняк в стороне от городка, куда опасались заходить люди, обсуждая неведомое омерзительное зло, призрака, поселившегося там. Гарри никогда не верил в призраков и мало чего боялся, и в тот же день он наведался в пустующий дом, действительно мрачный, зловещий и ужасно заброшенный — прохудившаяся крыша, разбитые стекла, полуразрушенные стены, заросший сад. Поттер в тот раз замер на пороге, задумавшись, а нужен ли ему такой дом. Вряд ли в нем на самом деле возможно пережить зиму без тщательного ремонта. Но, поддавшись уговорам Хэдвиги, все-таки решился осмотреть поместье.       Они наткнулись на Нагини в самом сердце полуразвалившегося поместья. Изувеченный деймон лежал без сознания в груде тряпок, истекая кровью, весь покрытый рваными ранами от зубов и когтей. Гарри тогда перепугался так, что едва не поседел: он и предположить не мог, что в доме кто-то был! Однако комната оказалась абсолютно пустой. Хэдвига осмотрела все соседние, облазили этаж ниже и выше, и никого. Поттер прижимал ладонь ко рту, испытывая тошноту и омерзение, дикий страх от понимания, глядя на недвижную змею без человека. Отдельно. Раздельно. Далеко. Невозможно, неестественно, противно, ужасно, неправильно. Гарри боялся подойти ближе, даже когда сквозь эти эмоции отвращения и страха пробилась искренняя жалость. Судя по всему, покинутый деймон ощущал сильную боль и одиночество. — Что же Нам делать?.. — прошептал Поттер в мрачной тишине заброшенного дома. — Мы не можем просто уйти. — Она ранена, — заметила Хэдвига очевидную вещь, тоже напуганная и потрясенная, разделяющая эмоции своего человека. — Я подойду ближе. Деймон Гарри обернулась большой черной пантерой для храбрости и мягко ступила ближе к змее, тихо заурчав и ткнувшись носом в место, где не было ран. Брошенный деймон слегка пошевелился и с огромным трудом поднял голову, уставившись на непрошенных гостей ненормальными красными глазами.       Разумеется, Нагини на них накинулась, и в будущем Гарри уже не мог винить ее в этом — несчастная душа чувствовала себя в ловушке, испытывала страх и ненависть, жгучую обиду, ожидая издевок, нападения и гнева в свою сторону. Хэдвиге пришлось драться, пока ей не удалось прижать измученного деймона к полу, шепча извинения, утешения и заверения, что Они — Хэдвига и Гарри — хотят помочь. Удивительно, но на этих словах одна из ран возле треугольной головы змеи моментально затянулась, словно ее и не было. А к вечеру Поттер и его деймон залечили каждую рану на теле новой знакомой, просто с ней поговорив. — Я никогда к нему не вернусь, — горько шептала Нагини, когда Гарри мягко пытался расспросить о том, как же такое получилось, что деймон и человек были так далеко друг от друга. Было видно, что брошенный деймон неистово скучала по нему, глядя на Гарри и Хэдвигу с тоской, завистью и нежностью, иногда делилась скупыми подробностями о мальчике «Томе», но всегда — хорошими, положительными, и Поттер все никак не мог понять, как же загадочный «Том» посмел причинить такую обиду своей душе, что та ушла прочь, сбежала, как такое даже в теории было возможно? «Том» — явно парень, он не мог быть ведьмой, чьи деймоны безболезненно и безопасно улетали от своих людей на огромные расстояния. Гарри не знал, как помочь новой подруге.       Иногда он думал о странном пятнадцатилетнем «Томе», мечтая увидеть его, понять, подружиться. Кажется, они были очень похожи: оба сироты, оба одиноки, оба мечтали повидать мир. Оба учились в Хогвартсе — элитной школе наук. Но если Гарри ушел после сдачи «СОВ», загадочный «Том» имеет полное образование и самые высшие баллы. Получается, вероятнее всего, они могли даже встречаться в школе, Поттер мог проходить мимо него каждое утро, может, даже перекидывался приветствиями. Гарри был замкнутым подростком, и друзей в Хогвартсе не имел — учились там только дети богатых родителей, а он, прикормыш одного из профессоров, получал от них лишь насмешки и жалость, поэтому старался уделять все внимание книгам. Поттер не помнил никого похожего на него. Не знал, что некто переживал ту же судьбу. Правда, в итоге Нагини призналась, что «Том» стал знаменит на последних годах обучения, и все встало на свои места. — Гарри, — как-то раз сказала Хэдвига, когда ее человек вновь размечтался о загадочном мальчике «Томе» и их возможной дружбе. — Получается, твой Том вовсе не мальчик. Ему должно быть больше двадцати лет. Ему не может быть пятнадцать. — Но Нагини пятнадцать, — возразил Гарри, оборачиваясь в сторону наблюдавшей за ними змеи, и та молча кивнула. — Мой дорогой и глупый человек, — деймон ущипнула парня за ухо своим совиным клювом, и Нагини завистливо зашипела. Хэдвига не стала спорить с Поттером, разрешая тому помечтать о друге. — Приближаются холода. Нам следует заняться утеплением нужных комнат. Перенести дрова в сухое место. Они честно пытались найти хоть какие-то зацепки о человеке Нагини, скупили всевозможные газеты, ведь «Том» мог дать объявление о пропаже, спрашивали людей, получая только недоумение — Гарри не мог выдать местонахождение Нагини, опасаясь, что встревоженные, напуганные и разгневанные люди захотят устранить противоестественную мерзость, прогнать, опять причинить боль. Пусто.       Теперь Поттер работал вдвое усерднее: где рыбу загружал и разгружал, где занимался несложной починкой и чисткой паровых и речных судов, где таскал тяжести, а где и другими мелочами занимался, оберегая каждую заработанную копейку, чтобы подготовить дом к будущим морозам — требовались инструменты, утеплители, одежда, лекарство и топливо. К концу дня страшно болели руки и ноги, почти не соображала голова, а вечный голод крутил внутренние органы. Иногда Гарри уставал от такой жизни настолько, что опускались руки. Хотелось наплевать на предостережения дедушки Альбуса и использовать школьный диплом, чтобы получать нормальный заработок в теплом помещении большого города, достать из запертой шкатулки документы и найти официальную работу, где не придется таскать тяжести, застужать шею и получать травмы, имея лишь пару копеек за весь труд. Но тогда Хэдвига заботливо напоминала об их общей цели и скором совершеннолетии, до которого они обязательно доживут, если еще чуть-чуть постараются, еще немного перетерпят, самую малость прикусят губу. А еще у них была Нагини, которая поддерживала их, как могла, благодарная за внимание, лечение и заботу.       Однотонная, тяжелая и серая жизнь продолжалась ровно до начала зимы, когда Гарри обнаружил, как за окном, совсем неподалеку от дома, испуская густые клубы пара пришвартовывается гигантская паровая лодка, обитая золотом и черным шелком. Из нее выходит высокий человек в черном пальто, уверенно и непоколебимо шагая к заброшенному дому.       Побледнев, Поттер заметался по кухне, вторя панике Хедвиги и встревоженному шипению Нагини, что моментально уползла за диван, прячась от входной двери. — Кто он? Почему идет сюда? Он знает, что мы здесь? Это из Аврората? — судорожно перечислял Гарри, решив встретить гостя лицом к лицу, как мужчина, даже если являлся предполагаемым преступником, захватившим не принадлежащий ему дом. — Готовься убегать или обороняться. — Конечно, любовь моя, — курлыкнула полярная сова, моментально перекидываясь в ловкую и юркую куницу — деймона незнакомца не было видно, а значит, он мог быть насекомым или кем-то не менее маленьким, и Хэдвига опасалась ненароком убить в возможной драке, поэтому стала не большим, но маленьким и хищным зверьком. Незнакомец достаточно быстро очутился на перекошенном крыльце и без стука, по-хозяйски, распахнул дверь настежь, шагнув за порог. Гарри невольно приоткрыл рот от изумления — настолько нетипичный для этого обветшалого места был вид у мужчины: невероятный покрой длинного пальто, обитого черным богатым мехом, выглаженные узкие брюки, начищенные до блеска черные туфли, кожаные перчатки в тон пальто, шелковый шарф под подбородком. И не менее удивительная внешность: гладко зачесанные назад темные волосы с проседью, холодные надменные глаза, черные, как угли, бледная кожа с проступающими венками и морщинами. От мужчины исходил изумительный аромат дорогого парфюма и кожи. И этот человек был невероятно красив. Поттер зачарованно смотрел, и незнакомец смотрел в ответ, пока не подал голос, такой же холодный, как и его взгляд: — Я пришел забрать свою собственность, маленький грязный вор. Подросток осекся, отступая назад, не ожидая ни оскорбления, ни такой манеры общения. — Я ничего не крал, — растерянно ответил Поттер, ступив еще на шаг назад, тогда как Хэдвига, напротив, настороженно шагнула вперед, принюхиваясь к мужчине — что-то было не так. Тот мельком глянул на куницу, кривя уголок губ, и перевел взгляд обратно на Гарри. — Кто вы? Почему вы здесь? — Я не стану повторять дважды, мерзкая бродяжка, — голос мужчины был низким и суровым, приказывающим. — Я пришел вернуть свою собственность, которой ты имел наглость завладеть. Даю секунды, чтобы вернуть ее обратно. — Дорогой, — внезапно подала голос Хэдвига, и он был полон тревоги, страха, настороженности и странного понимания. — У него нет деймона! Я не чувствую присутствия деймона. Это он. Это твой «Том»! — «Твой… Том»? — медленно и опасно тихо повторил человек без деймона, полностью обратив внимание на куницу и неторопливо опускаясь перед ней на корточки. Гарри шокировано стоял, не смея даже пошевелиться. Что?.. Как?.. Этот человек не может быть его загадочным мальчиком «Томом»! Умным, мечтательным, так на него похожим! Он не мог говорить о Нагини, как о своей собственности, «Том» никогда бы не назвал Гарри, заботящемся о ней, грязным вором, это невозможно! Появилась иррациональная тошнота. Инстинкты сдавило ледяным пониманием: человек без деймона. Калека, монстр, больной. Омерзительный.       А затем произошло сразу три вещи.       Жуткий незнакомец схватил Хэдвигу обеими руками, с силой сдавливая в явном намерении убить, Гарри потрясенно закричал, ощущая болезненную хватку чужих жестоких ладоней на себе, перепуганный до отчаяния, нет-нет-нет, ТАК НЕЛЬЗЯ, нельзя трогать чужие души, табу, противоестественно, запрещено, НЕТ, а Нагини, сжавшись в тугую угрожающую пружину, одним точным движением набросилась на своего мужчину, безжалостно вонзая зубы в его шею. «Том» сдавленно вскрикнул, а Поттер упал на пол, провалившись в темноту, перед этим почувствовав, как с его тела пропадают омерзительные прикосновения посторонних рук.