Не делай зла, добро не обязательно

Малиновский никогда не считал себя человеком трусливым, но чувство опасности напрягало его, как и любого, кто не страдал излишней бравадой. Поэтому, когда Зорькин пришел к нему в кабинет, с заявлением о том, что ему нужно очень срочно поговорить об одном крайне важном, и очень нужном деле, Роман сразу же перебрал у себя в голове все мыслимые и немыслимые ошибки, которые мог допустить. Внутри, как и не муторно было это признавать, все похолодело, и ему показалось, что это Пушкарева отправила своего ближайшего друга в виде карающей длани. Все это было вполне вероятно, особенно в свете последних событий. Когда неизвестные, которые были не такими уж неизвестными, подстрелили Воропаева, Роман понял, Катерина будет готова добраться до всех. Нужно было быть совершенно беспросветным идиотом, чтобы не понимать, что пулю Александр поймал именно потому, что Андрей решил завести дела с Сокольником, который уже давно точил на Воропаева зуб. А это значило, что Пушкарева имела полное право обвинить в этом как самого Андрея, так и его, Романа, который, будучи близким другом Жданова, наверняка обо всем знал. Поэтому, Малиновский в лице Зорькина видел совершенно реальную опасность, которая была похожа на Дамоклов меч, что зависла над их головами. Но, все, как ни странно, оказалось куда как проще и прозаичнее. - Роман Дмитриевич, - начал Николай, заняв место напротив Романа, - думаю, что вы и так знаете, что на производстве были обнаружены хищения… - И вы хотите сказать, что я с Андреем Палычем к этому причастны? - перебил Зорькина Малиновский, но Николай только выгнул брови от удивления. - С чего такие предположения? - Зорькин покачал головой, - конечно, вас никто в этом не собирается обвинять, просто раньше этого никто не замечал, не до того было. А когда заметили, заниматься этим не могли… - Не до того было, - согласно кивнул Малиновский, - так, а что теперь? - Нужно найти того, кто греет руки на производстве, Роман Дмитриевич. Наказание можно было бы сделать даже показательным, - хмыкнул Николай, - но сейчас всех интересует именно убрать игрока, который вредит компании. - И вы пришли с этим ко мне, потому, что мы с Андреем сейчас заправляем здесь? Но, почему не к Андрею, он, как не крути, получается моим начальником. - Потому, что через несколько дней Совет, - Зорькин оглядел кабинет, - и вы понимаете, что Андрей Палыч вернется в свое кресло, а вы… получите повышение, которое, я понимаю, вам совершенно не нужно. Но вы станете здесь заправлять всем - логично сразу говорить с вами. - Зря вы думаете, что мне не нравится производство, - Роман тоже оглядел кабинет, - я не буду отрицать, что тут это выглядит довольно убого, но само производство… думаю, не только мне, но и Андрею здесь в какой-то мере нравилось. Это полезный опыт, так что, я не в накладе. Но да, я рад, что Андрей возвращается на свое место. И да, я рассматриваю это как шанс и самому вернуться на свое, просто… со временем. - Если честно, то я немного удивлен, - признался Зорькин, - думаю, мне работать тут было бы сложно, после… - Низвержения? - Малиновский рассмеялся, - знаете, Николай… я же могу называть вас просто Николаем? - он чуть склонил голову в сторону, - а вы могли бы оказать мне ответную услугу, и называть меня просто Романом. - Конечно, - кивнул Зорькин, но у Романа в этом не было ни единого сомнения. Николай, не смотря на свою должность, нынче оставался простым и приятным парнем. Иногда Малиновский сожалел о том, как все вышло. Не то чтобы его мучила совесть - все, что он дела было сделано ради друга и ради своего собственного спокойствия и благополучия. Но… если бы все было разыграно иначе, если бы сам Роман не был столь слеп… Сейчас ему казалось, что он сам, да Жданов, да Зорькин с Пушкаревой - они могли бы создать такую непобедимую команду… ЗимаЛетто уже давным-давно прыгнула бы выше головы. Но, на “но” и “если” совершенно не следовало обращать внимания. Теперь они жили в иной реальности, где его шея была в полном распоряжении Пушкаревой, по крайней мере, еще несколько дней точно. - Николай, первые дни тут внизу я ненавидел всех. Даже Андрея ненавидел, потому что искренне считал, что мы оказались тут по его глупости. Но, знаете… это… отрезвляет. Во-первых, я понял, что все могло быть намного хуже. К примеру, меня могли бы погнать из компании поганой метлой, и, что самое интересное, мне не было бы на это что ответить. Во-вторых, Катенька… - он перехватил недовольный взгляд Зорькина и исправился, - простите, Катерина могла бы изъявить желание занять кресло директора на куда более длительный срок. Едва ли не навсегда, и Павел поддержал бы ее в этом начинании, потому что, не стоит греха таить, он просто в восторге от того, как при ее правлении расцветает ЗимаЛетто. Но все оказалось довольно… хорошо. Правда, хорошо, без шуток и притворной радости. Поэтому, меня не печалит, что мне нужно будет провести на производстве лишнее время. И если я могу сделать что-то, - он сплел руки на столе, вглядываясь в Зорькина, что смотрел на него с недоверием, - если смогу быть полезен, я к этому готов. - Знаете, - Николай коснулся своей нижней губы, - Катя мне примерно так и сказала, что вы не будете против, и что можете помочь. Она точно с вами не говорила? - О, нет, - Роман покачал головой, - Катерина… Валерьевна… она не слишком-то меня жалует. Так что наше общение должно быть максимально вынужденным, чтобы оно состоялось в принципе. Именно поэтому она вас ко мне и отрядила. - А меня к вам не она отрядила, - хмыкнул Зорькин, - меня сюда направила Кира, и мне кажется, что и у вас с ней не самые лучшие отношения. - Да, - кивнул Малиновский, - как не поверни, а с женщинами в ЗимаЛетто у меня возникают странные сложности. Вот, даже с вашей секретаршей, например. - Об этих сложностях всем известно, - довольно бесстрастно заметил Николай, - но мы сейчас не об этом. Чтобы разобраться с тем, кто занимается воровством на производстве, нам сперва нужно создать возможность для того, чтобы он снова активизировался. Обычно это происходит при пошиве нового заказа, или просто при очень большом объеме работы. Так что нам нужно создать такую видимость. - А зачем создавать видимость? - не понял Роман, - у нас и так заказов выше головы, куда уж больше? - Эти заказы его не заинтересовали, - логично заметил Николай, - кто бы ни был наш вор, он знает, что мы проводили проверку, аудит и прочую радость. Он затаился, ожидая, как же мы отреагируем на цифры, которые время от времени разнятся. - Значит, все это время вы усыпляли его бдительность? - Малиновский решил, что идея была не плохой. Если вор и дальше собирался потихоньку тащить деньги, ему нужно было быть совершенно спокойным. - У нас есть мысли, что там работает далеко не один человек, - признался Николай, - но для этого у нас недостаточно информации, и совершенно нет никаких зацепок на производстве. А было бы неплохо, если бы кто-то из внутренних сотрудников… - Из девочек вы имеете в виду? - Роман нахмурился, припоминая, к кому можно было бы подкатить с такими расспросами. Зорькин кивнул. - У вас уже есть кто-то на примете? - Возможно, - скривился Малиновский, и неопределенно повел плечами, - нам ведь нужен кто-то, кто работает давно. Желательно неприметный, при котором не боятся говорить лишний раз. - Звучит как идеальный вариант, - согласился Николай, - но я думаю, что здесь все девочки вполне себе одинаковые на самом деле, - Роман взглянул на Зорькина с сомнением, неужели и этого парня уже коснулась местная надменность? Но Николай тут же исправился, - я имею в виду, что я общался с девушками отсюда. Они все бойкие, активные и довольно… - Да, довольно, - согласился Роман, - но вы просто с такими общались. Помимо барышень, которые вполне способны перекусить вас пополам, от того, что “не мы такие, а жизнь такая”. Тут есть и милые скромные и робкие девушки, и они точно не общались с вами, Николай. - Вы хотите сказать, что они общаются с такими как вы? - видимо Зорькин принял слова как оскорбление в свой адрес. Малиновский тут же поднял руки вверх. - Таких как я они вообще стороной обходят, - примирительно заметил он, - я говорю о том, что именно такие девочки чаще всего внимательны. Ведь они не концентрируются на себе, они скорее видят окружающую действительность без прикрас. - И где же такие работают здесь? - Николай расслабился, даже немного откинулся в кресле. Роману стало от этого как-то спокойнее. Был очень правильный расчет - если они сработаются, и смогут вместе решить эту ситуацию с вором, то Зорькин будет частично на его стороне в любом вопросе. В бизнесе всегда встречалась и грязная игра, и подставы, и самым главным умением было не забывать обиды, нет, но оставлять их за спиной, вынося за скобки в дальнейшем сотрудничестве. На такое сотрудничество сейчас Малиновский и рассчитывал. - Думаю, что они есть в каждом нашем цехе, но нас сейчас интересует цех вышивальщиц, - Роман принялся стучать по губам кончиками пальцев в задумчивости. - И почему нас интересуют именно они? - Зорькин нахмурился, - услышать что угодно, мог бы кто угодно. - Это да, - щелкнул пальцами Роман, - но вот в чем штука, - он встал и прошелся к карте нижних этажей, - видите вот эту зону, - он обвел карандашом несколько секторов, - между этими зонами у нас есть кабинеты тех людей, которые и могут быть причастны к этому… грабежу. - Но там же и ваш кабинет, - улыбнулся Николай, и Малиновский обвел “свой” кабинет несколько раз дополнительно. - Конечно, куда же нас иначе посадили бы как не в средоточие тех, кто ту же и командует, - Роман почесал спинку носа, а потом вздохнул, - могу я признаться только в одном. С кем бы я ни общался из этих… кабинетов, - он обрисовал и их дополнительными кругами, - я ни в ком не заметил… червоточины. - Возможно потому, что вы не пытались на них посмотреть с такой стороны? Николай пристально смотрел на карту, словно сам мысленно рисовал там свои собственные метки, - иногда мы думаем о человеке одно, а он оказывается совершенно другим. - Не без того, - согласился Малиновский, присаживаясь на этот раз, на край стола, - поэтому я хочу спросить, сколько времени у нас на то, чтобы поймать этого самого вора? Насколько задача остро поставлена? - Если вам интересно до Совета или нет, - Зорькин повернулся к нему, - то это совершенно не важно. Он так работает уже около двух лет, если не больше - дело не в уроне, который сейчас не столь велик, а в том, что рано или поздно он начнет хотеть больше, и нам не стоит до этого доводить. Просто, ЗимаЛетто становится все лучше, проблем вокруг компании все меньше, а это значит, что можно заняться и внутренними проблемами, а не только внешними вопросами. - Значит, мы не растягиваем удовольствие, но действуем без спешки, - перевел для себя Малиновский, - это очень хорошо. Тогда, позвольте мне заняться этим изысканиями здесь, а вы… - А я со своей стороны подготовлю наживку, - кивнул Зорькин, - такой куш, на который невозможно не клюнуть. - Звучит как очень хороший план, - улыбнулся Роман, а потом снова перевел взгляд на карту, - я в вас совершенно не сомневаюсь. После НикаМоды я считаю, что для вас нет ничего невозможного. - Вы мне льстите, - Николай сплел руки на груди, но Малиновский только отрицательно покачал головой. - Нет, - он пристально посмотрел на Зорькина, - даже не пытаюсь, просто думаю, что работать с вами будет куда приятнее, чем против вас. - А мы когда-то работали друг против друга? - Николай выгнул брови в удивлении, и Роман рассмеялся, чуть откидывая голову назад. - Думаю, нет, но это не значит, что я не думал о такой возможности.

* * *

Роман стоял, уперевшись локтями в перила балкона, и пристально вглядывался в огни вечернего города. Он никогда не считал себя эстетом, но красоту не игнорировал никогда. Малиновский даже не вздрогнул, когда рядом с ним оказался Жданов. Он не ожидал, что Андрей сумеет освободиться так быстро. - Виделся с Сокольником? - сразу, без обиняков спросил Роман, продолжая смотреть перед собой. Жданов молчал. Что это значит, сейчас было крайне трудно определить. Обычно, когда Андрей был расстроен, его накрывали приступы болтливости. Значит, возможно, на этот раз все не так и плохо? - Виделся, - друг тоже облокотился на перила, уставившись вперед. Роман взглянул на него искоса, понимая, что Жданов далек от любования ночной красотой. Взгляд его скорее был устремлен в себя, - и ему кажется, что не произошло ничего дурного. Он думает, что его заказ был столь хорошо сокрыт, что у Радовски не будет и шанса доказать, что это был именно он. - Он прямо тебе во всем признался? - Малиновскому казалось, что в воздухе буквально удушающе несло паленым. И совершенно не зря, ведь такой запах мог означать только одно - проблемы. Очень и очень большие проблемы. - Рома, ну что ты как маленький, в самом деле, - простонал Андрей, опуская голову вниз, словно она у него болела или кружилась, - ты серьезно думаешь, что в таких вещах признаются? Да еще и прямо, и с легкостью. - Это логичный вопрос, учитывая, на что ты намекаешь, - Малиновский мог простить сейчас Андрею совершенно любые выпады. Такое нервное напряжение, в котором пребывал его друг, могло выбить из колеи кого угодно. - Я ни на что не намекаю, - Жданов оттолкнулся от перил и повернулся к ним спиной, - я просто знаю, что и… черт, да я же сам сдал все передвижения Воропаева! - И каким образом? - Роман выгнул брови в удивлении, - я что-то сильно сомневаюсь, что Сашенька с тобой делился, когда и куда он собирается. - А все просто, - Андрей быстро и ожесточенно потер лицо двумя руками, словно пытаясь отогнать от себя гнетущие мысли, - что-то мне рассказал отец, с которым Воропаев делился своими планами. Ты же понимаешь, он сейчас на благо ЗимаЛетто трудится, - в голосе послышался сарказм, - так что да, с отцом он держит контакт буквально железобетонный. Что-то от Киры с Катериной. Учитывая нашу подготовку к Совету, в котором сейчас заинтересованы все без исключения, у меня оказался куда более широкий доступ… Черт! Если Ориян начнет в эту сторону копать, то он решит зарыть не только Сокольника, но и меня! - Слушай, ты, по-моему, паникуешь немного… заранее, - Малиновский похлопал друга по плечу, - Воропаев в полном порядке, скачет вон козлом по своим встречам, словно и не по нему в центре города стрельбу открыли. А это значит, что Радовски будет заинтересован именно в заказчике. Ну зачем ему ты? Да и я не думаю… у Орияна вполне нормальные отношения с твоим отцом, так что ты… - Нет! - Андрей оттолкнул его довольно резко, это даже было больше похоже на болезненный тычок, - нет, - он закинул голову назад, прикрывая глаза, только не говори мне, что со мной все будет хорошо, потому, что ничего подобного не будет. Я это слышу, чувствую. Ты знаешь, что Радовски отказал отцу во встрече? - Откуда мне знать, если ты мне об этом не сказал? - Роман поджал губы, да теперь ситуация выглядела еще более безрадостной, - но раз так, значит твоему отцу нужно говорить не с Орияном, а с Александром. - Ты хочешь, чтобы я просил заступничества у Воропаева? - Жданов повернулся к нему и уставился на друга в неверии. - Ты так говоришь, словно у тебя помимо этого есть просто огромный выбор вариантов, - Роман ощутил, что понемногу начал закипать, - ты влез в это все из-за глупого желания вернуть бабу, которая к тебе возвращаться не желает, так что не переломишься, если обезопасишь свою голову. В особенности, если ты и правда ощущаешь, что ничем хорошим это не закончится. - Мама уже говорила с отцом по этому поводу, - поморщился Андрей, - она хочет, чтобы он пошел к Сашке и поговорил с ним обо всем об этом. Ведь… ну, он же не идиот, он и сам, без Орияна понимает что и как… - Ты сам с Воропаевым виделся? - Малиновский не мог припомнить, чтобы в ближайшие дни Александр наведывался в ЗимаЛетто. Но и сам Жданов был в разъездах, так что они могли бы… - Виделся, - признал Андрей, - но мельком, он был весь в делах, и только спросил у меня как Катя, - он вздохнул, - и, судя по его выражению лица, он готовился выхватить вполне себе реальный нагоняй. - Ты хочешь сказать, что Пушкарева загнала его под каблук? - нет, Роман, конечно, знал, что Воропаев всецело был поглощен Катериной, но чтобы это было так… заметно. Александр всегда старался отыгрывать безэмоциональность или напускную холодность, а тут… - Я хочу сказать, что сейчас, после случившегося с Сашей, к Кате лучше не подходить лишний раз, - покачал головой Жданов, - она не то что на тропе войны, она буквально готова будет уничтожать всех и вся. И если Ориян скажет ей, что я виновен, она сама меня казнит, самолично. Понимаешь? - Из всего твоего монолога я понял, что только ТЕПЕРЬ до тебя дошло, что Пушкарева тебе не светит, и то не до конца, - вздохнул Роман, - попробуй все-таки поддержать инициативу Маргариты, и подтолкни Павла в сторону Воропаева. Успеешь еще выйти с ним на тропу войны, тогда, когда это для тебя будет наиболее безопасно. На это Андрей только кивнул, что не могло не радовать Малиновского. Сейчас нужна была безопасность, ну или максимальные ее гарантии. А потом Пушкарева выйдет за Сашеньку замуж, и Роман сможет окончательно избавить Жданова от этой зависимости. И все вернется на круги своя. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить.