***
-Дек-, - запнулся на полуслове Кацуки, что в обеденный перерыв подошел к Изуку, который обедал в отдалении от всех. - Изуку. Мы… Можем поговорить? -Говори, - и кивнул, как бы давая разрешение. -Не тут. После школы, по дороге… домой, - было видно, что слова Бакуго давались тяжело. Причина, по которой взрывной блондин подошел к Мидоии, была необычна, но другой зеленоглазый найти не мог. Тот хотел извиниться. Будь иначе и Кацчан давно бы напал или не подходил вовсе. Но ситуация была действительно необычной. На памяти Изуку, Бакуго никогда не извинялся. Нет, не так. Он говорил эти пустые слова, вроде “Прости” или “Мне жаль”, но ни раскаяния ни осознания в них не было. Они произносились просто, чтобы отстали от провинившегося. Сейчас же, если проанализировать состояние давнего “друга”, тот впервые будет просить прощения искренне. -Хорошо, - оставлять вопрос вражды нерешенным не было смысла, - только, из школы Я ухожу почти сразу после звонка. А у тебя клуб, если Я не ошибаюсь. -Сегодня мне туда не нужно, - с облегченным вздохом выдал хулиган. Или “хулиган”. На этом небольшой диалог закончился. Дальше ничего особенного не происходило, только разные шепотки по поводу того, о чем двое соседей хотят поговорить. Занятия особо интересными не были. Шло повторение выученного за триместр. Учителя пугали их экзаменами. И все до сих пор боялись, хотя такое происходит в конце каждого триместра, полугодия, года. Уже стоя в прихожей школы и закрывая обувной шкафчик, Изуку вспомнил про обещание Кацуки и стал ждать. Только заметив его, идущего прямо на выход, мальчик и сам развернулся к дверям. Часть пути прошла молча, пока ученики, что шли рядом, не разошлись по своим дорогам. После этого Бакуго взял слово: -Я… Я хотел извиниться. За то, как вел себя. Как общался и обращался с тобой. Мне…, - голос блондина постепенно становился неуверенным и более тихим, - мне жаль, - по нему было видно, что слова дались нелегко. -А…, - только хотел Мидория что-то ответить, как был перебит. -Долгое время после… Той драки и… наказания от матери. Я думал, что не виноват, - на этих словах в голосе прорезались нотки неприязни к самому себе, - но пол года назад отец отвел меня к психологу. Его посещение стало почти ежедневным занятием. Он помог мне понять, как Я был не прав. Мне стыдно за мое поведение. Прости. Определенно, будь Изуку собой до пробуждения причуды, то сказал бы что-то по типу “Я не злюсь” или “Все нормально”. Правильные слова были не его коньком. Сейчас он тоже далеко не оратор, но благодаря постоянно холодной голове выходит, все же, лучше подбирать нужные в ситуации слова. -Я не могу простить, - на этом моменте глаза Кацчана сначала наполнились гневом, но тот быстро был взят под контроль. На его смену пришла печаль. - То, что ты делал, не загладить словами. Но, Я готов, дать тебе шанс. Мы можем вновь попробовать быть друзьями. Блондин вдохновился речью некогда друга. Замер. И стал думать. Думал долго, минут 10, но зеленоволосый его не торопил. Такие мысли сбивать не стоит. -Не уверен, что сможем. Хотел бы, но… За то время, что прошло с нашего отдаления, мы изменились. Теперь сомневаюсь, что кроме мечты стать героем, у нас есть что-то общее. Такие мудрые, не по возрасту, слова удивили Изуку. Ему следовало подумать о только что сказанных словах, что выдал Бакуго. -Я думал об этом достаточно долго. И спрашивал родителей. Мама говорила, что мы помиримся и на этом все. А вот папа, - тут был тяжелый вздох, - он рассказал мне историю из своей жизни. Как сам поссорился с другом. Тогда им было по 12 и, хоть причина ссоры была и другой, то результат такой же. Они долго не разговаривали, больше года, пока отец не начал разговор и не извинился. За что, так и не сказал, но тогда они помирились. Правда, их отношения не стали такими, как были. Слишком долго, как для “нашего” возраста, не общались. Потихоньку он и его друг уменьшали время общения, пока не остались просто знакомыми, что говорят раз в неделю-две и то, просто здороваются. Такое… Действительно могло быть. И в ссоре они дольше, чем отец Бакуго. Пусть мечта у них так и не изменилась, да и увлечения, скорее всего, тоже. Но жизнь уже давно идет своим чередом друг без друга. Это могло повлиять и на такого безэмоционального парня, как Изуку. -Я не знаю, - и так действительно было. Мысль была умной и требовала поразмышлять об этой теме. Предварительно с ней же он был согласен. - Мне надо подумать. На этом мальчики и разошлись по своим домам, так как стояли в одном повороте от них. Жизнь после разговора потекла своим чередом. И, смотря на всю эту рутину, Мидория понимал - старым отношениям с Кацуки места в ней нет. Но, может, будет место новым? Эта мысль не отпускала. Она точно была неплоха, но… Какими они будут? Скорее всего просто знакомыми, что учатся в одном классе. Такими, как сейчас. Так зачем что-то говорить по этому поводу Кацуки? Всё само, со временем, станет на свои места.***
Неделя прошла очень незаметно. Разговор с Кацчаном остался позади, а его инициатор, видимо, пришел к тем же выводам, что и Изуку, но эту тему они не поднимали во время редких и коротких приветствий. Сам же зеленоволосый сейчас шел в то место, где должен был встретиться с Шото. Ему тоже было интересно проверить предел своих сил в бою, а сражение против Тодороки, который не будет ограничен правилами, обещало дать возможность этот самый предел найти. Уже у входа в клуб стоял двухцветный мальчик. При виде зеленого знакомого кивнул в знак приветствия. Ответом было махание руки. -Ты все таки пришел. -Договорились же, - у Тодороки были некоторые опасения, что его соперник мог и не прийти, но они оказались напрасными. -Я нашел место, где бы мы могли сразиться. Правда, это за чертой города, устроит? - благо сейчас лето и темнее довольно поздно, а потому успеют вернуться до сумерек. -Вполне. Добраться в назначенное место заняло еще некоторое время, но, благо, его еще хватало. Подходящим местом боя оказалась простая поляна. И, видимо, достаточно популярная, потому как тут и там виднелись места использования причуд. Где-то были подпалены от огня, где-то следы от когтей или огромных, как для обычного человека, ног, рук или хвоста. А кое-где имеется рыхлость земли, что демонстрировало то, что она совсем недавно была перекопана. -Мы тут не первые, - вырвалось из Изуку. -Это так. Тут иногда тренируются другие дети, - подтвердил мысли мальчика Шото. -Хорошо. Впрочем, это не должно нам помешать. Готов? - и сам встал в боевую стойку. Ответом же была сосулька, что уже летела в Мидорию. И, в отличие от тех, что использовались на арене, эта могла причинить вред не только весом, но и заточенностью. Мальчику было интересно проверить прочность своего покрова, а потому сосулька была принята на 3-й слой защиты. Первый, на удивление, был пробит. Как и второй. Третий же лишь треснул, но атаку остановил. Сосулька банально в нем застряла, как в пробитом стекле могла бы. Дальше кончик обломился под тяжестью веса остального куска льда. Но долго фокусироваться на этом было нельзя, так как на “зеленого” мальчика уже летели еще несколько сосулек, что были несколько быстрее предыдущей. И, что примечательно, массивней. Складывалось впечатление, что его серьезно хотят убить. И это могло бы выйти, если бы не причуда с её защитным покровом. Уворот. Принимать подобную атаку было излишне. Дальше Изуку решил попробовать провернуть один трюк, который уже долгое время выходит раз через раз. На расстоянии трех метров, протянув по земле тьму, создает трамплин. И бежит на него, сокращая, при помощи причуды, расстояние. Самым сложным моментом было развеять конструкцию сразу после прыжка. Совершить задуманное не дали столбы льда, что в виде “Х” выросли на пути. Удалось проскочить под ними, но про трамплин можно было забыть. Таким образом Мидория отбросил идеи про эксперименты и сосредоточился на бое и попытках сократить расстояние. Поскольку это не ограниченная ограждением и правилами арена, то Тодороки мог сколько душе угодно маневрировать и приблизиться к нему было действительно сложной задачей. Но все же посильной. Уже заученным, в пику ранее пробуемому трамплину, способом создает под собой, в тени, лужу тьмы и закручивает, как плоскую спираль. На спине формируются крылья. Разжать спираль. Шото делает, при помощи льда, прыжок в сторону, но замечает, что на его место никто не летит. Попытка еще одного прыжка не увенчалась успехом. Просто не может пошевелиться. Он оказался в радиусе действия тьмы Мидории, а тот такую возможность упускать не стал и схватил за ноги. Увы, на большее доступного расстояния не хватило. И перед двумя детьми сразу же вырастает стена льда, что высотой была явно больше трех метров. А вот толщиной - нет. На руках зеленоволосого формируются инструменты. На левой - огромный гвоздь, на правой - молот. Поднести левую руку. Удар правой. Пошли трещины. Еще удар. Еще. И после третьего стена рушиться, а Изуку стоит уже несколько ближе к оппоненту и лишает того возможности двигаться полностью. Дальше продолжать бой не было смысла. -Ты победил, - говорит несколько… странным голосом Тодороки. А его левая рука охвачена огнем. Было видно, что эти слова, несмотря на равнодушие на лице, дались ему не просто. Собственно, этот огонь его и выдавал. Вызывал его мальчик неосознанно в моменты эмоционального напряжения, а признавать свою слабость, а именно так поражение им воспринималось, ему всегда было тяжело. Через пару секунд огонь начинает постепенно сходить на нет. -Спасибо за бой, - и видя состояние своего оппонента, Изуку решил его несколько успокоить. - Моя победа сейчас - случайность. Если бы ты прыгнул на несколько- -Достаточно, - его резко оборвали, - случайность или нет, но ты победил. -Предлагаю сразиться еще раз. На следующий день. Тут же и в это же время, - ответом послужил кивок уже начавшего собираться Шото. Дальше те, не прощаясь, поехали кому куда надо. Помня, что “двуликого” забирает то ли мать, то ли отец, Мидория решил, что тот едет к клубу. Сам же мальчик отправился сразу домой. Путь занял несколько больше времени, так как ехать надо было с пересадками, но вернуться удалось вовремя, что было неплохо. Дома же, взявшись на тетрадь с записями, начал заносить новые пометки про причуду его знакомого. Та казалась все более удивительной. Хотя, после такого, несколько выматуещего для обоих, боя стали видны некоторые слабости подобной двойственной причуды. Так, ледяная корка на теле появлялась быстрее, чем казалось мальчику раньше. Скорее всего это зависело от интенсивности использования льда. И тело Тодороки абсолютно точно не было устойчиво к низким или высоким температурам. Да, его причуда ему не вредила ожогами огня или от льда, но замерзнуть насмерть или перегреться до той же степени мальчик от своей причуды вполне мог. А из этого выплывал еще один минус. Перепад температур. Он тоже негативно сказывался на теле “двуликого”. И как решить конкретно этот минус в голову не приходило. Тут нужно было думать долго и основательно.