Passion, love, stress

      — Что? Посылка? — Тома смотрел на почтальона с лёгким недоумением. Тот покивал головой и всучил коробку ему. На коробке имя производителя.        — «Мио? Я не заказывал ничего в этом месяце… и в прошлом… и позапрошлом», — подумал парень.        — Извините, наверное вы… — он поднял голову, чтобы встретиться глазами с незнакомцем, но никого перед собой не обнаружил, — исчез? — он испуганно замотал головой туда сюда, как увидел отдаляющуюся фигуру, стремительно бегущую подальше от комиссии, — ясно…       Решив спросить у господ, он пожал плечами и зашёл в дом. Брат с сестрой продолжали играть в сябу-сябу, пока Тома отлучился за почтой.       Обнаружил он их обоих свернувшимися под столом.        — Брат… что ты дал мне съесть… кхе! — спросила бледная девушка, еле двигая губами. Тома уверен, если бы она не была леди, она бы высунула язык, в попытках заставить себя не глотать то, что ещё осталось на языке. Аято лежал, с улыбкой рассматривая потолок. Было такое ощущение, что он на смертном одре.        — Тот же вопрос, сестра.       Тома посмотрел в котёл с продуктами. Как хорошо, что он ещё ничего не съел…        — Извините, что отвлекаю, но здесь какая-то странная посылка… опять… — ненароком сказал Тома, вспоминая первую злосчастную посылку. В глубине души он боялся, что история повторится. Как только он положил коробку на пол, брат с сестрой вскочили. Они недоуменно посмотрели на посылку, а затем на парня. На лицах обоих расцвела улыбка.       Аято подполз к коробке, в то время как Аяка грациозно встала и села на колени рядом с братом.        — Откроешь? — спросили они одновременно.        — Я? — спросил Тома, слегка удивившись. Что они на этот раз задумали? Раз уж это отправила Аои, то точно что-то из одежды… но зачем? Госпожа с Господином всё равно носят одно и то же, зачем им что-то ещё?       Открыв коробку, Тома обнаружил записку от дизайнера с рекомендациями к стирке и ещё всякими формальностями. Под запиской были красные одежды. Нахмурив брови, он достал их рассматривая.        — «Кимоно? , — Тома слегка пощупал тонкую ткань, боясь испортить. Он всячески избегал золотых вышивок, узоров, опасаясь того, что они отпадут или разойдутся, — какая же ткань приятная».        — Нравится? — прикрывая улыбку веером спросила Аяка, пока Аято любовался недоумением Томы, которое отобразилось на его лице после вопроса Госпожи.        — Ам… да, красиво, конечно… но кому это? — Тома опустил ткань, чтобы посмотреть на своих господ. Те переглянулись и, подумав немного, усмехнулись друг другу и с ещё большей улыбкой посмотрели на друга.       Парень вздрогнул и обернулся, как будто ожидая увидеть за спиной кого-то ещё кроме пустоты. Повернувшись снова Тома показал на себя пальцем. На его немой вопрос оба покивали головой.        — Мне… правда?        — Конечно! Мы так давно тебе ничего не дарили! А у тебя не было даже одежды, чтобы отправиться на фестиваль, — ответила Аяка, помогая Томе встать. Держа Госпожу за руку, он всё ещё смотрел на одежку, оставшуюся в коробке.        — Оно… наверное, дорогое? Вам не стоило…        — Это не твои заботы, Тома, — перебил его Аято, поднимая посылку с пола. Он взял его за руку, затаскивая в другую комнату, — пошли, примеришь. Вдруг не подойдет.        — А? К-конечно… ***       Тома стоял перед зеркалом. Он не из тех, кто часто смотрит на себя. Не то чтобы парень считал себя некрасивым, просто не видел в этом необходимости. Например, Аяка, как только видит зеркало, должна подойти к нему и со всех сторон рассмотреть своё лицо. Также он заметил такую тенденцию у Аято. Только делал он это точно более скрытно. Обычно рассматривал себя в лезвии меча, а когда они начали принимать время вместе в купальне, Тома также обнаружил, что Господин любит смотреть на своё отражение в воде… а после душа не выйдет из купальни, пока не рассмотрит себя в зеркале как можно лучше. Хотя сам Аято отрицает этот факт.       Возможно, брат с сестрой привыкли к тому, что нужно хорошо выглядеть в глазах окружающих, поэтому неосознанно стараются устранить любые недостатки.       Но Томе неловко на себя смотреть.       Кимоно действительно было красивым. Красный подол доставал до середины колена, а не до пола, как обычно. Чёрные, слегка мешковатые брюки с резинкой чуть выше щиколоток были удобнее всей домашней одежды, которая у него есть. Эти белые ботинки, которые тоже были в коробке смотрелись… мило? Тома слегка покраснел, когда подумал об этом.        — «Тома… да какой из тебя милашка… — он неловко посмотрел на себя. Господин отобрал у него повязку и резинку для волос, поэтому чёлка лезла ему на глаза, — не красавец, но сойдёт, верно?» — улыбнулся сам себе парень, поднимая чёлку руками.       Под кимоно также была белая рубашка, лёгкая, приятная на ощупь, с интересно сшитым воротником. Всё было таким красивым… его смущали лишь рукава… Они были практически такими же длинными, как и у Господина. Нет, дело не в удобстве или красоте… дело в его социальном положении. Всем известно, что рукава — признак власти, а если его, простого слугу, увидят в том, что обычно надевают важные личности, что люди подумают?       Послышался стук в дверь.        — Тома, можно? — голос Аято.        — А, да. Заходите.        — Я принёс пару украшений к кимоно, давай примерим, если хоче… шь, — Тома обернулся, как только Господин заговорил. Аято застыл, так и не отварив дверь полностью. Так он и застыл, держа в руках тяжёлую коробку. Губы сжались только чтобы сделать глоток.       Глаза завороженно смотрели на Тому, неловко улыбнувшемуся Господину, который слишком сильно затянул паузу. Аято быстро помотал головой, хлопая глазами. Если бы его руки не были заняты, он бы точно начал бить себя по щекам.        — Ам… Знаешь… Давай вместе с Аякой выберем украшения, — он небрежно поставил коробку на рядом стоящий комод и подошёл к Томе медленным шагом.       Тома вопросительно посмотрел на него, когда Аято убрал волосы с его лица, поглаживая щёки большим пальцем. Глаза цвета лаванды с любованием рассматривали парня. Признаться честно, он еле сдерживал улыбку. Хотя нет, не сдерживал. Наверное, каждый мечтал о том, что он найдет того человека, который смотрел бы на него с такой же нежностью, как сейчас Аято смотрит на Тому.        — Можно тебя поцеловать? — тихо спросил он, наклонившись к чужому лицу. Парень замер. Кимоно такой эффект создало? В нём что, феромоны или снова какая-то сумерская химия?       Тем не менее Тома хмыкнул и кивнул, сразу после чего Аято, подарив ему мягкую улыбку, коснулся губами его губ. Кажется, он даже научился это делать более профессионально. Тома не смог сдержать стона от того жаркого чувства в груди, которое появилось как только Аято начал поцелуй. Господин притянул его к себе за торс, а подбородок парня обхватил пальцами, намекая на то, чтобы тот слегка раскрыл губы.       Оперевшись на комод позади себя, Тома обхватил чужую шею, постанывая. Сам Аято видимо сдерживался, но по его раскрасневшемуся лицу можно было много понять. У обоих на глазах выступили слёзы от недостатка воздуха, но, как не странно, никто не хотел отстраняться первым.       Однако Тома, который понял, что с каждой секундой они приближались к… наверное самой глупой и романтичной одновременно смерти, очнулся. Он похлопал Аято по плечу, заставляя его отстраниться.       Старший Камисато лишь спустя несколько секунд смог понять намёк и отпрянуть, тяжело дыша. На бледной коже слишком отчётливо был виден румянец и, соответственно, то чем он занимался… пробегал марафон, похоже.        — Т-тебе понравилось? — задыхаясь, с надеждой спросил он, придавливая Тому к комоду. Это так мило. Они как подростки, попробовавшие впервые что-то необычное.       Парень не знал, как ответить. Если бы он открыл рот сейчас, скорее всего бы ничего внятного не высказал. Однако, собравшись с духом, ответил:        — П… ах… — он сглотнул, краснея от собственного голоса, — хах… понравилось…       Аято довольно улыбнулся, выпрямляясь.        — А что… насчёт кимоно? Оно тебе нравится?       Тома помедлил. Он обернулся, чтобы ещё раз разглядеть себя в зеркале. Сейчас он выглядел слишком развратно из-за скатившейся с плеча ткани, красному лицу и приоткрытым губам.        — Я… я выгляжу так, как будто ровня вам, Господин, — грустно подумал Тома, но ему стало страшно, когда он посмотрел на лицо Аято в зеркале. Тот выглядел явно недовольным.       Парень обернулся, чтобы встретиться со строгим взглядом, которым Господин его одаривал очень редко.        — Тома, ты член нашей семьи. Считаешь иначе?        — Что вы… я… действительно уважаю то, как вы ко мне относитесь, но другие люди ведь не поймут…       Аято вопросительно посмотрел на него, а затем задумался. Как бы сильно он не любил Тому, ему нужно было признать, что для клана действительно важно мнение народа. Если они увидят Тому в одеянии, которое обычно носят не меньше, чем королевские особы, что они скажут?        — В таком случае… — Аято задумчиво посмотрел на Тому, которые уже готов был снять с себя всё это, — придётся сказать, что ты мой жених.        — …        — …        — …чт… что?        — Давай, раздевайся, пойдем в купальню. Аяка хочет нас позже накрасить, — бросил Аято, подходя к двери.        — М-Мой Господин! Так нельзя! Что люди подумают? — дверь захлопнулась, — Господин! ***       В последний раз он видел город таким красочным только в детстве. Конечно, возможно, что раньше всё казалось более ярким и волшебным, но сейчас Аято как будто снова погрузился в беззаботные времена, когда родители водили его с сестрой в город.       Везде развешены праздничные ленты всех цветов. Лавки украшены в индивидуальном стиле. Около книжных магазинчиков стояли вывески с надписями о самых популярных книгах и ценами. У прилавков с едой активно работали повара, которые готовили прямо на глазах публики. Выглядело это завораживающе.       Аято взял под руку Тому и ходил по городу, завороженно подмечая любую деталь. Также к ним прибыли торговцы из других регионов, что не могло не интересовать. К счастью, ему не нужно было со всеми ими знакомиться, в отличие от Аяки, которая первую половину дня должна была стоять у порта и ждать корабль с гостями. А сейчас она проверяет организацию всего праздника и, скорее всего, освободится только под вечер. Аято грустно оттого, что он не сможет провести много времени с сестрой… но с другой стороны он может провести весь день с Томой.       Они уже успели купить пару безделушек.        — Тебе что-нибудь понравилось уже? — с явным интересном спросил Аято, откусывая последний кусок сахарной ваты.        — Меня впечатлило представление Господина Альбедо из Мондштадта. Вы говорили, что он приезжал в прошлом году, верно?        — А, я понял о ком ты? Да, в прошлом году он приезжал в качестве художника, но я не знал о его познаниях в алхимии, — размышлял Аято, вспоминая с каким шоком наблюдал за тем, как Альбедо оживил рисунок на его глазах. Если он ещё сдерживался, то Тома стоял с раскрытым ртом ещё двадцать минут, — «это можно использовать… только как…»        — Оу, Господин, помните мы обсуждали повара из Ли Юэ? Эта её лавка с едой, — Тома остановил мужчину от дальнейших размышлений, кивая головой на красивую вывеску в стиле далёкого региона.        — Давно хотел что-нибудь попробовать из Ли Юэ, — Аято подошёл к красочному меню, пытаясь его прочесть, пока парень встал позади него.        — «Кабан со сладким яблочным соусом»… «Суп с крио слаймом»… «суп с пиро слаймом»… «с гидро слаймом»… почему мне кажется, что это жестокое обращение с монстрами…        — Нравится что-нибудь? — спросил Тома, тоже не особо восхищенный меню. Он бы лучше съел вывеску.        — Я бы попробовал всё… миндальный тофу, может?       Аято почувствовал, как его кто-то тянет за кимоно.       Оба посмотрели вниз. Какой-то плюшевый медведь пялился на Камисато, тыкая в последние пункты меню. Тома был в ужасе. Лицо его побледнело, а брови смешно устремились вверх. Он взял Господина за плечи, затаскивая его себе за спину, как будто защищая от этой ожившей плюшевой игрушки, пока Аято с любопытством смотрел на неё, сузив губы в трубочку и расширив глаза.        — Не бойтесь, Господа. Это Гоба Он не опасен, — джентельмены посмотрели на владелицу лавочки, откуда доносился приятный… и не очень приятный запах. Большие янтарные глаза смотрели на них с некой игривостью, а улыбка светилась на аккуратном лице.       Аято улыбнулся девушке в ответ, поворачиваясь всем корпусом, пока Тома подозрительно смотрел на это нечто, тыкающее в пункт «Жареная лапша с рыбой».        — Прошу прощения, — сказал Аято, прикрыв веером лицо. Он редко его использовал, но как посчитала Аяка, он подходил его наряду и макияжу в целом. И Тома не мог поспорить, — нас удивил ваш друг… а вы…?        — Сян Лин! Приятно познакомиться! — девушка протянула ладонь для рукопожатия, которую Аято с радостью принял, — чего желаете? — девушка помотала головой из стороны в сторону, как будто ища свидетелей. Синие волосы смешно подпрыгивали от движений. Затем она приблизилась к уху мужчины, чтобы что-то прошептать, — сегодня блюда со слаймами по скидке.        — Ам… Они популярны? — спросил Тома, когда медвежонок прыгнул на стойку около девушки. Сян Лин с Гобой посмотрели друг на друга, а затем повернулись к посетителям, качая головой, — ясно… у вас, похоже, проблемы с продвижением.        — А что вы советовали, Господин? — наклонился Аято к существу, которое от неожиданности подпрыгнуло и тут же ринулось на кухню. Сян Лин же продолжала разговаривать с Томой, обсуждая бизнес.        — Со мной приехали мои друзья из Ли Юэ. Двое из них выступают вечером с музыкальным выступлением, — продолжала девушка. Гоба достал вареную лапшу и почти сырую рыбу и аккуратно положил на тарелку. Аято захлопал в ладоши. Его больше восхищало не блюдо, а медведь, которого он хотел бы купить. Гоба сделал жест «Подожди немного» и… Из его пасти зажглось сильное пламя длинной, наверное, сантиметров пятьдесят, не меньше. У Камисато загорелись глаза от этого зрелища.        — Какой же вы потрясающий, Гоба!       Тома с Сян Лин лишь посмеялись и продолжили, пока те двое общаются.        — Также одна из моих подруг взяла с собой своего коллегу по работе… стража его посадила в тюрьму, а она пытается его высвободить вместе с путешественником и…       Аято отвлёкся от разговора с Гобой о необходимости демократии и посмотрел на девушку.        — Путешественник в Инадзуме? — спросил Тома, на что та кивнула.        — Да, он приехал на нашем же корабле с ещё парой человек из Мондштадта. Вы знакомы с ним? А, ну, и Паймон, конечно же, тоже с ним.        — На самом деле, мы хотели с ним увидеться, — улыбнулся Аято. Он поклонился Гобе и Сян Лин и положил на стойку мешочек моры, — спасибо за лапшу. Будьте уверены, о её замечательном вкусе узнает вся Инадзума, — девушка шокировано посмотрела на количество монет, а затем на уходящих джентельменов. — Может сюда переехать, а? Гоба?

***

       — Вы хотите помочь той девушке с бизнесом? — спросил Тома, когда они уже приближались к тюрьме. Она находилась недалеко от города, к счастью, однако на пути было много сувенирных лавок и лавок с причудливой едой, однако ни на одной Аято так и не остановился. Он продолжал разговаривать с Томой о том, как всё красиво, и о погоде, и о гостях, но игнорировал всё, что касается путешественника.        — «Наверное, слишком сосредоточен на встрече с ним», — подумал Тома и оказался прав.        — На самом деле, в первую очередь, увидеть путешественника, а во вторую… — когда они наконец поднялись по лестнице, заметили славную картину. Вернее для Аято славную, а вот для Томы скорее печальную.        — Я могу дать вам восьмидесяти процентную скидку в нашем бюро!        — О, Великий Сёгун, уберите её, прошу, — заныл один из стражников, за чью штанину хваталась дама с двумя хвостиками.       Хэйдзо с синяками под глазами стоял рядом с путешественником и смотрел на девушку, которая всё доставала из своей сумки все возможные буклеты и чеки дрожащими руками.       Аято с Томой подошли поближе к воротам, но только, чтобы их не заметили. Парень действительно хотел поздороваться с другом, но по немой просьбе Господина, он понял, что лучше остаться на месте. Он снова посмотрел на Аято, еле сдерживающего улыбку.        — «Когда он радуется несчастью других… он выглядит одновременно и мило, и жутко».        — Ты точно ничего не можешь сделать? — с надеждой спросил путешественник, смотря на, очевидно уставшего Хэйдзо. Тот пожал плечами.        — Чжун Ли не заплатил за блюдо. Его арестовали на сутки. Всё честно, — затем Хэйдзо посмотрел на девушку, — а ещё перед этим он отчитывал повара в грубой форме. Оскорбления тоже караются.        — Кхм… я уверена, что это была конструктивная критика, — хихикнула Ху Тао, вставая с земли. Стражники начали по-тихому удаляться, поближе к зданию.       Хэйдзо хмыкнул и достал один из свитков, которые были в его сумке.        — Здесь написано: «Господин Чжун Ли был арестован в 13:25 по заповеди 104 Инадзумы «О законе потребителя». Также, на него была получена жалоба за фразу «Могу ли я увидеть диплом об окончании образования шеф повара, поскольку у меня такое чувство, что этот суп приготовил не профессионал, а любитель». Господин *** написал на Господина Чжун Ли заявление…» и дальше тысяча статьей, по которым он обвиняется, — Хэйдзо свернул свиток и сложил руки на грудь, — здесь я бессилен.        — Может Куки попросить помочь? — почесала голову Паймон, смотря на то, как Ху Тао с каждой секундой становится всё бледнее и бледнее.        — Она уже здесь… чтобы освободить Итто, очевидно, — заверил Хэйдзо, видя то, как она разговаривала с Сарой.        — За что его посадили? - послышался приятный голос сзади.        — Ну, примерно по той же прич… а, Господин Камисато… — Хэйдзо обернулся на знакомый голос. Все присутствующие, включая и уставших солдат посмотрели на нового члена дискуссии.        — Аято! Тома! — радостно воскликнула Паймон, — вы тоже здесь. Аяка говорила нам, что вы будете вместе на фестивале, но что вы делаете здесь?        — «Никто из них не чувствует неловкости, — отметил Аято, смотря на путешественника и его компаньона. Он рассчитывал на то, что они будут стыдиться своего подарка, но, похоже, всё в порядке, — может, над нами кто-то подшутил?»        — Сян Лин из лавки с едой сказала, что ей обещали помочь с продвижением, но вместо этого её друзья, — Тома посмотрел на всхлипывающую на полу девушку с хвостиками, — пытаются высвободить преступника.        — Это… действительно случайно вышло, — вмешался путешественник, — Чжун Ли, наш друг, думал, что заплатил и попытался уйти… но…        — Он не успел даже объясниться, как его схватила стража! — завыла Ху Тао, - эх, а кто же будет делать за него всю работу в бюро… - «Так она из-за бизнеса нервичает…» - в унисон подумали Аято с Томой. Стыдно признать, но если бы кто-то из подчиненных семьи Камисато попал в подобную ситуацию, Аято бы убил этого человека… Хотя нет, что вы… смерть только после пыток… хах… да, это даже слишком милосердно.        — Да…       Аято поднял голову и вдруг ухмыльнулся, а на немой вопрос остальных «Чего ты лыбишься в такой тяжелой и травмирующей ситуации?» за него ответил Тома.        — Посмотрите назад.       Путешественник, Паймон, Хэйдзо и Ху Тао одновременно обернулись на отворяющиеся ворота тюрьмы.       Сначала вышла Куки, недовольно качающая головой как всегда, а за ней Итто, который, кажется впервые в жизни молчал больше пяти секунд. Глаза заинтересованно смотрели на собеседника рядом с ним, но только вот… кто это?       Как ни в чём не бывало шёл высокий мужчина, который, мотая рукой, что-то рассказывал, растягивая слова. С ним точно всё в порядке. Как будто он не вышел только что из тюрьмы, а проходился по летнему саду, высказывая сокамернику другу какие-то свои мысли.        — Ва-а-а-ау, и что, ты одолел этих моллюсков?! Да ты как самый настоящий Архонт! Послабее меня, конечно, но всё же, — это то, что услышали остальные, как только они подошли. Путешественник с Паймон стояли с каменным лицом, не понимая, как реагировать на то, что Итто буквально раскрыл секрет Чжун Ли… и даже этого не понял. Иногда они думали, что этот Òни скрытый гений, но быстро отгоняли эти мысли прочь, как только следили за его поведением более внимательно.       А вот Чжун Ли как раз-таки понял, с кем он разговаривает. Многие бы сказали, что «с большим ребенком», но тот скорее воспринимал нового знакомого как ещё одного любознательного человека, которому нравится слушать истории стариков.        — Да… не самый лучший опыт… к сожалению, после этого казуса я не могу вдоволь насладиться морепродуктами.        — Чжун Ли! — вскочила Ху Тао, подбегая к подчиненному. Её глаза, кажется, снова наполнились жизнью, — как тебя освободили? Я целый час пыталась это сделать.        — Ох, — кажется, Господин Чжун впервые очнулся, судя по тому с каким шоком он смотрел на то, что находится сейчас не в тюрьме. Где-то секунд пять он постоял на месте, а затем медленно повернул голову к остальным, краем глаза замечая незнакомых ему Тому с Аято, — а, дело в том, что эта милая девушка, — кивает головой на Куки, которая тут же вздрогнула от упоминания себя, — договорилась со стражей. Если бы не она, я бы вряд ли выбрался. Благодарю.       Куки лишь кивнула головой в качестве ответа.        — Да! Куки очень крутая! Она всегда освобождает меня из тюрьмы! Однажды, я даже смог выбраться из камеры в мой день рождения благодаря ей, хотя я устроил бунт в кафе! - Это скорее не я помогла, а Сара над тобой сжалилась, - саркастически добавила девушка, вспоминая тот случай. Сара и правда согласилась отпустить Итто под предлогом дня рождения, но попросила вернуть его обратно в тюрьму на следующий день… конечно же, он не вернулся в камеру.        — И как часто вы бываете здесь, Итто? — спросил статный мужчина. Òни посмотрел в небо, перебирая пальцы, делая вид, что в его голове крутятся невероятно сложные расчеты. Он широко улыбнулся и показал двумя руками десять пальцев.        — Десять дней!        — Суммарно десять лет, — уточнила Куки. Конечно, это преувеличение… наверное? Возможно… возможно?        — Да, именно. В мои тридцать это довольно неплохо, — горделиво произнёс Итто, расчёсывая головы гребнем… откуда он его достал?        — Тебе даже двадцати пяти нет, — ещё раз добавила девушка, на что Хэйдзо уже не выдержал и прыснул от смеха. Чжун Ли, кажется, узнал Аято и кивнул головой в качестве приветствия. Скорее всего, он виделся с Аякой, которая сообщила ему, что в случае чего её брат будет на празднике, поэтому к нему тоже можно обратиться. На самом деле, Аято и правда собирался освободить тех двоих из тюрьмы сам, но не успел. Как жаль… он хотел ещё насладиться отчаянными попытками Госпожи Ху освободить своего подчинённого.        — Я такой старый? — кажется, Итто действительно расстроился тому, что ему не тридцать, а двадцать с небольшим.        — Итто, здравствуй! — наконец поздоровался Аято, когда Чжун Ли с Ху Тао уже ушли на помощь Сян Лин после того как попрощались со всеми. Чжун Ли даже пригласил Куки с Итто в Ли Юэ.       Óни вздрогнул и повернулся на голос. Его глаза тут же загорелись от радости.        — А-а-а-а! Братан Аято! Братан Тома! — он подошёл к ним, беря обоих за руки для рукопожатия, — как прошло ваше свидание?        — «Свидание?» — подумали путешественник с Паймон, но промолчали. Аято всегда был для них загадкой… что уж говорить об Итто.        — Всё отлично, спасибо Итто, — улыбнулся Тома. Кажется, благодаря влиянию Аято, он тоже начал привыкать к этому Óни, — ты подружился с Господином Чжун Ли? Вы хорошо общались.        — А?.. это кто?        — …        — …пф-ф-ф-ф, — не выдержал Хэйдзо, опираясь на плечо путешественника, который просто прикрыл лицо рукой от стыда.        — Итто даже не заинтересовался именем собеседника… — вздохнула Паймон.        — Это тот человек, с которым ты сидел в тюрьме, — пояснил Аято с доброжелательной улыбкой. Кажется, он единственный, кто воспринимает Итто как более менее взрослого. Вернее, пытается? Давайте признаем, что этот рослый парень для Аято — ещё один способ развлечься.        — А-а-а-а-а! Братан Моракс! — кажется, у него снова загорелись глаза от энтузиазма. Он вскочил и начал размахивать руками, пока путешественник, как мог успокаивал Куки, которая слишком устала, чтобы слушать ещё больше бреда от своего босса. У Хэйдзо наоборот — его настроение значительно улучшилось, — Он такой крутой! Он такой: «Скдыщ! Пам! Будем знакомы, благородный Óни!», ну, а я такой: «Воу-воу, Итто не разговаривает с обычными людьми. Пыш-пшшшш, чем ты отличился?» и он такой «Я выиграл войну Архонтов» и я такой «Чи-во-о-о-о?!?!». А потом он начал рассказывать о войне. Братан, ты не представляешь, какой он крутой! Он пообещал, что в следующий раз обязательно возьмет меня с собой сражаться с моллюсками!        — «Итто такой наивный, — подумал Аято, — Архонт не позволил бы посадить себя в тюрьму», — он попытался представить, как Эи пытаются заточить, например, в Ли Юэ, но он почти уверен, что это бы кончилось чем-то плохим… для Ли Юэ, разумеется. Кстати, а где она вообще?        - Я рад, что тебе понравилось время, проведенное в тюрьме, - хмыкнул Аято.        - Босс, нам пора. Парни уже приготовили всё для боёв жуков, - сказала девушка, дёрнув босса за руку. Тот кивнул пару раз, сказав, чтобы та шла, а он догонит.        - Братаны, пойдёте с нами? - с надеждой в голосе спросил óни, сжимая кулаки.        - Мы как раз собирались, - начала Паймон, как её перебил Тома, вставший вперёд. Он понял, чего хотел Аято, поэтому начал действовать незамедлительно.        - Итто, мы хотели прогуляться по городу, заодно и поговорить немного с путешественником, но мы обязательно придём! - в подтверждение остальные трое кивнули, несмотря на то, что двое из них не понимали, что происходит. Зачем с ними разговаривать наедине?        - Ага! Я понял! Тогда жду! - Итто повернулся и умчался куда-то вдаль, но прямо у ворот остановился и снова обернулся, - только не забудьте!        - Что он сказал? - неловко спросил Тома, на что остальные пожали плечами. Тогда парень повернулся в сторону óни и тоже закричал, - что ты сказал?       Итто продолжал что-то выкрикивать, но в итоге просто помахал рукой и ушёл.        - Надеюсь он понял, что мы его не поняли, - сказала Паймон, разведя руками.        - Аято, ты хотел с нами о чем-то поговорить? - спросил путешественник. Хэйдзо же на его плече внимательно слушал, отдышавшись от смеха.        - А, да… может пройдёмся по городу для начала?        - Конечно! Хэйдзо, ты с нами? - путешественник тыкнул парня в лоб, на что тот вскочил, не понимая, что произошло, - Хэйдзо?        - А? Эм… а, да, простите, мне нужно выспаться иначе я где-нибудь на улице упаду без чувств, - тогда все обратили внимание на его растрепанный вид: причёска толком не уложена, отовсюду торчат пряди волос, одежда мятая, а лицо парня настолько измученное, что было даже больно смотреть. Синяки на бледном лице смотрелись слишком отчётливо.       Аято вспомнил, что Тома говорил про то, что Хэйдзо сейчас занят из-за того, что Комиссия Тенре получает много жалоб на агентов Фатуи в последнее время. Жалобы, адресованные на его имя, Хэйдзо игнорировать не может, а потому приходится следить за Фатуи круглосуточно, чтобы убедиться в том, что они ничего не совершат.        - «Так вот почему в этом году слишком усиленная охрана…»        - Тогда присоединишься вечером? - на вопрос путешественника парень кивнул, затем поклонился Томе и Аято на прощание, и просто пошёл, похоже, в сторону своего дома, покачиваясь.        - Может проведём его? - шепнула Паймон путешественнику, на что тот покачал головой и повернулся к тем двум.        - Куда пойдём?       Тома посмотрел на Аято, приложившего к своему подбородку веер. Он поднял глаза к небу, притворно задумываясь о чём-то.        - Для начала зайдём в читательский дом? Расскажи, как там твоё путешествие в Фонтейне? Аяка зачитывала мне твои письма, но я бы хотел услышать твой рассказ лично…

***

      Прошло, наверное, полчаса до того, как они смогли добраться до читательского дома Яэ. Аято отвлекался на всё, что видел и просил Тому это «всё» купить, пока он сам разговаривает с путешественником. Тома лишь подходил к лавкам, давал продавцам мору за то, чтобы они отправляли товары им домой, чтобы не тащить гору хлама с собой… ему даже стало жаль почтальонов, которые должны были дотащить это всё.       За время разговора, Аято понял, что ни путешественник, ни Паймон, не понимают, что они подарили. Он знает, что как и обычные люди, они проявляют эмоции, но сейчас, смотря ему в глаза, не чувствуют никакого смущения. Даже Паймон. Даже. Паймон.       И когда они уже подходили к читательскому дому, оформленному в стиле Храма Наруками, он решил спросить.       Везде висели вывески с рисованными персонажами книг. Фигура девушки в зелёном платье во весь рост выбивалась из общего розового фона, однако, с удивлением отметил Тома, по какой-то причине все подходят к ней и фотографируются. Осматриваясь, он заметил Госпожу Сангономию, которая стояла вместе с Яэ в окружении жриц. Кокоми выглядела немного недоуменной, смотря на фигуру картонной девушки и смотрела на подругу с немым вопросом о том «Что это?». Мико пожала плечами, улыбаясь. Кокоми решила даже не спрашивать, отворачиваюсь.       Она поймала пристальный взгляд Томы смотрящего на них. Она помахала ему рукой, дружелюбно улыбаясь, параллельно шепча что-то в пушистое ухо лисицы. Та вздрогнула и подняла голову.        - Ты… помнишь подарок из Сумеру, который адресовал мне? - ненавязчиво спросил Аято, закрывая половину лица веером и наблюдая за реакцией этих двух. Те даже не мигнули, а лишь кивнули головой, улыбаясь. И их улыбка не была злобной или смущенной.        - Да, к слову, нам помогла выбрать книги Мик… мф! М-м-м-м! - со спины к Паймон подошла всемогущая Гудзи и закрыла ей рот рукой. Путешественник одарил её недовольным взглядом, а Тома пытался оттащить Аято, чтобы тот ненароком не врезал этой лисе кулаком. Конечно, он бы этого никогда не сделал… верно?        - Ах, путешественник, Паймон! Как я по вам скучала! Простите, Господин Камисато, Тома, нам нужно наверстать упущенное! - Яэ взяла шокированного путешественника за шкирку, а Паймон под локоть, чтобы унести куда-то за кулисы или в гримёрную, но почувствовала, что на её платье кто-то наступил и она тут же остановилась.       Своим взглядом она пронзила улыбающегося Аято, который источал невероятно странную ауру… кажется, она распугала некоторых клиентов, чего нельзя было допустить, а потому Кокоми начала ещё больше рекламировать новинки книг, чтобы отвлечь покупателей от стачки в углу.        - Так это ты… - путешественник с Паймон посмотрели друг на друга, а затем перевели взгляд на Тому, который освободил этих двух из женских оков и попросил подождать развязки.       Кажется, Яэ не расстроилась тому, что была раскрыта. Она сложила руки на груди, смотря на Аято надменным взглядом.        - Верно, - хмыкнула она. Аято повернул голову к путешественнику.        - И как же это произошло?       Путешественник вместе с компаньоном посмотрели друг на друга, пожав плечами.        - Яэ Мико прибыла в Сумеру на поединок плесенников, - начала консерва Паймон. Мужчина кивнул, вспоминая, что тоже собирался посетить это событие, но тогда у него было слишком много дел, - мы сказали, что готовим подарки для друзей, а она помогла нам подобрать сувениры для всех, кого знала в Инадзуме. Эи получила красивые куклы.        - Хэйдзо мы подарили пару детективных романов и нарукавники, - вспоминал путешественник, - Кокоми тоже получила в подарок книги. Горо мы прислали масла для шерсти, Итто настольную игру… которую он сломал… - он вздохнул, почёсывая голову. Он также перечислил Саю, Тому, Аяку и Кадзуху и Ёимию, - а вот тебе, Аято… по идее тоже книги и несколько чаёв со странным вкусом… разве нет?        - Яэ опять нас обманула? - Паймон подлетела вверх, возмущенно маша руками, - так и знала!        - Объяснишь, Госпожа Гудзи? - с усмешкой сказал Аято, помахивая веером. Он выглядел так, как будто уже осознавал свою победу. Тайна раскрыта. Он ждёт, что враг раскается.       Яэ Мико оглядела всех присутствующих и, мягко улыбнувшись, грациозной походкой подошла к мужчине и пальцем попросила его нагнуться, чтобы прошептать что-то в ухо.       Тома напрягся, а Кокоми за стойкой прикрыла рот, чтобы не выдать своего непонятно с чего взявшегося смущения.       Аято заправил волосы на ухо и наклонился к лисице. Остальные не услышали, что она сказала, медленно растягивая слова. В конце она хищно улыбнулась.       Но шоком было то, что после её слов глаза Аято мигом расширились, а сам он тут же прикрыл покрасневшее лицо веером, активно помахивая, как будто наступила несусветная жара. Он посмотрел на всё ещё улыбавшуюся Гудзи и одарил её неверящим взглядом. Та лишь покивала головой, смешно потряхивая ушами, и ушла к воротам, качая бедрами.        - Кокоми, душка, кажется Горо с Итто пришли!        - А, иду! - девушки отлучились, пока Аято стоял в полном шоке, не понимая, как ему реагировать. Он не привык показывать эмоции на публике, но сейчас он даже не мог их скрыть.       Тома подошёл к еле дышащему Аято и взял за запястья. В ответ на этот жест мужчина вздрогнул и растеряно посмотрел на парня, поглаживающего его руки.        - Всё в порядке? - спросил он.        - Она тебе угрожала? - обеспокоено спросили Паймон с путешественником. Аято вдохнул ещё немного воздуха, набираясь сил.       То, что сказала ему лисица повергло его в шок, однако… он в глубине души знал это, а потому перенести данную новость было гораздо легче.       Он покачал головой, снова натянув на лицо улыбку.        - Ничего страшного… может позже расскажу? - сказал он, притягивая Тому поближе к себе, но так, чтобы это не было похоже на объятие. Ему просто захотелось почувствовать родной запах, чтобы успокоиться, - «и всё-таки, лисица победила».

***

      Аяка пообещала вернуться домой утром, так как собиралась провести время с путешественником как можно дольше. Аято не был против. В конце концов, у неё должна быть своя жизнь в её-то возрасте.       Сразу после читательского дома они с Томой пошли на бои жуков к Итто. Аято заставил принять парня в этом участие, но тот проиграл в первом же раунде, так как не мог эксплуатировать бедных насекомых так долго. Куки подарила ему утешительный приз в виде талисмана, выполненного в стиле банды Аратаки.       После этого они пришли домой…        - «Неужели всё?» - спросил себя Аято, сидя на крыльце. В комнате Томы можно было отворить дверь так, что можно было сразу выйти на улицу. Раньше здесь жил сам Аято, но после того, как в их семье появился этот чудесный парень, Камисато пришлось уступить комнату. А он любил по вечерам любоваться лунным небом… Как сейчас.        - «Я надеялся, что этот день будет более особенным, - корил себя Аято, - даже в душ с ним вместе не удалось пойти, - сразу после того, как они пришли Тома сказал ему пойти в купальню, пока он что-нибудь приготовит, чтобы поесть, пока они ждут фейерверков, а затем он сам искупается, - Аято, не мог что ли тщательнее спланировать свидание? Это даже свиданием не было! Какой из тебя муж, если ты не можешь устроить возлюбленному чудесный вечер?!»       Впервые он был так зол на себя. Он уже переоделся в домашнюю одежду и смыл макияж. День завершён. Сейчас выйдет Тома, они поедят и лягут спать…        - Мой Господин?        - А? - он вздрогнул, зарывшись в собственные мысли, Аято даже не заметил, как Тома вернулся. Голубые глаза осмотрели немного влажное после душа тело. Свободные штаны до талии и чёрная майка, обтягивающие сильную фигуру молодого тела. На голове полотенце, а чёлку Тома, кажется, заколол заколкой, чтобы не надевать повязку.        - Всё в порядке, Мой Господин? - он мягко улыбнулся, замечая заметавшийся взгляд мужчина.        - Да, да, конечно.       Тома кивнул, кладя поднос с едой между ними. Отлично, теперь их разделяет целая миска еды. Хуже не придумаешь. Аято украдкой посмотрел на парня, который взял в рот немного риса с наслаждением пробуя.       Аято, усевшись поудобнее, бесстыдно начал смотреть на то, как Тома спокойно ел, смотря в ночное небо. Да он как будто его игнорирует.        - «Аято, нужно здесь что-то романтичное… почему в детстве я увлекался только боевым жанром? Знания о любви мне бы точно пригодились», - Камисто начал перебирать сцены из своих книг, подаренных Яэ, но во всех них не было ничего такого. Вся романтика была только в постельных сценах, но, как можно судить, сейчас они даже не в постели.        - «Что же делать… может…»        - Есть кое-что, что я хотел давно сказать… надеюсь… Вы не сочтёте, что это не вовремя или… - Аято заметил, как замялся парень, произнося эти слова. Ему показалось, что это действительно что-то очень важное.        - Прошу, говори, - не задумываясь ответил мужчина. Тогда парень сделал глубокий глоток воздуха.        - Я полюбил вас… - послышался дрожащий голос. Тома отложил палочки и тарелку риса в сторону, отодвигая поднос с едой назад. Аято поднял голову, внимательно слушая, - очень давно. Иногда кажется, что я любил вас всегда. Я не знаю, с какого момента мои чувства переросли во что-то настолько сильное, - Тома посмотрел на него. Аято готов был поклясться, он не помнит, когда в последний раз на него кто-то смотрел так. Зелёные глаза улыбались ему так искренне и непринуждённо. Они, кажется, блестели на свету луны, а может от слёз, - я буду рад, если ваши чувства ко мне хотя бы немного такие же… Как и мои…        - Почему ты в этом усомнился? - дрожащим голосом спросил Аято, пододвигаясь ближе. Он свесил ноги с крыльца и сел прямо рядом с Томой. У того дрожало всё. И точно не от холода. Аято положил свою руку на руку парня на его бедре и сжал. Этот жест, кажется, помог парню говорить дальше.        - Когда вы начали увлекаться этими вещами… я так обрадовался… подумал, может вы тоже меня любите, но потом… эм… - Тома грустно улыбаясь. Он сжал руку Аято. Его плечи дрожали. Парень хотел смахнуть слёзы, что скатывались по его щекам, но Господин с силой повернул его голову к себе.       Вот он. Взрослый муж сидит перед чуть ли не самым влиятельным человеком в стране и пытается сдержать вой. Нос периодически издавал тихие всхлипы. Тома закусил губы, чтобы писк не вырвался наружу, несколько слезинок побежали по его щекам. Аято растерянно смотрел на лицо возлюбленного, поглаживая обеими руками.       Бледные руки массировали светлую макушку, большие пальцы периодически смахивали слёзы, пока Тома набирался сил, чтобы продолжить. Кажется, сейчас он выплёскивал все эмоции, которые у него накопились за последнюю вечность.        - Тише… - прошептал Аято, поднимая лицо парня за подбородок. И всё равно, что перед ним совсем взрослый парень, зареванный словно девица, - что потом? - судорожный вздох вырвался из чужих уст. Видно, что он не хотел плакать, - я ведь тебя обидел, верно? - Тома вздрогнул. Да, он прав.       Тогда Аято сказал… кажется… - «Ты первый, кто попался под руку»… Тома, - запястьем парень протёр лицо и с новыми силами посмотрел на Аято. Тот выглядел как нашкодивший ребёнок. Такой виноватый взгляд, - я это сказал, чтобы ты не догадался о моих чувствах. Ты понимаешь?        - Да… да, понимаю. Простите… мне просто… ох… - Тома посмотрел вниз. На деревянных дощечках остались мокрые следы от его слёз, - просто я хотел убедиться, что вы…        - Я правда люблю тебя, - зелёные глаза уставились на Господина, - я точно как и ты не помню, когда зародились мои чувства. Может ты влюблял меня в себя с каждым днём? - он улыбнулся в надежде на то, что это как-то поднимет парню настроение. И это сработало. Он услышал смешок Томы, - но… наверное, на меня слишком сильно повлияли твои слова…        - Я бы хотел сделать всё возможное для молодого господина и молодой госпожи. На пути, который вам предстоит пройти в будущем, вам определённо пригодится помощник.        - Когда родителей не стало, мне казалось, что больше ни от кого не получу такой поддержки, как от них, - тогда ему было не больше семнадцати? Томе с Аякой только исполнилось по пятнадцать лет, - а ты стал для меня лучом света в эти дни полные судебных разбирательств, - парень вздрогнул, когда он встретился взглядом с голубыми глазами, искрящимися добротой и нежностью, - тогда ты полностью завладел моим сердцем… а сейчас… я просто стал смелее, чтобы сказать тебе это.       Камисато вытер последние слёзы с лица Томы. Им, кажется, обоим стало гораздо легче после признания. Впервые они признались друг другу в любви, даже несмотря на то, что встречались какое-то время. Они сжимали руки друг друга, ища тепла. Аято умиротворенно смотрел в небо, довольствуясь жизнью.       Он всё-таки сделал что-то романтичное сегодня! Жаль, конечно, что Тома загрустил, но это ведь можно исправить…        - Я не буду против сделать это… - Камисато тут же покраснел, когда услышал предложение. Он медленно повернул голову к Томе, надеясь, что ему это не послышалось, - вы и тогда хотели… но тогда я ещё сомневался… в общем, просто, чтобы вы знали… я не буду против, если вы захотите этого… только бить я вас не б… умфх! - и опять его обрывают поцелуем.       Аято приблизился к нему так быстро и неожиданно, что он даже не успел набрать воздуха для поцелуя. Он прижал парня к обрамлению двери, опираясь на пол руками по обеим сторонам от бедер Томы. Тот положил ладони на плечи мужчины, сжимая.       Его пальцы царапали кожу с каждым движением чужого языка. Он постанывал от тепла в груди, нарастающего во время поцелуя. Аято был более сдержанным в этом, но быстрее отстранился от нехватки воздуха. Когда он отпрянул, руки Томы уже были под его футболкой.       Ему предстала очаровательная картина - парень, тяжело дыша, словно щеночек приоткрыл рот, вдыхая воздух. Лицо было покрасневшим от слёз. Зелёные глаза игриво смотрели на Господина ожидая продолжения.        - Я ещё раз хотел сказать, - сказал Аято, поглаживая Тому за щёку, - я… - и тут они услышали громкий свист, а затем и взрыв.       Оба посмотрели в сторону города. Тома привстал, положил бедра на ноги мужчины, пока сам Аято с глазами полными восхищения смотрел на разбегающиеся в небе искры разных цветов. Фейерверк был потрясающим.       Ночное небо ещё не было таким красочным, как сейчас. И даже звёзды на небе проигрывали ярким потокам огня, разрывающим тьму.       Парни застыли с восхищением смотря на каждую волну цветных звёзд.        - Загадаем желание? - спросил Аято шёпотом. Он посмотрел на Тому. Его лицо также озарялось разными цветами по мере того, как по небу плыли фейерверки.       Парень усмехнулся.        - Но такой традиции нет, Господин.        - А ты попробуй, может сбудется? - мягко улыбнулся Аято, беря за руки Тому. Он повернулся лицом к звёздному небу, закрывая глаза.       Если быть честным, каждый раз, когда Аято видел в небе фейерверк или падающую звезду, он любил загадывать желание. Да, в его возрасте люди перестают верить в сказки, но может быть… волшебство всё же существует. Он выдохнул.        - «Пусть небеса, - Аято открыл глаза, когда ночное небо разрезали огни голубых и красных цветов, - мне позволят разделить с ним всю жизнь, которую мне дали Боги» - он повернул голову к Томе, который, кажется, уже закончил загадывать своё желание.        - Тома, - позвал его Аято. Зелёные глаза метнулись в его сторону.       Мужчина мягко ему улыбнулся, прикрыв глаза        - Я люблю тебя…

***

      Было тяжело понять, как они вообще добрели до кровати. Никто из них не брал в рот даже алкоголя, но оба чувствовали себя опьянёнными самым крепким спиртным из Мондштадта.       Аято, кажется, даже не пытался скрыть того, что пытался съесть Тому своими поцелуями, судя по тому, что парень от шеи до пояса был покрыл красными укусами.        - Г-господин! - вздрогнул парень, когда начал массировать его накаченную грудь, - вы… хотите быть сверху?        - Мне действительно всё равно. Я уверен, что получу удовольствие даже если не буду участвовать в процессе, - отвлекаясь от чужого тела, ответил Аято, поднимаясь выше к Томе. Он лёг на его грудь, смотря в его одурманенное чувствами лицо, - хочешь быть главным?        - Я бы… да… я бы хотел, - Тома не смог сдержать улыбки, а потом отвернул лицо от пристального взгляда Аято. Тот кивнул, садясь на живот парня.        - И как ты хочешь это сделать? - спросил Камисато, наблюдая за тем, как Тома, привстав, снял футболку и, аккуратно сложив, кинул её на пол. Даже в такой ситуации он не изменяет своим привычкам.        - Можете привстать на колени? Пожалуйста, - в ответ Аято кивнул, поднимаясь на колени по просьбе парня. Для равновесия он опёрся о изголовье кровати. Ему стало немного неловко от того, что его пах чуть ли не упирался Томе в лицо, но, по крайней мере он был в одежде. Пока что. Парень поддел резинку штанов, от чего Аято заелозил ногами по простыням, - я приспущу, вы не против?       Не в силах что-то из себя выдавить, Камисато быстро кивнул, зажмурившись, когда почувствовал, что ткань штанов скатывается с его интимных мест… и бельё вместе с ними. Тома не снял штаны полностью, лишь обнажил огромное возбуждение Господина, которое тут же обхватил рукой.        - Ты чт… - Аято ахнул как только почувствовал, как головку члена обхватили чужие губы. Ноги задрожали, отчего мужчина сильнее сжал деревянное изголовье кровати, - Т-Тома! П-предупреждать н-над-до! Мфх!       Кажется, парень не особо вслушивался в то, что говорил Господин, лишь продолжал насаживаться на пах, заглатывая всё глубже и глубже.       Аято, не сумев пересилить себя, положил руку на затылок парня, пытаясь насадить того ещё глубже. Тома не растерялся. Он поднял руку над чужим бедром и хлопнул Аято по мягкому месту, заставив того вздрогнуть. Тогда он понял, что здесь не главный. Захотел передать власть, так подчиняйся, пожалуйста, полностью.        - П-прости, - вздрогнул Камисато, вдыхая побольше воздуха. А у Томы рука тяжелая. Даже от лёгкого хлопка остался зуд на прикрытой тканью коже.       Тома сжал ягодицы Господина руками, поглаживая пальцами округлости, отчего Аято ещё больше смутился.        - Т-Тома, дорогой… либо позволь мне кончить, либо прекрати. У-у… у меня… ах! - Камисато согнулся, когда Тома сглотнул вместе с членом в его рту, - вы-выдержка хуже, ч-чем у п-подростка… Тома что-то сказал вместе с чужим органом во рту, посылая в него вибрации. Аято не хотел кончать сейчас… вернее хотел, но он знал, что до тех пор пока он снова возбудится, пройдёт слишком много времени.       Наконец, парень отстранился, отпуская влажную плоть с характерным хлюпом. Тома посмотрел наверх, чтобы увидеть Аято, прикрывшего руками покрасневшее от смущения лицо.       Парень тяжело дышал, но, несмотря на это, решил всё же сказать:        - Так я… наконец смог вас смутить!        - Пф… н-не зазнавайся! - Аято сел на колени Томы, устраиваясь поудобнее. Член стоял колом, от чего было даже тяжело двигаться.        - Разденетесь для меня? - Камисато сглотнул, смотря на Тому и его милые добрые глаза. Никто не выглядит так невинно, прося человека раздеться для любовных утех.       Аято кивнул, вставая с чужих колен. От майки он избавился в первую очередь, швыряя её на пол. Затем носки. Нервно выдохнув, он подцепил пальцами резинку брюк вместе с нижним бельём и опустил вниз. Тем временем на него смотрел Тома, любуясь красивым рельефом спины. Без единого шрама, родинки или иного изъяна. Он не был тем, кто доверяет высшим силам небес, но сейчас он был уверен, что человек перед ним - создание божества. Кто знает, возможно, старшие Камисато получили сына как подарок от небес.       Сняв полностью с себя одежду, Аято подполз к Томе и усадился к нему на бедра, крепко обнимая. Он выглядел, как напуганный котёнок, ищущий защиты. От такой картины у Томы дрогнуло сердце.        - Нервничаете? - аккуратно спросил парень, почувствовав, что Господин всучил ему в руку флакон со смазкой… он её сегодня купил? И где же? Точно у той розовласой торговки из Сумеру. Она Томе сразу не понравилась.        - Нет, конечно, нет, - прошептал Аято, устраиваясь поудобнее. В ответ Тома опёрся спиной об изголовье кровати для удобства и обхватил талию Господина рукой, в которой была смазка. Пальцами он открыл крышку и налил как можно больше средства на другую руку, - а ты… умеешь, да?        - Я… читал некоторые книги про это… - нервно ответил Тома, - «не буду же я говорить, что тренировался на себе», - подумал парень, вспоминая своим первые болезненные попытки. Одной из причин, почему он хотел быть главным, это его страдания, - не волнуйтесь, хорошо? Вы только скажите и я тут же ост…        - Огонь, - прошептал Аято, пряча лицо в пространстве между плечом и шеей парня.        - Что?        - Моим стоп-словом будет Огонь* - сказал смущенно Аято. В такой атмосфере он начал действительно нервничать. Какие-то эмоциональные качели, - придумай себе. Давай.        - «Сейчас что ли?… похоже он серьёзен… стоп-слово… где он это опять вычитал…»        - Это слово, которое нужно использовать, чтобы всё прекратить? - после того, как Аято кивнул, парень продолжил, - можно… Камелия*?       Камисато немного подумал, а затем просто кивнул, снова сжимая Тому в своих руках.       Удовлетворившись, парень кивнул сам себе, согревая смазку в руках.        - Будет немного больно сначала. Вам нужно слегка потерпеть, хорошо? - прошептал прямо ему в ухо Тома, держа крепче за талию, что напрягло Аято. Он удерживает его, чтобы тот не сбежал? Тем не менее Аято всё равно кивнул, психологически себя подготавливая.       Тома приставил два пальца к промежности, поглаживая нежные стенки, распределяя смазку.        - Я только на фалангу вставлю, а потом проникну полностью, понятно? - наверное, он отчасти болтал с Господином, чтобы знать, что с ним всё в порядке. Они оба знали, что Аято мог выдержать и более серьёзные пытки, но для любого человека чувствовать растяжение там, где не нужно - большой стресс. Особенно для Аято, который разрабатывал себя самым некачественным образом.       Палец начал проникать в не растянутое колечко мышц, пока вторая рука Томы поглаживала аккуратную спину круговыми поглаживаниями, успокаивая, заставляя успокоиться.        - Мф! - задохнулся Аято, когда к первому начал добавляться второй смазанный палец.        - Тшш, - цыкнул Тома, надавливая на спину сильнее.        - Там… Ещё не раст-растянут-т-то! Т-тома! - дрожащим голосом ныл Аято сжимая чужие плечи.        - Больно? - на всякий случай спросил Тома, целуя в теперь доступные ему ключицы, когда Господин вскочил и сейчас смотрел ему в лицо с надеждой на то, что скоро будет приятно. Аято сглотнул, качая головой, - страшно? - на это мужчина постыдится ответить. Лишь пожал плечами, - попробуйте себя отвлечь, ладно? Можете кусать меня, если хот…        - Хочу! - ох, как оживился.        - Тогда, пожалуйста, - где-то он читал про вымышленных существ… Как там их… вампиры? Так вот. Тома почему-то был уверен в том, что Аято кусается не хуже них. Ну, и пусть. Если это поможет ему расслабиться, это только к лучшему.       Тома продолжал, разрабатывать чужой вход, иногда надрачивая Аято, чтобы его возбуждение не спало ни в то время. Хотя вряд ли оно вообще могло спасть.       С каждым движением пальцев внутри себя Камисато интенсивнее начал зацеловывать шею и плечи Томы, даже если на них уже были красные засосы от его стараний. Ну, хотя бы что-то он умеет делать хорошо. Очнулся Аято только тогда, когда в нём уже было четыре пальца… четыре? А это не много?        - Т-Тома? - тихо позвал его Господин. Парень, кажется, был слишком занят процессом, поэтому вместо полноценного ответа лишь бросил «ум?» - а… эм… - и как же спросить? «Тома, извини, что отвлекаю. Сколько сейчас во мне твоих толстых и грубых пальцев, которые я чувствую каждым сантиметром?». Это ведь слишком грубо.        - Это четвёртый, мой Господин, - как же хорошо, что Тома умеет читать мысли*, - всё хорошо? Вам не больно?        - П-просто… в книгах обычно три - максимум…       Тома усмехнулся. Ну, да, конечно.        - Ваши книги писали неопытные авторы, у которых ни мужчины, ни женщины в постели не было. К счастью, что трёх не всегда достаточно. - Вот как… - кивнул Аято, вздрогнув, когда пальцы проникли ещё глубже, - эт… это… ах! - он схватился за чужие плечи, как за спасательный круг, согнувшись.        - Мой Господин, выпрямитесь, ладно? - мягко попросил Тома, надавливая на образовавшийся горб, - вам хорошо? Если нажать сюда, - как только парень ещё раз двинул рукой, Аято захлебнулся от собственного стона, - станет приятно.        - Умф… - мужчина сглотнул. Об этом он точно читал, но считал, что это выдумка. Что это за волшебная точка в теле, которая приносит удовольствие. Нет, он-то пытался найти, но от страха, даже не продвинулся на две фаланги пальцев.        - Я думаю… этого достаточно… - Тома хлопнул Аято по оголенным ягодицам Господина на что тот вздрогнул. Лицо его тут же запылало, - ум? - зелёные глаза с непривычной игривость блеснули злым недобрым светом, - да, точно… так вам правда нравится, когда вас наказывают таким образом?        - Кажется, да, - с каплей смущения произнёс Аято и зажмурился, когда Тома его шлёпнул ещё раз.        - Может прежде, чем мы начнём скажите, что ещё вам нравится? Я вижу, что вас это сильно возбуждает, - сказал Тома.        - «Господин такой милый, когда смущен… этот момент нужно занести в красную книгу», - а учитывая то, что Аято смущался, наверное, никогда в своей жизни, этот момент должен был войти в историю на долгие годы.        - Т-Тома… ты же знаешь!        - Не помню этого…        - «Врёт ведь…» - с усмешкой подумал Аято, пытаясь заставить свой голос перестать дрожать.        - Ам…я не знаю, что мне бы понравилось, кроме… кроме этого…        - М? Кроме чего?        - «Знает ведь…» - с притворным раздражением подумал мужчина, - кроме… порки… - от этих слов вся его промежность, кажется, начала гореть огнем. Тома хмыкнул и положил руки на покрасневшие ягодицы, сжимая.        - Хорошо… Давайте я шлёпну вас ещё раз, а затем мы продолжим? Если хотите…        - Хочу… - кивнул Аято, заправляя волосы за ухо. Ох, как он этого хотел…       Он почувствовал как тяжелая ладонь сжимает и разжимает его округлости, а затем отпускает. Мужчина кусает губу, чтобы не застонать от удара, но как только чужая рука опускается на ягодицу с большой силой, он не может сдержать судорожного вдоха.        - Хорошо… хотите сделать это сами? - спросил Тома, протягивая Аято смазку. Тот пару раз похлопал глазами, рассматривая красивую баночку, а затем кивнул, дрожащими руками забирая её в свои. Длинные пальцы медленно откручивают кружку. Тем временем Тома спустил штаны вместе с бельем вниз, чтобы Аято смог смазать его член смазкой тоже       На самом деле, Камисато мог даже сказать, что по сравнению с Томой он немного больше, но от этого не становилось менее страшно. Его рука как будто еле-еле обхватывала его казавшийся толстым член. С каждой секундой беспокойство Аято нарастало, чего Тома либо не замечал, либо замечал, но решил, что мужчине стоит успокоиться самому.       Аято, смазав и себя и Тому, привстал на колени, опираясь на плечи парня. Он обеспокоенно посмотрел вниз, когда его промежность сильными руками приставили с своему паху.        - Мой Господин, всё хорошо? - после того, как Господин кивнул, Тома продолжил: - просто медленно садитесь, ладно?        - Д-да. «Это страшнее, чем в книгах. Явно страшнее», - Аято набрал немного воздуха и, задержав дыхание, опустился вниз. Головка чувствовалась гораздо толще, чем выглядела на самом деле, - Т-Тома…        - Да? Вам помочь? - несмотря на собственное возбуждение, парень беспокоился о комфорте Господина, который сейчас трясся не хуже осинового листа, который так любят в тех книгах про любовь. Аято, всхлипывая, кивнул, сжимаясь, - тшш, тише, только расслабьтесь, хорошо? Вы хотите сделать это резко, да? - Господин кивнул, обняв Тому руками. В ответ парень крепко взял Аято за талию и резко потянул того вниз, полностью насаживая на свой член.       Аято прошёлся ногтями по обнажённой спине, оставляя кровавые полосы. Сам вскочил, тяжело дыша. Инстинктивно он попытался слезть с объекта, причиняющего ему боль.        - Мой Господин, всё хорошо… что вы чувствуете?        - Т-тянет… сильно… - как ребёнок пожаловался Аято, тяжело дыша. Тома кивнул, поглаживая Господина по вспотевшей голове. Тот периодически всхлипывал и сжимался, принося парню отдельное удовольствие. Тот жмурился, силясь не обхватить бёдра Господина и начать вбиваться ему в нутро самому.        - Вам уже лучше? - аккуратно спросил парень, поглаживая всё кивающего Господина по голове. Судя по его лицу, в целом он привык к наполненности внутри, но двигаться чуть больновато, - тогда прошу меня простить, - сказал он, обхватывая одной рукой талию возлюбленного, а другой сильно сжал бедро.        - Ч…чт… Что ты д!.. - Тома опрокинул Господина на спину, отчего угол проникновения в одно мгновение поменялся. От столкновения с кроватью у Аято выбился ведь воздух из груди. Он попытался привыкнуть к тому состоянию, в котором был сейчас, но, похоже, времени на это ему давать не собирались. Тома взял его колени и приподнялся.       Мужчина подрагивал от каждого движения, а как только они застыли в одной позе, его разум чуть прояснился. Тома стоял на коленях, придерживая Аято так, чтобы поясница мужчины не касалась матраса. В таком положении наверняка… можно будет вбиваться сильнее…       Мужчина сглотнул, ища что-нибудь за что можно было бы схватиться, но Тома не дал ему и шанса что-то обдумать. Он больно схватил Аято за ягодицы, сжимая, царапая ногтями и слегка двинулся, наблюдая за реакцией Господина.       От движения тот дрогнул, но ничего не сказал, сжимая руками простынь. Как сигнал к действию, Аято медленно кивнул Томе, показывая, что можно продолжать. Парень, на лице которого была лишь сосредоточенность, взялся за мужчину покрепче и начал двигаться.       Аято вздрогнул от нарастающего темпа. Его тело забавно покачивалось то вверх, то вниз, пока парень с силой вбивался в него, сжимая бледное тело руками.        - Т-Тома… - плаксивым голосом позвал Аято, поднимая одну руку к лицу парня. Тот даже не остановился, лишь сильнее сжал чужие бедра, - мож-жно я тебя коснусь? - Тома сглотнул, останавливаясь. Кажется, он слишком увлёкся чужим телом.        - Хотите по-другому? - аккуратно спросил он, опускаясь. На это Аято покачал головой и поднялся, чтобы обнять сильную шею руками, - вот так?        - Угу… - кивнул мужчина, сжимая пальцами ног простыни. Тома кивнул и, взяв Аято под бёдра, обхватил их сильными руками и начал то опускать, то поднимать Господина, имитируя толчки. Каждый раз это выбивало из Аято воздух. Его смущенные вздохи, попытки скрыть вырывающиеся стоны так возбуждали Тому. Тот снова опрокинул мужчину на кровать, снова начав двигаться.       Камисато обнял ногами Тому за поясницу, притягивая к себе, чтобы чувствовать каждый толчок ещё сильнее. Кажется, он стал смелее судя по тому, что он теперь не прятал лицо в чужих волосах.        - Всё в порядке? - на всякий случай спросил Тома, обхватывая рукой член Господина, из которого сочилась смазка. Тот кивнул, давая разрешение на такого рода прикосновение.       Парень, усиленно надрачивая мужчине и вбиваясь в растянутое колечко мышц, постепенно сам подходил к финишу. Голубые глаза сами собой закатывались от пика удовольствия.        - Т-Тома! Я ск-скор… - стон уже громче. Он, наконец, кончил. Только вот Тома почему-то не собирался сбавлять темп, - мф… ты… ты скоро? - аккуратно спросил Аято, сжимаясь от боли.       Тома сглотнул, вышел из растянутого ануса, а как только услышал вздох облегчения, перевернул Господина на живот и снова вставил член туда же, силой поднимая бедра Аято вверх.        - Тома! - от боли взвизгнул мужчина, стуча ногами по матрасу. У молодого тела, похоже, выдержка была гораздо лучше, чем у него…        - Потерпите, - осторожно попросил Тома, тяжело дыша. Он точно хотел кончить. Аято кивнул, зарываясь лицом в подушку и дрожа всем телом. С каждым движением он тихо взвизгивал, пытаясь сбежать от неприятного чувства.       И вдруг он почувствовал, как Тома в него кончил. Как много спермы… он точно не разорвётся? Аято выгнулся, почти становясь на четвереньки. Тома же держал его на месте, чтобы ничего не вытекло на кровать. Как только у обоих прошли судороги, парень вышел из чужого тела, расцеловывая спину мужчины. Тот от приятного шока даже забыл, как дышать. Он подёргивался от каждого прикосновения. Тома уложил его полностью на живот и начал поглаживать по вспотевшей спине.        - Простите, я увлёкся…        - У-угу… - сглотнул Аято, прикрыв глаза, - мне… мне понравилось…        - Правда? - с улыбкой спросил Тома, наблюдая за тем, как Аято, пытаясь скрыть смущение, зарывает себя всеми подушками, которые были на кровати, - я рад, - хмыкнул Тома и, добравшись путем массажа до ягодиц, пару раз шлёпнул по ним по очереди, заставляя Аято вздрагивать.        - Прекрати, я снова возбужусь…        - Извините, - хихикнул Тома, но, не удержавшись, хлопнул тяжелой рукой прямо под ягодицами, вызывая что мужчины. Он снова услышал приглушенное «Тома-а-а-а».       В ответ парень засмеялся, а затем наклонился ниже к куче подушек.        - Я тоже хотел сказать, что люблю вас, мой Господин…       Аято подождал пару раз мгновений, а затем поднялся на руках, смотря на парня строго и серьезно.        - Скажи это… Ещё раз… только используй моё имя, пожалуйста.       Тома нисколько не смутился просьбе, лишь взял возлюбленного за руки и притянул их к своей груди.        - Я люблю тебя… Аято, - глаза обоих заблестели от нежных чувств, что переполняли их сердца. Тома усмехнулся, смотря на то восхищение, которое отобразилось на лице мужчины.        - Впредь, прошу, называй меня по имени, - шепотом произнёс Аято, приближаясь к чужому лицу.        - Хорошо… Аято, - и тогда поцелуем закончится их день. Бонус: Путешественник тащил за шкирку Паймон, а сзади него как ни в чём не бывало ходил Кадзуха под руку с Хэйдзо и Аякой. Хэйдзо придерживал этих двоих, чтобы они не упали после ночной прогулки в баре. - Госпожа Камисато, а вы любите выпить, - заметил белобрысый парень, подтанцовывая вместе с девушкой. - Да вовсе нет… - «Поскорее бы Аяку отвести домой…» - думал путешественник, подходя к Комиссии. Тут перед ними возникла водяная фигура. - …Гидро… Аято, - в шоке спросил путешественник. Фигура покивала и жестами сказала, что в дом им нельзя. - П-почему? Копия Аято пожала плечами, наблюдая за Хэйдзо, который уже бросил попытки успокоить тех двоих. - Ясно…