Ро и Гю. История об опознанном не летающем объекте.

Эту неделю Ро прожил словно в тумане. Она была неприятной и вязкой, и время тянулось бесконечно. Как кисель, который он так ненавидел. И чтобы он не делал, никак не мог его разжижить. Он завалил себя работой, наивно веря, что не заметит, как наступит вечер пятницы. Безуспешно. Он смотрел кино. Пытался читать. Играть. Ходил на улицу. Занимал себя такими вещами, которыми никогда и не занимался по собственной воле, лишь бы как-то ускорить ход стрелок часов. На календаре — четверг, а хотелось субботу. Ну почему жизнь так несправедлива? А ещё он очень ждал Гю. Она исправно писала ему раз в день, задавая вопрос «как дела?» и присылая смешные картинки. И общение с ней, пускай дежурное и навязчивое, было единственным, что заставляло хоть чуть-чуть забыть о времени. Забыть вообще обо всем, на самом деле, потому что как только Ро открывал окно диалога, то весь мир сужался до одного единственного пикселя на экране. Его это пугало. Настораживало. С ним это уже бывало. И нет, ему не понравилось. Он был хорошим теоретиком, и всегда находил, как себя успокоить, как себе объяснить. Но когда дело касалось отношений с людьми, особенно с девушками, у Ро плыли шаблоны, и все его строгие логические выводы тут же теряли силу и убедительность. Но что-то в груди щекотало и пело, когда ее аватарка появлялась в нижнем углу монитора. В назначенный день, в назначенный час, перепроверив все миллиарды раз, Ро стоял около метро и нервно мерил шагами расстояние от одного мусорного бака до другого. Сигарета сменяла одна другую, и мужчина вглядывался до рези в глазах в толпу. Она опаздывала. Беспардонно, абсолютно, но опаздывала. Вот уже на пятнадцать минут. Они договорились встретиться в десять утра на вокзале, с которого их должна была увезти пригородная электричка к договорённому аэродрому. Электричка была в десять сорок семь. С каждой минутой в Ро, словно в жерле вулкана лава, закипало раздражение. Он все время смотрел на часы, пытался ей позвонить (абонент недоступен), и когда оставалось уже совсем ничего времени, Гю показалась в тяжелых дверях метрополитена. Она выскочила из метро, и ее яркие волосы, окрашенные, кажется, во все известные вселенной цвета, разлетелись во все стороны. — Прости!!! — Гю почти налетела на него, но вовремя остановилась и уперлась руками в колени в попытке отдышаться. — Ты купил билеты? — Да. — Ро выглядел недовольным, и Гю это поняла сразу, но решила стратегически промолчать. Хотя бы попытаться. Но кто же виноват, что именно сегодня она забудет поставить телефон на ночь на зарядку, и тот отключиться, и будильник не сработает?! Ему она об этом рассказывать, конечно, не стала. Может, по пути придумает более веское оправдание своему чудовищному опозданию. Где-то через десять шагов Гю сдалась и начала болтать. Сначала аккуратно о чем-то отвлеченном, что-то про друга-пилота, про то, как они познакомились, а когда Ро к ней, наконец, прислушался, девушка увлечённо рассуждала о рыбе-клоуне. — Ты знал, что рыба-клоун самец меняет пол, если самка умирает? Они зашли в вагон, Ро закинул рюкзаки на полки и сел напротив. — Что? — Ну, если самка рыбы-клоуна умирает, и самец остаётся один с потомством, он превращается в самку, чтобы воспитать маленьких рыбёшек. Ро удивленно выгнул бровь и честно ответил, что никогда не интересовался этим вопросом. Но это можно проверить. Он достал телефон, спросил Гугл, и даже не заметил, как уже вместе они залипли о экран и читали одну статью на двоих. В какой-то момент (в какой, Ро не понял), Гю оказалась на соседнем от него сидении, едва прижимаясь к его плечу, и почти носом уткнулась в его телефон. — А давай посмотрим фильм про этих рыб? — она чуть щурилась от светящего прямо в окно солнца. — Или ты хочешь поговорить? — Можем и посмотреть… — неуверенно начал Ро, но Гю его перебила. — А вообще нет, мы не будем смотреть. У нас ещё будет время. Давай поговорим. Почему ты мечтаешь летать? Почему не дайвинг или гонки? Ро мечтательно поднял глаза к небу. — Не знаю. Мне кажется, что это и есть свобода. Там, в небе. — Хм. А ты когда-нибудь до этого летал вообще? — Да, когда был маленький, мы с родителями летали на море. Мне уступили место у иллюминатора, и я помню, что все время не мог от него оторваться. Все смотрел и смотрел… И тогда я подумал, что, наверно, это и есть моя мечта. Гю смотрела на него внимательно, изучая каждую морщинку, каждый волосок в щетине, каждый блик в глазах. Он рассказывал о небе, о самолетах, об их устройстве, о правилах полёта, о том, как сложно учиться на пилота. И пока он говорил, она впервые ощутила нестерпимое желание СЛУШАТЬ. Что-то в груди исполнило кульбит и рухнуло вниз с треском. Последние слова Ро она не услышала из-за гулко колотящегося сердца, которое, казалось, вот-вот само вырвется из ее груди и отправится в полёт. Нет, она влюблялась. Можно сказать, что влюблённость — это ее обычное состояние. Но чтобы так… Такого ещё не было, кажется. — Эй, ты тут? — Ро махнул рукой перед ее носом, и девушка вздрогнула. Смущённо улыбнулась и тряхнула разноцветными волосами, пытаясь отогнать от себя ненужные сейчас размышления. Они почти приехали. — Прости, я что-то отвлеклась. Ты так интересно рассказываешь про эти Боинги и брифинги… А тем временем, мы уже на следующей выходим. Ну что, как твой настрой? Ро улыбнулся и пожал плечами. Честно? Боялся. Страшно. Он ещё никогда не исполнял мечту. А если он сейчас полетит, то о чем ему мечтать дальше? Двойственные чувства раздирали изнутри, но тёплая ладушка Гю на плече внезапно придала уверенности. О чем мечтать дальше — проблема завтрашнего Ро. А сейчас важно совсем другое. — Эй, птица гордая, полетели! Девушка подхватила рюкзак и, взяв Ро за руку, вытянула его из электрички прямо навстречу мечте.