Одержимость

      Ник позвал Майкла на крыльцо, чтобы подвесить гирлянду, которую приготовила Медисон. Подруги отправились осматривать второй этаж. Аккуратно ступая по скрипучей деревянной лестнице, покрытой облезлой краской неизвестного цвета, подруги оказались наверху. В нос сразу же ударил запах старого гниющего дерева, а в глаза бросился длинный темный коридор с высоким потолком, потрескавшимся в некоторых местах и паутиной по углам. Деревянные панели снизу и поблекшие пурпурные обои с темными узорами зрительно сужали пространство. Вдоль стен друг напротив друга располагались старинные тяжёлые двери в комнаты. Две из них были обклеены желтой лентой — комнаты, где провел последние годы своей жизни Питер Ньюманд. Заглянуть хотелось в каждую, и все принялись открывать скрипучие двери по очереди. Три комнаты из четырех оказались спальнями. Каждая со своим уникальным убранством, точнее с тем, что от него осталось: обшарпанные стены, скрипучие половицы, забитые окна и мебель с прохудившейся обшивкой, покрытая толстым слоем пыли.       Одна из комнат оказалась кабинетом. Здесь находились высокие пустые стеллажи, которые, вероятно, много лет назад были наполнены книгами, массивный деревянный письменный стол со множеством ящичков. В кабинете также был большой диван с истёртой обивкой, явно выбивающийся из общей картины комнаты. Видимо, его перетащили снизу.       Кабинет был выбран подругами в качестве гримерки. Они живо перетащили сюда свои сумки и пакеты из машины, а затем спустились вниз и приступили к декорированию.       Работа шла слаженно, почти без препираний и споров о том, куда лучше приткнуть ту или иную декорацию. Все занимались своими делами, о Леаме никто не упоминал, но Медисон помнила, что рано или поздно ей придется столкнуться с ним сегодня, однако благодаря Майклу все это теперь казалось какой-то мелочью, маленькой неприятностью, которая сразу же сотрётся из памяти, стоит новому знакомому приблизиться к ней и заговорить. Теперь на первом плане был он. Медисон умело отбивалась от вопросов подруг, но они неустанно продолжали интересоваться её делами.       — Ну, как тебе Майкл в свете дня? — неуверенно спросила Бэки, доставая из пакета бумажную гирлянду с летучими мышами. Ей натерпелось услышать, что скажет Медисон, хотя и так было ясно, что он ей нравится.       Медисон поджала губу и развернулась к ней, подняв одну бровь.       — Ну дай нам поговорить о нем! — ответила Бэки на немой упрек подруги.       Лили натянула улыбку и, бросив свои дела, подошла ближе. Несмотря на то, что в глубине души ей бы хотелось оказаться на месте Медисон, Лили старалась успокоить внутренних демонов и проявить дружеское участие. В любом случае она никогда ничего не сможет изменить. Она любит Ника, хоть и не всегда довольна им, и уж тем более не стала бы уводить парня у подруги.       — Ну, давай расскажи, о чем вы беседовали в саду? — усевшись за стол и подперев подбородок ладонью, спросила Лили. Они находились на кухне, украшая её остатками декораций.       — Да так: о том, о сем и ни о чем, — ответила Медисон, наигранно хлопая ресницами.       — Да брось! Я вижу между вами химию! Думаю, сегодняшняя ночь станет для вас шагом навстречу друг другу, а точнее в объятия друг друга! — подмигнула ей Лили.       — Эй, Лил! — нахмурив брови, сказала Бэки. Её слова почему-то вызвали в ней, то что принято называть «испанским стыдом». Лили толкала подругу к тому, к чему она была кажется еще не готова.       — А что? Пора бы уже оторваться, как следует! — продолжала она, уставившись на Медисон, которая, казалось, просто остолбенела.       Медисон и в правду смутилась. Возможно ей и хотелось этого, но она не могла бы решиться на это сегодня. Слишком рано, слишком не обдуманно… но несомненно заманчиво.       — Я думаю, что рановато все это… Медисон, не слушай её! Ты слишком мало знаешь о Майкле! Я думаю, что следует узнать человека, прежде чем бросаться в омут с головой! — с излишним остервенением ответила Бэки.       Медисон слегка улыбнулась. Бэки вечно строила из себя «мамочку». Она была голосом благоразумия. Жаль, этот голос чаще игнорировали, чем прислушивались.       — Да брось! Он друг Ника, мой парень не стал бы знакомить его с Медисон, если бы что-то было не так! — вставила свое словечко Лили, совершенно позабыв о том, что бывший Медисон, тоже был другом Ника.       — Правда? А Леам? — вытаращила глаза Бэки.       Весь этот спор начал походить на перепалку родителей. Порой именно в таком ключе и проводились их семейные ужины. Отец спорил с матерью о том, что лучше для Медисон, несмотря на то, что она уже совершеннолетняя. Ух как же её взбесило все это. Она совсем недавно научилась игнорировать такие моменты в своей семье и старалась принимать решения исходя из своих собственных желаний. Хотя порой ей жуть как хотелось сделать что-нибудь на зло, выкинуть какую-нибудь глупость. Она мечтала переехать в кампус, вместе с Бэки, но мать так расстроилась, изводя её своими истериками, что она сдалась. И зачем только ей это было нужно? Все равно её целыми днями не бывает дома, как впрочем и отца. По роду своей деятельности родители Медисон были аудиторами и часто выезжали в соседние штаты, в офисы крупных компаний на проверки. И вот сейчас, её собственные подруги устраивают ей точно такую же истерику, споря о том, как ей будет лучше. Медисон вскипела.       — Я сама буду решать что мне делать, хорошо? — сердито ответила Медисон, удивляясь наглости подруг.       Лили и Бэки переглянулись и замолкли, занявшись своими делами. Лили не понимала, почему Медисон не хотела хоть немного поболтать о парне, а Бэки все прекрасно осознавала. По-своему. Она немного беспокоилась за подругу, ведь Медисон совсем недавно вышла из тяжелых отношений. Вспоминая их с Леамом, на лице у Бэки возникало только сожаление. С самого начала их отношений Бэки не была уверена в том, что они составят хорошую пару, как, например, Лили и Ник. Между Медс и Леамом была какая-то симпатия, но этого было не достаточно для крепкой и продолжительной связи. И, как оказалось, Бэки была права. Леам и Медисон были настолько разными, что с трудом понимали друг друга. А теперь в жизнь Медисон внезапно ворвался парень, что явно превосходил бывшего в интеллектуальном, да и физическом плане, и Медисон легко увлеклась им, она почти влюбилась! И это неудивительно — он был идеальным… и это казалось очень странным и заставляло Бэки задумываться и наблюдать за ним. Не может человек быть абсолютно без изъянов!       Вероятно, она слишком спешит с подозрениями, но Бэки определенно присмотрится! Она не раз убеждалась в своей уникальной интуиции, вероятно, это её дар — она легко могла раскусить любого. К примеру, Крис ей сразу же не понравился. От него исходит негатив, недовольство и ненависть к девушкам. Возможно, он обжёгся когда-то или, может, недавно, но эта ненависть до сих пор сидит в нем и, кажется, пустила корни. Удивительно, что Майкл и Крис кузены. Майкл симпатичный и образованный, а Крис — полная ему противоположность, но мало ли как он мог повлиять на Майкла. Во время общения с Майклом внутри возникало странное ощущение, похожее на оцепенение, какая-то дрожь в груди. Бэки могла бы списать это на трепет, возможно небольшую долю симпатии, но её мысли всегда были только о Роланде. Это что-то другое, и ей стало очень интересно, получится ли раскусить Майкла и выведать о его прошлом, узнать получше. Алкоголь должен был немного развязать его язык, но важнее всего задать правильные вопросы. К тому же из этого может выйти отличный психологический эксперимент, о котором она сможет написать дипломную. На психфаке Бэки Гремс и так была лучшей студенткой, но для дипломной работы Бэкс искала нечто особенное. Она чувствовала, что Майкл вовсе не так прост, как кажется на первый взгляд. У него явно есть какая-то тайна.       Время близилось к вечеру, Леам с подругами так и не появились, что было странно и немного всех раздражало. Ник не мог до него дозвониться.       Наконец все были готовы. Ведьма-Лили не могла насмотреться на себя в маленькое зеркальце, Лидия Дитс-Бэки еле справлялась с огромным высоким париком, что так и норовил слететь с головы несмотря на десятки шпилек. Медисон сделала яркий макияж, натянула свитер в красно-зелёную полоску, короткие кожаные шорты и чёрные гетры. Тем временем, в её голове путались мысли. Она размышляла о предстоящей встрече с бывшим парнем, но в то же самое время ее сердце замирало от устойчивого образа Майкла в сознании.       Медисон почти не обращала внимания на разговор подруг, делая вид, что увлечена своими приготовлениями.       Внезапно дверь со скрипом открылась, и к ним ввалился Ник.       — Все приехали и пора начинать! — весело произнёс он.       Медисон дёрнулась от неожиданности, а подруги замерли, разглядывая Ника, который нарядился графом Дракулой, нацепив накидку в пол и накладные клыки. Девушки рассмеялись, на что Ник отреагировал лишь недовольным выражением лица и закрыл дверь, осозновая, что подгонять их не имеет никакого смысла.       Медисон вздохнула и принялась заканчивать свой макияж. Она пыталась сосредоточится на новой перспективе и засунуть негативные воспоминания куда подальше. К её же собственному удивлению, ей это удалось. Трепет, что зародился в душе, становился сильнее, мысли были прикованы только к новому знакомому. Она улыбнулась сама себе в маленькое косметическое зеркало, затем захлопнула его и развернулась к подругам, широко улыбаясь.       — Я готова! — произнесла она.       Спустя пятнадцать минут они наконец вышли и направились к лестнице. Снизу гремела музыка, слышались голоса. Майкл сосредоточился на коктейле, опустив голову вниз. У бара сидели две незнакомые девицы, у одной из которых на голове красовалась дешевенькая оранжевая шляпка ведьмы, а другая была одета в длинное пышное белое платье и кожаную куртку, явно изображая Дженнифер Тилли в её самой яркой роли — Невесты Чаки. В другом конце зала у аудиоаппаратуры замаячил до боли знакомый затылок Леама, который вырядился терминатором. Заметив его, Медисон сразу же перевела взгляд обратно на Майкла, который отвлёкся от приготовлений и смотрел на неё, улыбаясь.       Медисон почувствовала себя уверенней и сделала несколько шагов вниз, но тут же остановилась, оглянувшись назад. Лили и Бэки перешептывались, глазея на девицу в шляпе.       — Да что б её! — сквозь зубы проговорила Лили.       — Лил, успокойся! Посмотри на неё! Этот наряд не стоит и пяти баксов! А на тебе платье, сшитое на заказ!       Медисон тяжело вздохнула, закатив глаза, должно быть Лили негодует, увидев еще одну ведьму. Как всегда, её подруга-блондинка не могла стерпеть соперничества даже в таком пустяковом варианте, как сейчас. Она мягко улыбнулась и взяла её за руку, потянув за собой.       Оказавшись у бара, подруги холодно поприветствовали гостей и заняли свободные места на другом конце самодельной барной стойки. Майкл как раз закончил коктейли для Карен и её подружки и сразу же подлетел к Медисон:       — Что будете пить, дамы? — вежливо спросил он.       — Мне, пожалуй, «Поцелуй вампира»! — сказала Лили, поглядывая на своего «Дракулу».       — А я буду «Гипноз», — произнесла Бэки, вглядываясь в темные глаза Майкла.       Он заметил, что подружка Роланда как-то странно на него смотрит. Не то изучает, не то заинтересована. Он пока не понимает, да и не хочет разбираться. Все его мысли о Медисон, которая хоть и не выбрала для себя персонажа, которого он ожидал, но весьма неплохо смотрелась в коротких кожаных шортах и гетрах. Медисон так и не ответила, разглядывая его, будто не слышала вопроса.       — Медисон, — произнёс Майкл, — могу я предложить тебе «Ведьмино зелье»?       Она улыбнулась и кивнула.