На обложке Форнакса

      — Она уже вся скользкая, сколько ты будешь ее натирать?       — Люблю, когда женщине со мной хорошо. С нами тремя.       Саманта вздрогнула, когда покрытая маслом лапа синеглазого поднялась чуть выше и стала поглаживать ее между ягодиц.       — Понимаешь, к чему я веду, детка?       Саманта сложила один и два, и идея хорошенько попросить уже не казалась такой плохой.       — Пожалуйста.       — Пожалуйста, что?       — Ты обещал. Пожалуйста, сделай это. Я прошу.       Синеглазый турианец потерся теплыми носовыми пластинами о дрожавший подбородок Саманты. Его голос стал звучать еще ниже. Он был очевидно возбужден.       — Ты опоздала. Придется попросить ну очень вежливо, и я, может быть, изменю свое мнение.       — Возьми меня, пожалуйста. Я так хочу. Сделай это, умоляю.       Трейнор казалось, что все эти униженные грязные просьбы произносил ее шепотом кто-то другой, а угол зрения странным образом сместился, будто душа воспарила куда-то к потолку. Слова палача с синими глазами вернули ее на место:       — Ладно, раз я давал слово, салага пока постоит в очереди. А потом ты и его порадуешь, ты же у нас добрая девочка, правда?       У нее нашлись силы только кивнуть. Похоже, похабные разговоры изрядно подогрели синеглазого, и тот порывисто впился в плечо Трейнор. Его зубы слегка царапали кожу, и от образовавшихся мелких ранок по телу ядом растекался страх. Турианец с легкостью приподнял ее бедра, опустил на себя и стал мучительно, болезненно ее растягивать — девушка закусила губу и зажмурилась.       Желтоглазый потрепал ее за щеку, напоминая о себе — она только помотала головой, отказываясь принимать его очевидное намерение. Он был настроен отнюдь не так игриво, как коллега: грубо сгреб растрепанные волосы девушки и заставил повернуться к себе. Когда он начал агрессивно, нетерпеливо толкаться ей в рот, Саманта невольно схватила его за основание члена так, чтобы это не пытались засунуть ей полностью. Возражать желтоглазый не стал.       Плечо выпустили из захвата, а ухо обдало горячим сухим воздухом. Вибрации двухтонального голоса отдавались эхом где-то внизу живота:       — Погладь его, не бойся.       Саманта отстранилась от желтоглазого и взглянула в синие глаза того, кто ей это предложил. Тот откинул голову назад и сладко зажмурился, одновременно резко двинув своими бедрами вверх и притягивая девушку к себе. Она не выдержала и ахнула от острых ощущений.       Желтоглазый разочарованно попытался снова открыть ей рот — Саманта не смела противиться. Двумя когтями он зажал кончик ее языка и потянул наружу. От укола боли на глаза Трейнор навернулись слезы — он будто это заметил и убрал когти, а потом положил крупную, как слива, головку ей на язык, не пытаясь двинуться дальше. Медленно она стала поглаживать его член двумя руками, со страхом глядя ему в лицо.       Синеглазый продолжал вторгаться куда-то глубоко внутрь, и Саманте казалось, что они будут так издеваться над ней целую вечность — между ног уже начинало саднить от непривычных забав. Главный уткнулся в сгиб ее шеи лбом и хрипло попросил:       — Расскажи, как тебе хорошо. Тебе же нравится с нами, девочка?       Сколько прошло времени?       Ей нужно продержаться до пяти. ***       — Ну как, Вега, новости есть?       Вегу тошнило. Он слишком живо представлял себе, что сейчас происходит с Трейнор.       — Десантницы в медотсеке, Трейнор в жилых помещениях.       — Если их разделили, это осложняет дело.       — Их лейтенант собирался забрать Саманту в пять, чтобы передать нам. Она им не нужна почему-то, медику не подошла.       Гарруса тошнило. Его фантазия слишком ярко рисовала картинку того, что сейчас могут делать с двумя девушками из почетного караула. Разработанный план приходилось спешно адаптировать под новые условия. Вопрос был в том, захочет ли Растис вернуть Саманту сам или свяжется с Гаррусом и попросит ее забрать. К шести часам все дела на корабле по традиции должны быть закончены, солдаты собирались на ужин.       Нет, не будет он ее никуда вести, с невеселой усмешкой подумал Гаррус, вспомнив руку Растиса на щеке СУЗИ. Скорее всего, скажет забирать ее ближе к шести. А пока Саманте придется терпеть.       Они могли приступить к операции немедленно, использовав ранее разработанный силовой вариант, но приглашение на корабль турианцев повышало их шансы многократно. Они не только могли оценить ситуацию на месте — расслабленные служащие гарнизона на краю света, скорее всего, соберутся вместе для вечерней трапезы, взаимных подколов и болтовни. Уничтожить их будет гораздо легче, появится возможность отыскать всех троих пленниц.       — Кортез, остановись. Ждем до шести.       Вега уставился на коммандера, будто желая что-то сказать, но не решаясь.       — Вопросы?       — Их надо забирать сейчас.       — Думаешь, я не в состоянии понять, зачем Трейнор потащили в казарму?       Вега отвернулся, в его глазах плескалась ненависть.       — Женщинам часто приходится расплачиваться за наши ошибки, Вега.       Гаррус неотрывно смотрел на хищные очертания патрульного корабля впереди. Сейчас эмоции не имели значения. Его интересовал только точный расчет и объективные шансы на удачный результат операции, и они становились куда выше, если сделать все правильно.       — Ты помнишь последовательность действий, лейтенант? Мы подлетаем к кораблю, ты выскакиваешь и по наружной обшивке топаешь к инженерному шлюзу. Коды доступа я тебе дал, если не сработают, докладываешь мне и используешь горелку. Пробираешься по техническому коридору к энергетическому узлу и связываешься со мной. К этому времени мы должны разыскать девчонок и вытащить их с корабля. Только когда я даю тебе команду, активируешь устройство и с честью отправляешься к духам предков. Взрыв даст возможность Нормандии улизнуть. Вопросы?       Явик широко улыбнулся. Гаррус зло прищурился и посмотрел на него в упор.       — Соскучился по приключениям?       — Еще как, коммандер. Еще как.       Будь Вега проклят, если они в этот момент не подмигнули друг другу. ***       Саманта как во сне пыталась оттереть с груди и ног липкие голубоватые потеки, от которых зудело и стягивало кожу, на самом деле только размазывая еще больше.       — Ты обещала порадовать салагу, малышка. Он у нас парень опытный, говорит, с азари успел побывать. Он тебя точно не разочарует.       Двое уставших турианцев развалились на софе и пускали в потолок облака вполне земного табачного дыма, покуривая в своеобразной манере — плотно обхватывая при каждой затяжке пасть ладонью с зажатой между пальцев сигаретой. Предварительно они заклеили лентой дымоуловитель, и Трейнор даже слабо усмехнулась, вспоминая, как занималась тем же самым с Вегой. Вдвоем они прятались ото всех, как кадеты, чтобы выкурить по сигаретке в конце дня забавы ради и чтобы вспомнить, что они все еще живые люди, а не шестеренки Альянса.       Зеленоглазый «салага» выдернул ее из воспоминаний, подойдя чуть ли не вплотную. Он клацнул жвалами и неуверенно сложил руки на груди, будто ожидая от нее первых шагов. Саманта ничего предпринять не смогла бы, даже если очень бы захотела: только стояла, парализованная ужасом, и думала, что еще они могут с ней сделать.       Голубоглазый и желтоглазый перемигнулись, и последний не удержался от вопроса зеленоглазому:       — Ты же это уже делал, правда?       — Ну та азари сказала, что покажет мне объятия вечности, а потом темнота была и башка неделю трещала.       — Сука…       Они начали хохотать так, что стены тряслись.       — Лучше бы ты дорожку халлекса снюхал за эти деньги, кайфа и то больше. Никогда не давай им себя обмануть.       — Молодо-зелено. Ладно, будешь становиться взрослым под чутким руководством старших товарищей.       Они снова заржали, и сейчас было непонятно, кто боится предстоящего контакта больше — Саманта или ее будущий любовник поневоле.       — Помоги ему раздеться, а то малец сейчас в обморок свалится.       Саманта понятия не имела, чем могла ему помочь, и все, на что у нее хватило сил и решимости — уцепиться и потянуть за ворот бронекостюма. Это будто вывело зеленоглазого из прострации, и он принялся щелкать застежками, быстро стаскивая с себя от волнения вообще все. Голубоглазый и желтоглазый часом ранее практично обошлись только нижней частью брони.       И вот он стоял перед ней совершенно голый, как и она перед ним. Трейнор боялась опустить глаза ниже, ее взгляд сверлил темные пластины на его груди и плечах, покрытые такими же вычурными красными узорами, что и лицо. Сейчас для нее весь мир сжался до этих причудливых мазков краски.       Синеглазый потянулся к пепельнице, потушил окурок и неодобрительно присвистнул, спросив у коллеги рядом:       — У тебя были такие проблемы в шестнадцать?       — Нет, у меня проблемы были прямо противоположные. Не знал, как его спрятать.       — Сладкая, потрогай салагу, что ли. А то остается только час времени, а мы хотели сделать еще один заход.       Она точно не знала, где его вообще нужно трогать. Автоматически подчинившись приказу, который звучал почти как просьба, она опустила руку ровно туда, куда смотрела, проведя пальцами по красным узорам на груди турианца прямо перед собой — будто стену гладила.       Желтоглазый разочарованно простонал.       — Она не знает. Покажи ей, где надо.       Зеленоглазый схватил ее за запястье, и Трейнор почувствовала, как его рука трясется. Это будто вывело ее из спасительного транса, и она подняла взгляд, наткнувшись два огонька ядовитого цвета. Она не могла распознать их как чьи-то глаза, там не было никаких понятных ей эмоций. Младший охранник медленно опускал ее руку ниже, проведя ею вдоль шершавой груди, мягкой кожи на жутком втянутом животе, остановившись, наконец, на стыке двух пластин.       Не понимая, что она делает, Саманта стала поглаживать узкую щель, из которой исходил ненормальный, неестественный жар. Зеленоглазый внезапным, порывистым жестом обхватил ее лицо двумя руками и потерся о ее лоб своим. Девушка замерла в испуге, а откуда-то сбоку раздался голос синеглазого:       — О-о-о, кажется, у них все всерьез и надолго.       Ее рука сама одернулась, когда пластины разошлись. ***       — Вега, в чем проблема? Продолжай слушать. Мало ли, обстановка поменяется.       Вега зачарованно уставился на бомбу перед ним — странным образом в сугубо техническом устройстве угадывалась рука инженера, собравшего его. Если в человеческом устройстве все узлы располагались как попало, то у кварианцев искусство и техника было одним и тем же — даже в расположении не скрытых защитным кожухом деталей устройства сквозила древняя красота.       Собираясь на последнее задание в жизни, Вега нечаянно подсмотрел, как Тали корпела над своим детищем — наклонившись и оттопырив округлый зад, она подсоединяла последние провода у стоящего на полу девайса. Вакариан, сидящий на стуле позади нее, водрузил свои длиннющие ноги на стол кварианки, заваленный всяким хламом — кажется, здесь он мог позволить себе расслабиться. Турианец задумчиво поглаживал шрамы на шее, будто не замечая аппетитного зрелища перед собой.       А потом Тали и вовсе опустилась на колени, ворочая тяжеленное устройство и проверяя надежность соединений. Сочная задница забавно вихляла влево и вправо, когда она осматривала бомбу с боков.       Что же, в последнюю минуту Вега может представить себе, что это Тали разрывает его тело на тысячи кусков своим взрывным устройством. В конце концов, он не зря называл её Искоркой - эта детка всегда умела зажечь так, что плясали даже звезды.       Из динамиков Кадьяка раздался осипший голос Джокера:       — Коммандер, пришло сообщение с турианского корабля. Просят забрать Трейнор через час. Кажется, я что-то пропустил, пока валялся без сознания.       Голос Джокера, казалось, были рады слышать все — кто из сентиментальных соображений, а кто-то радовался тому, что операция идет по плану. Кортез сочувственно спросил:       — Ты как, дружище?       — Не знаю, что Чаквас мне вколола, но я чувствую себя таким сильным, что мог бы порвать крогану пасть.       — Хорошо, что у нас на корабле нет кроганов, а то им было бы несдобровать.       Пять часов, все идет именно так, как Гаррус и предполагал. Вега, пялившийся в пол, начинал его раздражать:       — Вега, где ты витаешь? Что там с Трейнор?       — Извините, коммандер. За ней пришел лейтенант Растис и повел ее к себе.       А может, в последнюю минуту перед глазами Веги будет стоять Саманта, обхватывающая пухлыми вишневыми губами сигарету и жадно затягивающаяся? Вспомнит ли она его, закурив вечером в грузовом отсеке уже в одиночестве? Ему было так чертовски жаль. Как бы Вега хотел, чтобы ее первый раз с мужчиной был его, и только его, а не этих ублюдков, терзающих ее несколько часов кряду. Как бы он был нежен, он бы сделал все, чтобы Саманта была счастлива.        ***       — Примешь со мной душ? Так замотался, не поверишь.       Растис брезгливо втолкнул Саманту в ванную, и ей чуть не стало дурно. Та же стандартная планировка, что у Шепард. Кажется, вот Саманта подставит свое лицо горячим струям воды и ее коснется нежная трехпалая ладонь…       Трехпалая ладонь, легшая ей на грудь сейчас, нежной не была.       Лейтенант Растис повернул ее спиной к себе, и голубые потеки на полу сменились красными. Саманта продолжала как заведенная шептать избитые фразы из любимой Джокеровской коллекции порнофильмов, перемежая их укором «ты же обещал». Она уже не понимала, кто ее насиловал — Растис не обещал ей ничего. ***       — Как думаешь, коммандер, он понял, что к чему?       — Спорим на сто кредитов, что нет.       Гаррус и Явик невозмутимо шагали по коридору турианского патрульного корабля.       — У меня нет ста кредитов.       — Явик, Шепард же сто раз рассказывала, как завести личный счет. Тебе вознагараждение полагается за год работы на Альянс, ты вообще в курсе этого? Только не говори, что так и не удосужился изучить, как работает товарно-денежная система. Посмотреть танцы всегда время находилось.       — В отличие от уродливой монетарной системы, на пляски развратных азари смотреть одно удовольствие.       — Я вечером зайду к тебе и мы займемся этим. Экстранет еще не работает, на пальцах попробую тебе все объяснить. Доктор Т’Сони захочет, чтобы ты ее пригласил в ресторан, она питаться рыбой из аквариума не будет.       Разговоры ни о чем помогали отвлечься от стресса, переводя ситуацию в разряд почти нормальной. Они же просто пришли забрать свое, правда?       Почему Вега не сообщает, что с ним?       Они подходили к общей столовой, где их должен был встретить Растис. Если Вега не справится, пиши пропало — они забирают Трейнор и уходят.       В этот момент бунтарь будто услышал невысказанную злость Гарруса и сообщил совсем тихо, не своим голосом:       — Коммандер, я на месте.       — Минуту, Вега. Дай мне минуту.       Они уже заметили лейтенента в красной броне, небрежно подпиравшего дверь столовой. Рядом стояла ссутулившаяся девушка с распущенными волосами. Когда они подошли ближе, Гаррус заметил, что черные локоны и одежда Саманты были совсем мокрыми, с завитков стекала вода. Почему-то эта деталь ранила даже больше, чем ее когда-то яркий, колкий взгляд, ставший потухшим и неживым.       — Не подошла?       Гаррус пытался казаться небрежным.       — Ну почему, кое на что сгодилась.       — Растис, не думал, что вы до такого опуститесь.       Гаррус мысленно отвесил себе подзатыльник. Мог бы и промолчать, ведь все идет по плану.       — Не поверишь, сама просила. Умоляла даже. И ребят моих тоже, по их словам. Где они таких в Альянсе берут, а?       В столовую заходили, похоже, последние солдаты. Растис нетерпеливо посматривал в открытую дверь, явно желая подкрепиться после утомительного дня и его феерического окончания в ванной.       — Ладно, спасибо, что вник в ситуацию.       — Ага, до свидания.       Растис направился ко всем, а Саманта так и осталась стоять неподвижно. Сейчас Гаррус не мог ничем ей помочь.       — Трейнор, иди за нами.       За поворотом Явик с силой дернул Саманту за руку, вынудив ту опуститься на корточки возле стены.       — Вега, слушай меня внимательно. Полностью выключай всю электронику на броне и активируй устройство.       Через несколько мгновений корабль безмолвно погрузился во тьму.