Их узы

      Скромная, практически аскетичная комната в четыре с половиной татами. Футон, пара крючков для одежды, крохотный столик, больше похожий на кусок стола, чем на полноценный предмет интерьера. Освещение исключительно искусственное: окна — слишком большая роскошь для тех, кто стремится скрыть своё существование.       Юноша обратил свои бездонные ониксовые глаза к потолку. Он только проснулся и пока не мог прийти в себя, всё ещё обуреваемый недавним сновидением. После той встречи три года назад Учиха словно помешался. Нет, он определенно сошёл с ума. Временами всё было нормально: ночи сменяли друг друга вслед за миссиями. Однако порой с разумом Итачи творилось что-то странное. Словно человека с аллергией на пыльцу с размаха закидывали на цветущее поле.       Да, это было сродни болезни: черновласая бестия являлась ему во снах. Не просто далёкий образ, который можно забыть, — воображение рисовало ему девушку во всех деталях. Её сияющие изумрудные глаза, лучезарная улыбка, тёмные волосы, которые на ощупь были словно шёлк. Последнего Итачи не мог знать наверняка, но так ему хотелось думать. Дьяволица возникала в воспоминаниях о далёком прошлом, о роковой ночи, о дне той самой встречи. Этим её коварные сети не ограничивались: порой сознание создавало ситуации, никогда не существовавшие в реальности. В таких снах Аюми выглядела значительно взрослее, чем Итачи помнит. Она уже должна была отпраздновать совершеннолетие, но отступнику оставалось лишь догадываться, какой девушка стала сейчас, а его подсознанию — рисовать несбыточные фантазии.       «Словно наваждение… Мне просто нужна интрижка, и дело с концом», — наивно подумал однажды Итачи после очередного сна. Несколько раз он пытался заглушить эти странные чувства, однако дело не заходило дальше простых поцелуев. Противные ароматические палочки в борделях, пошловатый голос и просто отвратительнейший смех девиц безмерно раздражали и быстро выводили из себя. Однако что-либо, связанное с Аюми, раздражало не меньше. Одно время Итачи даже перестал есть эти чёртовы рисовые шарики в сладком соусе, но это не помогло — дьяволица всё так же отравляла его сны.       В конце концов шиноби просто смирился и научился жить с этим. Он считал, что так его разум, затуманенный жестокостью будней в «Акацуки», пытается справиться со стрессом. Всё же такая жизнь изматывала, да и усталость в последнее время стала накатывать слишком часто. Жизнь? Разве он не просто существует, ожидая конца?       — Как же я устал… — тихий шёпот разнёсся по комнате и растворился в давящей тишине.

***

      Чудесный летний день. Солнце приветливо освещает своими лучами деревню, сокрытую в листве. Люди снуют по улицам там и сям. Несколько ниндзя в спешке отправляются на задание, в то время как другие — только-только возвращаются, чтобы отдохнуть.       — Ва-а-а, какой приятный ветерок! — Аюми высунула свое довольное личико из окна, чтобы насладиться лёгким бризом. Прошло уже несколько лет с тех пор, как Саске отправился странствовать. Вскоре после этого Наруто также покинул Коноху, чтобы тренироваться с Джирайей.       Учиха сроднилась с компанией мальчика-солнце, поэтому поначалу ей было трудно. Долгое время с утра она подходила к окну, чтобы переброситься парой слов с Наруто, обычно стоящим внизу. Часто забывала и готовила гору еды, хотя одной ей такое точно было не осилить. Иногда после очередного успеха на тренировках представляла, как вот-вот похвастается Узумаки своим прогрессом…       Однако прогресс действительно был: обучением Аюми занимался Какаши-сэнсэй, как самый близкий к клану Учиха из ныне живущих в деревне. Он помог девушке развить способность к владению стихией огня, а также научил некоторым техникам, связанным непосредственно с Шаринганом. Теперь Аюми гордо могла носить символ веера-утива на своей форме — первоклассным шиноби она не стала, но и «мешаной» её уже никто не рискнул бы назвать. Впрочем, медицинские техники она тоже старалась не забрасывать: практиковалась в больнице, продолжала изучать различные растения и углублялась в те темы, которые её больше всего интересовали. Кроме того, Шаригнан, способный видеть чакру, был в таком деле большим преимуществом.       Следуя выбранному пути, девушка смогла даже сдать тот злосчастный экзамен на Тюнина, с которым в своё время была дикая заварушка. Команды у Аюми так и не было: даже экзамен пришлось проходить в одиночку. Да и настоящих друзей, кроме Наруто — тоже. Но это не заботило девушку так же сильно, как раньше. Она была рада хотя бы тому, что её признали как потомка клана Учиха. Для счастья теперь ей не хватало лишь одного — вновь встретить беснующееся временами солнце.       — Интересно, Наруто собирается назад или нет? — немного возмутилась Учиха. — Вроде же уже скоро должен…       Аюми облокотилась о подоконник и мечтательно взглянула в небо.       — Узумаки Наруто вернулся! — закричал кто-то вдалеке. Аюми бы и не услышала, если бы не жила на верхнем этаже.       «Неужели он уже?» — Учиха судорожно высунулась из окна, чтобы проверить свои догадки, но никого не было видно. Не в силах ждать звезду с неба, Аюми захлопнула дверь и выбежала на улицу.       «Снизу искать сложнее. Может мне показалось?» — девушка вертела головой в стороны, глазами пытаясь найти юношу среднего роста со светлыми волосами.       — Поехали-и-и! — снова этот знакомый голос. Радостный возглас сменился звуками борьбы и возмущениями… Сакуры?       — Что здесь?.. — Аюми завернула на улицу, с которой доносился звук, и увидела некогда привычное зрелище. Наруто был побит Сакурой за очередную неудачную шутку. Блондин распластался на земле, пока сокомандница трясла его за шиворот в надежде вдолбить в недалёкую голову хоть немного светлой истины.       — Сакура, — Учиха жестом остановила Харуно, говоря, что уже достаточно. Может быть, всё из-за разницы в возрасте, но безбашенная Сакура немного остерегалась обладательницы Шарингана.       — Аюми-тян, спаси меня… — нелепо бормотал Узумаки, которого изрядно потрепали. — Хотя стоп. Аюми-тян?!       «До него, наконец, дошло», — мальчик-солнце воспрянул духом и кинулся с жаркими объятиями на наследницу могущественного рода. Хотя мальчиком его уже было не назвать: Наруто возмужал, рост его стал выше, а плечи — шире. Да и лицо приобрело более строгие черты.       — Я так скучал! — юноша тёрся щекой об одежду Аюми, будто счастливый лисёнок наконец встретил своего хозяина. Конечно же, никаким «хозяином» девушка не была, но носитель Девятихвостого демона ни на секунду не забывал заботу той, кто всегда смотрел на него с теплом.       «Я тоже скучала, моё солнце», — подумала девушка, обнимая Наруто.