Ты помнишь ночи любви, ласки твои - Были дождём звездопада. Каждый миг наших встреч, буду беречь В памяти я как награду. Пускай влюблённая дробь сердец, Звучит для нас как в последний раз, Но как поверить в любви конец, Когда она вечно в нас?
***
Алану казалось, что ноги его не держат, казалось, что они трясутся, что странно, потому что даже когда он представлял дипломную работу, ноги так не тряслись, более того, парень тогда был спокоен, словно удав, лишь потому, что четко был уверен в своей работе. Но сейчас, когда он шел за этим высоким мужчиной, ноги не хотели ему повиноваться, они тряслись и неприятно отдавали дрожью по всему телу, заставляя чувствовать себя неуютно. Алан готов был проклясть тех, кто послал его на это интервью. Ну почему именно он? Ну да, Алан был лучшим в своей группе на журнальном факультете, на отлично защитил диплом, но это же не повод отправлять его на интервью. Не повод же? А тут на тебе! Почти сразу после защиты диплома на его голову обрушивается новость о том, что он будет брать интервью у большой звезды. Тогда у Ала просто челюсть отвисла и, как говорят, встретилась с полом, когда он услышал, у кого именно он будет брать интервью. На его вопрос: «Ну почему именно я?», ответом было: «Ты профессионал в своем деле, в тебе есть потенциал». И ни сказав ни слова больше, назначили время и место, где должно проходить интервью. — Думаю, что в библиотеке будет удобнее всего расположиться, — мужчина махнул парню и съемочной группе с его ассистенткой в сторону боковой двери с левой стороны, когда все поднялись на второй этаж. Мужчина улыбается, толкает дверь рукой и входит в библиотеку, а все присутствующие следуют за ним. Операторы уже все снимали, хотя они еще даже не начали, но Алан знал, что материал все равно будет монтироваться, и некоторые моменты все равно вырежут. Например, вырежут то, как мужчина и журналист усаживаются в мягкие кресла, вырежут, как ассистенты перед ними ставят два стакана с водой на стол, а также, как гримеры поправляют грим на лицах обоих, чтобы ничего не отсвечивало в камерах. Алан до сих пор задумывался над тем, как и почему этот мужчина согласился на интервью именно с ним, с Аланом Уайлдером. А еще, если брать во внимание то, как этот мужчина не любил давать интервью… — Да не нервничай ты так, расслабься, — легко улыбается мужчина, смотря на губы Алана и парень понимает, что уже минут пять как кусает свою нижнюю губу, в попытках успокоиться. Так, Алан! Соберись! Соберись, черт возьми! Стараясь отвлечься, парень переводит взгляд на мужчину, что сейчас сидел напротив него. Парень отмечает, что в свои почти сорок семь мужчина выглядит просто потрясающе: черная футболка облегала его на удивление подтянутое тело, кожанка была накинута поверх футболки, видимо, подчеркивая его образ музыканта, потому что в принципе в помещение было тепло и в куртке не было нужды. Темные солнцезащитные очки были немного опущены с переносицы, открывая частично вид на темные глаза. На щеках и подбородке была видна небольшая щетина, а вот усы были более заметно, вероятно, артист их отращивал, хоть Алан и не мог сказать наверняка. Волосы музыкант на интервью решил зачесать назад, а чтобы те не спадали, гримеры закрепили их лаком. Да, сейчас перед Аланом сидел сам Дэйв Гаан! Солист группы Depeche Mode, который имел неплохую славу и репутацию, а также успел обзавестись своим сольным проектом. Алан кивает операторам в знак того, что можно начинать запись, берет свой блокнот, открыв на той странице, где у него были записаны вопросы для интервью, хотя парень уже знал, что читал эти заготовленные вопросы столько раз, что знал их наизусть и мог спокойно пройтись по всему списку, даже не заглядывая в блокнот. Да даже разбуди его глубокой ночью, спроси, какой вопрос находится третьим во втором столбце снизу, он без запинки его расскажет. Алан делает глубокий вдох и улыбается, как того требуется, для начала здороваясь. — Итак здравствуйте, мистер Гаан. Меня зовут Алан Уайлдер, очень рад нашей встрече. Как настрой на новый альбом? Все фанаты с нетерпением ждут релиза после сингла, он потрясающий! — Алан судорожно и незаметно облизывает свою пересохшую нижнюю губу, пока Дэйв на все его вопросы кивает, а после без запинки дает ответ. — Настрой отличный, спасибо, — его губы растягиваются в улыбке, а от этого бархатного голоса у Алана по спине поползли мурашки. Голос и правда был зачаровывающим, не таким, как пару минут назад, когда он говорил про библиотеку, а более глубоким и томным. — Релиз должен состояться на следующей неделе, если ничего не изменится. Сингл действительно порадовал нас несомненно, он яркий, амбициозный и задает настрой всему альбому, но больше я про альбом ничего не скажу, это некий секрет, пока мы не хотим его раскрывать — он хитро улыбается, парень кротко опускает взгляд на блокнот, пробегает глазами по следующим вопросам, а руки сильно стискивают края обложки, ладони потеют, но он старается не подавать виду, что напряжен. Алан время от времени окидывает взглядом Дэйва, тот сидит в расслабленной позе, сцепив руки в замок, закинув ногу на ногу, на пальцах красуется множество массивных колец, а из-под рукава косухи выглядывает часть серебряного браслета, который Гаан практически никогда не снимал. По крайней мере всегда на концертах он выступает с ним. Многие гадали, ломали голову, подарок ли это чей-то, ну или просто талисман на удачу, но так ни к чему и не пришли. — Журнал Q как-то назвал Depeche Mode «лучшей электронной группой всех времен». Было ли страшно выдернуть синтезатор из розетки и использовать на новой пластинке другие инструменты? — Дэйву требуется немного времени, чтобы дать ответ, а Алану, чтобы перевести свой дух. На самом деле Дэйв отвечает почти сразу же, но парню кажется, что проходит вечность. В попытках себя успокоить Алан рассматривает украдкой библиотеку, в основном это было обычное помещение с большим количеством стеллажей, многие полки которых были до отказа забиты различными книгами, Алан успел заметить, как старые издания в старых переплетах, так и новые. Из некого транса парня выводит голос Гаана. — Да не особо. Для меня инструмент — это просто инструмент: нечто, что помогает создать звук, а из звука сколотить мелодию. И я не признаю дискриминации каких-либо инструментов: если удается создать правильную атмосферу с помощью гитары — супер, работаем! Когда в музыке много «пространства», можно дать голосу разгуляться, а вокалисту же всегда интересно поэкспериментировать, — Гаан активно жестикулировал руками, а Алану это ужасно нравилось, ему нравилось наблюдать за активными движениями рук мужчины, а в голову ему вдруг приходит совершенно другой вопрос, которого не было в его блокноте. Он спросил Дэйва о его пластике, не учился ли он где-нибудь танцевать, не брал ли уроки, чтобы так шикарно двигаться на сцене. Конечно, все сказано было в шутку, поэтому Гаан звучно и громко рассмеялся, запрокинув голову назад и обнажив свои зубы, а у Алан от этого красивого смеха прошла по телу дрожь. Вообще, говорили они о многом, в целом, о самих Depeche Mode, о сольном творчестве Дэйва, но Алан решил спросить о другом — о темных временах Дэйва. Почти все журналисты вскользь упоминали про эти времена, но сразу переводили тему, и перед интервью Ала предупредили, что воспоминания о тех временах болезненны для Дэйва, но Гаан подхватывает любую тему практически сразу, поэтому Алан все же решил попробовать. — Пусть я сгорал, но я чувствовал реальную силу! Я чувствовал такой прилив уверенности в себе и в своем творчестве, что не описать словами. Наш менеджер посмотрел на меня и сказал: «Отлично! Это то, что нам нужно!». Когда я вспоминаю те дни, думаю, что, наверное, я слегка шокировал остальных. Я постоянно выпендривался, даже начал писать маслом, — вспоминает Дэйв. — В основном портреты или что-то типа того. Как-то Антон зашел ко мне в комнату, а я сидел, писал портрет своего кота, на моей картине кот летал в космосе. И Антон сказал, что фотографирует только потому, что не умеет рисовать. Ему нравились мои картины. Он все время повторял: «Ты сидишь тут уже несколько дней. Парни хотят, чтобы ты спустился и хоть немного попел». Думаю, они ненавидели меня тогда, но мне было наплевать, — он пожимает плечами, проводит медленно рукой по своим волосам и смотрит прямо на Алана, прямо ему в глаза. Нет стойте, не в глаза. В самую душу. Парень чувствует, как у него перехватывает дыхание, но он не сдается и продолжает задавать вопросы о былых временах Гаана, чувствуя, как иногда подрагивает от волнения голос. Кажется, про наркотики, тусовки и остальные больные моменты музыканта, они проговорили больше получаса, но заканчивает Дэйв разговор тем, что говорит, что ему нравится темный шоколад, и фанаты часто после концерта дарят ему шоколадки. Он снова смеется и кажется, видит реакцию Алана на этот смех, он снова закусывает губу и сильнее сжимает блокнот пальцами. — Ну что ж, Алан Уайлдер, был рад встрече, надеюсь, мы еще встретимся и обсудим многое, — подмигивает ему мужчина и снова растягивает губы в улыбке. Съемка останавливается.***
Черт бы побрал этого Дэйва! Он теперь не выходил у Алана из головы уже дня три. Как только Алан закрывал глаза, то видел губы Дэйва, его запястья и украшения на них, видел то, как мужчина медленно облизывает пересохшие губы. А еще он слышал его смех, такой дразнящий смех! Да и Алану казалось, что Дэйв немного заинтересовался в парне, ведь оказывал ему какие-то знаки внимания. Например, спрашивал, комфортно ли ему сидеть, замечал, когда в его стакане кончалась вода, успокаивал, когда Алана уже начинало конкретно так потряхивать от переизбытка эмоций. Конечно, это все вырежут при монтаже, но Алану такие действия были приятны. Алан помнил, как уходил. Когда интервью заканчивается, Гаан встает, звенят его серебряные украшения, и обнимает Алана. Парень чувствует запах его кожаной куртки. Когда Ал уходит, мужчина окликает его и обнимает еще раз со словами: — Прости, вот такой вот уж я, — и снова смеется. Изумлению Алана нет предела, когда он встречает Дэйва в своем любимом кафе, в котором часто ошивался со своими друзьями по факультету. Сейчас все разбрелись кто куда и юноша был в кафе совершенно один. Парень удивляется еще больше, когда Дэйв падает на диванчик напротив парня, закинув руку на спинку дивана. На мужчине снова темные очки, что закрывали вид на его темные глаза, волосы вновь были уложены гелем и зачесаны назад, на щеках и подбородке присутствует небольшая щетина, а еще он жует мятную жвачку, чтобы перекрыть запах сигарет, которым сейчас от него пахло. Ал сжимает под столом свою руку в кулак, чтобы не заорать благим матом на все кафе. Что сейчас происходит? И что происходит с Аланом? Это влюбленность? Но ему же уже не пятнадцать лет, а целых девятнадцать, чтобы так реагировать. Так в чем же дело? Приятный запах Дэйва мгновенно перебивает запах кофе, который пил Алан пару минут назад. — Привет… Ал, верно? — парень быстро, слишком быстро кивает, на что Дэйв только легонько хмыкает. У Алан внутри все сжимается, переворачивается и делает кульбиты. — Мне понравилось работать с тобой, из тебя выйдет отличный журналист. У Алана сердце замирает, когда Дэйв зовет его к себе, если вдруг Алану интересно узнать что-то еще, они могли бы поговорить. С глазу на глаз. И сказал Гаан это на полном серьезе, сам оплатил кофе Алана, которое было уже выпито. На вопрос почему именно Алана он зовет, Дэйв ответил следующее: — Знаешь… многие знают о том, что я не люблю говорить на тему наркотиков и всего это, но ты… — Дэйв по-доброму усмехается и продолжает. — Я видел, как ты трясся, боясь, что эти вопросы могу вызвать мой гнев или злость, однако продолжал вести беседу на равных. Наверное, ты первый, с кем я так долго говорил о тех временах. Ты молодец, что не побоялся, не прекратил разговор. Ну а теперь поехали, — парень не мог не повиноваться этому мужчине, поэтому, словно зачарованный, направился за ним к его машине. Он даже и не заметил, как они оказались у него дома, как Дэйв сделал две чашки горячего кофе, они снова направились в библиотеку где, кажется, Гаан о чем-то спросил Алана, но тот его не услышал, а лишь пялился на мужчину. Сердце выстукивало ужасно быстрые ритмы, как бы намекая, что, Уайлдер, а ну перестань так волноваться или я откинусь сейчас! Ал и правда попытался успокоиться, попытался настроиться на нужный лад, но Дэйв прекрасно видел, как блестят глаза у Ала, когда тот смотрит на него, как закусывает губу, сжимает ладони в кулаки и часто дышит. Было все ясно. Дэйв держался до последнего, вел с Аланом разговор, вежливо отвечал на каждые вопросы, которые так интересовали парня. — Вам приходится справляться с огромным потоком внимания. Как вы сохраняете баланс? — Дэйву требуется время, чтобы ответить на этот вопрос, но что происходит дальше, Алан уже не помнил, ибо все действия мужчины вводили его в некий транс. Гаан тушит свою сигарету, которую до этого курил, хмыкает и садится к Алу ближе. В нос сразу же ударяет резкий запах дыма от сигарет. — С некоторыми людьми я чувствую себя комфортно, как с тобой, например. Вот чувствуешь, какая между нами энергия? — Дэйв берет аккуратно Алана за руки, парень примерно в обмороке, но продолжает сохранять крайне заинтересованный вид. — А с некоторыми — нет. Без обид, но с предыдущим журналистом все было совсем наоборот. Слишком интенсивная связь для меня дискомфортна, так же, как и переизбыток общения. Тогда я беру паузу: занимаюсь йогой, дыханием и, что самое сложное, соблюдаю тишину. Канал открывается только в такие моменты. Если не помолчать, то и ответов не получить, — и снова они говорят о многом. Алан уже даже расслабился, но напряжение тут же вернулось, когда Дэйв снял свою косуху, оставшись в одной лишь футболке, сославшись на жару. Алан сразу же цепляется взглядом за татуировки Дэйва, облизывает пересохшие губы, а глаза беспорядочно бегают по оголенным рукам мужчины. Ему опять хотелось орать в голосину благим матом, заорать на Дэйва, спросить, что он с ним творит, но не успевает, потому что… — Алан, — Ал вскинул резко голову на мужчину, когда тот снял с себя темные очки, отложив их на столик, позвав его. И все. Алан пропал, когда эти темные глаза Дэйва оказались слишком близко к его лицу, когда дыхание Гаана опаляло его лицо, сводя с ума. Почему Алан не заметил, что мужчина подошел слишком близко? А когда он успел подойти так близко? Сердце Алана, которое до этого хоть немного уже успокоилось, снова понеслось вскачь, он шумно сглотнул и вцепился в подлокотники кресла, ошарашено смотря на Гаана. Запах геля, которым пользовался мужчина, дурманил голову, Алану показалось, что гель был ментоловый с кедром. Парень буквально задохнулся и задрожал, когда Дэйв большим пальцем надавил на нижнюю губу парня, приоткрывая ее. При этом он облизнулся сам, приблизился к Алану еще ближе и осторожно коснулся его губ своими. Юноша вздрогнул еще сильнее всем телом, но попытался ответить на поцелуй. Гаан хоть понимал, что он творил сейчас? Он целовал парня. А Ал? Алан не понимал. Он тихо застонал в этот осторожный поцелуй, когда рука Дэйва легла на бедро парня, начиная поглаживать, подбираясь все выше к его уже возбужденному члену. Оба понимали, чего они хотят. — Сейчас, малыш, — Дэйв тяжело выдыхает парню в губы, Алану мало этого поцелуя, он тянется за еще одним, но Дэйв хватает Ала на руки, унося прочь из библиотеки, несет куда-то в неизвестную парню сторону, толкает дверь ногой, заходит в комнату и укладывает Алана на постель. Парень понимает, что это святая обитель фронтмена Depeche Mode, а именно его спальня, куда он и принес Алана, начиная его раздевать сразу же. Алан не хочет оставаться в стороне, тянется к футболке Дэйва, чтобы снять ее. Но сделать ему этого не дают. Вот на пол летит футболка Алана, а Дэйв целует парня в губы, проникая языком в его рот, а после, отстраняясь, перебрался дорожкой на его шею, ключицы, добираясь до сосков юноши, вбирая их в рот, играясь с ними языком. Алана трясет почему-то так, будто его лихорадит, или вообще тремор охватил какой-то. Его грудь тяжело вздымалась, он выгибал спину навстречу губам Дэйва, отчаянно хватаясь то за его волосы, стискивая их, то за простыни, натягивая их на себя. Может, у Дэйва и была уловка, чтобы просто заманить Алана, переспать с ним, но даже если так, то и пусть. Алану сейчас было плевать. Парень почувствовал, как Дэйв, продолжая целовать его шею, оставляя на ней багровые засосы, расстегивает одной рукой его ремень и ширинку с пуговицей довольно ловко, а после последние вещи гардероба слетают с Ала вместе с боксерами. Дэйв чуть отстраняется, чтобы раздеться самому, быстро проделывает эту работу, а парню кажется, что он сейчас сгорит. И не от стыда, что он так открыто пялится на голого Дэйва, а от нетерпения. Хотелось уже, чтобы Гаан им овладел как можно быстрее. Глаза у обоих горели от дикого возбуждения, да и по их внушительным стоякам это было видно. Дэйв был прекрасен. Стройное и подтянутое, загорелое тело. Небольшие кубики пресса говорили о том, что мужчина, конечно же, посещает спортзал. Дэйв провел рукой по возбужденному члену Алана, от чего тот всхлипнул и дернул бедрами. Он был возбужден до невозможности и уже был готов кончить, но на это лишь Дэйв покачал отрицательно головой, отнял от его ствола руку, облизнул свои пальцы и осторожно ввел их в Алана. Парень дернулся было, но мужчина удержал его на месте, успокаивающе смотря в глаза, а после погладил по щеке, оставив на его губах мимолетный поцелуй. Пальцы продвинулись чуть дальше в форме буквы «V», Алан издал какой-то непонятный стон. — Ты еще ни с кем не был, — не вопрос, а утверждение. Алан ужасно запаниковал, глаза забегали туда-сюда, трясти начало еще сильнее. Не каждый день, знаете ли, можно переспать с мировой звездой, тем более, которая так нежно к тебе относится. Эта нежность проявилась и сейчас в глазах Дэйва, он успокаивающе погладил парня по бедру, вернув ему хоть каплю самообладания и спокойствия. — Малыш, ты дрожишь, успокойся, эй, — снова поцелуй в губы, Дэйв тянется через Алана к тумбочке, открывает ее, чуть ли, не навернувшись на пол, удачно его удерживает Алан, достает из тумбочки какой-то тюбик, снова возвращается к парню, окидывая его тело жадным взглядом, словно пожирая. Ала трясет внутри от неизвестности, что будет дальше. Но все решается само собой, когда Дэйв открывает тюбик, выдавливая некоторое количество смазки себе на ладонь, растирая по всей длине своего члена. Алан пытается свести колени вместе, но этого ему сделать не дают, плавным и нежным движением снова разводят в стороны, и Дэйв уже устраивается там по-хозяйски, смазывает колечко мышц Алана смазкой, после чего входит в него, но совсем осторожно. Парень что-то мычит, пока Гаан медленно продолжает входить в него. Парень не помнил, как Дэйв вошел в него полностью, было ли ему еще больно, все было как в тумане, его опять словно охватила лихорадка, но мужчина быстро вернул Алана в реальность, когда толкнулся в него уже сильнее. Ал раскрыл широко глаза и с губ слетел громкий стон. Дэйв задел простату, парень застонал еще громче, хватая мужчину за плечи. И снова толчок, снова Дэйв сорвал стон с губ юноши. — Дэйв… — непроизвольно слетает всхлип имени мужчины с губ Алана, он выгибается навстречу Дэйву, чувствуя, как сердце начинает биться чаще, а внизу живота начинается завязываться огромный сладостный ком, который пульсировал при каждом толчке Дэйва. Алану кажется, что он сорвал своими криками весь голос, прося Дэйва еще и еще, прося не останавливаться. Выгибал спину, приподнимал бедра, сжимал руку Дэйва, его плечи. Закатывал глаза и запрокидывал голову назад, кусая губы, почти крича имя мужчины. Они оба были потные, уставшие, но несомненно довольные. Дэйв чувствует, что оба уже на пределе, им обоим хватает еще нескольких движений, чтобы кончить вместе. Гаан прикрывает глаза и рычит в ухо Алана, кончая в него, чувствуя, как наполняет парня горячей жидкостью. Алан же бьется в каких-то судорогах в руках мужчины, кусая снова себя за губы, скуля и хныча от таких диких эмоций, которые впервые накрывают его с головой. Его еще трясет несколько минут, даже после того, как оба сходили в душ. Ноги не держали, поэтому Дэйв быстро уложил Алана в постель, прижал к себе, поцеловав в лоб. Он чувствовал, как у парня бьется быстро сердце, а еще услышал, как тот сладко засопел. Губы мужчины тронула легкая улыбка, он убрал несколько прядей с лица Алана, что выбились из его укладки и упали на глаза.***
После того раза они больше не пересекались. Алан был подавлен и в буквальном смысле раздавлен этим всем. Утром, после той ночи, Алан проснулся в постели Дэйва, тот уже не спал, лишь смотрел на парня. После накормил его завтраком, обещая еще встретиться скоро. Он был так нежен тем утром с Аланом, что парень уже успел на что-то понадеяться. Позволил это себе, о чем горько пожалел. Скоро… три месяца прошло мать вашу! Ни звонка, ни сообщения, ни-че-го! Конечно, Алану даже было смешно. Ну да. Переспал со звездой, раскатал губу, что если он был таким нежным с ним, то, конечно, за этим последует «Алан, я тебя люблю» или хотя бы какие-то намеки на то, что Ал ему не безразличен. Но Дэйв им воспользовался, и ему было глубоко плевать на этого парня, который без памяти был влюблен уже в самого Гаана. Как там это называется? Любовь с первого взгляда, да? Так вот у Алана была именно она, эта чертова любовь с первого взгляда. А на что ты надеялся? Он тебе ничего не обещал, придурок. Просто трахнул, подумаешь? Просто был так нежен, подумаешь? Это же был твой первый раз, он не хотел делать тебе больно. Мрачно и уныло думал Алан, сидя на подоконнике у себя в квартире. В кармане раздается вибрация, Алан понимает, что это телефон, но отвечать сейчас никому не хотелось. Каждый долбанный раз он думал, надеялся в глубине души, что это Дэйв. Но когда он вытаскивает все же из кармана брюк телефон, видит знакомый номер, отвечая на звонок. — Алан, через неделю у тебя интервью с Дэйвом Гааном. Вот уж не знаю, почему именно ты опять, но представляешь, ему так с тобой понравилось работать, что он захотел еще, — вещал женский приятный голос из телефона. Дальнейшего Алан не слышал, что ему говорила эта женщина. Он услышал все, что нужно.***
На этот раз на интервью Алан старается вести себя непринужденно, как-то даже отстраненно от Дэйва, тот это замечает, поэтому каждый раз поджимает губы и сцепляет руки в замок сильнее. Альбом уже, конечно, вышел, о нем и нужно было поговорить на интервью. Алан заслушал альбом до дыр, вслушиваясь в прекрасный голос солиста, чего тут утаивать. Но разговор сейчас не клеился, Алан то и дело срывал голос, хватался за стакан с водой, искусал себе все губы, но не сдавался. Тогда не выдержал сам Дэйв, попросил операторов оставить их одних и те удалились из комнаты, на этот раз это была гостиная. Гаан закрывает двери в комнату и поворачивается к Алану, скрестив руки на груди. Алан чувствовал, что мужчина был готов его сожрать сейчас. В плохом смысле этого слова. Он как-то угрюмо смотрел на Алана, а Алан снова закусывал губу. — Что, мать твою, ты творишь, Уайлдер? — большими шагами он пересекает комнату, его тяжелые ботинки приятно поскрипывают. На Гаане сегодня черные зауженные брюки, черная чуть свободная футболка. Дэйв опускается перед Аланом на корточки. Тянет к нему руку и так нежно стирает кровь с губы, которую парень уже успел прокусить от нервов. Уайлдер поднимает на Дэйва тяжелый взгляд. Как же он давно не видел Дэйва, он так соскучился по его взгляду, губам, рукам… по нему. Хотелось сейчас только одного — крепко обнять этого мужчину и никуда не отпускать. — Ничего, я выполняю свою работу, мистер Гаан, — мямлит Алан в ответ, на что Дэйв хмыкает с каким-то презрением, поглаживает его по колену, от чего Алана пробивает на дрожь. Он помнил, как эти самые пальцы гладили его тело, как пальцы запутывались в его волосах, когда Алан засыпал после той ночи. — Мистер Гаан? А куда же делось твое Дэйв. — последнее слово он произнес так, как стонал это имя тогда Алан в его спальне под Гааном, царапая его спину до красных полос. Теперь парня затрясло от отвращения к самому себе. Он вырвал колено из-под ладони Дэйва, вскочил с дивана с всхлипом, который не смог подавить. Метнулся куда-то в сторону, чувствуя, как жгучие слезы текут по щекам. Предательские слезы. — Хватит! Иногда мне кажется, что я тебя ненавижу! Но я ненавижу себя! О, боги, как я себя ненавижу! — кажется, это была истерика, ни на что другое такое состояния парня Дэйв списать не мог. Он не подпускал к себе мужчину, махая руками, грозясь заехать ему в челюсть. — Я позволил собой воспользоваться! Ты трахнул меня как шлюху и ушел. Я не смел ни на что надеяться, ведь я кто?! Ха! Просто гребаный мальчишка! Ты сказал, что мы встретимся! Однако от тебя ни слова не было! Я ненавижу себя за то, что полюбил тебя! За то, что позволил себе на что-то надеяться. Однако ты просто переспал со мной… Я ублюдок! — у Алана и правда был уже срыв, да еще какой. Дэйв наконец смог извернуться и схватить брыкающегося Алана, прижать к себе, оседая с ним на пол. Он ждал. Ждал пока Алан перестанет рыпаться, ждал, когда он успокоится. — Тш-ш-ш, все в порядке, успокойся. Алан, прошу тебя… — Дэйв укладывает свой подбородок на макушку парня, покачиваясь с ним из стороны в сторону, словно баюкая, но это действует, Алан затихает, только его плечи вздрагивают, а футболка Дэйва намокает от слез парня. — Малыш… я не забывал тебя. Разве забудешь эти прекрасные серые глаза? Я и правда хотел встретиться, поговорить, потому что и сам к тебе чувствую кое-что, но… возникли неполадки с альбомом, все полетело нахер, поэтому я вертелся как в жопу раненный, чтобы релиз состоялся. Я увидел твои сообщения только неделю назад, потому что не было времени даже на социальные сети. Тут творился такой ахуй… посмотри на меня, — Алан качает головой, жмурится, вжимаясь лицом в грудь Дэйва, комкая его футболку пальцами, но потом все же отрывается от его груди и смотрит на мужчину. Тот улыбается, приподнимает парня за подбородок и целует его, усаживая к себе на бедра, заключая в объятия. Дэйв целует его с надеждой, Алан целует его с отчаяньем, с верой, с болью. Гаан поглаживает парня по волосам, спине, бедрам, прижимая к себе. Он чувствует, что хочет так обнимать этого мальчика всегда, а не только в постели, как рассчитывалось изначально. — Если ты не против… я хочу попробовать с тобой, — Алан снова его целует, прижимаясь ближе, он верит Дэйву, знает, что это не уловка, потому что в глазах Дэйва он видит то же самое, что и у себя. Любовь.