Песня пера и клинка

      Во всей Ринде и ее окрестностях был лишь один постоялый двор. Его косые стены обросли своими легендами, до того он был старым. Он был возведен на фундаменте эльфийского здания уже очень давно, и время его не пощадило. Он одиноко и жалко смотрелся на выселках города, но ни один путник не мог устоять, чтобы не заглянуть сюда. И причина была вовсе не в исторической ценности фундамента, не в продуваемых насквозь спальных комнатах и не в выпивке, что была здесь не дурной, но явно не лучше, чем везде. Главной его изюминкой была даже не гостеприимность, а всего-навсего — музыка.       Местный бард был сроду маленькой, но очень яркой звезды. О нем не знали на всем Континенте, как о знаменитом Лютике, но зато в Ринде любили его не меньше, а его песни уже распевали, пожалуй, в каждой таверне Редании и несчастного Аэдирна.       — Ну же, мэтр, просим! Еще! — аплодировала публика.       — Давай, Арс, сыграй еще раз, — хитро улыбаясь, сощурил лисью мордочку паренек-трактирщик.       — Еще раз? — усмехнулся бард. — Ну так и быть, разве что последний.       — Просим, просим!       Он вновь перехватил еще не остывшие струны лютни, отстраняясь от стойки, и вышел на свою импровизированную сцену. Бас, аккорд, другой, рука забила ритмом вдоль деки. Из-под его пальцев заструился бодрый, живой и веселый мотив, под громкие аплодисменты. Когда же они чуть поутихли и стали размереннее, в такт его игре, он запел, вызывая на лицах улыбки, заставляя гостей свистеть и подпевать.       В трактире было жарко и весело. От духоты кружился пол, и аромат кислого вина бил сладким дурманом в голову, но это лишь только украшало его историю, его пропитанную сатирой балладу о герое-любовнике, рыцаре и защитнике родины, в котором каждый солдат волей-неволей хотел бы видеть себя и в которого любая девица влюбилась бы. Родом тот таинственный рыцарь был из далекого, известного холодами и своей суровостью Ковира, но никогда не бросил бы он друга-реданца в беде, не оставил бы темерца, не предал бы каэдвенца. Всем он был братом и за всех он сражался против общей беды с черными знаменами на флагштоках. Бард пел, а публика ему подпевала, он пел, а люди плакали над горем героя, он пел, а все смеялись, когда черный рыцарь лишился головы.       Концовка всегда всем нравилась больше всего: яркая, динамичная, она воодушевляла сражаться и побеждать. Баллада была длинной, но никто не потерял к ней интерес даже слушая ее не в первый раз. Сейчас подобные песни были нужны сильнее всего, когда уже у самых границ сновали нильфы, а до славной маленькой Ринды им было при желании рукой подать.       Заклацали друг о друга кружки, полилось пиво на деревянный пол, а свист и восклики заглушили самого менестреля. Он улыбался и хвалил всех присутствующих за лесть в свою сторону, разводя руками и наигранно вычурно кланяясь, параллельно щелкая пальцами трактирщику, сынку хозяина постоялого двора, в немой просьбе. Тот прекрасно его понял и достал еще одну кружку.       — Если кто желает, вы можете всегда отблагодарить меня кроной-дру…       — Капитан Димитрий, — перебил его запыхавшийся солдат, влетевший в трактир, — монстры, капитан! Снова выползли! Надо отряд послать, покуда они кого не убили!       — Где? — медленно поднялся из-за стола мужчина в доспехах. С его губ еще не успела сойти улыбка, а на кончике носа не высохла пивная пенка, но одного тона его голоса было достаточно, чтобы все разом умолкли.       — У полей, капитан Димитрий, у самого леса! У той стороны города.       — А сам послать не мог тот отряд? Не догадался, капрал?       — Т-так все здесь, капитан Димитрий, а остальные в патруле в городе. Ночь же на носу, капитан.       Капитан зыркнул уже по притихшей публике, от его взгляда как по команде, хоть и без особого желания, повставало десять человек, также одетых в доспехи и хмельных.       — А сколько монстров, говоришь? — спросил капитан, выходя наконец из-за стола и направляясь к выходу.       — О-одна, паскуда.       — Не выражаться, капрал. И что, всего одна тварь. Твое дело, капрал, с такими проблемами разбираться на месте. Собрал пару человек и пошел, — угрюмо, но твердо проговорил он, выбираясь из неудобного стола.       — Да, капитан. Но я же не ведьмак.       — Будет вам скоро ведьмак, сколько раз мне повторять? — махнул Димитрий. — Но что это за орден Пылающей Розы, если его рыцари одной гадины боятся? Дожили.       — Стойте-стойте, — заинтересовался Арсений, включаясь в разговор. — Какой такой ведьмак? Здесь, в Ринде? Правда приедет?       — Да, Арс. Я подал рапорт, уже пятерых ребят из-за этих ваших монстров потерял, на это мне Генерал ведьмака в помощь прислать пообещал. Да тот только задерживается.       — Прямо из столицы? — вздернул бровями Арс.       — Да.       — Вот это «да», господа, — воскликнул он, обернувшись к своим слушателям. Те поддержали его улыбками и начали смелее разговаривать меж собой. Тем не менее, коль бы радостной новость не была, одни люди похмурнели над пивными кружками, другие поспешили домой, огибая рыцарей на пути к выходу из трактира. Концерт окончен, а дома всяко безопасней, чем в трактире на выселках. Монстров из леса тут хорошо знали. Ночью, бывало, их видели аж у конюшен постоялого двора, а по утру там не оставалось ни одной кобылки. Были скандалы, и постояльцы спускали всех собак на трактирщика и его семью, но все каждый раз улаживалось кроной.       — Давно пора, — включился паренек за стойкой — сынок трактирщика — громко привлекая к себе внимание. — Уже лет десять с ними мучаемся, да всем все равно!       — Да, все равно, — кивнул бард, усмехаясь.       — Ерунда, — отмахнулся капитан и кивнул своим, чтобы те наконец вышли со двора. — С ведьмаком было бы проще, но он просто наемник. Мы и без него их сами отдадим, если придется.       Капитан вышел за отрядом следом.       — Прямо-таки сами, — с издевкой хмыкнул трактирщик.       Арс немного растерянно потоптался на месте. Хотелось и глотнуть чего, после живой песни, и глянуть, хоть издалека, как монстра зарубят. Тем более, если он один. Это ведь не опасно, в сопровождении стольких рыцарей. Это зрелище всегда было интересным и вдохновляющим. А ему сейчас до боли нужны были новые сюжеты для песен — "Ковирец" все таки уже начал приедаться.       Наконец, решившись, он также пошел прочь, за капитаном. Городок был небольшой, а поля недалеко, потому он не побоялся уткнуться в свою записную книжку по дороге даже в сумерках.       Эта небольшая тетрадка всегда была с ним, даже во сне. Он сам ее сделал и регулярно наполнял новыми листами, оттого она за годы стала довольно увесистой. Он нежно записывал туда все свои мысли, из которых часто собирались неплохие рифмы, а после — песни. Мало кому удавалось заглянуть в эту книжонку, а еще меньше кто знал о странных записях между строчек стихов. Вот и сейчас, небрежно, от записи на ходу и в потемках, он выводил буквы старшей речи, тасуя их между черновиками баллады об Орлином Короле и пошлой песенкой.       «Послали ведьмака, — записал несколько слов он на языке, который практически никто из его знакомых прочесть не мог, — на рапорт капи…»       Он не сумел дописать, вдруг ослепнув от яркости факела и столкнувшись со спиной того самого капитана, который вдруг остановился.       — Прошу прощения, — тут же выпалил он, прижимая к себе тетрадь, — я маленько увлекся.       Капитан смерил его взглядом, после чего снисходительно повел плечом, «Бард! Чего с него взять».       И он, и отряд еще тем более не дошли до поля; они не успели даже дойти до ворот у постоялого двора. Им навстречу ехал всадник на пегом коне. Арс, смекнув, что все не просто так на него смотрели, также принялся его разглядывать, щурясь сквозь сумерки. Чужак - всегда повод для тревоги. Сейчас по тракту разъезжают только разбойники, на которого этот человек очень даже походил. И раз Димитрий сжал рукоять меча, так подумал не только бард. Всадник подъехал ближе, отблески огня осветили его лучше, и образ разбойника постепенно развеялся, как тень.       — Весь в коже и железе, с двумя мечами и медальоном на груди. Это тот ведьмак, о котором вы просили? — украдкой спросил Арс, и без того зная ответ и тихонько заменив в тетрадке слово «послали» на «прислали».       Димитрий сухо кивнул и пошел навстречу всаднику. Тот спрыгнул с коня на землю, но направился не к капитану, а к трактиру, но уже пешком, ведя коня под уздцы. Арс оценил его взглядом и единственное, что не соответствовало его представлениям о ведьмаках, оказался рост. Впрочем, этот зато оказался более плечистым, нежели его воображаемый охотник на чудовищ.       — Мы уже тебя и не ждали, ведьмак, — кашлянув, начал рыцарь, дождавшись, пока ведьмак оставит коня у коновязи.       — Я понял, — сухо согласился он, хлопая лошадь по крупу. Из-под темных бровей в свете факелов сверкнули хищные очи.       — Это почему?       — По эндриаге, снующей по полям, и отсутствию дозорных.       — Ты, ведьмак, не зазнавайся. Я как раз послал отряд ее убить.       — Это хорошо, но уже поздно.       — Кого-то убила?       — Нет. Я ее убил.       Капитан похмурнел, но не подал виду, что его это как-то задело, наоборот — приосанился, лязгая доспехами.       — Завтра придет еще одна, и еще, — кивал он, сложив руки на выпяченной вперед груди. Но уколоть ведьмака чувством вины и долга ему не удалось, он и бровью не повел. Вместо ответа что-то звонко лязгало - Ведьмак ослабил ремни седла у своего коня. — В этом лесу монстров как грязи. Но это больше не проблема ордена, — четко начал расставлять Димитрий все по полочкам твердым тоном, который безотказно работал на его подчиненных. — Раз здесь ведьмак, больше посылать никого к полям надобности не вижу, разбирайся с этим самолично, терять людей дальше не хочу. Лошадь давай в стойло, а тебя самого поселим на постоялом дворе, комната тебя ждет. Так ты будешь под нашим присмотром, приблуда.       — Ладно, — все так же сухо ответил ведьмак, будто отмахиваясь от капитана, как от назойливой мухи. Судя по лицу рыцаря, он все замечал, но терпел.       — Подумать только, настоящий ведьмак, — задумчиво пробубнил в кулак бард, нарушая нарастающее напряжение в воздухе. — За всю жизнь только в сказках их встречал, но вживую…       С ним сейчас бы согласился весь трактир, постояльцы которого повысовывались в окна, завидев потасовку во дворе. Гость в Ринде - всегда новость занимательная, а гость-ведьмак - так это настоящий праздник. Ведьмак обратил на барда свое внимание, задержав взгляд на нем лишь на мгновение, и все же ответил он не ему.       — Я приступлю к работе с завтрашнего дня, — сказал он, снимая с лошади суму, звенящую железом и стеклом под меховой накладкой.       — Твоя работа убивать чудовищ, — ответил Димитрий уже строже, — и нечего откладывать, эти монстры могут вылезти из леса и ночью.       — Могут и вылезут.       — Так чего ты ждать надумал?       — Я привык делать работу до конца. Я найду логово и уничтожу гнездо, и больше они не появятся. Но ночью в лес я не пойду.       — Боишься? — улыбнулся капитан.       — Смерти? Нет. Но я не самоубийца.       Ведьмак и капитан вошли в трактир, за ними последовали и все остальные. Как и обещал Димитрий, комната для ведьмака была готова уже за несколько дней до его приезда, но расположиться в ней ведьмаку спокойно не дали.       Никто, кроме трактирщика и капитана, о приезде охотника на чудовищ не знал, и потому, стоило оному здесь очутиться, так каждый второй захотел на него поглазеть. Хоть Арсу и было до ужаса интересно, но ему буквально не получилось улучить ни одного момента, чтобы подсесть за свободное местечко рядом и поговорить с гостем. Впрочем, по прошествии часа бард понял, что один вид охотника вызывал в нем странное чувство раздражения, которое постепенно начало перерастать в ненависть. С появлением ведьмака все тут же забыли про свою "звезду". Никто не хвалил его, не одаривал монетой, не предлагал бесплатной выпивки. Скука и чувство сродни ревности овладели им. Ему попросту было нечего делать, кроме как вертеть кольцо на пальце или стучать им по задней деке лютни на столе, фыркая в сторону гостя за дальним столом. А рядом с ним сидел уже притомившийся трактирщик, но в отличие от остальных, ведьмак его интересовал гораздо меньше, чем дырка в потолке.       — Наверное поэтому о нем капитан не говорил, — пробубнил в согнутый локоть Арс, лежа на столе.       — Да не, не поэтому. Может, и поэтому. Мне Дима говорить не велел, — хмыкнул он, пожимая плечами, до конца не понимая, что именно под "поэтому" подразумевал сам бард, — чтобы шума меньше было.       — Я как раз о шуме и говорю, Антох.       — Ну, тогда да.       — Не сработало. Я давно не видел такого ажиотажа.       — Да не, не все так плохо, знают о нем только здесь, еще половина Ринды в неведении, — втянулся в тему Антон. — А на следующей неделе он, как я услышал, и уедет, ну, как только нам поможет, так что довольно скоро с ним распрощаемся. Услышал, что он еще заказ взял. Или даже несколько. Короче здесь он ненадолго. Представляешь, что можно будет в Третогор ездить и обратно и не бояться, что тебя какой-то таракан съест?       — А давно тут эти, — вздохнул Арсений, отводя ядовитый взгляд от ведьмака, — монстры?       — Хм… — Антон нахмурился, пытаясь вспомнить ответ. Вопрос его не удивил: несмотря на то, что Арс тут жил достаточно давно, он многого о Ринде не знал, тем более о монстрах. К тому же такое редко спрашивают, а еще реже на это отвечают. — Ну, как маги отсюда поуезжали, а джин разрушил полгорода, то развелось их, как грязи. Охотников они наших тоже перебили, одного за другим, так что к ним в лес никто и не совался уже, может, лет семь или даже десять? А так наверное они тут и того дольше.       — И никто ведьмака не нанимал раньше?       — Раньше было так же, как и тогда, как ты к нам приехал. Градоправителю не до этого было, как, впрочем, и сейчас, — съехидничал он, не отрываясь от разглядывания потолка, — банкирам в общем тоже. Рынок затух, так что и торговцы не скидывались. А нам самим где его найти? Здесь они не водятся. А писать объявления - пустое дело. Отец мой писал в Третогоре объявления, и в совет городской тоже писал.       — И что, тишина?       — Сам знаешь. Потом его как-то по дороге такая дрянь поцапала, ну, я рассказывал, с тех пор некому в Третогор мотаться. Но а щас! Сам генерал чихнул, и вот нам наконец подарок за страдания.       — Что же это, Радовид для Эмгыра решил подарок сделать? — нахмурился Арс.       — Из чего, из Ринды? Пф! А нам что до этого? — развел руками Антон. — Черные, красные, хоть полосатые. Вот если лес от гулей тех уродских нас ведьмак избавит, я буду рад, и не важно, император его пригнал или посол Зеррикании. Какая разница? Что короли думают, нас не очень и касается.       — Как раз касается, иначе бы ведьмака не прислали.       — Думаешь?       — Уверен.       Антон косо глянул на место ведьмака, но тот, как оказалось, уже ушел в свою комнату.       — А вообще странный тип, — отозвался он. — Наверное ведьмаки все такие.       — Хорошо, что не как в сказках.       — А в сказках они какие?       — Жуткие. Рогатые. И детей крадут.       — А не прекрасных девиц?       — И их тоже. Всех.       — Смотри, как бы тебя не украл, певун, а то у нас тут прекрасного мало.       — Очень смешно, — сказал бард сквозь зевок. — Пожалуй, пойду. Слушай, можешь разбудить, как он встанет.       — Кто?       — Конь в пальто, — вздохнул Арс, направляясь к лестнице на второй этаж. — Ведьмак, вот кто. Хочу с ним переговорить. Так, для материала.       Антон кисло кивнул и продолжил пялить в стену. Работа в трактире сильно изматывала, и бард это прекрасно знал — ведь он проводил на постоялом дворе большую часть дня уже довольно много месяцев и видел все. Он честно ему не завидовал, но для такого энергичного парня как Антон такая работа была по душе — и общение, и при деле, и в курсе всех событий. А с событиями в последнее время действительно наладилось.