Ночная гонка изрядно вымотала всех её участников, и ещё в силу отпуска страны спали без задних ног. Первая, кто проснулась, была Россия, но и то разомкнула веки она только в час дня. Пелена сладкого сна, ещё не сошедшая с глаз русской готова была дальше убаюкивать её, но полсуток и так были потрачены на сон, а лежать дальше не хотелось. Поэтому Россия встала, словно после девяностых, и вышла из комнаты.
Солнце заполнило даже коридоры виллы. Пора уже что-нибудь сделать. Прохаживаясь, Россия забрела на кухню. В животе пронзительно заурчало, а холодильник пустовал. Только коробка яиц, тетрапак молока да опустошённый наполовину брикет сливочного масла. И добрая хозяюшка Россия, вздохнув, принялась готовить завтрак и обед на пятнадцать человек. Она решила обшарить ящики на наличие чего-нибудь ещё и отыскала муку. Кажется, время блинов! Затем Россия обнаружила в газлифте гарнитура яблоки. Можно сварить яблочное повидло к ним.
Русская надела найденный оранжевый фартук и принялась за готовку. Она достала все необходимые продукты, сковородку, миску и принялась смешивать продукты, чтобы потом напечь ароматных блинов для участников отпуска. Россия хлопотала и уже напекла больше десятка, как вдруг на кухню вошёл кто-то ещё. Русская, заливавшая смесью, тут же запекающуюся благодаря высокой температуре, на сковороду, обернулась и увидела Францию. Последняя остановилась и посмотрела в пол.
— Утро доброе! — сказала россиянка, подкинув блин и выложив его в стопку других.
— Bonjour, — ответила француженка.
— Как спалось?
— Не жалуемся, — имела она в виду себя и мужа, — Сама как?
— Ночка на мотоцикле выдалась утомительной, так что я спала без задних ног.
— Так ты теперь подружка моего сына? — наконец подняла голову Франция.
— Получается, так, — не оборачиваясь, проговорила Россия, продолжая печь блины.
— Блины печёшь? — задала вопрос женщина, на который и так знала ответ.
— Как видишь.
— Могу ли я помочь тебе? — сама не понимая, от безделья, желания действительно помочь или надменности, спросила Франция, подойдя к плите.
— Давай ты мне поможешь сварить яблочное повидло. Духовку я заранее включила. Блины уже готовы, — указала Россия на тарелку, где колыхалась стопка из трёх десятков блинов.
— Хорошо, я начну прямо сейчас.
Франция взяла несколько яблок, помыла, почистила и нарезала их на четвертинки. Затем она выложила фрукты на противень и отправила на двадцать минут дольки в духовку.
А Россия тем временем принялась за лепку пельменей. Девушка стала месить тесто, и к ней присоединилась Франция. Раскатывать и резать тесто вдвоём куда эффективнее. У них вновь завязалась беседа.
— Умеешь пельмени лепить или только круассаны? — спросила Россия.
— Научи тогда, — улыбчиво сказала Франция. Похоже, сегодня она сегодня благоприятно настроена к давней подружке.
— Давай ты пока проследишь за повидлом, а потом мы вместе приготовим обед.
Женщина пожала плечами и отправилась к духовке. Двадцать минут прошло — время доставать запечённые яблоки. Франция вытащила противень, дала фруктам остыть и положила их в блендер. Затем она достала из ящика сито и протёрла через него получившееся. Потом яблочное пюре француженка переложила в кастрюлю, добавила сахара и стала варить на большом огне. Когда повидло начало отставать от стенок и становиться полупрозрачным, Франция выложила ложку повидла на тарелку. Порция дымилась и сладко пахла. Не выделялась жидкость, и масса была полупрозрачной — повидло готово.
— Как дела с тестом? — спросила француженка, выложив немного лакомства в пиалочку, а оставшимся заполнила несколько банок.
— Уже фарш делаю! — радостно возгласила русская, обернувшись.
— Ух-ты! А чем-то фарш приправила? — заглянув в кастрюлю, поинтересовалась женщина.
— Соль и немного перца.
— Давай добавим прованских трав.
— А-а-а, ну, ты любительница! — Франция метнулась к специям и достала несколько пакетиков с прованскими травами, тимьяном и эстрагоном. Затем она по очереди насыпала три щепотки каждой специи в фарш, и Россия замесила начинку пельменей уже с ними.
— L'adorat magnifique! — восторженно произнесла француженка.
— Давай лепить! — русская уже переложила руки на заготовленное тесто.
— Теперь учи.
— Ну смотри: отрываешь небольшой кусок теста, обваливаешь его в муке, раскатываешь до плоского овала, кладёшь примерно одну ложку фарша, заворачиваешь, залепляя концы и отправляешь в морозильник.
— Как интересно! — сказала Франция и приступила к лепке.
— Теперь ты знаешь чуть больше о мировой кухне, невзирая на всё нажитое.
— А что? Старшим всегда есть чему поучиться у младших. Век живи — век учись!
Тут Франция вспомнила своё боевое прошлое, а Россия присовокупила к этому отцовское и дедовское. Француженка представила на своей голове сначала треуголку, а потом и шляпу с коротким козырьком. Мужа, гору детей, что забыты своими родителями. Во многом она была не права, но училась на своих ошибках, перешла на сторону добра, перенеся тяготы войн, и стала собачкой собственного сына. Но последнее она вряд ли поймёт. Россия же старается допускать меньше ошибок, опираясь на горький опыт предков. Хотя она пережила немало взлётов и падений ещё со своего советского прошлого, погромы в девяностых, русская её душа и благословения отца и деда подняли Россиюшку с колен. Она покаялась, оставила бутылку водки, облачилась в голубую форму, явилась в Кремль и начала возрождать свою российскую идентичность. Конечно, не везде пока что она смогла облагородить то, что по ошибке совершила вместе с народом, но она к этому идёт. И придёт обязательно.
Далее они делали всё без разговоров, изредка перекидываясь несколькими словами по поводу готовки. На такую компанию пельменей потребуется много. Но француженке резко пришлось отойти по зову мужа. Русская осталась на кухне одна.
***
США проснулся ещё позже России и Франции и долго лежал в кровати, втыкая в потолок. Но потом глаза перестали слипаться, а сладкое ощущение сонливости окончательно улетучилось. Пришлось вставать. Штаты по инерции поплёлся на кухню, ощутив желание утолить голод. И там он почуял запах ещё не остывших блинов и увидел Россию, хлопотавшую с пельменями. Фартук прелестно обтягивал фигуру девушки, и США решил немного за этим понаблюдать. Однако как только русская обернулась и увидела американца, тот опешил и, мигом поменяв выражение лица, заговорил:
— Россия, доброе утро! С самого утра поди у плиты?
— Здравствуй, США! Да сама до полудня дрыхла.
— Но ты столько сделала уже… Обед или ужин готовишь. Это же пельмени?
— Да, ты угадал.
— А можно я тебе помогу? — подоспел Штаты к России.
— Да ты поди, кроме как котлету между булок пихать, больше ничего не умеешь! — усмехнулась та, слепив ещё несколько пельменей.
— А ты научи.
— Конечно: отрываешь небольшой кусок теста, обваливаешь его в муке, раскатываешь до плоского овала, кладёшь примерно одну ложку фарша, заворачиваешь, залепляя концы и отправляешь в морозильник.
— Твоя кухня такая великолепная… — разул глаза он.
— Нажила непосильным трудом и бременем, — непринуждённо сказала она.
— Ладно, давай я попробую, — поспешил США показывать свои умения. С первого раза у него получилась каша из теста и фарша, как у Маши из всемирно известного мультфильма. В другой раз он уже сумел залепить края. А в третий у него вышел неплохой пельмень.
— Видишь! Это просто, — женственно улыбнулась Россия.
— Действительно, теперь помимо бургеров есть, чем питаться!
— А знаешь…
— Нет, но скажи мне, и узнаю.
— В этом отеле есть баня?
— Э-э-э, конечно! Такая, что тебе под стать?
— Именно такая, — убрала в морозильник очередную порцию пельмений, — чтобы поддавать, хлестать себя (и не только) веником берёзовым…
— Д-да, ха-ха, есть, всë есть!
— Тогда хотелось бы вечером всей компанией попариться.
— Ваше желание для меня — закон, — элегантно подполз США и положил руку на грудь.
— Благодарю вас, коллега.
— Не за что меня благодарить, — тут США потянулся влево, чтобы слепить ещё пельмень, но случайно схватил Россию за руку. Они столкнулись взглядами, их щёки на мгновение порозовели. Из стесняющего анабиоза их вывел оклик Франции.
— Милые мои! Я встретила всех и случайно привела прямо к завтраку или уже к обеду, — за матерью США показалось ещё 12 человек, каждый из которых облизывался, глядя на блины и повидло.
— Ну, ребята, налетайте! — пригласила всех к столу Россия.
Все мигом заняли места за длинным столом и потянулись за блинами. Полусуточный сон пробуждает аппетит, и блины разлетались, как будто ещё были горячими. Русская смотрела на всех с материнской улыбкой. Опять она всех накормила, и никто ей спасибо за это не скажет, а лишь наоборот упрекнёт в чём-то в жизни не произошедшем. Рядом с девушкой расположились Турция и Бразилия, а через последнего сидел Саудовская Аравия.
— Россия, это прекрасно! — уминал уже второй блин латиноамериканец.
— Старалась.
— Давно же я твоего искусства не ведал! — восхищался турок, заправляя блин всем, что было на столе.
— И мне бы твоего отведать.
— Полетим назад, зайдём на Большой Базар, угощу тебя кебабом и чурчхелой!
— Ням-ням!
— А что сама не ешь?
— Да не знаю, — сказала Россия и, сложив блин вдвое, начала есть.
— Ты что, с Францией готовила завтрак? — хитро задал вопрос Турция.
— Ну, я пекла блины, а она варила повидло.
— А на днях вы мерились прелестями, после чего ты уронила её в бассейн… А сегодня вспомнили первую половину двадцатого века?
— Ты же знаешь, что я не могу жить, ненавидя всех.
— Ну я же как-то живу, — улыбнулся турок.
— Не повторяй ошибку своего отца.
— Есть основания так относиться к некоторым, — криво посмотрел в сторону Франции Турция, — Хе, вроде такая статная особа, что лезет на саму Россию, а сынок её под себя подминает. Уверен, что если он прикажет ей совокупиться с сестрой на его глазах, то так всё и будет.
— Турция, что ты несёшь? — с укоризной посмотрела на заклятого друга Россия.
— Ну ты же сама прекрасно понимаешь, как всё на самом деле происходит!
— Знаю, но Бог им судья. Тем более сейчас все на отдыхе, не возникай.
— Ладно, ты права.
— Если её она попадёт под твои вульгарные чары, то у тебя и на столе сказка будет, — уплетал Канад блин за блином, — Кудесница!
— Непременно друг, — делал то же США, — Кстати, она заказала у меня сегодня баньку.
— Чего? — насторожился канадец.
— Ага, прям всё так.
— Учти, что это не дешёвое порно, которого ты насмотрелся, и в случае проявления её горячности она скрутит тебя в бараний рог, если хоть один пошлый взгляд бросишь на её титьки.
— А кто сказал, что я собираюсь делать такой широкий шаг?
— Да кто тебя знает…
***
В кулинарии России нет равных, и даже Польша похвалила её. После трапезы США с набитым животом выволокся раньше всех из-за стола и встретил одного из подчинённых.
— Эй, Майкл! Подойди сюда, — подозвал он слугу пальцем, — помнишь ту сауну на первом этаже? Чтобы к вечеру, там лежали берёзовые веники, стояли и железные вёдра с водой. Сам без понятия, что всë это значит, но достань мне это!
Подчинённый метнулся назад, как только США рявкнул на него. Сам же организатор всего здесь скрестил руки на груди и, фыркнув, направился по дальнейшим делам. Он так и не понял, захотят ли все попариться вместе, но сегодня его ждёт жаркая встреча с Россией в бане.
