* * *
Форд изо всех сил старался сосредоточиться на своей новейшей модели, которая могла бы решить дилемму о парафизическом переносе масс, но его глаза постоянно скакали с одной формулы на другую, делая хоть какой-то прогресс невозможным. В конце концов, он не смог устоять перед искушением оглянуться через плечо на то, что не давало ему сконцентрироваться. Он не был готов признать своё поражение. Билл ясно сказал ему не обращать внимания на тайну, окружающую золотую статую, но она всё ещё интересовала его. Что было такого в обнаружении статуи и последующих попытках узнать о её происхождении, что заставило его музу отреагировать так сумасбродно? Конечно, это был не первый раз, когда Билл выражал себя громкими криками и, казалось бы, бессвязным поведением (Форд, безусловно, даже не смел надеяться на то, что когда-нибудь поймёт всю эксцентричность своей бессмертной музы), но всё же... Он был совершенно уверен: это — что-то другое. Как будто было что-то, что он должен был суметь прочесть между строк. Он бросил последний взгляд на свою работу, обречённо вздохнул и отложил расчёты в сторону. Говорят, третий раз на счастье, ведь так?.. Итак, Форд снова опустился на колени перед статуей. Он в последний раз оглядел галстук-бабочку, всматриваясь в неё с разных сторон и со всеми типами освещения, которые только мог придумать — даже попытался просветить золотую поверхность ультрафиолетом. Но здесь он всё же зашёл в тупик: визуальная проверка не могла предложить ему ничего нового. Он сглотнул. Это будет первый раз, когда он пойдёт против воли своей музы; однако, с другой стороны, именно Билл намекал, что бабочка почему-то важна... Как бы то ни было, он должен был сделать последнюю попытку. Гораздо более нервный, чем раньше, он наклонился ближе к золоту, закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на своём осязании и... ТУК-ТУК-ТУК. — Доктор Пайнс, немедленно откройте дверь! Кто-то настойчиво долбился в его дом. Форд цыкнул, разочарованный из-за очередного срыва, но поднялся на ноги и поспешил наверх, чтобы ответить. — Прошу прощения, — сказал он довольно нетерпеливо, когда со скрипом отворил дверь, — но я сейчас слишком занят, чтобы принимать гостей... — Стоять, паршивец! — Поднимите руки, да чтоб мы их видели! — Ч-Что? Форд был так сильно удивлён, увидев у своей входной двери городского шерифа и его помощника (не говоря уже о двух направленных на него пистолетах), что ему потребовалось немало времени, чтобы осознать полученный приказ. — Я сказал руки за голову! — Я не понимаю, — вскликнул Форд, наконец-то обретя дар речи и сообразив поднять руки. — Почему правоохранительные органы стоят у моей двери? В чём именно меня обвиняют? — Да, что здесь происходит? — спросила женщина, в чьем голосе Форд узнал официантку из «Столовки Сьюзан», приближаясь к дому с сомневающимся, но любопытным выражением лица. За ней следовала небольшая публика из горожан. Шериф повернулся и упёр руки в бока. — Граждане, зачем вы тут столпились? Это частное полицейское расследование. — Мы услышали сирены, поэтому пришли посмотреть, в чём дело, — как ни в чём не бывало сказал мэр Бифаффтлфамптер. — Это, видите ли, наш гражданский долг. — Ладно, — фыркнул шериф. — Может быть, на всякий пожарный, лучше иметь свидетелей. — Ни в коем случае, — строго вставил Форд. — Что нужно иметь, так это объяснение и публичные извинения за незаконное проникновение, а не толпу из этих... Фиддлфорд! — воскликнул он, заметив знакомое лицо, пробирающееся сквозь толпу. — Слава богу, произошло ужасное недоразумение... пожалуйста, объясни этим офицерам безобидный характер нашей работы. — Звиняй, Форд, но мне пока неча к тебе идти, — сказал Фиддлфорд, сжимая что-то в руке. Приглядевшись, это что-то оказалось деревянным крестом. — Горожане, коли вся наперекосяк пойдёт, я здесь для экзорцизма! — Что? — Форд был готов завопить. — Экзорцизм? Во имя всего святого, что здесь происходит? — Это мы у вас должны спросить, сэр! — вмешался помощник шерифа. — По показаниям свидетельницы, вы, Стэнфорд Пайнс, бродили по городу и побуждали добропорядочных граждан участвовать в преступном акте лизания! — Преступном? Что преступного в лизании? — В лизании всё преступно! — прогремел шериф. — Если бы вы действительно прочитывали, а не пролистывали архивированные документы, которые вы так жадно смотрели вчера — и, кстати, напрашивается вопрос, зачем — вы бы знали, что в Гравити Фолз ужасно незаконно лизать всё, что не предназначено для употребления в пищу! Это один из наших главнейших законов, принятый после рокового инцидента между нашим основателем Квент... э-э, я имею в виду... — он прокашлялся, — ...между нашим достопочтенным основателем Натаниэлем Нортвестом и железным столбом в середине зимы! — Ну? — настаивал помощник шерифа. — Есть что сказать в своё оправдание? Фиддлфорд шагнул вперёд. — Форд, я знаю, что все эти лизательские дела не для тебя, — сказал он почти умоляющим тоном. — Ты говорил, мол, духи кие-то тебя правили. В здешних лесах полно призраков да тварей всяких ненормальных, но ты, раз така беда, не волнуйся — просто дай знак, и я изгоню всех энтих бесов святой водой! Форд, молчавший некоторое время, закрыл глаза и вздохнул. — Признаюсь, с момента своего приезда в город я вёл себя довольно затворнически. Возможно, многие из вас всё ещё со мной не знакомы, — спокойно проговорил он, — поэтому позвольте мне представиться. Меня зовут Стэнфорд Пайнс, но вы можете знать меня как... — на секунду его тело странно задрожало, а затем его глаза широко распахнулись, — САМОГО ЖЕСТОКОГО СЕРИЙНОГО ЛИЗАТЕЛЯ! Толпа в ужасе ахнула. — ВСЁ ВЕРНО! — закричал Форд, и маниакальный оскал появился на его лице. — Я БЫЛ ВЗРАЩЁН ИНОПЛАНЕТНОЙ РАСОЙ, КОТОРАЯ ЗАРАЖАЕТ ДРУГИХ СУЩЕСТВ, ОБЛИЗЫВАЯ ВСЁ ВОКРУГ НИХ! ЛИЗАТЬ — ЭТО ВСЁ, ЧТО Я УМЕЮ, И ЭТО ЕЩЁ И О-ОЧЕНЬ ЗАРАЗНО! ОБЛИЖУ ХОТЯ БЫ ОДНОГО ИЗ ВАШИХ ПАРНЕЙ, И ЭТОТ ГОРОД БУДЕТ ПОЛОН ЛИЗАТЕЛЕЙ! КАК ЗОМБИ-АПОКАЛИПСИС, ТОЛЬКО СЛЮНЯВЕЕ! И ЕСЛИ ВЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ УЛИЗНЁТЕ С МОЕЙ ТЕРРИТОРИИ, ТО У МЕНЯ ЕСТЬ ЖЕЛАНИЕ И ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАРАЗИТЬ ВАС, ВАС И ВАС, О ДА, ДАЖЕ ВАС, ОФИЦЕР! НИЧТО НЕ БУДЕТ СПОСОБНО МЕНЯ ОСТАНОВИТЬ! НУ, И ЧТО ВЫ МОЖЕТЕ СДЕЛАТЬ, А? ГОТОВЫ НАЛИЗАТЬСЯ, НАРОД? Горожане с криками разбежались, а помощник шерифа спрятался за шерифом, который был испуган ничуть не меньше. — О Господи, он прав, — прошептал он. — Мы действительно ничего не можем сделать. Мы бессильны против него! — Побежали уже! — пискнул напарник, дëргая своего партнёра за рукав. — Так и сделаем! Эти двое убежали в лес, оставив во дворе только Форда и Фиддлфорда. Последний опустил наконец руку с крестом, и на том спасибо. — Стэнфорд, — сказал он, выглядя, мягко говоря, встревоженным. — Что это за шутки? — Очень смешные, Банджо! — рявкнул Форд в ответ. — И, к тому же, смотри, как удобно вышло! Как тут внезапно стало хорошо и тихо! Теперь нам не нужно беспокоиться о том, что любопытные деревенщины наводнят двор, как только мы запустим портал! Неплохо, да? О, и кстати, — окликнул мужчина, повернувшись, чтобы открыть дверь, — не всё, что я сказал, было неправдой, так что не позволяй этому ботанику лизать тебя! Помни об инопланетной заразе, и в следующий раз, когда наткнёшься на чистое золото, обязательно скупи всё! Пока! Дверь захлопнулась перед лицом Фиддлфорда. Механик постоял в замешательстве некоторое время, затем положил деревянный крест в карман и вместо него достал диковинный пистолет. — Ончо, — сказал он со смирением, — кому-то напустили пыли в глаза... и мне, похоже, тоже.* * *
Как только дверь в приватную комнату Форда была заперта, мир замер в оттенках серого и Билл выскочил в своё обычное визуальное воплощение, вернув мужчине возможность контролировать своё тело. — Билл! — воскликнул он, как только восстановил равновесие. — Что... Что это было? Я, конечно, ценю, что ты пришёл мне на выручку, но… серийный лизатель? Тебе не кажется, что это было немного чересчур? Горожане теперь будут считать меня за полного безумца! — Ну и где тут проблема? — небрежно ответил Билл, поправляя галстук-бабочку. — Слушай, я оказал тебе и Банджо огромную услугу! У нас громадные вещи готовятся, умник, и нам не нужно, чтобы какие-то лизательные дела нас отвлекали! Я исправил для тебя гигантскую проблему без единого трупа, и где моё «спасибо»? Наглость! — Ну, я... Думаю, ты прав. Спасибо, Билл, — Форд почесал затылок. Честно говоря, инцидент во дворе казался довольно несущественным по сравнению с другим вопросом, который он хотел бы обсудить с Биллом... если бы сумел в этот раз получить хоть сколько-нибудь вразумительный ответ. — Билл... — аккуратно начал он и был рад заметить, что, по крайней мере, внимание треугольника он привлёк. — Я должен спросить. Когда я обнаружил статую в пещере и лизнул... почему ты так отреагировал? Билл повернулся к нему. — Ты действительно настолько дремучий, а? — спросил он полным недоверия голосом. — Ну... Да. Мне жаль. И, если ты не возражаешь... я очень, очень хочу узнать. Билл долго пялился на него, но затем испустил тяжелый, длинный вздох. — Ладно. Он постучал по своей поверхности, где появился маленький телевизионный экран. На нём Форд увидел сцену из старого фильма, изображающую двух безликих марионеток, вовлечённых в физический акт страсти. Форд наклонился ближе к экрану, задумчиво почесывая подбородок. — Извини меня, Билл, — сказал он через некоторое время, — но я не вижу в этом ничего, относящегося к делу. Билл хлопнул себя ладонью по зажмуренному глазу. — Серьёзно? Я всё-таки должен тебе разжевать, да? Ух-х, ладно, просто... Он щёлкнул пальцами, и перед глазами Форда пронеслась невидимая рука, набросав грубые, но безошибочно узнаваемые черты Билла на одной кукле и Форда — на другой. Осознание обрушилось на него, как грузовик. Кровь мгновенно прилила к его лицу, окрасив то в вишнево-розовый цвет. — …ох… — Да-а, — сказал Билл, не потрудившись выключить экран телевизора. Форд, со своей стороны, даже не потрудился отвести взгляд. — Я... я теперь понимаю. — Отлично. — Так ты... — Мгм. — А я не... — Ага. — О... О Боже. Теперь я понимаю, — наконец Форд нашёл в себе приличие отвести взгляд от экрана. — Я... Должно быть, я выглядел полным идиотом. Билл закатил глаз. — Держу пари, — он провёл пальцем по экрану, и поверхность вернулась в нормальное состояние. — Ну, теперь ты знаешь. Чувствуешь себя менее отчаянным? — Я... да. — Молодчина, приятель! Похоже, с этим мы разобрались, так что я пойду в свой офис, — Билл отвернулся с явным намерением уйти, когда... — На самом деле, нет, — Форд шагнул вперёд, желая, чтобы его собеседник задержался. Билл изогнул свою форму, чтобы взглянуть на мужчину через плечо. — Нет? — Нет. На самом деле у меня появилось лишь больше вопросов, — затараторил Форд. — Как это всё работает? У твоей астральной формы есть чувство осязания? Отличается ли оно от того, что можно почувствовать в физическом теле? Ты сказал... бабочка... ты хотел, чтобы я... Почему бабочка? Это как-то соответствует определённым частям человеческого?.. — Возьми себя в руки, Шестипал, — прервал его Билл. — Это просто предпочтение, хорошо? Просто кое-что, что мне нравится и не нужно принимать всё... Просто используй своё воображение, ладно? Уф-ф. — О... Тогда ладно, — и на мгновение Форд действительно использовал своё воображение. И это ни в малейшей степени не уменьшило его отчаянного желания получить ответы. Ему нужно было знать больше. — Ты всё ещё... — он сглотнул, внезапно осознав, что его сердцебиение участилось, — ...хочешь, чтобы я... — Лизнул своего старого приятеля Билла? Конечно, — Билл, как бы беспечно, пожал плечами, но его взгляд твёрдо избегал Форда. — Почему бы и нет. Было бы интересно! Ради науки, верно? — он издал смешок, который, вероятно, должен был звучать более нахально, чем получилось. Оба молчали. Билл выжидающе пялился на Форда. — Ну? Ты учёный, мне понадобится твой вклад. — Что? А, да... Безусловно. Ох, я имею в виду... — Форд прочистил горло, изо всех сил сопротивляясь желанию пройтись по комнате. — Это, э-э, интригует мой разум, конечно, но... Если мы, хм... э-э... привлечёмся... к, чему-то, э, похожему на то, что ты мне показал... Если бы это случилось, я... я должен признать, что, м-м-м, существует также... глубоко личный аспект моего... — он снова сглотнул, — ...влечения. К этой идее. К... т-таким делам. Несмотря на его на его поразительно плохую формулировку собственных мыслей, Билл, судя по всему, внимательно вслушивался в каждое слово. — Так-так-так! — сказал он. — Похоже, мы с тобой сейчас на одной волне. Я чувствую, что здесь есть «но», так что покончим с ним! — Ох, это... — Форд снова почесал затылок (он почти дымился от смущения), — ...сейчас, может быть, неподходящее время, вот и всё. — Неподходящее время, а? — Да... Мне... мне бы не помешало немного времени, чтобы... ознакомиться с предметом, так сказать. Честно говоря, это для меня очень ново. Я никогда ещё... Я уверен, ты понимаешь. И, когда придёт подходящее время, — добавил он тихо, — я был бы рад получить твоё руководство. Билл подплыл к нему ближе на дюйм. — А когда у тебя будет моё руководство?.. — Тогда, — сказал Форд с робкой улыбкой, — я буду готов. На мгновение между ними повисла тишина. Билл закрыл глаз, и, судя по звуку, глубоко вздохнул. — Ладненько, — сказал он, а его руки потянулись разгладить бабочку, — это всё, конечно, детский лепет, но нужно же откуда-то начать, верно? Так что постарайся, дружище! Форд едва успел среагировать, когда его муза приблизилась, но Билл сдержал своё слово и руководил им с самого начала. Поцелуй длился недолго, но достаточно, чтобы мужчина забыл о панике из-за своей неискушенности и даже немного растаял в нём. Он едва осмеливался шевелить губами — возможно, ситуация всё ещё была для него ошеломляющей. В хорошем смысле. Когда они закончили, Билл отодвинулся ровно настолько, чтобы посмотреть на Форда вопрошающим взглядом. — Ну? Форд потерял дар речи от того, настолько мягко звучал голос Билла, когда он находился так близко к нему. — ...как увлекательно, — сумел он наконец произнести. — Ты... можешь превратить свой глаз в рот? Я... Я извиняюсь, не мог бы ты уделить мне минутку, прежде чем мы продолжим? Мне нужно немедленно это зарисовать. Если бы Билл держал что-нибудь в руках, он бы это точно уронил. — Ч... Что? — Прости меня, Билл, — сказал мужчина, отпуская бока треугольника. Его руки потянулись за копией своего дневника, которую он хранил в пространстве своего разума, — но я, в первую очередь, исследователь, и, как таковой, не могу позволить личным наклонностям превзойти мой долг фиксировать все без исключения новые открытия. Это просто необходимо... — он сжал свою астральную ручку и устремил решительный взгляд в небеса. — Ради науки! — ОЙ, ДА НУ ТЕБЯ!