Разоблачение на Юечку

История 1. — Пиздец, Даша, у нас проблемы. — Ну что, что опять?! — грубо бросила Юечка, смотря на Катану снизу вверх. Девушка грубо отодвинула пачку денег, что пересчитывала по купюре, и закурила вейп. — Какого хуя ты сюда пришёл ко мне с плохими новостями?! Кто из нас менеджер: ты или я? — Ну я… — Так разберись со всем этим, а то уволю нахуй. — Даша пнула ногой стол, отчего Катана весь содрогнулся, и злобно выплюнула: — Какие проблемы то? Че, накрутка падает? — Ещё хуже. Проблемы из-за этой накрутки. Николай Лебедев, знаешь такого? — Чё? Знаю. Это ж тот классный чувак, который охуенный контент пилит. — щеки Школдыченко порозовели и она улыбнулась. — А че он? Хочет со мной постримить? — Он на тебя разоблачение пилит. Будет всю грязь в видео добавлять.       Тут же милая улыбка на губах Юечки померкла, а лицо стало бледным и каменным, словно фосфор. Один накрашенный глаз стал дергаться, и накрутчица резко повернула голову к Никите, что испуганно под этим взглядом дёрнулся. — Ч-что будем делать со всем этим? — Пиши Абадону. Будем этому гандону зубы бить. С помощью внешней силы. — и Дарья, сложив вместе ладони, громко и зло рассмеялась, запрокинув голову вверх.

***

— Ром, эта больная совсем спятила. — Коля чуть ли не трясся от злобы. Дарья Школдыченко, она же Юечка — прислала недавно на его квартиру спортиков, что пытались его убить. Благо совершили ошибку и никто никого не тронул. — Чёртова Харли Квинн. — Расслабься, Коль. Всё уже позади. — Мокрица чмокнул своего парня в щёку и стал массировать напряжённые плечи, получая от Некоглая ответный поцелуй. — Пускай эта шмара в бардель топает. Как ты говорил? Бордель для Юечки? — Гениально, правда? — разоблачитель своей работой был доволен. Он не спал месяца два-три, он делал эту работу, хотел показать всему миру, как их наебывают. К Даше у него не было злобы до того момента, пока она не попыталась его уничтожить. — Глупая. Я ведь не желал зла. — Скоро будет извиняться.       И действительно. Девятое февраля 2021 года, а накрутчица, развалившись в кресле, извиняется перед Некоглаем за то, что сделала. Но в больших её глазах Коля видит подвох. — Наглая ложь. — хмыкает стример, убирая кота со стола. — Я никогда не прощу тебя, Юечка. Никогда. Клоунесса чёртова.       Но Дарье не нужно было прощение какого-то Некоглая. Спустя месяц она вернулась третьего марта, с новыми амбициями, ушками и новым клипом, и ей было приятно то, как все её ненавидят и хейтят. — Бордель для Юечки? Пф, тоже мне. — стримерша усмехнулась и кинула пачку купюр на стол. Ещё и ещё одну. — Ребята, вы верите, что я накручиваю? Я — никогда не накручивала. О, спасибо за донаты, мои сладкие. — протянув куда-то руку, девушка вытащила и надела заячьи ушки, и с грозным оскалом предстала перед экраном. — Начнём же наш стрим, дорогие подписчики.       И Юечка начала стримить. А в сердце её была лёгкая боль, когда она видела разоблачение от Некоглая в его телеграмм канале. История 2.       В клубе яркие прожектора и тёмные тона. В таких то клубах и собирается всякая элита. Бар, наполненный заказами, посетители и тусовщики. Коля после разоблачения не ходил в такие заведения. Он вообще никуда не выходил. Боялся её. Да до сих пор боится. Огненный виски наполняет его стакан, и он сейчас непременно бы закурил пару раз сигарету. С кем-то разговаривал, кому-то рассказывал: о той ситуации, о ботах, о Юечке, которую ненавидел всем сердцем. Жестокая… она была воплощением сатаны. И менеджер её Катана. Встречаются ли они? Неважно. И разоблачитель надеется, что Дашу он тут не встретит, но…       Она есть. Она в центре внимания, на красном кожаном диванчике в чёрном костюме с идентичной красной бабочкой, вся такая блатная. Тошнотная, парит ашку и смеётся рядом с каким-то парнем. Смотреть на эту мразь не выносимо, поэтому вышел на балкон, в темноте чиркая спичкой. Дым летел в воздух. А Некоглай всё думал: каково это, когда тебя весь мир ненавидит? Но Школдыченко всё равно, она не хрупкая девушка, она смогла наебать всю систему. Странная, чёрствая, анимешная крашиха всех малолеток, и его немного тоже. Но только на мгновение, потому что не было в ней ничего. Только пустота.       Стример уходит с балкона и направляется дальше, оказываясь где-то в пустом месте с приглушенным светом и парочкой диванов. На один такой Николай плюхается и начинает скроллить ленту в телефоне: бесконечное множество отметок. Все пишут, что либо он гений, либо хайпожор, что на несчастной девушке нажирается. Возможно. Возможно, что даже очень. К ней жалости нет, она лишь клоунесса, гнилая субстанция в маске.       По паркету раздаются шаги каблуков, эхом в коридорчике. Не поднимая взгляда, Коля знает: это она. Это Юечка, Харли Квинн, что накручивает и срет его друзей. Дура. Жалкая дурёха, не понимающая в жизни ничего. Она села рядом, и от неё пахло французским терпким парфюмом, неприятно щекочущим нос. Почесав его, Лебедев всё также не поднимал взгляда, ожидая, когда же Дарья заговорит. — Тут и поговорим. Зачем ты это сделал? — Для популярности. — безжалостно бросает разоблачитель. — На меня смотри. — она кинулась к нему, рывком схватила за чёрный свитер и вынудила всё-таки поднять равнодушные глаза. Заметив их, накрутчица сразу же поникла взглядом и слабо выпустила врага из своей хищной хватки, падая на прежнее место и ничего не значащим взором уставилась на лакированные туфли. — А ты мне нравился. Я ведь хотела постримить с тобой, в мафии флиртовать пыталась, а ты… — У меня парень есть. И ты — лгунья. Ты всем врала! Своей аудитории, друзьям, ты — накрутила онлайн до пятьсот тыс… — Ты мне очень больно сделал и я жить не хотела. — аккуратные ногти царапали вены и порезы под пиджаком на запястьях, что Коля только что заметил. Пальцы принялись рвать волосы на голове. Ведь ей было до сих пор больно всё это терпеть. — Я повеситься думала. Наверное больше всего не из-за того, что кто-то на меня разоблачение сделал, а потому что его сделал ты. Надеялась, что это неправда, что между нами что-то общее есть, и со мной ты не мог этого сделать. А это между нами всё неправда, оказывается, и жить то незачем. — Юечка встала, мокрыми глазами смотря на похолодевшего внутри Колю, и отвернулась, быстро идя вперёд прочь. Но всё же внезапно остановилась. И кинула напоследок через плечо: — Не знаю, зачем и сейчас это делаю. Ведь ты уничтожил во мне желание жить. Вытянув руку, стример хотел ещё сказать что-то, но Школдыченко уже скрылась за углом, за собой лишь оставляя запах духов. — Я… сожалею. — тяжёлая голова не смогла ещё хоть что-то выдать, и поэтому Лебедев сказал только что-то из того жалкого, что только смог уловить. Болело в области сердца, меня больше ничего не грело. Я сделал больно, думал, не пожалею, а пожалел. Теперь мне тоже больно, внутри что-то посерело, И я не понимаю, чего вообще хотел. Сделать больно, плохо, растоптать? Нет, я хотел понять тебя, Но я перегнул палку в своих желаниях, Я пожалел. Я снова пожалел, пожалел, что всё это сделал, Что заставил тебя бежать, мечтать повеситься. А на теле миллион порезов, а на теле — Те моменты, где ты чуть не умерла, Мучилась до конца месяца, И почти сошла с ума, Пока мне было весело. Прости меня. Я сожалею. Прости, если сможешь простить, я ведь не хотел… Это всё делать.       Хлюпая носом, Коля постарался вытереть слёзы, и на трясущихся ногах встал, набирая номер Мокривского. — Привет, Ром. Забрать меня можешь? Почему голос такой? Да так, выпил. Ну так как, подвезёшь? Жду, хорошо. На улице холодный дым морозил сердце, и он чувствовал, что ему больше не было места. — Зачем я всё это сделал?