Кубок огня, льда и желаний

      Вечером зимних забав, пропустив праздничный ужин, Валерия обнаружила себя на пороге мед крыла. Пора было признать, что она не в порядке. Стала хуже спать. Хуже себя чувствовать. К её сожалению, проблемы со здоровьем не проходили сами по себе. Каждый раз, когда Черных задумывалась, сколько патовых ситуаций она пережила в декабре, то нервно ёжилась, при этом прекрасно понимая, что это далеко не конец. Именно поэтому чувствовалась острая необходимость подлечиться, чтобы быть в состоянии дать отпор предстоящим вызовам.       Немного погодя и собравшись духом, девушка шагнула в больничный зал: на этот раз не как посетитель, а как пациент. Внутри было стерильно и чисто, как и полагалось, в воздухе витал эфир сосновых масел — немного резковатый, но всё равно приятный. Многие койки оказались заняты, что неудивительно: со всей непредсказуемостью волшебства, редко когда практический урок не заканчивался хотя бы одной травмой. Не обращая внимания на ближайшего калеку, который, должно быть, находился под обезболивающим и костеростом, раз встретил её протяжным «чё-ка-ак», девушка прошла в конец вытянутого лазарета, где находился стол принимающей медиведьмы.       — Добрый вечер, — достаточно громко поздоровалась Валерия, привлекая к себе внимание отвлечённой раскладыванием бинтов мадам Пофри. Сколько бы девушка не встречала женщину, она всегда была опрятно одета, а её длинные седые волосы собраны в пучок и убраны под чепчик. Согласно репутации, мадам весьма сведущая в медицинской магии.        — Здравствуйте-здравствуйте, — осмотрела посетительницу целительница поверх очков с некой долей подозрения.       Некогда развесёлая по отношению к Диггори ведьма нынче вела себя достаточно осмотрительно с незнакомой Черных. И всё же: пациент есть пациент, не важно какого рода и племени, поэтому мадам пригласила её за ширму приватности с готовностью работать.       — Ну и редко же ко мне попадают студенты Дурмстранга, а сегодня принимаю аж двух! Чем могу помочь?       — Мне нездоровится, — девушка прошла за старшей сестрой милосердия, — уже несколько недель. Постоянно сбитая температура, порой проявляются неконтролируемые выбросы магии.       — Перемены в диете?       — Никак нет.       — Сильные боли?       — Тоже не замечала.       — Каким было лечение до этого?       — Домашним, — сразу призналась Валерия. Самоуверенный Арктур полагал, что справился с недугом сестры, но это оказалось не так, — для эмоций: спокойный режим, пары шалфея, периодически принимала настойки радости; от температуры накладывала компрессы.       — Неплохие методы, но раз симптомы не прошли, действительно стоит осмотреть тебя повнимательнее. Ну же, не стесняйся, подходи поближе, — ведьма предложила ей усесться на стул для осмотра и нависла с лупой, — скажи «а-а»…       Пофри оказалось достаточно суетливой женщиной, но при этом несла ауру доброты и заботы, которой успокаивающе окутывала пациентов под своим крылом.       — А-а? — Валерия приоткрыла рот, вверяя себя целительнице. Ведьма повертела её голову в разные стороны, а следом попросила подержать во рту зачарованный градусник.       Отсчитав пару минут, мадам сверилась с результатами.       — Так-так-так, увы и ах, — неопределённо пропела она, всматриваясь в показатели поверх очков в тонкой оправе, — как же всё намешано. Будь ты ученицей нашей школы, я бы непременно позвала декана. Но у нас же с тобой особые обстоятельства, не так ли?       Валерия не могла не согласиться: она и так сбежала в больничное крыло под покровом темноты, не хватало ещё, чтобы кто-либо из института прознал о её состоянии. Но мадам Помфри? Она внушала доверие. Во-первых, ведьма связана клятвой Гиппократа, во-вторых девушка всё ещё помнила, как отвержено мадам выручила Диггори перед первым испытанием. Сдержанная с виду, по характеру она напоминала Минерву Макгонагалл: та же прямолинейность взглядов и высказываний, тот же высокий профессионализм, та же преданность своему делу. При этом лишних вопросов не задавала: двум волшебницам одинаково был виден градусник, который так и ябедничал на пациента индикатором применения запрещённой магии. Черных была уверена, на эту ведьму можно положиться.       — В таком случае начнём без посторонних и по порядку. И, к слову, какой метод прорицания тебе ближе всего? Нам предстоит ответить на несколько сопутствующих вопросов, которые не так легко засечь приборами.       Валерия ослышалась, или медсестра предложила ей погадать? Вот тебе и альтернативная современная медицина! Волшебница прикрыла глаза, прежде чем закатить их, но из вежливости ответила с попыткой выветриться:       — Руны, полагаю? Но я не шибко сильна в предсказаниях.       — Не переживай, — заверила Помфри, хлопотливо доставая из кабинетика пузатый мешочек. Тем временем у пациентки до сих пор не укладывалось в голове, почему высококвалифицированная целительница прибегает к сомнительным методам для получения диагноза. — Видишь ли, чтобы выявить некоторые запутанные патологии волшебников, недостаточно одних лишь заклинаний да устройств. И не хмурься ты так, — мягко пожурила она недоверие Валерии, из-за чего та слегка смутилась, — с моей помощью всё обязательно сработает. Только посмотри! Согласно градуснику, в твоём плачевном состоянии замешаны: семейное проклятие, проклятие недруга и магический контракт. Будет нелегко распутать клубок взаимосвязей, но мы постараемся. С чего приступим?       Глаза девушки снова метнулись к удлинённому медицинскому предмету, что действительно проделал полный осмотр её заболеваний вместо простого замера температуры. И тем не менее, градусник не выдал ей ничего нового, поэтому Черных продолжала недоумевать, каким образом гадания смогут ей помочь.       — С порчи от недоброжелателя, пожалуй? — пал жребий на самую заурядную подсечку здоровья волшебников.       Мадам Помфри согласно кивнула, достала из-под стола мудрёный диаскоп и принялась возиться со слайдами. Наведя на Валерию линзу, она осмотрела пациентку сквозь окуляр, монотонно прощёлкивая слайды один за другим, пока в один момент на девушке не подсветился некий незнакомый ей символ.        — Проклятие кошмаров, — сверилась медсестра с наименованием слайда; опять же, ничего нового для Валерии — о подарке Каркарова она знала и раньше, — не из категории опасных, и в то же время вцепилось в тебя как нюхлер в золото. Золотко, будь добра, подбрось для меня косточки, подумав о возможном насылателе проклятия.       Ведьма вложила руны в руки насупившегося скептика, её ладони легли поверх сомкнутых ладоней Валерии, и они вместе выполнили маленький ритуал.        — У-у, сколько злости, — покачала целительница головой, — да негодованием обидчика так и веет от несчастных косточек! Необходимо сначала задобрить насылателя порчи, чтобы проклятие поддалось и легче отпустило тебя. У тебя есть на примете хороший контр-заклинатель? Если нет, могу порекомендовать одну выпускницу Когтеврана, очень способная девочка.        Морщинки сомнения на лбу Валерии разгладились, стоило ей получить полезный совет. Старосту Дурмстранга осенило, что необязательно ждать помощи Арктура — она может обратиться и к Яне… Но прежде ей предстоит пойти на поводу у Каркарова, который, к лучшему или же наоборот, всё ещё не вернулся в Хогвартс.        — Полагаю, с проклятием кошмаров я смогу справиться самостоятельно. Раз прорицание показывает вам такие тонкости, предлагаю следом… рассмотреть магический контракт? — Валерия действительно не могла ума приложить, каким образом бумага гильдии оказывала на неё негативное воздействие.       Процесс пошёл. Профессиональная мадам Помфри попросила приложить специальный пергамент к тому месту, через которое было скреплено обещание, и Валерия обернула им мизинец, после чего волшебницы снова совместно подбросили руны.        — Погляжу, за тобой обет по типу непреложного — распространённая практика гильдий. Не буду спрашивать, чем ты подрабатываешь, дорогая, вот только контракт трещит по швам. Полагаю, именно он является главной причиной твоего плохого самочувствия — во всяком случае в последнюю неделю. — Внимательно сверилась мадам сначала с пергаментом, затем с результатами гадания. — Руны указывают на силу, конфликт и эго — и от всего веет глубокой обидой. Эмоции встали на пути выполнения твоих обязанностей, золотко. Поднажми, иначе контракт порвётся, а тебе ой как не захочется испытывать на себе последствия. — А вот это заявление неприятно кольнуло Валерию, даже обескуражило её. Она неверяще воззрилась на предательские резные кости, ставя под сомнение их послание, на что Помфри, вздохнув, продолжила, — если надумаешь безболезненно разорвать контракт, приходи ко мне со второй стороной, и я препарирую вашу связь. Пока же выпишу эфир для рассудительности и контроля волшебных выбросов.       Мадам убрала диаскоп и принялась перебирать ларчик малодозированных настоек, пока не отыскала нужную, а девушка всё не могла прийти в себя.        — Видите ли вы ещё… что-нибудь? — едва громко уточнила Валерия, пребывая в полутрансе от заявления женщины. Ей было необходимо собрать как можно больше подсказок, чтобы составить верное суждение… как и выйти из затруднительного положения.       От мадам не скрылось, насколько нелегко пациентке давалось принять новости, поэтому повторно повела руками над молчащими рунами лицевыми знаками вниз — ведь предметы для гадания не любили, когда в них сомневались. Но вот к ведьме воззвало одно нераскрытое послание, что затерялось среди трёх предыдущих рун, и Помфри с изумлением ухватилась за него, переворачивая.        — А вот и настоящий виновник: перевёрнутое «доверие», — в глазах прорицательницы мелькнуло ликование, когда результаты гадания начали складываться воедино, — ты недостаточно доверяешь своему партнёру, солнышко, и оттого-то он и в смятении.       Валерия неверяще приложила ладонь ко рту, не отрываясь от коварного «доверия». Неужто это то, что Седрик испытывал к ней в последнее время? Почему? Разве она давала повод усомниться в себе?       Мадам Пофри даже стало жаль застывшую пациентку, она печально покачала головой и ободрительно сжала её предплечья.        — А семейное проклятие? — попыталась Черных перевести тему, хотя прекрасно предвидела ответ на заданный вопрос.        — Увы, здесь я ничем помочь не могу — родовые проклятия выше моей компетенции. Могу лишь направить к специалисту в Лондонском Мунго или в Эдинбургском отделении больницы. Знаю лишь, что все твои три недуга по отдельности могут сдерживаться, но вместе оказывают достаточно пагубное влияние. К сожалению, для твоего организма это слишком большая нагрузка.        — В таком случае, я… — совсем раздосадованная результатами Валерия собралась уходить, но медиведьма остановила её.        — Погоди! Я ещё не закончила, — расторопная целительница снова подняла градусник, указав на ядовито-зелёный индикатор, — за тобой числится тёмная магия. Опять же, не моё дело, чем ты занимаешься, деловая моя, вот только помнится ещё со времён колдомедицинских курсов, что Блэки никогда не были подвержены к последствиям тёмных искусств. В то время как у тебя, как мы видим, этот родовой механизм очищения не сработал.        — Но я никогда не располагала семейными дарами, — призналась Валерия, вспоминая, насколько неосмотрительно воспользовалась Империус-порошком в Рождество. Вполне вероятно, именно он стал катализатором её паршивого самочувствия после магического выброса.        — К использованию — может и нет, но защите полагается быть. Свяжись-ка со своими родственниками, дорогая, чую, у вас в семье не всё чисто.       Медиведьма мягко улыбнулась и протянула вконец раскисшей Валерии шоколадный батончик, и у той наконец дрогнули уголки губ в скромной улыбке.        — Я очень признательна Вам, мадам Помфри, даже и не знаю, как могу отблагодарить.        — Увы, благодарить меня не за что — твои проблемы не лечатся традиционными методами. Всё зависит только от тебя, поэтому буду потихоньку отпускать тебя. И мешочек с рунами забери — на них выжегся эмоциональный отпечаток, значит, теперь твои, — деловито взялась она выдавать напутствующие советы перед окончанием приёма, — а из алькова возьми-ка пузырёк зелья от страхов, вдруг пригодится. Помни, дорогая: рассудительность и спокойствие. И баланс — и с обидчиком, и с партнёром. Ты хозяйка своей жизни, и только ты, — поучительно наказала ей медиведьма, настояв поднятым указательным пальцем на уровне глаз, — а теперь пора бы мне заняться и хогвартскими простофилями, у которых проблемы попроще.       Напоследок целительница вложила пациентке в ладонь лимонный щербет, подбодрив держать выше нос. Будь всё совсем плохо, то она не отпустила бы юную волшебницу так просто. Валерия улыбнулась и ещё раз поблагодарила заботливую мадам, от которой уходила с целым мешком медикаментов и сладостей. Та, чуть погодя, предложила ей вслед:        — И если хочешь, навести своего товарища! Он отдыхает в палате номер шесть, насколько я помню, ему скоро пора принимать укрепляющее.       «Точно! — спохватилась волшебница, едва не шлёпнув неответственную себя по лбу за забывчивость, — ведь я не первая пациентка Дурмстранга Помфри за сегодня! Пожалуй, стоит проверить и поинтересоваться самочувствием подопечного».       Девушка дошла до нужной палаты, пошуршала занавеской и формально оповестила о своём прибытии:       — Старшая Черных, я вхожу. — Не глядя ступила староста внутрь, где и замерла.       Ведь кого она совершенно не была готова увидеть на койке, так это Лазара. Давние неприятели почти одновременно скривились и отшатнулись друг от друга.       — Мордред тебя дери! Из всех моментов, когда я хотел, чтобы ты исправно исполняла свои обязанности, ты выбрала самый неподходящий! — выругался тот, очевидно рассерженный тем, что немезида застала его в момент слабости. Лазар поёжился от боли, вызванной резким движением, и бессильно откинулся на подушки.       — Ты тоже отнюдь не подарок, знаешь ли. — Любезно напомнила Валерия, раздумывая придушить его подушкой, что на глаз казалась достаточно увесистой и плотной.       Черных до сих пор испытывала жгучую неприязнь к парню, но в её кодексе не числилось бить лежачего. Она ожидала, что её захлестнёт паническая атака при близком контакте с причиной её недавней травмы, чего, к её облегчению, не последовало. Тем более, Империус порошок всё ещё должен работать, да и обездвиженный на койке староста не особо страшил её. Признаться, когда Лазар просто смирно лежал и не изрыгал мириад угроз, даже казался привлекательным. Тёмные, по-армейски стриженые волосы, слегка бледная кожа, лёгкая тень щетины, острые скулы, привлекательная форма челюсти. Всё при нём. Как жаль, что отвратительный характер сводил его природную привлекательность на нет.       — Помфри просила передать. — Небрежно оставила волшебница на тумбе укрепляющее зелье среди использованных флаконов согревающего. — Расскажешь, что произошло, или мне пустить слух, что ты прыгнул голой задницей в сугроб?       — Как выяснилось, у меня аллергия на низкие температуры, — отозвался он под давлением шантажа, возможно, не понимая, почему послушался. Волоход под воздействием проклятия убеждения — сговорчивый Волоход, в этом сомнений нет. — Я попытался выполнить новый комплекс упражнений Крама в Чёрном озере, но не осилил погружение под воду. — «Как и предполагалось: конкуренция и зависть — твои главные враги! И всё же: почему всех так и тянет искупаться зимой в ледяном озере?». — А у тебя что? — поинтересовался в ответ Лазар, как на то не оказалось необходимости: он прытко заприметил в её руках зелье от страха и растянул губы в довольной усмешке. — А-а, средство от пугливости. Кто бы ни хотел приструнить тебя, достаточно разборчив. Я бы действовал также. Но не хочу. — Поспешно поправился он, упрямо сложив руки на груди.        — Поясни, — сразу же потребовала Валерия, насторожившись. Она только тогда смекнула, что может воспользоваться установками, которые внедрила в его голову меньше месяца назад, и выудить нужные знания, — и не скупись на слова.       Лазар лениво отпил укрепляющее зелье, затем закрыл глаза и закинул голову в размышлениях. Побарабанив длинными пальцами по тумбе, он приступил к разъяснению:        — Я отменно разбираюсь в проклятиях, даже собираюсь выучиться на мастера, а в этой материи важна изобретательность. Не достаточно сглазить оппонента, необходимо подобрать именно тот рычаг, который будет давить и изводить жертву эффективнее прочих. — Парень довольно вздохнул, словно кого-то мучал в своём воображении. — На дуэли я уяснил урок трудным путём: твоя физическая защита непробиваема, но вот ментальная — другое дело. Не припомню, чтобы у тебя были успехи в окклюменции, — он хитро приоткрыл глаз, словно собирался проникнуть в её разум, не будь он без сил. Валерия похолодела внутри, ведь Лазар был чертовски прав. Знай он о её слабости до прибытия в Хогвартс, то мог и одержать победу в прошедших конфликтах. — Если бы я хотел успешно побороть тебя — что опять же не в моих текущих интересах — то либо устроил массовую засаду, либо предварительно измотал до ручки с помощью страха.        — Но почему именно страха? — не унималась Черных, намереваясь докопаться до сути методов Каркарова. Не будь её руки заняты пайком от Помфри, то затрясла бы Волохода за плечи. — Почему не порча еды, или, скажем, проклятие выпадения волос?       Лазар устало вздохнул и страдальчески закатил глаза, будто действительно испытывал боль от объяснений очевидного стоящей перед ним дурёхе.        — Потому что настоящий страх — это нечто неопределённое, а не какое-то там воплощение боггарта. Это тёмные возможности, что кроятся в тенях, миллион не дающих покоя «что если». Разыгравшееся воображение, что в один момент начинает работать против тебя. — Он измученно откинулся на подушку, изучая её холодно-карими глазами, словно пытаясь догадаться, какой же её главный страх. — Как ты думаешь, почему наше восприятие реальности столь искажается, допустим, в момент подозрения? Почему мы надумываем наихудшие варианты развития событий и постепенно становимся одержимыми провалом? — у неё не было ответа. — Всё потому, что наше подсознание всеми силами пытается оградить нас от опасностей, и порой оно переходит в режим гиперопеки, во время которой скованный страхом волшебник становится уязвимее всего. Не забывай принимать настойку Помфри, Черных, — подкинул он совет с барского плеча, — главный порок всех успешных оберегающих волшебников-щитовиков — мнительность; и любой осознающий твою слабость может воспользоваться и манипулировать патологической склонностью к тревожным опасениям вопреки здравому смыслу. Поэтому лучше бы тебе начать беречь своё сознание. А теперь мне положен отдых, избавь меня от своего присутствия… А, и я временно разрешаю проконтролировать моих подопечных — как бы они не нарушили чего без моего присмотра.       Волоход под Империусом несомненно мог быть полезен ей, но отнюдь не был обязан любезничать. Своенравный волшебник отвернулся от девушки, а Валерия, в свою очередь, решила не огорчать того и поспешно покинула палату. Несомненно, ей нужно было обдумать новую информацию и от Помфри, и от Волохода, но прежде ей предстояла долгожданная встреча с Седриком.