Не делай зла, добро не обязательно

Этот день должен был стать одним из самых страшных в ее жизни. Кира не сомневалась в этом ни минуты, и от этого осознания холод проходился по ее венам. Она вздохнула, подойдя максимально близко к зеркалу, принимаясь расчесывать волосы, которые и так были уложены, самым что ни на есть, аккуратным образом, волосок к волоску - это успокаивало ее. Вся нервозность Киры заключалась в одной единственной фразе - в ЗимаЛетто возвращается Катя Пушкарева. Она отложила расческу прочь и взлохматила волосы резким движением руки. Боже, как счастлив был Андрей! И это убивало ее буквально с двойной силой, даже не смотря на то, что Маргарита уговаривала ее, что эта вся блажь в голове Андрея пройдет и растает как дымка. Она пробовала намекнуть ей о том, что Павел тоже не всегда был идеальным супругом - но ничего, ничего не помогало. Она видела, знала и чувствовала, что, даже не смотря на то, что Жданов снова старательно играл роль ее мужчины, он буквально взорвался от мысли, что Пушкарева снова будет в стенах их компании. Воспрял духом, практически стал походить на все того же Андрея, которого она знала, любила, по кому безмерно скучала, несмотря на то, что он был постоянно рядом. Она вздохнула, так и не находя себе места в собственном доме. Может, стоило позвонить Саше? Брат как раз вернулся из длительной командировки и был бы не прочь пообщаться с ней. Он всегда был не прочь. Но, только не тогда, когда она хотела говорить об Андрее. Правда, в последнее время она хотела говорить о нем постоянно. Телефон перекочевал в ее руку, и она выбрала номер Александра из вереницы номеров. Первый гудок, второй, третий… - Да, Кира, слушаю тебя, - голос брата обволакивает теплым пуховым одеялом даже через телефонную трубку. Это для других Железный Алекс резал и рубил холодом и ядом, другие удостаивались жестких слов и резкого обращения. Ей же доставалась нежность и ласка, не растраченная ни на кого другого, разве что, кроме Кристины, но они оба видели ее так редко, так недолго. Да и сама она не была склонна к нежничанию. Странная творческая страстная натура. - Привет, - Кира понятия не имеет, что она должна говорить сейчас. Когда она набирала номер, знала, а как услышала его голос, то мысли сразу же спутались в тугой комок неясности и страха. Спросить как у него дела? Что он запланировал делать вечером? Что он… Но, брат реагирует первым. - Я так понимаю, что ты явно не поздороваться звонишь, ведь так? - в голосе слышен привычный сарказм, а еще немного усталости, - мне приехать или ты сама ко мне? - Я не знаю,- вздыхает она вполне честно, - Саш, я ничего не знаю. Даже зачем тебе позвонила, - сознается она, слушая вздох с той стороны, - ты занят? - Одиннадцатый час, Кира, - он смеется, и она слышит в этом смехе его волнение, - у меня нет никаких планов. Так что, мне приехать? - Я… - она снова осекается, замолкая. Александр молчит, а потом добавляет. - Я понял, ты не знаешь, - она слышит, как шуршит Воропаев своими вещами. Видно, собирается, - я буду у тебя плюс минус через полчаса, возможно все-таки минут сорок. Отопри дверь, на тот случай, если ты уснешь. Хорошо? - Да, конечно, - Кира тут же направляется в коридор, чтобы удостоверится, что брат сможет войти в квартиру без проблем, - Саш, ты прости… - Забудь, - отмахивается от ее извинений Александр, - я все равно не собирался еще ложиться, время-то детское. Ждешь меня? - Жду, - подтверждает Кира, улыбаясь своему отражению в зеркале, что пристроилось на стене практически у самого выхода из квартиры. - Кира, только я прошу тебя, - Воропаев вздыхает, и она уже знает, о чем он собирается ее попросить в следующий момент, - давай на этот раз обойдемся без Андрея. Я, конечно, готов призвать всю свою адекватность, но не на ночь глядя. Хорошо? - Конечно, - это Кира может гарантировать брату совершенно точно, сегодня Андрей, предвкушая встречу с Пушкаревой, будет мерить шагами свою квартиру. Два льва запертые по разным клеткам. Хорошо, хоть у нее есть такая поддержка. - Конечно, Саш, только ты и я, хочешь, я достану нам бутылку вина? - Не стоит, - Воропаев начинает звучать немного бодрее, - мятного чая будет в самый раз. Так что, если тебя не затруднит, то поставь для нас чайник. Мысли о брате приносят некое подобие облегчения и Кира начинает ощущать себя практически сонной. Она ставит чайник и укладывает мяту в фигурный стеклянный заварник. Еще очень неплохо было бы где-то разжиться медом, Сашка его любил просто до безумия, но это сейчас точно не представлялось возможным. Свист чайника пробуждает ее от дремы. Кира понимает, что она практически уснула за столом, подперев голову рукой. Интересно, а сколько уже так кипит ее несчастный чайник? Она поднимается со своего нагретого стула, чтобы отключить, наконец, плиту. Теперь нужно заварить мяту и выждать пятнадцать минут, Саша как раз подоспеет к готовому напитку. Кухня наполняется приятным ароматом, и на глаза непрошено наворачиваются слезы. Такой очень часто готовила им мама, отсюда у всех троих была такая трепетная любовь к этому чаю. Кира закидывает голову назад, старательно смаргивая слезы. Меньше всего ей сейчас хочется, чтобы Сашка увидел ее именно такой. Он обязательно решит, что она плачет из-за Андрея. Не то, чтобы это было совершенной неправдой, но на этот раз в ее слезах были виновны две женщины - мама, по которой она скучала просто до безумия, и Пушкарева, которая была даже не в курсе, что была причиной таких мучений. Черт бы побрал эти эмоции! Как бы ей хотелось научиться отключать их целиком и полностью! Вон, Сашке с этим повезло просто несказанно, он умел управлять собственными чувствами, от этого он казался таким холодным, неприступным. Ему наверняка жилось куда как проще. Или все мужчины на это способны? Шорох в коридоре привлек ее внимание, и она вышла, чтобы удостовериться, что это приехал ее брат. Воропаев удивленно уставился на Киру, сбрасывая с плеч пиджак. - А что ты делаешь на темной кухне? - удивляется он совершенно искренне, и Кира заглядывает себе за спину не менее удивленно. Она что, и правда не включила свет? - В коридоре же горел, - поясняет она, чуть поводя плечами, - мне света было вполне достаточно для того, чтобы приготовить чай. Будешь? - Кира продолжает следить за братом, что аккуратно ставит в сторону туфли, принимаясь подворачивать рукава рубашки, открывая предплечья. Она подмечает, что выглядит Сашка уставшим, даже немного сонным. Она выдернула его из постели? - Буду, - кивает Александр, приближаясь к сестре, и заключая ее в объятия, - ну, что тебя так накрывает. Уже и пореветь без меня успела. - И ничего я не успела, - успевает произнести Кира до того, как горло ее сжимает спазм, и она цепляется за его рубашку, заходясь в слезах. - Конечно, не успела, - поглаживает он ее по волосам, подталкивая в сторону комнаты, - ты меня ждала, чтобы на моем плече порыдать. Кира не сопротивляется, когда Воропаев садится на край ее постели, усаживая ее к себе на колени. Она утыкается носом в изгиб его шеи, втайне радуясь тому, что макияж она давно успела смыть, а то белая рубашка Александра резко превратилась бы в зебру. Она благодарна ему за то, что он молчит. Просто качает ее на своих коленях, тихонько намурлыкивая знакомую с детства мелодию. Кира даже не старается успокоиться, она рыдает и рыдает, позволяя себе выдохнуть только тогда, когда глазам становится больно, а дышать носом не представляется возможным. - Что, полный нос соплей? - подкалывает ее Воропаев, позволяя ей отстраниться, и, совершенно по-детски, вытереть тот самый нос рукавом халата, - ты все? Можно отпускать тебя в ванную приводить себя в порядок? Кира только кивает, проделывая еще одну тщетную попытку вдохнуть носом, но не преуспевает. Она слезает с колен брата, направляясь в ванную. Там она умывается, стараясь не смотреть на свое отражение, и пробует высморкаться, но тщетно. Она вытирает лицо мягким полотенцем и снова пробует сделать вдох носом. Дышит только правая ноздря, и то еле-еле, нет, ну это же просто смешно. Кира снова пробует сделать вдох выдох, но вместо этого издает носом звук раненого слона. Стук в ванную ее немного пугает, и вдох получается куда как лучше. - Ты там что, Дамбо пытаешь? - смеется Сашка, - выходи, давай, я разлил нам чай, а тебя все нет, он же стынет. Ну? - Кира выбирается на свет божий, понуро следя за мягкой улыбкой брата. Он чуть склоняет голову к плечу, изучая ее как диковинного зверька, - слушай, ты такая худющая, что я просто не понимаю, в чем душа держится. Хочешь, я пожарю гренки? Я твой холодильник проинспектировал, для этого все что нужно есть. Ну, соблазняешься? - он поигрывает бровями, заставляя Киру хихикнуть. - Соблазняюсь, - кивает она, и тут же оказывается на кухне, с чашкой чая в руках. Гренки. Это тоже что-то пришедшее из детства, когда мама готовила им эту вкусность каждые выходные. Всегда сладкие, с кусочком сливочного масла на румяной стопке. К ним шел мятный чай, компот или стакан молока. Александр сейчас в точности повторял мамин рецепт, все так же без лишних слов и возмущений. Просто для того, чтобы она, Кира, могла настроиться на куда более спокойный лад. Пока Воропаев готовил, она понемногу стала рассказывать причину своего волнения. Она делилась своим страхом, что с возвращением Пушкаревой Андрей обязательно начнет все с начала, что вместе с этой самой Катериной она окончательно утратит покой, что… Она говорила и говорила, без остановки, и ей казалось, что слова набились в кухне так плотно, что следовало бы открыть окно, чтобы можно было выпустить эти слова прочь. Они бы вылетели в окно, и ей обязательно стало бы легче. Но, легче ей стало от другого. Воропаев развернулся к ней, поставив на стол готовые гренки. Приборов к этому великолепию не полагалось. Их нужно было есть руками - так вкуснее. Она утаскивает одну, вгрызаясь в нее с видимым удовольствием. Кира замечает, что Александр становится серьезным. Он не прикасается к гренкам, даже не трогает свою чашку чая. Она прекращает жевать, в ожидании того, что собирается сказать ей брат, когда он протягивает руку к ее руке, чуть поглаживая ее кончиками пальцев. - Кира, ты можешь больше не переживать о связи Катерины и Андрея, - он произносит это таким уверенным тоном, что Воропаева распахивает глаза от удивления, откуда он знает? Но пояснения не заставляет себя ждать слишком долго, - Пушкарева возвращается не только потому, что Павел решил разобраться в ситуации с НикаМодой, но и потому, что она едет в Москву к своему жениху. - Но мы ведь знаем, что Зорькин никакой не ее жених, - Кира качает головой в непонимании, - она больше не сможет разыграть эту карту. Больше нет. Я уверена, что она возвращается сюда ради Андрея, я чувствую это. - Ты чувствуешь неправильно, - и снова эта железная уверенность в голосе, которая заставляет удивиться, испытать надежду и испуг одновременно. - Откуда ты знаешь? - Кира подается вперед, напрочь забывая и чай, и гренки, и слезы. Если брат знает что-то, что отменит ее внутренний смертный приговор, она должна узнать это немедленно, услышать это прямо сейчас, сию секунду. - Знаю, потому, что Катерина Пушкарева едет ко мне. Я и есть тот мужчина, ради которого она возвращается в Москву. Ее жених не Зорькин, а я.

* * *

На самом деле это был ничем не примечательный вечер. Рада Ракитина открывала его в честь своей абсолютно бездарной дочурки, которая возомнила себя дизайнером. Нет, Кира совершенно не была ханжой и верила, что каждый человек имеет право на шанс попробовать себя в том или ином занятии, но… если посмотреть объективно, все модели, созданные Валерией Ракитиной, были буквально слизаны с известных моделей ярких модных домов. Если бы это не подавалось, как просто вечер, ни к чему не обязывающая презентация, Ракитина не избавилась бы от исков никогда. - Тебе не кажется, что более скучного вечера чем этот, мы еще не посещали? - Жданов склоняется к ее уху, шепча это буквально на грани слышимости. Рука его поглаживает ее талию, уверенно и осторожно одновременно. Это примирение далось им обоим крайне сложно, буквально на остром лезвии непонимания, неверия и боли. Но, она чувствовала, что Андрей старался, правда, старался, а не просто прикрывался своими привычными, уже обыденными обещаниями. Этого было достаточно. - Ты же понимаешь, что мы все равно должны добыть до конца, - вздыхает Кира, сканируя зал в поисках брата. Александр уже должен был явиться сюда, сопровождая… Катерину, внутренности собрались в холодный комок, а во рту пересохло в мгновение ока. Может, он пожалеет свою… невесту, и не притащит ее в свет сегодня же? - Ты кого-то конкретного ищешь? - уточняет Жданов, замечая, с каким маниакальным вниманием она сканирует гостей. Кира разворачивается к нему лицом. - Никого, просто раздумываю над тем, сколько нам еще следует здесь пробыть, чтобы соблюсти приличия, - она прислоняется к нему ближе, упираясь своим лбом в его лоб, - ты прав, мы могли бы провести это время куда как лучше и интереснее, останься мы наедине, - она слышит его тихий смех, прикрывая глаза от удовольствия. Сейчас все очень хорошо. Им приходится немного отстраниться друг от друга, чтобы позволить фотографу сделать пару снимков. Первые два фото должны были получиться просто отличными, но третий снимок был напрочь испорчен выражением лица Андрея. Смесь растерянности, неверия, шока, страха, надежды… Кира и не знала, что такой одновременный калейдоскоп эмоций может так изуродовать лицо ее любимого мужчины. Он судорожно сглотнул, и, словно завороженный, сделал шаг по направлению к вошедшей паре гостей. - Катя… - не крик, слава Богу, тихий шепот вырвался из его губ. Рука Жданова, что еще минуту назад дарила уверенность, безвольно соскользнула с талии Киры, и она удержала его рядом с собой исключительно чудом. - Андрей, нет, держи себя в руках, - шепнула она ему в самое ухо, старательно прикрывая от ставшего слишком назойливым папарацци, - ты не можешь броситься к ней сломя голову прямо сейчас, - уговаривала она его, - если тебе так не терпится поприветствовать Пушкареву, мы можем подойти вместе. - Да, - наконец Кира замечает, что первый шок сходит, и Жданов успокаивается. Маниакальный блеск в глазах никуда не девается, да и дрожь по всему его телу тоже не исчезает бесследно. Но, она практически уверена, что Андрей теперь мыслит куда яснее и это хорошо, - давай мы подойдем, мы ведь должны обязательно подойти, а вдруг она пришла сюда найти меня и Романа… чтобы поговорить с нами перед советом… но… Кира, - он прижимает ее к себе резко, и немного болезненно, - Кира, если она пришла сюда чтобы поговорить со мной, то почему она… почему она с Сашкой. Почему она держит его за руку… - Да потому, что она сюда не тебя пришла искать, Андрей, - Кира отстраняется от него резче, чем ей хотелось бы, да и голос ее звучит словно оледенелый, - она просто посещает вечер, как и мы. А уж с кем она в компании, это только ее выбор. Ну, что, мы идем? - она отстраняется от Жданова, чтобы поправить на себе платье. Спину ровнее, подбородок выше, не только Андрей сейчас пойдет навстречу своему, хоть и недавнему, прошлому. Вежливость - вот ее оружие на сегодня, вежливость и учтивость, потому, что Жданов, скорее всего, не будет способен ни на первое, ни на второе. Она покосилась на Андрея, который во все глаза уставился на Катерину, словно она стала неким Чудом Света. Можно ли было узнать Пушкареву после ее возвращения? Вполне. Кире пришлось признать, что общение Катерины с Юлианой и ее братом однозначно имело свои плоды. Нет, на ней все еще были ее уродливые круглые очки в стиле Тетушки Совы, но оправа стала куда как тоньше. Мышиные косички превратились в узел на затылке, стянутый не слишком туго, едва ли не небрежно, а темно-зеленое, практически черное, платье футляр с длинным рукавом подчеркивало, как оказалось, вполне симпатичную фигуру. А еще Кира поняла, почему Пушкарева так отчаянно цеплялась за ее брата. Это был не страх впервые попасть на такой вечер, и не сотни людей, которые смотрели на нее пристально, пытливо, изучающе, и даже не в дотошных папарацци, что не уставали фотографировать такую скромную, даже безликую спутницу Воропаева. Всему виной были каблуки, не слишком высокие, довольно устойчивые с виду, но, со стороны казалось, что Катерина едва держалась на них, балансируя буквально на грани фола. - Кира, подожди, - от размышлений ее отвлек Андрей, он ухватился за ее ладонь, чтобы приостановить ее движение. Младшая Воропаева замирает, разворачиваясь к Жданову. Он чуть отклоняется в сторону, чтобы увидеть Пушкареву еще раз, а потом снова обратился к Кире, - давай мы подойдем к ней… к ним, когда вокруг них это безумие немного схлынет. Такое ощущение, что каждый второй норовит сегодня удостоить твоего брата своим вниманием. - И не мудрено, - Кира становится в пол оборота, чтобы видеть и Александра с Катериной, и Андрея одновременно, - далеко не каждый день Воропаев представляет всем свою невесту, - она чуть пожимает плечами, специально не глядя на Жданова. - Кого? - голос немного подводит Андрея, и в нем проскальзывает скрипучая нотка. Ему приходится прокашляться, прежде чем продолжить, - Кира, это глупая шутка, в самом деле. Я и без тебя голову достаточно ломаю над тем, почему Катя… - младшая Воропаева резко поворачивается, поднимая брови в удивлении, и Жданов исправляется, - Катерина… выбрала в сопровождающие твоего брата. Так еще и ты со своими шутками, я… - она замечает его раздражение, если не злость. Непонимание и досаду. Все это буквально выворачивает ее изнутри. Кира поджимает губы, а потом отвечает ему, чеканя каждое слово. - Твоя Пушкарева, та самая Катерина, у которой сейчас в руках судьба нашей компании, действительно собирается замуж за моего брата. Мне жаль, что ты думал, что любовь к тебе у нее вечная, - младшая Воропаева делает небольшую паузу, прежде чем продолжить. Она нужна не для трагизма, или нагнетания атмосферы, эта пауза была нужна ей самой, чтобы не соскочить в то самое истеричное состояние, в котором она оказалась, когда Сашка огласил ей о своих планах. - Но полугода работы с Виноградовой в другой стране хватило, чтобы не только забыть тебя, но и выбрать кого-то столь же перспективного и… - Кира прекрати! - Андрей повышает голос, и несколько гостей оборачиваются к ним. Жданов замечает это вовремя, он мило улыбается, делая еще шаг к Кире, чтобы охватить ее талию. Видимость счастливой идеальной пары не стоит нарушать даже в такой момент. Странно, но даже сейчас младшей Воропаевой не хочется оттолкнуть его от себя. В ней просыпается понимание и жалость к этому человеку. Неужели все должно начаться сначала? - Катя совершенно не такая, - продолжает он на этот раз полушепотом, подталкивая Киру в сторону столика с вином и закусками, - я понимаю, на что ты пытаешься намекнуть. И тебе, как и моей маме кажется, что это она придумала эту НикаМоду, чтобы… чтобы отнять у меня, у нас все на свете, но это далеко не так! Ты же понимаешь, что я… да, что я виноват не меньше нее. Но, она чистая, добрая, она не способна на… она не способна на ложь… - Правда? А на Совете Директоров у нее все так отлично складывалось, - не выдерживает Кира, стараясь при этом выглядеть спокойной и даже радостной, - да и отчеты она делала просто крайне… правдивые. - Ты сейчас придираешься к моим словам, - Андрей подхватывает со стола стакан с виски, делая обжигающий глоток напитка, а Кира даже не пробует напомнить ему, что он сегодня за рулем, - но, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ты знаешь своего брата, как никто другой. Ему, - Жданов сжимает стакан сильнее, - ты что, серьезно думаешь, что ему нужна Катя? Ему нужно то, чем она сейчас владеет. Сволочь, - он осушает стакан до дна, а Кира только горько улыбается. Ее брат, который, возможно, и правда, заинтересован в Пушкаревой, чтобы вернуть ЗимаЛетто в родную гавань - сволочь. А вот сама Катерина - белый лебедь, тонкая, сломленная веточка, обнять и пожалеть. Она выбирает себе бокал красного вина, и плевать, что теперь некому везти их домой, ведь всегда можно вызвать такси. - Даже если и так, - Кира чуть пожимает плечом, - Саша не собирается отнять у нее что-то, что принадлежит ей самой. У нее в руках наша компания, Андрей. - Но, это вышло случайно, понимаешь, - Жданов тянется за следующим стаканом, Кира закатывает глаза - прекрасно, вот только пьяного Андрея ей не хватает. Она перехватывает его руку и с силой заставляет поставить стакан на стол. - Если ты хочешь залить свое горе алкоголем, то поехали ко мне, или к тебе, - назидательно замечает она, - но не нужно это делать здесь, когда на нас смотрят наши конкуренты и возможные партнеры. Хорошо? Жданов послушно, хоть и недовольно отставляет стакан. Кира замечает, как тяжело ему дается эта уступка, но он и сам понимает глупость своей затеи. Он снова смотрит в ту сторону, где еще несколько минут назад были Воропаев с Пушкаревой, но, только удивленно моргает, их уже и след простыл. Кира тоже изучает зал, в поисках брата, когда вздрагивает от звука его голоса, прямо у себя за спиной. - Кира, Андрей, - голос его привычно смеющийся, едкий, и сестра оборачивается, чтобы убедиться, что надменность во взгляде на положенном месте. Для Жданова играет, не иначе. Она переводит взгляд на Пушкареву. Лицо Катерины выражает тот же спектр чувств, что и ее собственное, так какого черта он притащил ее к ним? Но Александр, кажется, не замечает того напряжения, что сгущается вокруг них, - раз уж вы не удостаиваете меня своим вниманием, то это просто обязан сделать я, - он хищно скалится, наслаждаясь тем, как Андрей прожигает его глазами, и как пристально, выжидательно смотрит на Катерину, - вы, конечно же, уже знакомы, - замечает Воропаев, перемещая свою руку с локтя Пушкаревой на ее талию, - но мы же обязаны соблюсти приличия. Так что, знакомьтесь, - он переводит свой взгляд на спутницу, и Кира хмурится, замечая, какой теплотой на миг загораются его глаза. Может, показалось? - Катерина Валерьевна Пушкарева, моя невеста. - Кира Юрьевна, - кивает она сперва младшей Воропаевой, а потом Жданову, - Андрей Палыч, добрый вечер. Кира кивает в ответ, не отвечая, не считая нужным, не представляя возможным, и отмирает только тогда, когда слышит Андрея. - Не верю, - отрезает Жданов, глядя сперва в глаза Пушкаревой, а потом и Воропаеву, - ни тебе, ни ей не верю. Он разворачивается, удаляясь прочь, и Кира выдыхает, внутренне радуясь тому, что это не переросло в скандал. Она переводит взгляд на брата, тот провожает Андрея холодным уверенным взглядом, ни тени веселья, ни единой попытки злорадствовать. Что это с ним? Катя выглядит еще хуже - бледная, словно только что имела счастье поговорить с призраком, нижняя губа дрожит. Кира сглатывает ком злости, прежде чем ответить максимально учтиво. - Совет да любовь, прошу меня простить, - она удаляется следом за Андреем, в надежде уговорить его уехать прямо сейчас, и плевать, кто и что о них подумает. Сейчас нужно было сохранить его в спокойном и стабильном состоянии. Кира еще слишком хорошо помнила тот эмоциональный штопор, в который впал Жданов после того, как Пушкарева пропала, а точнее, уехала с Виноградовой. Повторения не хотелось. Она вышла из зала, и расслабленно замерла, увидев Андрея, который облокотился о балконные перила. Кира так и осталась стоять, наблюдая за женихом издали, некстати размышляя, что же их ждет на Совете Директоров, до которого остался один день.