Кубок огня, льда и желаний

      — Умфудакидуфра! — едва не вырвалось из лёгких Валерии, но кто-то зажал ей рот в последний момент.       Она распахнула глаза, обнаружив себя в тёмной комнате, окружённой силуэтами. Девушка панически вдыхала и выдыхала воздух сквозь нос и водила руками вокруг себя, из-за чего голова кружилась только сильнее. Сфокусировав зрение, она разглядела собравшийся возле кровати ковен, и каждая волшебница выглядела беспокойнее другой. Следом глаза метнулись к прикроватной тумбе, на которой тускло блестел не выпитый пузырёк успокоительного от Помфри, рядом лежал календарь. Алый цвет обводил в важном напоминании двадцать четвертое и двадцать пятое января — ровно месяц спустя католического Рождества.       — У тебя жар, — наклонившись, обеспокоенным шёпотом пояснила Алиса, чтобы другие на корабле услышали, — ты бредишь! — Валерия проморгалась, до неё постепенно доходил смысл слов Алисы. Успокоившись, она кивнула в ответ, давая понять, что всё поняла и не будет кричать.       Женя, которая зажимала ей рот, опасливо убрала руку:       — Ты кричала непростительное во сне. Это почти преступление!       Вот так сюрприз! Что ж, очередное утро, очередной урок — на этот раз хуже, чем все предыдущие, вместе взятые.       — Я ничего не помню, — простонала Валерия, приподнимаясь на локтях. Одеяло сползло вниз, являя корку льда от шеи до запястий. Поёжившись, Черных уже потянулась сдирать её, как надзирательница-Алиса шлепнула по пальцам, и напряжённые ведьмы обменялись шипением.       — Не трогай! Может отойти с кожей до мяса.       Желчь, смешанная с затяжным ужасом, обожгла заднюю стенку горла Валерии. Какое бы чувство вины не терзало Черных за неповиновение Каркарову, оно испарилось окончательно и бесповоротно. Волшебница мысленно поклялась, что, когда настанет время его суда, и судьи соорудят костёр для казни мастера проклятий, она вызовется добровольцем поднести первый факел. Если же палачи выберут обезглавить его, она самолично предложит заточить топор… или же подбросит папку на стол Министерства со всеми доказательствами нелегальных делишек директора — а он ими, она уверена, точно промышлял.       — Не хотела бы я оказаться на месте злодея из кошмара, — попыталась разрядить обстановку в шутливой форме Яна, наблюдая за сменой спектра эмоций на лице ледяной волшебницы.       — Зато теперь мы знаем, что чистокровные дворяне разбрасываются Авадами во сне, — поддержала Аня, — а представь, если бы они владели беспалочковой Авадой!.. — плутовство девушки сменилось испугом. — Стоп, ты же не владеешь беспалочковой Авадой?!       — Это не смешно! — упрекнула их Полина, следом беспокойно обратилась к Валерии. — Как ты себя чувствуешь? Металась так, словно в тебя вселилась нечисть.       Если Каркаров пытался припугнуть старшую по званию своим злонамеренным колдовством, то его тактика возымела обратный эффект. Сердце Черных всё ещё колотилось в груди, но не от испуга, а от злости. Отбросив непрошенные эмоции, что у неё вызывал глава Дурмстранга, она взяла ситуацию под контроль.       — Отставить беспокойство, мне просто приснился кошмар, — Валерия сверилась с Темпусом. Три часа до обычного, и без того раннего времени подъёма, — и, кто-нибудь, прошу, избавьте меня от проклятия Каркарова, пока я сама не отравила его какой-нибудь гадостью!       — Ни слова больше, — подсуетились Находкины, видя, что терпение старосты на исходе, что не могло предвещать ничего хорошего, — предупреждаем: мы взымаем двойную плату за внеурочные.       — Припомню эту формулировку на случай, когда предстоит покрывать ваши проказы, — Черных требовательно протянула исколотую проклятием ладонь, из ранок которой сочился вязкий тёмно-фиолетовый гной кошмара.       В умелых руках контрзаклинательницы процесс очищения от проклятия оказался достаточно быстрым. Он походил на выпаривание некротизированных тканей, следом — обработку израненного места лечебными мазями. Сёстры работали быстро и слаженно, будто им не впервой приходилось сталкиваться с подобным недугом; Женя ассистировала, задействуя знания о лечебных растениях для скорейшего заживления ладони, а после вызвалась пойти слить выпаренный яд.       Когда с очищением организма и разморозкой кожи было покончено, Валерия вытерла проступивший пот с шеи и приняла двойную порцию бодроперцового; время от времени её лицо кривилось от вспышек нелестных мыслей. Алиса негласно вызвалась убрать небольшой беспорядок, возникший вокруг койки, и, желая отвлечь подругу от грустных дум, нарочито брюзгливо цыкнула языком:       — Ну и сколько ещё раз мне предстоит откачивать тебя? А ты даже не на последнем курсе!       — Теряю форму, — приняла её упрёк Валерия, свесив ноги на пол и тяжело вздохнув, — такого раньше никогда не было; а в последнее время я только собираю все грабли да подаю паршивый пример.       — Да брось, любой мог оказаться на твоём месте, — Черных скептично хмыкнула, встретившись с её насмешливым взглядом: ведь Женя всегда чудом избегала опасные ситуации, а Алиса исправно следовала правилам. Та же прислонилась к письменному столу и скривила губы в смущённой улыбке, однозначно вспоминая собственную неудачную историю, которой решила поделиться. — В начале зимы я настолько замечталась о Святочном бале на уроке Травологии, что не заметила, как меня укусила Ядовитая Тентакула. И что ты думаешь? — Валерия пожала плечами в незнании, но не сдержала ответной улыбки, ведь история обещала быть забавной. — Конечно, у меня началась аллергическая реакция, за которой последовали галлюцинации! Позже мне поведали, что я принялась буйствовать, нести ересь, кричать «живой в плен не сдамся» и швырять во всех подряд флоббер-червями из компоста. Бедной профессору Стебль пришлось скрутить меня лианами, пока колдомедсестра вливала противоядие, зажав мне нос. Помнится, её я хотела укусить и однозначно довела до слёз кого-то с Когтеврана.       — И почему же я обо всём узнаю только сейчас? — усмехнулась Валерия, на что Алиса треснула её тряпкой за попытку отчитать за несоблюдение субординации.       — Не в этом суть, кадет, а в том, что любой мог бы оказаться на твоём месте. Так что, будешь дальше киснуть или…       — …или пойдём на ранний завтрак? — подсуетилась вернувшаяся Женя — волшебница с неумолимым аппетитом.       Валерия прыснула и устало растёрла лицо руками. Действительно, зачем мучать себя, когда всё обошлось и не повторится? Все отделались лёгким испугом, тема закрыта.        — Договорились, тогда полчаса на сборы и вперёд начинать новый день!       Измотанные работой Находкины всё же отказались от предложения в пользу сна, в чём их никто не винил, другие же поддержали идею начать день пораньше. Черных наспех приняла душ и привела себя в порядок, стараясь не смотреть в отражение в нежелании обнаружить блеск безумия в глазах, а затем незаметно спустилась в складской отсек, где достала новый комплект постельного белья — старый она непременно испепелит, но чуть позже, когда никого не будет поблизости. Будь воля волшебницы, огненной казни не подверглось бы только бельё.       Студентки Дурмстранга тихо, чуть ли не крадясь, выскользнули с корабля в предрассветное зимнее утро: на улице царила тёмно-синяя пустота, и только низкий гул ветра и тугой треск серо-голубого снега наполняли звуком пространство на многие метры вокруг. Несмотря на обманчивую безмятежность непроснувшегося волшебного мира, неожиданности дня не ограничились скверным пробуждением: стоило девушкам ступить на тропу к Хогвартсу, как Валерию атаковал настойчивый бурый сычик.       — Мамочки, да по совятне пошло бешенство! — сердце Жени ушло в пятки от внезапного нападения; она чудом увернулась от пикирования, а затем в момент спряталась за подругой как за каменной стеной.       Взявшаяся из ниоткуда неуравновешенная птица действительно располагала потенциалом напугать любого, особенно в самый беспросветный час: пернатая панически хлопала крыльями над волшебницами, пока не вцепилась в запястье Черных, словно боялась, что упустит адресата. Видимо, её не пускали на корабль, а почтальон оказался особо ответственным и не мог допустить невыполнения задания — оттого и разволновался. Валерия деликатно отвязала прикрепленную записку, поглаживая совушку, чтобы та наконец успокоилась, а с ней и Михайлова.       Глаза с трудом сфокусировались на едва читаемом послании в попытке разобрать написанное чернилами. Оно оказалось коротким, но и его оказалось достаточно, чтобы все невзгоды начала дня остались позади: «Не спалось. Приходи в мою комнату, как только сможешь. СД». Рассвет и не думал заниматься, но это и не имело значения — на душе Валерии стало тепло и хорошо, как под лучами солнца, что принесло чувство лёгкости и покоя: она прямо меж строк читала, что Седрик простил её оплошность и готов двигаться дальше.       Сбоку присвистнула Алиса, которая в очередной раз позабыла о соблюдении границ личного пространства и хитренько пристроилась, чтобы ознакомиться с содержимым послания. Валерия встретила её упрямым взглядом, но это не остановило ту озвучить дразнящий комментарий:        — С.Д., значит! Теперь я располагаю инициалами твоего клиента и на один шаг ближе к разгадке секретного контракта.       — Как и я, — поддакнула довольная Женя — она ещё до Алисы вычитала всё через плечо Валерии, соблюдая дистанцию лишь из-за полоумной совы.       — Тогда я напомню вам ещё раз, — с непоколебимой серьёзностью процедила Валерия, хотя на её губах появилась непрошенная улыбка. Она быстро отписалась грифелем «в пути», привязала свёрнутый ответ к лапке нетерпеливой птицы и выслала её в полёт, — что ни одна из вас не должна лезть любопытными носами в мой найм. Я также спешу заверить, что даже если вы рано или поздно докопаетесь до правды… то забудете о ней быстрее, чем Лечурка вскроет замок.       Двум сплетницам было тяжело отступить, но строгая староста оказалась непреклонной в своём решении, а они — слишком сонными, и в конечном счёте сдались, смирившись с недоступностью секрета.       — Ла-а-адно, — расстроенно протянула Женя, но быстро ухватилась за новую интригующую тему, — Алиса, поинтересуешься у Уизли, смогли ли они разгадать, как проникнуть на корабль без приглашения директора? У Арктура получилось в Рождество, а я всё голову ломаю над тем, как ему удалось обойти охранные чары…       Валерия замерла как вкопанная, развернув Михалову к себе за плечи.        — Повтори, Арктур сделал что?       Женя неуверенно переглянулась с Алисой, не понимая, что сказала не так; той же начало казаться, что у Валерии очередной приступ — настолько бледной она стала за считанные секунды. Поэтому Прекрасная мягко ослабила хватку Черных, переводя внимание подруги на себя.        — Да, так всё и было: Арктур каким-то образом проник на корабль Дурмстранга, когда принёс тебя после бала. Поэтому я и злилась на него за то, что он настолько невозмутимо входит и выходит из женской каюты, будто ему правила не писаны.       Валерия переводила округлённые глаза с одной волшебницы на другую так, словно они только что открыли ей новый континент.       — Это был точно мой брат, а не кто-то из Хогвартса? — задала она контрольный вопрос, на что уже Алиса, чьё терпение к промахам подруги на сей день заканчивалось, взяла её за предплечья и хорошенечко встряхнула.       — Черных, проснись! Каркаров не позволит чужакам и шагу ступить на его владения, и уж точно не каким-то ученикам из школы-противника.       Невидящие глаза названной волшебницы застыли на лице Алисы, непогрешимому воплощению голоса разума ковена, в то время как ладони пустились в сумбурное путешествие ото рта к щекам к ушам ко лбу к заплетённым волосам, где и остались.       — Кажется, она сломалась, — вынесла вердикт Женя, не решаясь встать между двумя подругами. — Алис, полагаю, ей необходимо время поморозиться на холоде одной.       — Согласна!       Девушки оставили ошарашенную Валерию, та хотела сказать им что-то вслед, но дар речи так и не вернулся. Кое-как она всё же заставила непослушное онемевшее тело двинуться вперёд, и, облачившись в комплект неприметной пуффендуйки, медленно зашла в Хогвартс с главного входа. В замке было по-зимнему тихо: кое-где уже загорелись редкие волшебные огни, но те не до конца рассеивали темноту синюшного оттенка. Бродить по столь тихой школе казалось нарушением правил, как в комендантский час. В это время существовал свой негласный этикет, поэтому все немногие ранние пташки, которые еле подавляли зевки и растирали припухшие глаза, старались не шуметь и не беспокоить лишний раз других таких же несчастных, что были вынуждены встать ни свет ни заря. Даже привидения, которые никогда не нуждались во сне — и те держались неприметно, даже скромно, дабы не потревожить хрустальный покой самого тихого часа.       Стоило Валерии ступить в жилое крыло, как за ней вернулся единственный бодрый обитатель школы — настырный сычик — на этот раз в роли провожатого. Он важно и со всей ответственностью к заданию порхал с подоконника на подоконник коридоров и лестниц, направляя девушку по спящему замку к крылу префектов, следом — к комнате хозяина. Стоило Валерии занести кулак для стука, как внутри снизошло озарение, которые так и бурлило внутри неё на протяжении всей замедленной прогулки по Хогвартсу: «Диггори не сбрасывал меня на корабль — это Арктур забрал меня. Он всегда находил меня, обходя все защиты Дурмстранга, » — вспомнила она обо всех многочисленных случаях, когда её личное семейное пугало из раза в раз заявлялось на порог института, просто чтобы выбесить администрацию, даже когда ему неустанно стирали память о местонахождении школы.       Пока к Валерии приходило озарение, перед девушкой отворилась дверь, являя неприлично энергичного для такой рани Седрика; помещение за ним было озарено медовым светом, создавая иллюзию, будто он открыл портал посередине школы.       — Ты раньше, чем я предполагал! Ну же, заходи быстрей, — как ни в чём не бывало утянул он смятённую девушку за запястье внутрь своего яркого мира.       Не давая гостье и секунды опомниться и приспособиться к слепящему освещению, он сразу же провёл её к рабочему столу. Первой мыслью, что пришла Валерии, стоило её голове проснуться и начать работать, было то, что ей было крайне непривычно видеть Седрика в повседневной одежде: в местами потёртых мешковатых магловских джинсах, которые до сих пор были новинкой в магическом мире, уютном свитере приглушённо-оранжевого оттенка, в носках крупной вязки, что выступали вместо тапочек. С одной стороны, это было интимным открытием — увидеть Диггори одетым по-домашнему в его комнате, логове, личном уголке, куда обычно допускают только самых близких людей. В отличии от продуманной до мелочей формы старосты, в этом образе чувствовалась небрежность, расслабленность, выбор в пользу комфорта. И да, как оказалось, бытовая одежда Диггори совпадала с тем, что Черных себе воображала, просто увидеть её в реальности было чем-то необычным, удивительным, у Валерии появлялся интерес узнать, что же ещё числится в его гардеробе. Да и тот факт, что она увидела его без одежды до того, как в домашних вещах, вызывал у девушки некий когнитивный диссонанс.       Не позволяя себе погрузиться в воспоминания из ванны старост, Валерия перевела внимание на интерьер вокруг.        — Здесь… уютно, — подивилась девушка удобствам привилегированной спальни префекта Хогвартса, когда наконец отвлеклась от оценки внешнего вида Седрика, — а я ведь почти не помню твоей комнаты. Только эту часть… — она кивнула на опоясанный подушками камин. Надо полагать, пуффендуйцу нравилось проводить у него время, раз он соорудил уютное ложе вблизи тепла и мягкого света огня.       Диггори замер, вспоминая, что происходило на тех подушках в тот самый единственный раз, когда Валерия оказалась в его комнате. Прошёл целый месяц, а перед глазами стояли эпизоды, в которых он отчаянно пытался спасти её от последствий магического выброса у камина, словно это было вчера.       — Тогда выдалась тяжёлая ночь. Никогда больше… — хотел парень закончить предложение, но мотнул головой, отгоняя жуткие образы, и быстро переключился на уборку рабочего стола с помощью палочки. Удостоверившись, что все предметы разложены по порядку, он выдвинул Валерии стул — на этот раз руками. — Прошу!       И девушка приняла его первый жест к примирению — как иначе, когда она наконец осознала правду за её таинственным пробуждением на корабле в Рождество. Переваривая новые знания и боясь представлять, как могли сложиться их отношения, включи она мозг раньше, Черных приняла решение действовать не спеша и деликатно, и ни в коем случае не возвращаться к произошедшему в ванной старост.        — Благодарю, Седрик. Скажи, как ты сегодня себя чувствуешь? — Валерия говорила осторожно, плавно, следя за реакцией волшебника, будто боялась спугнуть дикое животное, которое забрело к ней на территорию. Точнее, она на его.       Тот же беспечно устроился напротив, взъерошив волосы. Он уже хотел ответить, как слегка дёрнулся, будто забыл что-то важное и поспешил исправиться, достав термос, который всегда носил с собой.        — Не терпится поскорее начать подготовку ко второму испытанию! — энергично отозвался он, разливая им по кружке бодрящего кофе, что уже почти стало их ритуалом. Валерия тайно ликовала внутри, что Диггори тоже шёл навстречу ей после ссоры — она действительно видела в его стараниях желание, чтобы всё получилось, поэтому с благодарностью приняла предложенный напиток двумя руками, пряча за первым глотком победную улыбку.        — Отличный настрой! — не упустила Валерия возможности признать его старания, потягивая бодрящий горький напиток. — Но если хочешь, мы можем просто побездельничать этим утром.       Тот лишь отмахнулся.        — Позже. У нас предостаточно времени до начала занятий, поэтому сначала займёмся делом, а уже потом будем отдыхать.       И снова Валерия почувствовала разницу между этой встречей и предыдущими: в стенах, которых парень считал почти родными, Седрик не зажимался, лучше концентрировался и не боялся действовать.        — В таком случае, приступим, — окончательно убедившись, что сегодня Седрик действительно настроен быть продуктивным, Валерия вынула из сумки стопку материалов и хрустнула пальцами, готовясь к долгому штудированию записей, — итак, что нам дано?       — Продержаться час под водой и успеть достать нечто ценное, — с готовностью отозвался пуффендуец.       — Именно. Иными словами, испытание нацелено на проверку концентрации, выносливости и целеустремлённости волшебника. Ты должен научиться освобождать голову от лишнего и действовать чётко, эффективно; в предстоящем туре нет места эмоциям и рассеянности.       Последние слова напомнили Диггори о его оплошности на первом испытании, отчего его плечи поникши приопустились, но затем он быстро собрался, выпрямившись.       — Я… постараюсь. Ты утверждаешь, что я справлюсь, и я доверяю твоему суждению.       — Конечно справишься, куда же ты денешься! — приободрила она его, как всегда в своей бескомпромиссной манере, — у нас в запасе три недели… приступим с подбора простого, но эффективного заклинания для длительного нахождения под водой. Необязательно сейчас. Главное — суметь продержать его целый час. Можем начать тренировку выдержки с обычного Левиоса. Чуть позже попробуешь поднять, скажем, тетрадь, а я засеку, сколько ты продержишь её в воздухе.       Седрик согласно кивнул.       — Вполне разумно.       — Далее. Скорее всего, сначала у тебя не выйдет поддерживать чары слишком долго, поэтому начнём работать над выносливостью. Как говорится, в здоровом теле — здоровая магия. Я покажу тебе комплекс статических упражнений на стойкость. В один момент ты научишься отключать голову и найдёшь баланс, чтобы удерживать вес своего тела как можно дольше.       — Та-ак, — физические нагрузки уже казались парню сложнее, — что ещё?       — О, ещё много, много чего, — заверила его девушка, намереваясь наверстать все его беззаботные деньки, проведённые в безделии, — ты изучишь справочник по существам Чёрного Озера, который ещё и самостоятельно достанешь из секции библиотеки о Хогвартсе. Выяснишь, кто в нём обитает, как их обходить и избежать столкновения. Поверь, хуже всего, если ты подерёшься с каким-нибудь чудовищем, и оно собьёт твое заклинание. Тогда всё, выбывание…       У Седрика начала болеть голова от переизбытка деталей, о которых он и не подумал ранее.       — Что-то мне подсказывает, что и это не всё.       — Конечно не всё. За неделю до испытания мы приступим к усиленной подготовке организма к дайвингу. Холод не проблема — я научу справляться с ним, но вот долгое нахождение под водой крайне энергозатратно; ведь ледяная вода, даже если ты её не чувствуешь, забирает тепло из тела гораздо быстрее, чем воздух такой же температуры. Это не говоря о том, что ты рискуешь потерять сознание при длительном нахождении в месте с другим давлением…       — Уф, — Седрик тяжело вздохнул и зачесал волосы, осознавая, сколько ему предстоит работы, — дай угадаю, мне ещё потребуется подтянуть технику плавания в бассейне старост и увеличить время без дыхания под водой?       — Отличная мысль! — похвалила инициативу Валерия, добавив его предложение в список упражнений, — ну что, план более-менее понятен?       — Да уж, придётся попотеть, — в очередной раз тяжело вздохнул он, отпивая большой глоток кофе, будто оно могло исправить все его проблемы.       — Ну а чего ты хотел? Такова участь чемпиона, Седрик. Давай лучше не будем терять время на пустяковое сетование на тяжесть бытия, приступим к делу и засечём твою Левиосу?       Волшебник согласился приступить к практике и поднял в воздух тетрадь идеальным пасом палочки, продержав её в невесомости ровно пятнадцать минут и семь секунд. Не самый утешительный результат.       — Это невозможно! — сокрушился он, на эмоциях запуская подведшую им тетрадь куда подальше, только чтобы спустя секунду смиренно притянуть её обратно и вернуть на отведённое место.       — Возможно-возможно, — отмахнулась волшебница от его поспешных эмоциональных выводов, но юноша ей не поверил. Казалось, у него по чуть-чуть начиналась мигрень, и он медленно, но верно подступал к грани очередного срыва, — если ты так легко сдаешься, — сняла она маскирующие очки, разминая место давления носоупоров, — тогда мне стоит позабыть о небольших поощрениях за прогресс, которые я для тебя подготовила.       Усталость волшебника рукой сняло, на её место пришло любопытство.       — Поощрениях? — в серо-зелёных глазах пуффендуйца полыхнуло то самое упорство, коим был знаменит его факультет.       О, это был рискованный ход. Валерия знала, что ходит по тонкому льду, но ей было просто необходимо поддержать запал Седрика на предстоящих тренировках — в отличие от предыдущих серий, подготовка ко второму туру требовала усидчивости и терпения. Она прям сейчас видела, как у Диггори упадут руки, если у него не произойдёт мгновенных улучшений. И поощрения были одним из компромиссов, на которые она решила пойти после недавней ссоры.       — Да, мотивационных. За прогресс в тренировках. Например, могу честно ответить на вопрос, оказать услугу, помочь с домашней работой или даже что-нибудь приготовить. У меня неплохо получается обращаться с духовкой, знаешь ли.       — И когда будет первая награда?       — Когда увеличишь время левитации тетради в полтора раза.       — Но это невозможно! — повторно поставил он крест на своём прогрессе, но Валерия строго посмотрела на него, не принимая возражений, — понял, понял. Всё будет.       — Чудно.       Огонь почти догорел, дымок тлеющих углей смешался с ароматом кофе. Первые лучи холодного зимнего рассвета оповестили лучше любого будильника о скором начале завтрака. Понимая, что совместное время плавно подходит к концу, Валерия передала Седрику все заготовленные инструкции и постепенно перешла к заминке. Налив стакан воды, она утомлённо откинулась на стуле, разминая шею, и отложила заколдованный шарф, являя настоящую себя. Прямые светлые волосы средней длины распустились в каскад ухоженных тёмно-серых волн, которые так и сверкали холодными серебряными бликами на фоне унылой коричневой формы. Ни очки, ни другая маскирующая магия не могли скрыть пронзительный взгляд ледяных глаз, разгоняющих мурашки по телу Диггори; или лёгкий румянец щёк, который наоборот горячил кровь.       Её присутствие здесь много значило для него, оно как-то дополняло и преображало спальню в глазах волшебника — он не мог сказать как конкретно, но был готов заявить с полной уверенностью, что был бы отнюдь не против, поселись она у него.       — Ты изменилась, — заметил Седрик столь чарующим тембром, что девушка вздрогнула, не заметив, когда атмосфера в комнате успела измениться.       — Каникулы пошли на пользу всем нам, — смущённо пожала она плечами, кротко отпив воду.        — Вот как, — протянул парень, словно принял её ответ, а затем одним движением придвинул стул девушки к себе так, что её ноги оказались между его.       Взгляд Седрика следовал за его ладонью — едва касаясь, он поднёс её и деликатно провёл по пряди волнистых волос наставницы, по линии плеча, следом — лёгким прикосновением вниз по руке, пока со всей осторожностью не взял её ладонь. Поглаживая костяшки, Диггори позволил себе насладиться теплом её кожи, но вот его внимание переключилось на фамильный перстень, и он до крови надавил подушечкой пальца на чёрную остроконечную звезду. — Завтра вечером, — лишь пообещал он, — я получу первую награду.