Bad Omens - Careful What You Wish For.
Жан не хотел открывать глаза. Голова раскалывалась после ночной истерики, а лицо наверняка отекло. Никогда ещë Моро не чувствовал себя таким уязвимым. Он не мог поверить, что это произошло. Он просто отказывался верить. Только не Рико. Пусть Жан бы и бегал от него всю жизнь, но он бы знал, что если что у него всегда есть прибежище, если нигде в другом месте он себя не найдëт. А теперь что? Рико умер, а Хозяин ушëл на пенсию. Всë это казалось ужасным сном, да и только. Однако всë вновь прояснилось, когда в его комнату постучался, а затем и вошëл Кевин. У Жана не было сил язвить, поэтому он выбрал тактику молчания. - Слышал новости? - укутавшись в одеяло с головой, но оставив лицо открытым, Моро смирил парня взглядом, и тот уселся рядом на угол кровати. - Ладно, скажу прямо. Рико не сам себя убил, если ты думаешь об этом. Дэй произносил слова быстро, как будто говорил о чëм-то бытовом, но в его голосе тоже чувствовалась эта горечь потери. Ему тоже было тяжело. - Его застрелил Ичиро. В любом случае, послезавтра ты уже уезжаешь, поэтому соберись, нечего тут нюни распускать. - слова были резкими, однако и Моро уже собрал оставшиеся силы. - Когда будут похороны? - парень заметил, как на лице Кевина выступило замешательство. - Меня не оповестили, да и никто из нас туда не поедет. Дэй бросил взгляд на Жана и вышел из комнаты. Моро выдохнул, глубже кутаясь в одеяло и смотря в одну точку. Наверно, Дэй и правда не позволит ему выехать на похороны. А из Калифорнии до Вирджинии так совсем далеко, через всю страну так ещë и незамеченным не проедешь. Все заметят пропажу. Но разве Жану не плевать? Эта команда для него ничего не значит. В памяти всплыли сны с Джереми, отчего Моро нахмурился. Всë же нельзя их подводить, ведь они решили приютить Жана. Да и нужно ли ему вообще видеть могилу? Видеть труп в гробу, чтобы удостовериться в правдивости? Сможет ли он вообще на это смотреть? Жан не хотел этого признавать, но, если он не поедет, ему будет лучше. Он наверняка сможет посмотреть на похороны с экрана телевизора и в любой момент сможет выключить, отойти, перевести дух. Но не будет ли Рико даже после смерти винить Жана в том, что тот не приехал? Парень разрывался, из-за чего просто отпустил все мысли и закрыл глаза. Ему вновь вспомнился образ Джереми, который в последний год каждый раз его поддерживал. Что бы он сказал на это? Наверняка он был бы в замешательстве из-за чувств Жана, однако он сказал бы, что, не прийдя на похороны, ты не лишаешь себя возможности проститься с ним и отпустить его. И всë же что будет с Жаном у Троянцев? Они милые, но что если он не сможет привыкнуть к ним? Что, если он продолжит быть одиноким в целом мире? Он бросил взгляд на свой дневник. У него теперь, в большей степени, есть контроль над своей жизнью, ничто не помешает ему покончить со всем этим в один миг. Моро вздохнул. От стресса его вновь клонило в сон.***
В тот день Жана никто не тревожил, только Эбби заходила его проведать и звала кушать. Но никакая еда ему в горло не лезла. На следующий же день он стал собирать свои немногочисленные вещи, с чем ему помогла Рене. Они сидели на полу и разбирали сумки, чтобы затем вновь их собрать в одну единственную. Они отбирали вещи и перекладывали их в тишине, которая иногда нарушалась Рене. Она старалась говорить о чëм-то нейтральном, дабы не задеть больную тему. Казалось, наедине с Моро после долгого общения по телефону ей было неловко, но Жан даже без настроения внимательно еë слушал и пытался реагировать. - Вау, альбом.. Могу я посмотреть? - Уокер взглянула на парня, держа книгу в руках. Жан и забыл, что успел еë закинуть в сумку. Он кивнул и придвинулся чуть ближе, заглядывая внутрь. Когда парень бегал глазами по фотографиям, казалось, они оживали и Моро вновь оказывался в том моменте. Вот они с Рико стоят на берегу моря. Оба в длинных шортах по колено, Морияма в очках и во влаственной позе, убрав руки в карманы и широко расставив ноги, а Жан рядом, с лëгкой улыбкой на лице. Это было прекрасное время, когда они вместе поехали на отдых. Возвращаясь в то время, Моро даже не мог вспомнить ничего плохого. Он читал о том, что мозг "стирает" травмирующие события, а может их тогда и не было вовсе? Фотографий было не так много, как могло бы показаться. Ещë несколько с командой, несколько только с Кевином, несколько с Рико и Кевином, да, в общем-то, и всë. Но тем не менее они все были очень важны для Жана, будто в них заключены частички его души. Если бы было можно, он бы обвешал себя ими и никогда не снимал. А сейчас он собирается сменить форму, променять Воронов и Хозяина. Это всë казалось неправильным, как бы Моро не пытался внушить себе обратное. Ему хотелось сбежать, вернуться, чтобы Рико сначала избил его, а затем пробыл всю ночь рядом с ним. Но потом он вспоминал, что Морияма умер и уже никогда не сделает ни того, ни другого. Эх, если бы сейчас Жан мог оказаться рядом с ним.. Успокоить его, пожалеть, просто поддержать... Видимо, Рене заметила на его лице вселенскую печаль, поэтому легонько погладила его по спине, закрыла альбом и передала Жану. Ему всегда нравилась она именно за это - девушка никогда никого не осуждала. Она прекрасно знала о всех ужасных событиях, однако никогда не говорила Моро, что тот должен реагировать на смерть Рико по-другому. Жан легко и тепло ей улыбнулся, а затем вновь вернулся к вещам.***
Шум поезда перекрывал все мысли. Он долетел на самолëте до Лос-Анджелеса, где успел выспаться, теперь же он двигался к соседнему городу, где его встретит Джереми и отвезëт в их общежитие. Они с Рене договорились, что раз в год-полтора будут летать вместе на отдых. Все сомнения и нервы остались в самолëте, теперь Жан повиновался судьбе. Он волен делать всë, что пожелает, со своей жизнью и судьбой. На небе был закат, когда поезд тронулся. Равномерные покачивания вводили Моро в состояние безграничного спокойствия. В наушнике играла какая-то незамысловатая мелодия, а в купе никого больше не было. Ему предстояло ехать всего 3 часа, поэтому он старался наслаждаться каждым мгновением. Он даже приоткрыл окно, чтобы вдыхать свежий воздух вселенской свободы. Сейчас он понимал, насколько на самом деле ему повезло, что он смог не только убежать из рабства, но и нашëл других людей, которые в какой-то степени были готовы его принять. Его дыхание было равномерным, а глаза цеплялись за силуэты деревьев на фоне закатного неба. Казалось, теперь он наконец отпускает свою прошлую жизнь, отпускает Рико. Конечно, скорбь и печаль навечно отпечатались на его сердце, однако теперь он и Морияма могут быть спокойны, каждый по-своему. Теперь Жану не представлялась такой ужасной идея пропуска похорон, ведь так ему и правда будет легче. Моро прикрыл глаза и свободно улыбнулся. Он хотел продлить именно этот момент, чтобы он тянулся вечно, чтобы Жан никогда не выходил из этого поезда, однако это было невозможно. Время, к сожалению, пролетело незаметно, и вот Моро уже стоял в коридоре, со своей сумкой, ожидая выхода на платформу. Казалось, живот скрутился в один узел от нервов, однако парень этого не показывал. Поезд остановился и дальше убегать было уже некуда. Жан сглотнул, закинул сумку на плечо и двинулся к выходу. Он оказался на в меру освещëнной платформе, позади которой располагался лес. Свежий воздух окутал его, заставляя на секунду остановиться. Однако потом Моро увидел, как к нему подходит светловолосый парень чуть ниже его. Джереми. И идëт прямо к нему, к Жану. Неужели это правда? Сейчас казалось, что всë это - очередной сон, хотелось ущипнуть себя, чтобы в этом удостовериться. Однако вот он, Нокс, стоит прямо напротив в кепке, майке и шортах. Улыбается и разглядывает на вид равнодушного Жана. - Привет, Жан. Я Джереми, капитан команды, рад тебя видеть! - было видно, что ему немного неловко, поэтому он говорит в некотором смысле полную чушь. Наверно, отчасти в этом виновато безразличное лицо Жана, но всë же Нокс держал стабильную улыбку. Моро слегка приподнял уголки губ и кивнул. - Пойдëм, ты, наверно, ужасно устал после дороги, - Джереми повëл его к стоянке, идя впереди, в то время как Жан сжимал ручку сумки. Он всë ещë не верил в происходящее, его всë ещë тянуло сбежать, но он покорно шëл за новым капитаном. Тот вежливо забрал его сумку и поставил на заднее сидение, а Моро сел на переднее. Джереми начал выезжать и даже тогда выглядел очень дружелюбным. - Как ты добрался? Всë хорошо? - Джереми взглянул на Жана через зеркало. Моро прокашлялся и своим хриплым голосом с французским акцентом негромко ответил. - Всë хорошо, мне... понравилось, - на эти слова Нокс тепло улыбнулся. Наверно, сейчас ему хотелось рассмеяться, однако он понимал, как это всë ново для Жана. - Я рад. А как твоë самочувствие? - тут уже Жан повернул голову к Джереми, а тот оглянулся на него. - Я имею ввиду, я очень сожалею о твоей потере. Хоть Кевин и в общих чертах объяснил мне всю ситуацию, я понимаю, насколько тяжело тебе это пережить, - Жан прикусил нижнюю губу. Ему и правда тяжело, но надо потихоньку отходить от этого. Нокс, видимо, заметил образовавшуюся неловкую тишину и уже тише добавил: "Если что, я рядом, чтобы ты мог мне довериться и доверить свои чувства". На самом деле Жан не особо умел выражать свои чувства, да и не делился ими никогда. А что же он чувствовал сейчас? Наверно, бесконечную вину за то, что в поезде чувствовал себя счастливым. Глаза опустились на руки, что не могло не привлечь обеспокоенный взгляд Джереми. Казалось, он чувствовал себя беспомощным. Остановившись на светофоре, Нокс включил музыку, чуть прибавив громкость. - Знаешь, Жан, это одна из моих любимых песен. Прошу, прислушайся к словам. Я понимаю твою боль, понимаю, что ты винишь себя за многое, но послушай, пожалуйста. Тебе станет легче, поверь мне. Мелодия начала играть. Приятный, казалось, идеальный голос сирены-вокалиста тронул слух Жана. Как и просил Джереми, он начал вслушиваться, пока тот уже с обеспокоенным лицом следил за дорогой. Песня была достаточно лëгкой, не давящей, как это могло быть. Она была одними большими объятиями, а также грузом. Моро понимал каждое слово, что пел солист, ведь испытывал то же самое. "И только в печали ты чувствуешь себя счастливым?", " не жди, что мир освободит нас с тобой", "груз вины, что я нес, не мой", " Если тебе нужно повесить голову — лучше на плечо, чем в петлю." - все эти слова, казалось, эхом отражались в его сердце. Жан не мог отвести взгляда от Джереми. Казалось, теперь Моро сидит голым прям перед ним, да так, что Нокс видит его душу насквозь. Когда песня закончилась, Джереми снизил громкость и повернулся к Жану. Они уже приехали, поэтому могли спокойно смотреть друг на друга сколько потребуется. - Вижу, ты понял песню и она откликнулась в твоëм сердце. Не вини себя, ты сделал всë, что мог, многим пожертвовал. Я слышал, что ты хотел поехать на похороны, мне очень жаль, что этого не произошло. Но иногда не похороны помогают раз и навсегда отпустить дорогого человека. Прости себя и живи в полную меру, не грузи себя многими переживаниями. Ты сделал всë, что мог, и этого достаточно. Оказалось, Жан прав. Джереми и правда видел его насквозь. Дыхание сбилось, пока Нокс говорил с ним, а Моро не мог ничего даже ответить. Троянец смерил его тëплой полуулыбкой, а потом они вышли в свежую прохладу ночи.