* * *
Муза посетила его следующей ночью, очевидно, чем-то недовольная. — Здравствуй, Билл, — сказал Форд, не дав хмурому состоянию треугольника омрачить его радость встрече. — Я надеялся, что ты придёшь сегодня. В сущности, я хотел спросить кое-что о статуе, которую я... — ...лизнул, — довольно кисло закончил за него Сайфер. Форд моргнул. — Ну, я собирался сказать «нашёл», но да, полагаю, и это тоже. Я пытался найти немного информации в... — ...архивах, — снова перебил его Билл. — Всегда смотрю, всегда вижу, и иногда даже то, что я видеть не хочу, такова жизнь. Итак, умник, давай проясним одну вещь. Ты правда такой бестолковый, или играешь грязно, прикидываясь тупым? — Т-Тупым? — ошеломился Форд. — Извини, Билл, я... я не понимаю, о чём ты. Я сделал что-то, что тебя разочаровало? Я стремлюсь быть как можно более внимательным в своих исследованиях, но... — Ну, архивистка бы позволила себе не согласиться! До тебя действительно ничего не долетело? Аллюзии, намёки, хоть что-нибудь? — Я... Должно быть, я что-то упустил. Прошу прощения, — добавил он почти робко. — Пожалуйста, скажи мне, что я могу сделать, чтобы загладить свою вину. — Эй, эй, я не похож на бесплатный пропуск избавления от социальной некомпетентности! Разберись сам, гений! Ты не можешь просто ждать, пока я тебе всё не разжую! Ты должен взять себя в руки, иначе следующее, что я узнаю — это то, что ты лижешь ещё и архивистку! — Билл... — Не лижи архивистку, Стэнфорд! У нас будут серьёзные проблемы, если ты это сделаешь! Тебе нельзя лизать архивистку, и убедись, чтобы она тоже вбила это в свою милую головку! Да вообще никого в этом захолустье не смей облизывать! — Что? Но... — О, ПОСМОТРИТЕ-КА НА ВРЕМЯ! ПОМНИ, ВСЕ ЭТИ БУМАЖКИ НИЧЕГО НЕ БУДУТ СТОИТЬ, КОГДА ПРОСТРАНСТВО СХЛОПНЕТСЯ САМО В СЕБЯ! ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ДЕЛАТЬ! ПОКА! — и на этом он с хлопком исчез. — Но... но я не знаю, что делать, — потерянно сказал Форд в своё безмолвное пространство разума.* * *
Во всяком случае, его неспособность расшифровать загадочное поведение Билла побудила его вернуться к исследованию на рассвете следующего дня. Он всегда говорил себе: если чьих-то знаний недостаточно, единственный способ продвинуться — это узнать больше. Разочарованный предвзятыми махинациями над городскими публичными архивами, Форд предпринял попытку найти необходимые ему сведения через очень косвенные историографические источники, к которым у него, по крайней мере, был доступ. Знаменитые скульпторы Гравити Фолз? Ни души. Археологические находки, заслужившие национальную известность? Вообще ни одной. Религиозные практики местных древних цивилизаций? Ничего, кроме очередных изъятых файлов. Форд был готов завыть от бессилия. Как он должен был найти ответ, если каждая зацепка, которая у него была, оказывалась либо ведущей в тупик, либо вообще бессмысленной? Начинало казаться, что его единственным выходом было спросить свою музу во второй раз... Но Билл был довольно скуп на бесплатные знания, и все маленькие советы, которые он давал, всегда были головоломными загадками... Погодите. В порыве вдохновения Форд вскочил со стула. Ну конечно! Его муза уже дала всё, что было нужно! Как он мог упустить самую очевидную подсказку из всех? В такие моменты он сам поражался своему невежеству. Оставив свои книги и заметки в совершенном беспорядке, он направился прямо к архивистке. — Прошу прощения, мисс, — из-за своего энтузиазма сказал он, возможно, чересчур громко для архивной обстановки, — но мне снова нужна ваша помощь. — Для этого я здесь и сижу, сэр, — проворковала дама, хотя, пожалуй, более формально, чем вчера. — Отлично, — с улыбкой кивнул Форд. — Видите ли, я ищу информацию об историческом значении лизания. Поскольку это не входит в сферу моей личной компетенции, я хотел бы узнать, не могли бы вы указать мне правильное направление. Улыбка архивистки слегка дрогнула. — Прости, милый, мне кажется, я ослышалась. Об историческом значении?.. — Лизания, — повторил Форд медленно и членораздельно. — Вне общей функции дегустации, конечно, и не связанной с археологическими методиками тоже. Опираясь на небольшой специфический контекст, который мне предоставили, это может иметь какое-то отношение к официальным деталям одежды... или, возможно, просто к неодушевлённым предметам. По крайней мере, — затем добавил он, почëсывая подбородок, — мне сказали не лизать своих сограждан, особенно вас. В выражении лица женщины не осталось ничего, кроме возмущения. — Покиньте помещение, — сразу же сказала она ему. — Сейчас же. — Что? — Форд вздрогнул. — Но моё исследование... — Вон из архива, сэр! — рявкнула дама, и через две секунды, словно по мановению волшебной палочки, рядом с ней появились два громадных мотоциклиста. — И не вздумайте возвращаться! Всё, хватит с меня мечтаний, — услышал Форд её бормотание, когда двое мужчин, схватив его под руки, настойчиво тащили его к двери. — Лучше бы я вышла за Бада, когда он сделал мне предложение! Форда оставили снаружи здания, и он, открыв рот, в замешательстве смотрел, как к двери прикололи довольно злодейский набросок его лица, сопровождаемый предупреждением «НЕ ВПУСКАТЬ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА». — Во имя всего святого, что за… — удивился он вслух. — Стэнфорд? На пятках он повернулся на зов знакомого голоса и увидел, что его ассистент приближается к нему с пакетами продуктов в каждой руке. — Неуж мои глаза меня дурят, — приподняв бровь, спросил Фиддлфорд, - иль те ребятки чакнули тебя вон из музея? Сказанное вслух казалось ещё более абсурдным, чем на самом деле. — Фиддлфорд, — отчаянно произнёс Форд, — пожалуйста, скажи мне, почему у всех вокруг какая-то проблема с лизанием? В этом нет никакого смысла! Фиддлфорд стал ещё более озадаченным, чем был до этого. — Попридержи-ка своих коней, друг, о чём, чёрт тебя дери, ты мне тут болтаешься? Уж вляпался куда-то? Кто-то из этих здоровяков нитки лизать просит? — Нет, нет, это не обо мне, — ответил Форд, быстро покачав головой, — и не об этой фигуре речи. Мне сказали не лизать не других людей, а, скорее, определённый объект или определённое место этого объекта... это всё довольно запутанно. Ты не знаешь, есть ли?.. — Сказали? — перебил его Фиддлфорд. — Кто сказал-те? Городской кто-то? Форд почесал затылок, неуверенный, сколько он может раскрыть. — Ну, и да, и нет... В сущности нет, но это было что-то вроде... хм, бестелесного откровения, полагаю... Глаза механика расширились, а покупки упали к его ногам. — Ох ты ж Господи, — сумел произнести Фиддлфорд. — Я… надо идти. Забыл кой-чо в... — и он убежал, не дав своему напарнику сказать ещё хоть слово.* * *
Форд вернулся домой возмущённый, расстроенный и глубоко задумавшийся. Вместо того, чтобы сесть и, как обычно, внести в дневник все странные события дня, он, после того, как собрал с земли продукты Фиддлфорда и положил их перед дверью, чтобы тот забрал их позже, спустился в подвал и открыл запертую дверь в свою комнату для медитаций. Среди его личных пожитков, среди особенно важных предметов для исследований, среди всевозможных артефактов и вещей, связанных с его музой, стояло новое и самое грандиозное дополнение коллекции — золотая статуя. Что-то не то было с лампой — он сделал мысленную заметку о том, что нужно заменить её в ближайшем будущем — и в тусклом, странно приглушённом свете Форд опустился на колени перед статуей. Он поправил очки и наклонился ближе к поверхности, старательно прищурившись. — «Попробуй бабочку» - сказал он... — тихо пробормотал учёный сам себе. — Но зачем?.. Нет никаких явных различий в структуре или материале... никаких признаков скрытых механизмов... Видимо, единственный способ выяснить – это... Это казалось слишком очевидным решением. С таким же успехом он мог бы сделать то, что велела ему муза. Он открыл рот и слегка тронул свой язык кончиком пальца, просто чтобы проверить, всё ли в порядке. Исследователь должен всегда придерживаться своих методов, даже если, хм, объект исследований был чем-то немного сверхъестественным. Он снова приблизился к золотой поверхности, но, прежде чем он успел произвести это странное изыскание, что-то привлекло его внимание. Ресницы статуи, выполненные с поразительной точностью и изящностью, слегка трепетали. Форд отодвинулся, озадаченно нахмурившись: комната, даже несмотря на приглушённое освещение, не купалась в спектре цветов, которые обычно отражали его стеклянные призмы. На самом деле, за исключением статуи и его самого, там вообще цветов не было. Он наклонил голову в сторону статуи, нижнее веко которой уже заметно подёргивалось. — Билл?.. — АААРРГХ! — Билл вырвался из своего неодушевлённого пристанища с оглушающим визгом, который чуть не напугал Форда до смерти. — ПРОСТО ЗАБУДЬ ОБ ЭТОМ! ЭТОГО НИКОГДА НЕ ПРОИСХОДИЛО! ПОРА ВОЗВРАЩАТЬСЯ К РАБОТЕ! ЗОЛОТО, АПОКАЛИПСИС И ВСЁ ТАКОЕ! ПОКА! — Билл, подожди!.. Я хотел спросить тебя о... — но его вопрос повис в пустой комнате, которая уже вернулась к реальности и обрела свои обычные краски, — ...бабочке... Слова и действия музы редко были какими-то другими, кроме как намеренно неясными, но сейчас Форд не мог не почувствовать, что есть что-то, чего Билл не хотел, чтобы он знал.